Глава 9
Полицейский «уазик» догнал спецназовцев уже на сельской площади. Командир взвода хотел купить для солдат хоть какую-то еду в местном магазине и с удивлением обнаружил, что тот еще закрыт, хотя по времени уже должен был бы работать. Старший лейтенант Крамолов оставил взвод дожидаться открытия магазина, а сам двинулся в сторону одноэтажного здания сельсовета, которое легко определялось по российскому флагу, развевавшемуся на крыше перед входом.
Задач перед командиром взвода стояло несколько. Во-первых, созвониться с комбатом, во-вторых, накормить солдат, в-третьих, как можно быстрее выяснить, кто спрятался в ущелье и наблюдал за солдатами.
Там мог быть и кто-то из местных жителей, имевший бинокль, или какой-то бандит, уцелевший после боя со спецназовцами. Допустим, он ходил в село к родственникам и опоздал попасть под автоматную очередь. А теперь сидит на камнях, смотрит и думает, что ему делать.
Крамолов не предполагал, что в ущелье находится еще одна банда. Обычно они делят территории и стараются не конкурировать. Для этого района одной банды, уничтоженной взводом, хватало с избытком. Убитые бандиты, как говорили данные разведки, были из разных сел района. Они совершали рейды во все уголки своей территории, но старались не трогать жителей ближайшего села, чтобы не показать месторасположение своей базы. Естественная предосторожность, вполне обычная в тактике действий всех кавказских бандформирований.
В это время с улицы на большой скорости вывернул полицейский «уазик» и лихо, с визгом резины по асфальту, замер на месте. Расхристанная машина имела, видимо, новые тормозные колодки. Площадь, наверное, оставалась единственным местом в селе, где асфальт сохранился в более-менее цивилизованном виде.
Из машины выскочил худощавый старший лейтенант полиции и сразу решительно двинулся вдогонку командиру взвода. Крамолов остановился, давая возможность участковому догнать его.
— Участковый инспектор полиции старший лейтенант Имамалиев, — представился тот, подойдя. — Я полчаса назад с вашим комбатом разговаривал. Он и отправил меня на ваши поиски. Хорошо, что мы по дороге не разминулись.
Полицейский запыхался то ли от быстрой езды, то ли от короткой дистанции, которую ему пришлось преодолеть, догоняя Крамолова. Он, наверное, совсем недавно выпустил сигарету изо рта, а сейчас, еще не догнав спецназовца, уже закурил новую.
— Командир взвода спецназа ГРУ старший лейтенант Крамолов, — в свою очередь представился Артем Николаевич. — Что сказал комбат?
— К селу через ущелье, которое на карте обозначено под номером пять, подходит банда из Грузии. Они убили двух пограничников. Таких в наших краях еще не видели. Около семидесяти человек!..
Командир взвода присвистнул и спросил, наверное, сам себя:
— Откуда столько смертников набралось?
— Почему смертников? — не понял полицейский.
— Потому что им никто не позволит прогуляться до Москвы и уйти назад. Они даже до Махачкалы не доберутся. Их уничтожат здесь же. Должны же бандиты это понимать!
— Значит, не понимают. Они или те, кто их сюда послал. Ваш комбат опасается нападения на наше село. Он послал меня вас разыскать и попросить выступить против банды.
— Мы только вчера вышли из боя. Запаса патронов пока хватит, но у нас сухой паек был рассчитан на четыре дня, а мы провозились почти семь. Солдаты голодны, а у вас магазин закрыт. Я хотел хотя бы консервы купить.
— Я в курсе. Ваш комбат попросил поставить вас на довольствие. Я сразу позвонил в сельсовет, предупредил о банде, изложил просьбу комбата. Глава администрации уже, наверное, по домам побежал. Вас накормят. Что касается магазина, то даже не могу сказать, когда он откроется. Вчера два бандита напали на него и убили владельца. Сегодня, думаю, точно работать не будет.
— Из этой банды? — с беспокойством спросил Крамолов, который считал такое нападение разведкой.
— Нет, из соседнего района, уголовники. Это их третье нападение на магазины нашего района за последний месяц. Их застрелили охранники.
— Охранники магазина? — Спецназовец удивился, потому что ни разу не видел в сельских магазинах подобных персон.
— Нет. У нас тут есть женщина — экстрасенс, ясновидящая. Говорит, что должны прийти бандиты-исламисты, чтобы убить ее. Вот она и наняла себе охрану. Подполковник и капитан полиции из Махачкалы. Эта женщина и послала их на защиту магазина.
