Книга: Стон земли
Назад: Глава тринадцатая
Дальше: Глава пятнадцатая

Глава четырнадцатая

Повторять приказ Вахе, парню с угрюмым лицом и неожиданно веселыми, почти беспечными глазами под шрамом, пересекающим весь лоб красной линией, не требовалось. Как только Даккашев послал его, Ваха без вопросов сразу забросил ремень автомата на плечо и спустился в реку, несмотря на то что резиновые сапоги на его ногах были коротковатыми для такого перехода. Он не первый раз шел в этой группе, преодолевал этот же самый маршрут, знал, что ему предстоит делать, и обувь выбирал себе сам. Может быть, в этот раз река оказалась чуть более глубоководной, чем в прошлый поход. Погода капризы показывает постоянно. Ночью обычно идет снег, иногда очень густой, а днем солнце этот снег растапливает, и вода со склонов к реке стремится. На южных склонах, куда солнце не попадает, выше середины склона снег еще держится, хотя температура и там поднимается, а на северных за день понизу и частично даже поверху полностью сходит. Но Ваха, кажется, не очень боялся промочить ноги и пошел по руслу, не слишком стараясь выбирать, где помельче. Подполковник Камачо, наблюдая за этим, поежился, представляя, какая ледяная вода сейчас в реке. Но он был латиносом, как зовут в США выходцев из Центральной и Южной Америк, то есть своими корнями происходил из страны с теплым климатом. Кавказские же горцы одинаково равнодушны как к сильной жаре, так и к трескучим морозам.
Так уж получилось, что подполковник Эктор Камачо за всю свою не слишком долгую, но достаточно крутую карьеру, мир посмотреть так и не сумел. Когда-то, еще при поступлении в разведшколу, ему обещали, что он увидит его, посетит множество стран. Но из всех стран мира Эктору удалось побывать только во Франции, когда проходил стажировку, и в Грузии. Короткие командировки в Турцию, Болгарию и нелегальные переходы в Россию, без удаления в глубину территории, конечно, в счет не шли. Здесь сказывалась его специализация. Но эта специализация позволила Эктору лучше изучить регион, изучить менталитет народа, с которым он работал, и совершить очень быстрый карьерный рост. Он рассчитывал вскоре стать полковником. Для этого осталось сделать совсем мало. Только завершить эту достаточно долгую и успешную операцию. Так же успешно завершить, как успешно она продолжалась почти два года. А потом передать ее своему сменщику. Эктору говорили, что сменщик уже готовится, проходит стажировку. А потом Камачо вернется домой, к спокойной, как он мечтал, жизни с полковничьими погонами. Может быть, даже службу оставит, потому что полковничьи погоны для него не самоцель, а просто средство для дальнейшей жизни в относительном комфорте. Но это все вопросы, которые нельзя решать второпях. Эктор еще крепко подумает, может быть, и оставит службу, а может быть, и продолжит ее где-нибудь в аналитическом отделе ЦРУ в самом Лэнгли. Время, чтобы решить свою дальнейшую судьбу, у него будет.
Мечты о таком безоблачном будущем были приятны и тешили душу подполковника. Но Абали Даккашев довольно бесцеремонно и даже бестактно прервал их, остановившись выше по склону за спиной подполковника, откуда было видно то, что не видел сам Камачо, и сказав:
– Ваха возвращается. И не один…
Подполковник Камачо проявил обычное свое хладнокровие, никак не показал своего нетерпения и любопытства и встал на ноги только после того, как Ваха появился из-за крупных прибрежных скал. Шел он торопливо и уже смотрел под ноги, чтобы не забраться в более глубокое место и не уйти в воду по колени. Отставая от него метров на шесть, из-за скал вышли еще четверо людей, пятого они несли на себе и тоже спешили, видимо, уходили от преследования. Но там, по берегу реки, с двух сторон выставлены пограничные столбы, четко обозначающие границу как с российской, так и с грузинской стороны, и вряд ли преследователи решатся перейти ее. Пусть и существует в военной доктрине России пункт о возможности ведения боевых действий вне собственной территории страны, но этот пункт на практике применяется в исключительных случаях и требует согласования с высшим руководством Федерации. Просто так, ради удовольствия, застрелить каких-то нарушителей и перейти границу российские пограничники не решатся.
