Глава 10
Ночной поход на аэродром прошел вполне удачно, несмотря на то что начало его оказалось не самым оптимальным. Вернее сказать, планы эмира в экстренном порядке сменились. Первоначально Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби планировал поджечь вертолеты гранатами из винтовки «Барретт ХМ109». Тогда не требовалось бы подходить к вертолетам близко. Точный выстрел можно было бы произвести с полутора километров.
Местность позволяла сделать это со стороны дороги. Просто уйти с нее в кусты, послать оттуда две гранаты, потом дождаться машины, сесть в нее и уехать. На этом все и кончилось бы. При желании можно было бы поджечь и два других боевых вертолета, стоявшие в стороне, под отдельной охраной. Двадцатипятимиллиметровых гранат у Ачаха хватало.
Да, гибель снайпера, причем в ситуации, которая ничего опасного не предполагала, разрушила планы эмира. Но он был не таким человеком, чтобы отказываться от задуманного, и решил добиться своего во что бы то ни стало. Если без снайпера гранатомета, то хотя бы с помощью зарядов с радиоуправляемыми взрывателями.
Недостатка в них в отряде не было. Все взрывные устройства были не самодельными, а фабричными, произведенными в России, в арабских странах или в Китае. Эта великая держава активно выходила на рынок торговли оружием, хотя пока чаще с российскими или даже с советскими клонами.
Сначала эмир хотел сам стрелять из винтовки-гранатомета. Но обращаться с ней он почти не умел, и пробный выстрел повредил ему плечо. Конечно, это просто несчастный случай, результат неумения. Он не ожидал такой мощной отдачи, не напряг мышцы, не сумел подготовиться к удару приклада. С Ачахом ничего подобного не происходило. Этот парень был мастером своего дела.
Сразу заменить снайпера было некем. Эмир приметил одного бойца. Этот Тимирсолта очень даже неплохо стрелял из простого оружия. Но с такими винтовками дела он никогда не имел, не смог бы сразу справиться со сложным прицелом, буквально напичканным электроникой. Святой решил, что позже можно будет Тимирсолту обучить. Пока же придется обходиться без КСВ, использовать иные средства.
Вышли они загодя, сразу после наступления темноты. С собой эмир взял, как и обещал, Каральбия и Зачерия, метателя ножей Мустапу и опытного бойца Баймырзу, прошедшего Пакистан, Афганистан и Сирию. Баймырза не знал страха и готов был пойти на любое дело, которое задумает его командир.
Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби ценил это качество. Хороших бойцов много, но таких, которые по-настоящему преданы тебе лично, всегда не хватает.
Путь предстоял долгий. Осведомитель по кличке Седой знал место встречи, но эмиру Мансуру ибн Серджуну Ат-Таглиби добираться туда было не слишком-то удобно. Там, где он выставлял свои засады, до сих пор работали следственные бригады под охраной полицейского спецназа. Эти участки предстояло обходить по холмам.
Впрочем, заблудиться в здешних местах было невозможно. По пути Святой желал посмотреть на результаты своего выстрела из винтовки снайпера Ачаха, убитого в самый неподходящий момент. Он рассчитывал, что узнает это место.
Поэтому эмир оставил своих людей на сопке, а сам с одним только Баймырзой спустился ближе к дороге. Последнюю часть пути они преодолевали на четвереньках, прячась за кустами и грудами камней. В случае обнаружения им трудно было бы отбиться. Баймырза был вооружен автоматом, а эмир — только одним пистолетом. Да и больное плечо стесняло его движения. Скорее всего, в случае неожиданного боестолкновения ему пришлось бы несладко.
У дороги горели несколько костров. Языки пламени хорошо освещали следователей и полицейских. Те держались слишком расслабленно. Часовых они выставили так близко от огней, что определить их было легко.