— Ладно. Это все полицейские проблемы. А у меня есть своя, взводного масштаба. Я вчера вечером послал солдата в село, чтобы он нашел вас и позвонил комбату с вашего телефона. Приходил к вам солдат? Рядовой Николаев. Алексеем его зовут.
— Нет. Ко мне никто не приходил. Меня вызвали к магазину около часа ночи. До этого никого не было. В какое время солдат должен был добраться до села?
— Как раз к часу. Может быть, чуть раньше.
— Я наведу справки. Опрошу людей. Может, кто видел вашего рядового.
— Спасибо.
— А что касается защиты села…
— Что касается защиты села, я, кажется, знаю, где укрываются бандиты. Мы вышли из седьмого ущелья. Из пятого за нами наблюдали в бинокль. Прибор это зарегистрировал. Я попробую запереть их в пятом ущелье. Им тогда придется прорываться через нас, преодолевать открытое пространство. В такой ситуации их численное превосходство будет сведено к нулю. И вообще, это лучше, чем вести бой в селе, где можно укрыться, захватить заложников и вести огонь, прикрываясь ими как живым щитом. Да и разрушений не будет.
— Это было бы здорово. Ваш комбат ждет возвращения других взводов. Он обещал при первой возможности выслать вам подкрепление.
— На машине сюда добираться четырнадцать часов. Мы ехали быстро и потратили именно столько времени. Торопились, боялись, что банда уйдет. Быстрее едва ли кто-то доберется. А по воздуху!.. — старший лейтенант Крамолов критически посмотрел на небо, еще светлое над селом, но уже черное с восточной стороны. — Если только кого-то из Чечни перебросят. Но тоже могут не успеть. Тучи бегут очень уж быстро.
— Да, осенние штормы с Каспия до нас добираются в один момент, — согласился участковый инспектор.
— Так что у нас с продовольствием для взвода?
— Обеспечим. А что у вас с ногой? Ранены? — Сотрудник полиции посмотрел на окровавленную повязку, наложенную поверх штанины.
— Ерунда. Пуля навылет прошла.
— Место опасное. — Кажется, участковый инспектор Имамалиев знал анатомию.
— Подвздошная вена не задета. Иначе я уже изошел бы кровью. Кость цела, в противном случае я не ходил бы. А все остальное переживу. Вытерплю. Откуда можно позвонить комбату?
— От меня. Садитесь, довезу вас туда и обратно.
* * *
Шариф Зульфир Магометович Азаматов никогда не называл себя ни экстрасенсом, ни ясновидящим. Он знал, что даже официальный ислам не признает за человеком такой возможности, не говоря уже о радикальном, где любое отклонение от нормы считается одержимостью. Если ты называешь себя экстрасенсом, ясновидящим или еще чем-то подобным, значит, в тебя вселились джинны .
Но он помнил и слова пророка, принесенные людям Кораном, о том, что Аллах выбирает себе посланников и из маляков, и из людей. Азаматов называл себя посланником, слышащим маляков. Происхождение от внука пророка Мухаммеда позволяло Зульфиру использовать свои способности и не скрывать этого.
Когда взвод спецназа цепью прошел через холмы в сторону села, эмир аш-Назими неодобрительно поцокал языком и сказал:
— Плохо будет, если солдаты останутся в селе. Их, конечно, не так и много, как нас, но это в любом случае не те два полицейских, которых наняла Хакимова. В таком бою будут потери.
— Обязательно будут. Спецназ ГРУ!.. Эти мальчишки умеют воевать. Их хорошо обучили.
— Зато у нас большая практика. Мы тоже умеем воевать.
Шариф не ответил. Он сидел на камне и смотрел прямо перед собой. Эмир понял, что Зульфир слушает малика, и не хотел ему мешать.
Наконец-то шариф выпрямился, стукнул посохом о землю и громко сказал:
— Малик говорит, что спецназовцы обнаружили нас. У них есть прибор, заметивший твой бинокль, и солдат, который почувствовал, что мы начинали разводить огонь. Спецназ сходит в село и вернется. У них нет связи со своим командованием. Да, взвод пойдет сюда.
— Мы их хорошо здесь встретим, — сказал аш-Назими.
