ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Интересного у нас много появилось... – сказал я. – Уже то интересно, что теперь ваш Берсерк в нашей команде.

– Два Берсерка... – поправил меня капитан Аведов. – Второй у меня в машине сидит, и стоит он трех ментов стопроцентно.

– Приятно... Благодарю за комплимент... – от таких слов у меня подбитый глаз задергался. – Но это все второстепенно... А главных новостей...

Я договорить не успел. Раскрылась дверь, и вошел лейтенант Ярков, сияя радостной физиономией. Мельком глянул на наших гостей и торжественно положил на стол передо мной запыленную папку личного дела из архива. Еще не все такие дела в компьютерную базу перенесли. Страна у нас богатая, бандитов, как гениев и дураков, много, и чтобы всех занести в базу данных, нескольких веков не хватит.

– Полюбуйся... Нашел-таки я его... – лейтенант затараторил по-сорочьи, что бывает у него от радости и волнения. Порой слова разобрать трудно. – Это оказался, кстати, какой-то двоюродный дядя того парня, что сидел в машине рядом с Польди... Я фотографию скопировал. Мадам Польди его опознала... Это он приходил к Владимиру Польди и обещал ему работу. По всей вероятности, он его и нанял на слежку... Владислав Савицкий, иначе – Влад Краковский... Иногда его звали просто Крак... Он родился в Кракове, в Польше... Ребенком оказался в СССР... В пятьдесят три года – двадцать три года срока... Три «ходки»... Человек серьезный и влиятельный. В настоящее время проживает в Подмосковье... Адрес есть... Будем брать?

Я раскрыл папку. В деле присутствовали не только обычные фотографии анфас и в профиль, какие для каждого закрытого уголовного дела обязательны, но и снимки из какого-то отдельного дела, когда наружка снимала Краковского издалека, видимо, с телеобъективом. На работу нашей наружки это было непохоже. Я перелистнул страницы – так и есть, одно из дел еще советских времен шло через КГБ.

– Что-то я сегодня уже слышал про Краковского... – сказал старший лейтенант Яковенко и вопросительно-задумчиво шевельнул животом. – Дай-ка глянуть.

Я повернул папку к нему, соображая, что мы можем предпринять. Брать Краковского... Пусть и нечего ему еще предъявить, но допросить следует. И хотя бы трое разрешенных суток продержать в КПЗ... Хотя, может, и не разговорится... Организовывать наружное наблюдение – дело долгое и хлопотное и неизвестно к чему приведет. А нам следует по горячим следам бегать.

Я встал.

– Прошу гостей нас извинить... Разговор переносится... Поедем брать Краковского...

– Некого уже брать... – сказал Яковенко.

Живот его смотрел на меня торжественно и важно.

– То есть...

– Я только что из областного управления вернулся. Там случайно сводку посмотрел. Пару часов назад Влад Краковский был убит в собственной квартире в Балашихе. Три выстрела в голову. Кажется, на месте обнаружен пистолет «вальтер» с глушителем. Калибр 7,65. По-моему, так. Можно уточнить. Очевидное заказное убийство, выполнено профессионально...

Я сел.

– Прошу гостей извинить меня еще раз, наша поездка отменяется... Вася, запроси все данные по убийству Влада Краковского...

– Понял. – Старший лейтенант понес живот, положив на него материалы архивного дела, в свой кабинет, а я поднял глаза на гостей. – Итак, дело развивается не по нашему сценарию, но мы продолжим... Садитесь ближе.

Вершинин пододвинулся вместе со стулом, а капитан стоять остался.

– Мне стоя легче... Нога беспокоит, наверное, как тебя глаз.

К подбитому глазу я, кстати, уже почти привык, хотя не скажу, что он мне сильно нравится. Но синяк почти не видно со стороны, потому что утром я сменил очки и вместо узеньких приобрел себе такие, что еще пару фонарей скрыть могут.

– Вот, полюбопытствуйте, если вы, всезнайки, еще до этого не дошли... – Я откровенно намекал, что мне не очень нравится, когда они знакомятся с моими материалами помимо меня.

– У нас пока не было возможности поинтересоваться, – сказал капитан в ответ. – Мы были заняты другим делом и готовы познакомить вас с результатами. Но давайте сначала взглянем на ваши...

Я согласно раскрыл папку, пока еще достаточно тонкую. Поскольку я пригласил гостей для того, чтобы познакомить их со своими результатами, естественная очередность сохранялась.