Будь у эмира другие намерения, он не постеснялся бы, приказал бы своим бойцам положить по гранате из подствольника в каждый костер. Ладно, хотя бы в три из пяти. Осколки обязательно достались бы кому-то. Это было бы дерзко, но вполне уместно.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби не намеревался давать федералам возможность расслабляться. Он вообще собрался резко загрузить работой все следственные бригады, имевшиеся в республике. Но сегодня он ставил перед собой иные цели и задачи. Они, конечно, тоже добавят проблем следственному комитету, но не здесь, не на этой дороге.
Святой подумал о том, что пора уходить, задел плечом за ствол дерева и чуть не взвыл от боли. Ему тут же вспомнилась причина этой беды, тот самый выстрел из винтовки-гранатомета. Святой начал отыскивать глазами место, в которое он тогда целился.
Оно нашлось, хотя эмир теперь смотрел на него с другой стороны, под иным углом и в дополнение ко всему только при отблесках костра. К этому времени все тела убитых уже увезли с дороги, раненых отправили в госпиталь. Святому было непонятно, имел ли какой-то результат его выстрел или же он послал гранату куда-нибудь в лес, чтобы она разбудила муравьев, спокойно спящих зимой.
В отблесках костра ему показалось, что там, куда он целился, асфальтовое покрытие было повреждено. Возможно, дорога выворочена взрывом гранаты. Хотя это могло быть и черное пятно от огня. Грузовик горел, от него что-нибудь отвалилось.
Эмир так и не сумел удовлетворить своего любопытства, не понял, что там, небольшая воронка от взрыва или просто грязное черное пятно. Он убрал бинокль в чехол, развернулся и кивком позвал за собой Баймырзу. Уходили они так же осторожно, прячась за кустами и камнями.
Вся группа быстро двинулась дальше. Бессмертные миновали место второй засады. Они издали видели костры у дороги, обогнули их и поспешили к месту встречи с осведомителем.
Там уже стоял джип. Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби сразу распахнул переднюю пассажирскую дверцу, запрыгнул на высокое сиденье и только после этого посмотрел на человека, сидящего за рулем.
— Свет включи! — тут же приказал он.
Оба прекрасно понимали, что это немалый риск. Поэтому водитель коротко щелкнул выключателем в одну и в другую сторону. Святой успел рассмотреть полковничьи погоны на полицейском мундире.
— Познакомимся? — спросил водитель. — Меня зовут Седой.
При свете эмир успел разглядеть совсем немного, только седину на висках полковника. Это вызвало у него подозрение. Тем более что голос узнать было трудно. По телефону он звучал иначе.
— Позвони мне, чтобы я не сомневался. — Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби левой рукой вытащил пистолет, направил ствол в живот водителю.
Тот вытащил мобильник и набрал на клавиатуре номер. Все правильно. Он не мог держать его в памяти телефона. Аппарат, лежащий в кармане Святого, тут же завибрировал.
Он кое-как, превозмогая боль, вытащил его правой рукой, глянул на определитель и ответил:
— Слушаю тебя, Седой.
— Удостоверился? Или тебе нужные еще какие-то доказательства?
Теперь голос легко узнавался.
Эмир отключил телефон, кивнул и сказал:
— Поехали.
— Куда.
— В Каспийск. В район военного аэродрома.
— Неближний путь. Но ничего, доберемся. Только для начала переоденьтесь. В багажнике комплекты полицейской формы. Два из них лишние. Можете потом забрать их себе. Вдруг да сгодится когда. Бронежилеты не забудьте. Автоматы в руки возьмите ментовские, тупорылые, иначе заподозрить могут.
— Это зачем?
— На дорогах полно постов. Документы у каждого в верхнем кармашке разгрузки. Командировочные удостоверения там же. Все вы приехали сюда из Нальчика. Фотографии в документах такие, что даже возраст не разберешь. На них и смотреть не будут. Если придется с кем-то беседовать, говорите по-русски, с акцентом.
— А вдруг на посту будет кто-то из Нальчика?