Подполковник спустился к реке. Абали Гирмасолатович следовал за ним по пятам и отчего-то волновался, хотя обычно бывает более хладнокровным.
Причина волнения Даккашева прояснилась сразу. Он обогнал Эктора Камачо, поздоровался с Вахой и мужчинами, вежливо приложив руку к груди, потом подскочил к тому, которого несли, помог вынести его на берег и присел рядом, говоря что-то на своем языке.
– Сааду, – пояснил Ваха подполковнику, – старший сын Абали Гирмасолатовича. Умирает…
Подполковник приветственно кивнул ему, а сам шагнул навстречу Лорсе Мажитовичу Мухарбекову, протягивая руку для рукопожатия. Традиционные приветствия, принятые среди горцев, Эктор не любил и предпочитал проявлять корректную сдержанность в отношениях.
– Рад видеть вас, Лорса Мажитович. Не спрашиваю, как дошли, потому что вижу, что с неприятностями. И стрельбу мы слышали, потому и выслали вам навстречу Ваху. Что произошло? Пограничники вышли в незапланированное время?
– К сожалению, это даже не пограничники. Мы так и не разобрались, кто на нас вышел. Похоже, они увидели следы и преследовали нас, потому что стреляли в спины. Я даже не могу с уверенностью сказать, что это солдаты. Федералы обычно выглядят иначе. По крайней мере солдат офицеры бриться заставляют, а здесь все четверо были обросшие, на головах какие-то камуфлированные косынки. По оружию тоже ничего не определишь. Автомат – он в любых руках автоматом остается. Но вот бороды я рассмотрел явственно. Особенно у одного…
– Это ни о чем не говорит, – ответил подполковник. – У меня тоже почти борода уже выросла, хотя брился в последний раз три дня назад. Вы близко их видели?
– Метров со ста. Можно было бы бой принять, их всего четверо было. Мы для острастки дали несколько очередей, чтобы близко не подходили, но побоялись привлечь пограничный наряд и предпочли уйти. Но и они поняли, что до границы не успеют нас догнать, и открыли огонь на поражение. В итоге потеряли одного убитым и одного раненым. А вы как дошли?
– У нас проблем не было. Сама дорога не из легких. Ночами снегопады обильные, и утром идти бывает трудно. Но к обеду все тает, и путь уже нормальный. А что с раненым?
– Это Даккашев-младший.
– Мне уже сказали.
– Он мой надежный помощник. Две пули в корпус, но там бронежилет спас. У меня то же самое. Тоже две пули. В крестец, может, чуть выше, прямо под мой рюкзачок. Удары чувствительные были, еле удавалось на ногах устоять. Но бронежилет у меня хороший, керамический, не тяжелый и более прочный, чем легированная сталь. Только на обшивку придется заплаты приклеить. А вот Сааду третья пуля пробила шею. Кажется, поврежден шейный позвонок. Артерия, слава Аллаху, не задета, иначе кровь бы полностью из парня вытекла, но нужна срочная медицинская помощь. А где ее найти в этих условиях, да еще при сложившихся обстоятельствах? Нам возвращаться надо, а мы не знаем, что нас на той стороне ждет. Если там опять дорогу перекроют, придется серьезный бой принимать. Наверное, нужно Абали Гирмасолатовичу сына на себе в Грузию тащить. Кроме того, у меня потери. Носильщики, сами понимаете, не вояки. Лягут и будут ждать, когда все закончится.
– Что у вас со временем?