— Малик говорит, что хитрость всегда лучше глупости. Нам не надо сразу себя обнаруживать. Уйдем хотя бы в соседнее ущелье, а здесь оставим костер. Разводите огонь. Потом уходим!
Зульфир Магометович распоряжался в джамаате наравне с эмиром. Даже более того! Тот выполнял все, что говорил шариф, понимал, что любой малик знает, что надо делать, гораздо лучше, чем самый грамотный полевой командир, имей тот хоть семь престижных военных академий за плечами. Алискар аш-Назими подчинялся не человеку по имени Зульфир, а малику. Так он говорил сам себе, чтобы не травмировать свое природное властолюбие.
В этот раз все произошло точно так же. Эмир знал, что существовала и иная причина такого вот подчинения. Но говорить об этом вслух пока не следовало.
Моджахеды развели большой костер. За неимением сухих дров они бросали в него свежие сучья, целые еловые лапы, которые сгорали быстро, но давали при этом много белого дыма. Воины ислама оставили костер догорать, вышли на равнину, стремительно миновали устья двух ущелий и переместились ближе к селу. Они шли, как приказал шариф, только по камням, избегали касаться земли, чтобы не оставлять следов.
Моджахеды стали устраиваться в тупиковом ущелье, хотя здесь было тесно, не так удобно, как на прежнем месте. Теперь уже они развели небольшой костерок. Если нюхать со стороны, то непонятно будет, откуда доносится запах костра. Любой человек посчитает, что он идет оттуда же, откуда и дым.
Часовому, которого эмир выставил на скале, аш-Назими дал на время свой бинокль и приказал:
— Кто появится, сразу докладывай!
— Понял, эмир. Сразу докладываю! — Часовой хорошо уяснил свою задачу. — Идет солдат. Нет, даже бежит. Напрямик через холмы.
Зульфир Магометович сосредоточился, какое-то время молчал, потом сказал:
— Малик говорит, что это, кажется, тот самый солдат, который потерялся. Он разминулся со своим взводом. Они ушли в село, а этот боец возвращается на прежнюю стоянку.
— А что здесь вообще спецназу надо? — спросил эмир Алискар. — Не нас ли они случаем дожидаются?
— Малик сказал, что недалеко отсюда лежат тела бойцов местного джамаата. Это спецназ их уничтожил.
Эмир Алискар тут же отреагировал на сообщение часового и послал десять человек, приказав им перехватить солдата. Этот отряд быстро разделился на две части. Шесть моджахедов побежали наперерез, а четверо стали огибать солдата с тем, чтобы отрезать ему пути отступления в село. Эмир какое-то время понаблюдал за действиями своих бойцов, убедился в том, что они все делают правильно, вернулся к костру и сел рядом с шарифом.
— Часовому скажи, пусть бинокль спрячет, когда взвод из села выйдет, если такое вообще случится. Они бинокль своим прибором увидят и поймут, где мы, — посоветовал ему Зульфир Магометович.
* * *
Спецназовцы наскоро перекусили, взяли с собой небольшое количество продуктов и выступили из села. Единственная задержка произошла из-за того, что старший лейтенант Крамолов не сразу сумел поговорить с подполковником Сидоркиным. Опять не было связи. Но командир взвода все-таки дозвонился.
— Здравия желаю, товарищ подполковник. Старший лейтенант Крамолов.
— Ну, наконец-то, Артем Николаевич, объявился. А то я и не знал, что подумать. Куда пропал? Я тут уже всех на ноги поднял, тебя разыскивая.
— Мне сказали. Я только что вошел со взводом в село. Нас тут слегка подкормили. Сейчас выступаю в ущелье, где, думаю, находится банда. Хочу запереть их там и не подпустить к селу. Но у меня ЧП, товарищ подполковник.
— Что еще?
— Я во вчерашнем бою получил легкое ранение.
— Куда?
— Мягкие ткани бедра. Навылет. Серьезного ничего не задето. Удачно.
— И что?
— Поэтому я сам вечером в село не пошел, а послал туда рядового Николаева, чтобы он вам позвонил. Солдат пропал. Мы утром вышли в поле, пытались отыскать следы. Кое-что нашли. Судя по всему, до села он добрался, но здесь исчез. Ночью в селе был ограблен магазин. Может, Николаев столкнулся с бандитами? Не знаю, что и предположить. Подключил участкового. Он проведет опрос местных жителей.
— Я понял. Ищи. Банда еще не успела подойти. Но сначала следует обезопасить село.