— Можешь не волноваться. Четыре часа назад своим распоряжением я весь их отряд в полном составе отправил в Дербент. Там есть кое-какие дела, далеко не самые важные.
Амортизаторы большого внедорожника работали отменно. Он мягко, плавно катил по ночной дороге, разбитой довольно сильно. Бойцы на заднем сиденье скоро задремали и засопели, как дети.
Это было хорошим признаком. Спать в такой нервной обстановке могут только люди с крепкой психикой. Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби и сам с удовольствием заснул бы, тем более что движение укачивало, но ему требовалось следить за обстановкой. Он не решался полностью довериться Седому и потому держался настороженно. Более того, свою автоматическую «Беретту» эмир по-прежнему держал на коленях. Ствол был направлен в сторону полковника полиции, сидевшего за рулем.
Святой, как и его бойцы, переоделся в полицейскую форму и получил в руки короткоствольный АКСУ с раструбом. Но пистолету он доверял больше, чем автомату, который не рискнул бы сейчас прижать к плечу.
Свое оружие бессмертные положили в ноги, на пол. Они прикрыли его какой-то тряпкой, которая нашлась в багажнике. В случае необходимости достать стволы, к которым руки больше привыкли, было делом пары секунд. Но обошлось без этого.
По дороге им трижды встречались посты. Один раз полицейский. В машину заглянул какой-то капитан. Видимо, он знал Седого в лицо, только козырнул и извинился.
Потом их остановили рядом с бронетранспортером спецназа внутренних войск, но проверка оказалась чистой формальностью. Свое удостоверение старшего офицера оперативного штаба антитеррористического комитета предъявил только полковник. У тех людей, которые его сопровождали, документы даже не потребовали.
Следующий пост принадлежал, видимо, спецназу ФСБ. Но и там все обошлось благополучно. На сей раз документы проверили у всех и даже переписали фамилии в какой-то блокнот. Но выходить из машины пассажирам и водителю не пришлось.
Эмир понял, что Седой обладал определенной властью и иммунитетом. Идея использовать его в качестве водителя была удачной. Без такого человека группе пришлось бы иди пешком и обходить стороной каждый пост. Но для этого требовалось знать их расположение.
Джип находился в пути уже больше четырех часов. Равнинная дорога хорошо просматривалась с вершин холмов, даже совсем небольших. Движения на ней в ночное время почти не было. Свет фар джипа мог бы привлечь внимание охраны аэродрома.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби взглянул на экран автомобильного навигатора, определил место, где они находились.
— С выключенными фарами ехать можешь? — спросил он.
— Если только совсем ползком.
— Поехали ползком. Вырубай свет. Мы приближаемся к месту высадки.
Военный аэродром уже был виден. Вернее, не само поле, отделенное от дороги грядой холмов, а довольно яркий свет, висящий над ним. Удивляться этому не приходилось. Там горело множество прожекторов, освещающих взлетно-посадочные полосы.
Но подъезжать к рядам колючей проволоки эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби не намеревался. Он считал, что иногда полезно пройтись пешком. Его бойцы тоже не разучились это делать за то время, пока спали на заднем сиденье внедорожника.
— Тормози. Мы пошли. Берем свое оружие! — Эмир положил тупорылый АКСУ-74 на пол перед передним сиденьем. — Седой, ты пока передохни где-то в сторонке. Как услышишь грохот, развернись и подъезжай сюда же. Мы выйдем на это самое место.
— Не промахнетесь?
— Не переживай. Я с детства хорошо ориентируюсь в темноте.
Спутниковая карта военного аэродрома Каспийский с указанием места стоянки вертолетов давно уже имелась в арсенале эмира. Он получил ее еще в Грузии, перед выходом в Дагестан. Американские специалисты заранее знали, что может пригодиться эмиру в его делах.