– Вы уже знаете, что найдена машина, из которой был произведен расстрел «Шкоды». В машине обнаружено два автомата с целыми номерами. Обычно номера преступниками спиливаются или сбиваются, чтобы не допустить идентификации. Здесь номера целые. Какой вывод напрашивается? Не профессиональные убийцы... Или просто преступники другого профиля... Но действовали они предельно дерзко... Сами автоматы новенькие, сохранилась заводская смазка на механизмах. Должно быть, отстрел одного рожка всю смазку не сжигает... Так вот, мы, естественно, сразу начали по номерам оружия «хвосты» отрабатывать... Оказалось, что эти автоматы из партии, которая должна была только-только осесть в Сирии, поскольку вся партия поставлена туда морским путем еще две недели назад.

– Наверное, неделю плыли, потом неделю возвращались... – сказал лейтенант Ярков недовольно. У Толи, кажется, ревность взыграла, поскольку не его новость ставят во главу всего дела. – И марш-бросок до Москвы... Только едва ли успели бы...

– Вывод сделать можно только один. Партия не отправлялась в Сирию... Или же туда отправлялась совсем другая партия, с иным оружием... Или же оружие дублировалось... Одни и те же номера ставились на два, скажем, автомата...

– Для информации... В Чечне каждый второй захваченный у боевиков автомат имеет спиленный номер... – сказал капитан Аведов. – Из тех, что спиленных номеров не имеют, 35—40% были захвачены у федеральных сил в основном в первую чеченскую кампанию, остальные, согласно следственным данным, прибыли в Чечню из-за границы, поскольку были поставлены Рособоронэкспортом в разные страны, от СНГ вплоть до южноамериканских государств... Возможно, что это такая же история... Какой смысл собирать по одному автомату в Сальвадоре, Никарагуа, на Кубе и отправлять их в Чечню... Может быть, там тоже отправляли что-то другое, а автоматы гнали в Чечню... Или же дублировали номера на неучтенное оружие...

– Связывать это с Чечней мы пока не будем... – я предпочитал не торопиться и не раздувать из дела о расстреле большее, чтобы не вмешалась ФСБ и не отстранила нас от следствия. – Нам бы со своими проблемами разобраться... А для этого нам следует поискать, как я уже говорил, российско-германо-кипрское предприятие «Арес», поскольку поставки на автоматы в Сирию осуществлялись именно по договору, подписанному через посредника – это предприятие. И хотя они официально не имели к поставке никакого отношения, кроме финансового, мне кажется, что это зримый след...

– Отметать Чечню ты зря торопишься... – не согласился Аведов. – Это я тебе абсолютно категорично говорю. И еще толкую не менее категорично, что ты нынешним своим расследованием работаешь не на свои показатели по раскрытию преступлений, а на выполнение поручения президента России и Совета национальной безопасности. Нынешнее преступление и Чечня не только совместимы умозрительно, они факты из одного ряда событий. Недавно в Чечне была ликвидирована база боевиков, где обнаружили две компактные ракетные установки для ракет малого радиуса действия, официально поставленные в Индию. Как они оказались в Чечне? Это дело развивалось по тому же сценарию, что и наше настоящее... Поэтому аналогии искать нам необходимо...

– А Индия тоже занимается реэкспортом оружия, как и Сирия? – ехидно спросил лейтенант Ярков. – Про Сирию американцы и израильтяне много говорят, а вот про Индию я что-то пока не слышал...

Он, оказывается, и слово такое знает – реэкспорт... Грамотная молодежь пошла...

– Возможно, ты прав... – оставив реплику лейтенанта без внимания, сказал я капитану. – Вот по этому поводу я и просил тебя поискать данные на отставного полковника Ивлева и на предприятие «Арес». Есть что-нибудь?

– Берсерк! – скомандовал капитан, словно дал команду «Фас!». – Правда, предупреждаю, что мы еще сами эти данные не смотрели. Только получили и сразу отправились к вам.

Вершинин молча присоединил кабель к уже открытому ноутбуку и протянул мне вилку, чтобы я включил в розетку, расположенную в стене за моей спиной.

– Откуда получили? – невинно спросил лейтенант Ярков.

Толя у нас любит точность во всем. Он даже с работы всегда старается вовремя уйти, за что я порой повышаю на лейтенанта голос, невзирая на то, что он молодожен и в медовый месяц обязан как можно скорее домой примчаться.