– Спешить мне вроде бы особо некуда.
– Я могу вызвать группу в подкрепление. Правда, на свой страх и риск, потому что они были выделены для действий на своей территории в случае какого-то непредвиденного обстоятельства. Это грузинские командос. Мне их навязали в сопровождение для подстраховки. Но мне такая подстраховка не нужна, и я их оставил в другом лагере. Могу связаться с командиром и вызвать. К вечеру будут здесь. Смогут хотя бы проводить вас несколько километров в глубь территории, чтобы ни на кого не нарваться.
– Что за парни?
– Не знаю. Честно скажу, не знаю. Подготовку сам не проверял. Набирали их из уголовников. Народ, как меня предупредили, отчаянный. Служба в командос идет за тюремный срок, один к одному. Готовил их американский инструктор, он мне их и подсунул. Говорит, что с этими парнями можно в бой идти. Я, вообще-то, словам полковника Морриса верю, он человек ответственный.
– Ну что же. В бой я их, пожалуй, взял бы, – не раздумывая ответил Мухарбеков, – тем более, под вашим командованием. А вот сопровождать караван с золотом, честно говоря, не рискнул бы. Уголовники – они и есть уголовники. Я больше своим уголовникам доверился бы, чем грузинским. В грузинах странным образом уживаются две черты характера, совсем, казалось бы, не совместимые, – жадность и щедрость. Я всегда над этим ломаю голову, но понять не могу. Нет, сопровождать караван с золотом я их не взял бы. Но сейчас, пожалуй, они будут кстати. Я даже готов оплатить им работу. Коммерческий рейс требует оплаты. Вызывайте.
– Кстати, что касаемо золота… Даккашев сказал, что вы хотели со мной поговорить…
– Да, хотел. У меня возникли некоторые трудности с доставкой с Колымы песка. Доставляют, песок уже в дороге. Но сразу большая партия идет в два адреса, и я вынужден ждать.
– В два адреса? – переспросил Камачо.
Лорса Мажитович на несколько секунд замялся, потом все же сказал:
– Меня попросили финансово поддержать исламистское движение в Татарии. Я решил отправить туда сразу семнадцать килограммов золотого песка и самородков. Груз уже в пути.
– Часть оружия тоже уйдет туда? – недовольным тоном поинтересовался подполковник.
– Насколько я понимаю, все ваши действия по сотрудничеству со мной, направлены на одно – на ослабление России как потенциального противника США, – ответил Мухарбеков. – Я правильно понимаю? Волнения на Кавказе ослабляют Россию, и они вам выгодны. А если к этим волнениям добавится новый очаг напряженности, и возникнет он совсем рядом с Москвой, разве это будет вам не на пользу?
Камачо кивнул, соглашаясь, и Лорса Мажитович продолжил:
– Тот груз идет в Татарию, основной груз идет ко мне, то есть к вам, поскольку он в течение года полностью, как я предполагаю, перекочует в ваши руки. Сейчас я вам принес треть того, что должен был принести. Это без аванса следующей поставки. А следующую поставку прошу провести как можно быстрее, и я сразу с вами расплачусь.
– Когда вы ожидаете прибытия своего груза?
– Сегодня они должны были вылететь. Там произошла задержка из-за метели. Пришлось сначала морем плыть в шторм вдоль берега на катере, чтобы добраться до самолета. У меня нет пока последних сообщений, поскольку я не очень надеюсь на сотовую связь…
– Пора переходить на спутниковые трубки.
– Разве они надежнее?
– Их труднее отследить, особенно если оператор иностранец. Кроме того, многие трубки работают со встроенным кодировщиком. Тогда даже сам оператор не в состоянии подслушать разговор. Трубка с кодировщиком стоит на пятьсот баксов дороже, но что это за деньги – пятьсот баксов…
– Спасибо за консультацию.