Про саму атаку на аэродром тогда не было сказано ни слова. Тем не менее мысль висела в воздухе, и Святой прочитал ее. Кроме того, он прекрасно понимал, что любое задание можно отдать косвенно. Для этого достаточно просто вручить исполнителям карты конкретных объектов и ничего не говорить. Так, видимо, в его случае и было.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби определил место своего нахождения, выпрыгнул на дорожное полотно и просто повалился под откос. Сгоряча он забыл, что его плечо не допускает сейчас никаких занятий нижней акробатикой. Именно так на армейском языке называются все перевороты, перекаты и переворачивания на земле.
Святой поднялся на ноги и даже вида не подал, что испытывает сильную боль, мешающую ему быть боеспособным на все сто процентов. Он не мог стрелять, приложив приклад автомата к плечу, эффективно перекатываться с боку на бок. Эмир не сумел бы даже ударить с правой руки, если бы ему вдруг пришлось вступить в рукопашную схватку. Но он полностью полагался на свой пистолет, прослывший самым безотказным оружием в мире.
Святой пробежал в темноте несколько шагов, остановился, обернулся и жестами приказал своим бойцам выходить вперед. Он предпочитал идти позади них. В принципе, задачу свою они уже знали заранее. От него сейчас требовалось только слегка подкорректировать направление движения.
Однако, чуть-чуть отстав от своих бойцов, Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби сделал то, ради чего и задержался. Бессмертные не имели глаз на затылке и не видели его. От машины они уже отбежали далеко и тоже оставались невидимыми для Седого. Эмир без постороннего наблюдения вколол себе в бедро шприц-тюбик промедола, отбросил его в сторону и сразу двинулся вперед.
Облегчение пришло к нему уже через пару минут. Острая боль, отдающая в плечо на каждом решительном шаге, преобразилась сначала в тупую. Потом она стала слегка ноющей, а после этого как-то и совсем перестала донимать. Промедол действовал безотказно.
Хотя Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби считал, что не стоит привыкать к нему или, скажем, колоть сразу по два тюбика, как делают некоторые. Так легко превратиться в наркомана. А вот вырваться потом из этих цепей очень тяжело, почти невозможно. Наркоман уже не принадлежит себе. А Святой предпочитал всегда оставаться на своем посту, сохранять ясную голову в любых ситуациях.
Группа передвигалась быстро. Эмир и его бойцы пересекли неглубокий ров, заросший сухой травой, поднялась на вал, по которому в два ряда была протянута колючая проволока. Там они залегли в ожидании часового, который появился минут через пять. Валяться на холодной земле было не слишком приятно, но таковы уж издержки производственного процесса. Все бойцы группы были к этому готовы.
Они позволили часовому пройти дальше и двинулись вперед, как только темнота скрыла его. О том, что никакой охранной сигнализации на проволоке нет, эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби знал заранее. Поэтому он без сомнений достал специальные кусачки и передал их Каральбию, поскольку не хотел напрягать больное плечо. Боец легко перерезал проволоку двух нижних полос первого ряда, потом и второго. Путь был свободен.
Действовать предстояло быстро, пока часовой не дошел до конечной точки своего участка, не вернулся и не обнаружил разрезанную проволоку. Бессмертные торопливо шли по тем местам, которые не попадали в лучи прожекторов. Им дважды пришлось бегом преодолеть и освещенные участки.
Бойцы уже находились неподалеку от стоянки вертолетов. Они залегли, чтобы приготовиться к преодолению третьего освещенного участка, сразу услышали шаги и негромкий разговор.
Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби сразу догадался, что это идет разводящий и ведет сменного часового.
— Мустапа, работай! — тихо приказал Святой.
Боец перекатился к засохшему кусту, встал на колено и приготовил чехол со своими ножами. Рука его плавно отошла за спину и слегка задрожала, словно бы от нетерпения. Вороненая сталь ножа не светилась в ночи. Святой и его люди лежали вне полосы, освещенной лучом прожектора. Разводящий с часовым шли как раз по ней и поэтому мало что видели.