– Из источника... – не возмутившись попыткой допроса, за капитана ответил Вершинин.

– Там что, незамерзающие ключи бьют? Круглогодично сведения из-под земли выбираются? – поинтересовался лейтенант Суглобов.

– Да... Круглогодично... – подтвердил Вершинин слегка рассеянно. – Вот вам ваш любимец полковник в отставке Ивлев Юрий Борисович. Если у вас есть диск с драйвером от принтера, я могу распечатать данные на вашем принтере, хотя матричный принтер фотографии напечатает, сами знаете как...

– А что такое драйвер? – спросил я.

– Нет драйвера... – сообщил Суглобов. – Я тоже не знаю, что это такое, но его у нас нет...

Вершинин вытащил из кармана круглый кейс для дисков, достал один и вставил в дисковод. И начал что-то делать на своем ноутбуке. Через три минуты диск вытащил.

– Перебросить к себе сумеете? – поинтересовался.

Мы переглянулись.

– Давайте я сам...

Прижавшись один к другому и к плечам лейтенанта Яркова, севшего за компьютер, мы читали данные со своего старенького монитора, а капитан Аведов с Вершининым – одновременно со своего ноутбука.

– «Арес»! – воскликнул я, еще не дочитав до нужного места, но рассеянным взглядом поймав на странице это слово. – С полковником все ясно... «Арес»... Он работает в «Аресе»... У нас есть версия!

Никто на мое восклицание не отреагировал. Все продолжали читать.

– Давай-ка следующий материал... – сказал Аведов Берсерку. Голос серьезный....

Должно быть, они уже прочитали первый. Менты, известное дело, всегда не дружат с чтением, а армейцам на службе делать бывает нечего, вот и читают, тренируются. Это, конечно, почти шутка, а если серьезно, то не помню, когда последний раз книгу в руки брал.

– Что это? – спросил Аведов.

– То, что пришло в ответ на запрос...

– Сотри это и никому не рассказывай...

– Понял... – отозвался Вершинин.

– Что у вас? – переспросил я. – Материал по «Аресу» есть?

– Нет у нас такого материала... – сказал капитан. – Нам по ошибке переслали другой материал, который нам даже одним глазом смотреть не полагается...

– Может быть, я, как штатный одноглазый, посмотрю... – предложил я.

– Нельзя... Стирай, Роман...

– Все... Сейчас след из реестра уберу, тогда восстановить будет невозможно... Даже моей программой...

– Так что там? – настаивал я. Не люблю, признаться, когда мне не доверяют.

– Я же говорю, нам по ошибке другие данные представили, которые нас и нашего общего дела никак не касаются...

Капитан еще и трубку вытащил, и звонить начал:

– Товарищ подполковник, – сказал официально строго. – Мы сейчас в ментовке. Вы уже на месте? Да-да... Там, наверное, переполох уже поднялся? По поводу второго файла, что Роман перебросил на сервер... Да... Это компьютер ошибся и выдал то, что выдавать не должен был. Вообще такие данные на компьютере не хранятся. А этот как-то... Понял. Мы с ноутбука все стерли... Что генерал сказал? Понятно... Мы приедем, как и договаривались... До встречи, товарищ подполковник.

– Яблочкин? – спросил Вершинин, когда капитан трубку убрал.

– Он. Генерал хочет засадить тебя в управление компьютерной разведки, чтобы ты срочным порядком переворошил все файлы ЦРУ.

– Засяду... Как время будет, – с усмешкой ответил Вершинин.

– Я что-то не понимаю или вы что-то недоговариваете? – я все же попытался достучаться до их засекреченных душ.

Аведов улыбнулся.

– Извини, капитан... Поверь, материал, который к нам случайно попал, нас напугал, потому что мы знаем, что это такое... Тебя пугать мы не будем... Это не шутки... Итак, что мы сейчас имеем и какое взаимодействие требуется?

– Нам по-прежнему необходим материал по «Аресу», – ответил я твердо. – В остальном мы пока справляемся.

– Мы попробуем его добыть... Что думаете делать с полковником Ивлевым?

– А что мы можем ему предъявить? – спросил я. – Если у вас что-то есть, предлагайте...

– Можно пустить за ним «наружку»?

– А это что-то даст? – я честно не увидел смысла в таком действии.

– Будем думать... Мысль появится, я позвоню. Ты тоже меня не забывай. А пока мы поехали... На улице солнце светит, машина нагрелась – второму Берсерку жарко в неснимаемой шубе.