– Меня интересует не тот момент, когда ваши люди вылетят, а момент, когда они прибудут. У нас с вами, если помните, была предварительная договоренность – сначала поставляется золото, оценивается, а потом уже идет поставка оружия на определенную сумму.
– Я постараюсь сегодня же с ними связаться, – недовольно нахмурился Лорса Мажитович.
– Отлично. Я пока вызову сюда грузинских командос.
– Да. Я оплачу им услуги. – Мухарбеков сел на камень, снял с плеч свой маленький рюкзак, открыл клапан и вытащил металлическую банку из-под чая. – Я вес знаю, а вы взвесите, и тоже узнаете, специалисты скажут стоимость. Тогда и поговорим. Примите.
– Абессалом Мамукович, подполковник Камачо беспокоит. Да. Вызов вашей группе. Срочно к нам. Мы на конечном пункте, я показывал вам на карте. Как скоро сможете дойти? Это будет прекрасно. Хорошая работа предстоит. Коммерческая. Вам все оплатят. Нет, просто сопровождение груза. Но – опасное… Моего груза, который я сюда доставил. Да-да, именно этот, я же сказал. Не переживайте, Абессалом Мамукович, я сам с вами пойду и с вашим командованием все согласую. Хотя, может быть, этого и не следует делать. Не знаю, как сами скажете. Если согласовывать с командованием, то рейд будет приказной, следовательно, не оплачиваемый. А если и оплачиваемый, то командование с вас все возьмет в свой, естественно, карман. Сами знаете. Если не согласовывать, он остается коммерческим, и оплату получают только участники, и все, что происходило, останется между нами. Что вы выбираете? Хорошо. Договорились. Я жду вас. На берегу реки…
Подполковник хотел убрать трубку, но взгляд его упал на Абали Гирмасолатовича, не отходящего от сына. Он подошел ближе и склонился над раненым. Тот лежал с закрытыми глазами. На вид парню было немногим больше двадцати. О молодости говорила и не оформившаяся еще бородка. У мужчин постарше борода становится более жесткой и растет совсем иначе. Хотя у всех представителей Кавказа есть склонность рано отпускать бороду. Возможно, Сааду был и меньше тех лет, на которые он выглядел.
– Как сын? – спросил Камачо.
– Ему прострелили шею, – ответил Даккашев-старший. – Не знаю, что и делать. Срочно надо к врачу, иначе он не доживет до завтрашнего дня. Пуля пробила позвонок. Может быть, задет спинной мозг. – Абали Гирмасолатович ни о чем не просил. Он, наверное, не умел просить. Но просили его глаза, которые смотрели на подполковника с надеждой. – Это мой старший сын. Вся моя надежда. Остальные сыновья характером не такие. Этот – воин…
Эктор Камачо уже знал, что следует делать.
– Вдвоем с Вахой сможете донести его до монастыря?
– Донесем. А что это даст? У пограничников только фельдшер, а Сааду требуется операция. Хирург нужен. Монахи в монастыре могут не пустить к себе мусульманина. Да и чем они смогут помочь? Едва ли у них врач имеется, они молитвами лечатся.
– К пограничникам отнесите. Я вызову вертолет с хирургом. Если нельзя будет перевозить, хирург прооперирует на месте. Собирайся. Пусть Ваха готовится. Ему нужно носки сменить, а то и ему врач потребуется…
Этот шаг был достаточно серьезным, но подполковник Камачо умел быть нужным тем людям, которые ему самому нужны, и умел о них заботиться. Он поднял трубку и набрал номер помощника военного атташе в Грузии, то есть своего непосредственного куратора, представляющего в посольстве ЦРУ. Только помощник военного атташе сумеет все организовать как следует и при этом не помешать проведению операции. И даже сумеет сделать так, чтобы никто не задавал лишних вопросов, при каких обстоятельствах этот молодой ингуш получил пулю…
Назад: Глава тринадцатая
Дальше: Глава пятнадцатая