Рука Мустапы стремительно разогнулась, все его тело метнулось вперед. Впрочем, в полосу света оно не попало. Боец не сомневался в успехе первого броска и уже приготовил второй нож.
Сержант-разводящий остановился. Он еще не понимал, что с ним произошло. Замер и сменный часовой. Тут-то и полетел в цель второй нож. Сменный часовой упал даже раньше, чем сержант, который еще пошатывался, а потом тоже повалился лицом вниз.
Мустапа бросился к ним и вытащил оба ножа. Оставаться на светлом месте он не желал, возвращаться тоже не почитал нужным. Боец перебежал вперед, до следующей темной полосы, где и остановился.
Вслед за ним светлую полосу бегом преодолел и Святой. Пистолет он держал в левой руке, готовый стрелять навскидку. Но делать этого ему не пришлось.
Зачерий и Каральбий присоединились к эмиру и метателю ножей через несколько секунд. Они тоже бежали поочередно. Никто не спросил Мустапу, что случилось с солдатами. Если нож вонзается в горло, то результат тут может быть только один. Это было всем понятно.
Остался пустяк. Надо было снять следующего часового, того, который охранял уже непосредственно вертолеты. Этот парень тоже стоял на свету. Вернее сказать, рисовал восьмерки. Такой, видимо, был у него маршрут.
Мустапа понаблюдал за ним из темноты и выбрал для себя позицию. Он неслышно присел за спиной часового, спрятался в тени вертолета. Солдат сделал еще один круг-восьмерку и вышел прямо на Мустапу.
Тот не стал встречаться с ним лицом к лицу, пропустил его мимо себя и тихо сказал:
— Эй!..
Часовой обернулся, и пружина тут же разогнулась. Рука и тело Мустапы стремительно полетели вперед. Нож несколько раз крутанулся в воздухе и опять попал точно в горло.
Установить заряды и активировать взрыватели было делом несложным. Высокий и тощий Каральбий забрался на подкрылок с неуправляемыми ракетами и посадил себе на плечи легкого Зачерия. Тот запросто дотянулся до того места обшивки, под которым находился двигатель. Потом бойцы проделали то же самое у второго вертолета.
Мины были не магнитными. В этом случае они не удержались бы на обшивке из алюминиевого сплава. Двусторонний скотч, который люди используют для различного украшательства в автомобилях, запросто выдерживал вес фугасного взрывного устройства.
Бессмертные отправились в обратный путь. Теперь уже освещенные участки они перебегали не по одному, а все вместе.
У самого периметра их встретила автоматная очередь. Видимо, часовой, который ходил вдоль колючей проволоки, уже вернулся и нашел проход, проделанный в ограждении. Очередь прошла у группы над головами, поскольку часовой стрелял стоя, с пояса. Сразу после этого он залег.
Однако бессмертные по инерции пробежали еще какое-то расстояние, прежде чем тоже упали на землю. В итоге эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби и его бойцы оказались метрах в десяти-двенадцати от часового. Тот дал еще одну очередь, которая опять прошла над головами. Скорее всего, он просто потерял их из виду, пока сам прятался и занимал позицию.
Однако лежать так долго и участвовать в перестрелке в планы Святого не входило. Эмир Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби сразу сообразил, как отвлечь внимание часового.
— Мустапа, приготовься!..
Тот отвел руку с ножом за спину. Святой достал пульт управления и нажал кнопку. Два взрыва слились в один, очень мощный.
Часовой приподнялся, пытаясь рассмотреть, что же делается на аэродроме. Взрывы осветили его голову.
Мустапе этого было достаточно. Последовал быстрый и мощный бросок. Часовой упал.
— Уходим к машине. Бегом!
Только Мустапа слегка задержался и вытащил нож из горла часового.
* * *
Обратный путь джип прошел гораздо быстрее. Те же самые посты были успешно преодолены. Седой сообщал их командирам, что неизвестные бандиты напали на аэродром в Каспийске, уничтожили охрану, взорвали кучу самолетов и вертолетов. Полковник полиции интересовался, не было ли каких-то слухов о продвижении банды, укрывавшейся в горах.
Все понимали, о какой именно банде он говорил. Эти наивные спецназовцы, стоявшие на постах, думали, что они блокируют отряд эмира, хотя бессмертные расправились бы с ними за считаные секунды. Да Святой и не стал бы всем отрядом продвигаться по дороге. Он прошел бы напрямую через холмы. Впрочем, объяснять это противнику было не обязательно.
Седой высадил группу на том же месте.
— Эмир, ты про кирпичный завод не забыл? — осведомился он. — Спецназ ГРУ — это очень серьезно.
— Я их встречу. На заводе сейчас остались посторонние?
— Я еще вечером приказал убрать охрану. Остался один человек, завхоз или что-то типа того. Можешь передать ему от меня привет. Он сделает все, что ты прикажешь. Так и скажи, мол, привет от Седого.
— Как его зовут?..
— Александр.
— Русский?
— Нет, бандеровец с Западной Украины. Александр Галушка. Люто ненавидит русских. Сам служил у Басаева. Бывший уголовник. Но уже не молодой, чтобы на родину возвращаться. Он чуть подрихтовал фамилию, раньше был Галушко, теперь стал Галушка. Я его пригрел в свое время, на работу устроил.
— Найдем, думаю, общий язык.
— Когда к нему наведаешься?
— Как только, так сразу. — Святой все еще не полностью доверял Седому, хотя в эту ночь тот их не подвел.
Но такое отношение к людям давно вошло в привычку Святого. Он предпочитал никому не рассказывать о том, куда, зачем и когда отправится. Тот человек, который соблюдает тайну своего передвижения и всех прочих действий, обычно живет куда дольше, чем любители поговорить.
— Запиши на всякий случай его номер. Всегда можешь предварительно позвонить. Он встретит.
— Говори. Я запомню.
На этом текущие дела были завершены. Пришло время двигаться дальше.
Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби поднял руку, прощаясь. Седой понял его неправильно и ударил ладонью по руке. Жест вроде бы дружеский, мужской, но он отдался в плече эмира жестокой болью. Однако Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби с этим справился. На его лице не дрогнул ни один мускул. Он прекрасно владел собой.
На обратном пути Мансур ибн Серджун Ат-Таглиби уже не рассматривал костры у мест засад. Конечно, ему очень хотелось послать туда пару-тройку автоматных очередей, но это было бы простым баловством. Святой предпочитал не стрелять в противника наугад, а полностью уничтожать его.
Кроме того, он спешил. Нынешней ночью ему предстояло совершить еще один длительный поход. Тот самый, о котором он говорил с Седым.
Взрывные устройства, на сей раз гораздо более мощные, ждали эмира в пещере. Жалко, что он уже пустил в дело все взрыватели, работающие на появление света. Но эти штуковины являлись экспериментальными. У Святого их изначально было мало.
Американская промышленность еще не начала выпускать их серийно. Эмир не знал, произойдет ли это когда-нибудь. Вещицы дорогие, уничтожаются в ходе первого же применения. Изготовление малых партий для диверсионных групп — это да, вполне возможно, а вот в массовом масштабе — это вряд ли.
А следственные бригады пусть работают. Они вполне успешно сеют панику среди населения. Это их главное занятие. До самого эмира Мансура ибн Серджуна Ат-Таглиби они добраться в любом случае не смогут.
Сейчас эти служаки собирают данные якобы для того, чтобы предъявить ему обвинения. На самом же деле крайними будут объявлены те русские офицеры, которые командовали колоннами, угодившими в засаду. Так обычно и бывает.
Оно и к лучшему. Пусть их отстранят от должностей, даже посадят. Это значит, что противники Святого станут слабее.