— Я принял точно такое решение, товарищ подполковник. Сам я все равно не имею права проводить обыски в домах. Если Николаев в селе!.. Не знаю…
Комбат некоторое время думал, потом сказал:
— Ищи. Если не найдется, я попробую получить разрешение на зачистку. Но сейчас с этим сложно. Вряд ли выйдет. Докладывать о ситуации как будешь?
— Сотовой связи в районе нет. Только по завершению операции.
— Понял. Подкрепление тебе отправлю автотранспортом. Вот-вот должны два взвода прибыть. Жду, все для них приготовил. Вертолеты уже не летают. У нас тут погода с моря такая подвалила и к вам идет. Натуральный шторм или что-то вроде того. Каспий бесится.
— Я вижу. Небо над нами пока чистое, но весь восток черный. Да и у нас уже темнеет, прямо как вечером. Вот-вот накроет. У меня все, товарищ подполковник. Нам пора выступать. До связи.
— До связи. Николаева ищи! — Комбат прекратил разговора.
Положил трубку и командир взвода.
Спецназовцы, готовые к выступлению, уже ждали его. После вчерашнего боя солдаты успели отдохнуть, прийти в себя. Любая схватка, не важно, победная или нет — это всегда стресс для нервной системы человека. Когда бои следуют один за другим, стрессы тоже наваливаются на людей без перерыва.
Человека, не уверенного в себе, это может довести до беды. Но старший лейтенант Крамолов не сомневался в том, что его солдаты могли выдержать и не такие нагрузки, причем не только физические.
Кстати, что бы там ни говорили различного рода психологи, весь взвод целиком, как единый организм, тоже имеет свою нервную систему и бывает подвержен стрессам. Командир обязан видеть состояние своего подразделения, знать, каково оно здесь и сейчас. В данный момент старший лейтенант Крамолов мог с уверенностью сказать, что нервная система его взвода соответствует норме.
Спецназовцы возвращались той же самой дорогой, которой входили в село. Но сразу за окраиной они свернули налево, двинулись вдоль каменного забора и огородов, но прошли гораздо дальше того места, где находились в первый раз. Так бойцы добрались до горных отрогов.
Там старший лейтенант перестроил взвод в боевой порядок, выставил передовой дозор, состоявший из пулеметчика и двух автоматчиков. Заглядывать в первые ущелья времени не было. Эти трещины почти параллельно одна другой уходили в горный массив. Старший лейтенант помнил, что наблюдали за ними из пятого по счету ущелья. Только когда взвод миновал четвертое из них, Крамолов остановил его и поставил задачи.
Первая касалась только снайпера. С помощью индикатора оптических систем он должен был обнаружить наблюдателя противника и ликвидировать его выстрелом издали. Если вдруг появится другой, снять и его, и каждого нового.
Остальные солдаты взвода должны были окопаться по полному профилю, сделать для себя индивидуальные укрепления с бруствером и защитной земляной стенкой. Не исключено, что бандиты попытаются пойти на прорыв, чувствуя свой численный перевес. Старший лейтенант приказал стрелять на уничтожение.
Взвод растянулся полукольцом, и началась работа. Тихо звякали малые саперные лопатки. В земле было много камней. Но все же здесь не ущелье, и выкопать укрытие вполне реально. В этом деле солдаты взвода были мастерами. За время службы одних только учебных окопов они вырыли столько, что и не счесть. Делать это в боевой обстановке им пришлось впервые. Но навык сказывался, хорошо помогал.
* * *
Алексей легко взбежал на вершину холма. На дыхание он никогда не жаловался и ноги имел быстрые. Именно потому командир взвода вчера вечером и отправил его в село. Старший лейтенант надеялся, что рядовой Николаев быстро обернется в оба конца. А вышло так, что эта пробежка затянулась почти на сутки.
Но Алексей сейчас думал не об этом. Он прикидывал, как сам повел бы преследование такого вот бегуна. Естественно, бросился бы наперерез. Надо выбрать самый короткий путь, преодолеть его и попытаться захватить противника.
А если не получится? Допустим, бегун заметит тех, кто устремился ему наперерез. Что он может сделать? Повернет назад и полетит еще быстрее.
Значит, бандиты, если они с головой дружат, должны устроить еще одну засаду. Такую или чуть меньшую группу отправить так, чтобы был отрезан путь к отступлению. Все эти меры совершенно естественные, они сами собой напрашиваются, и никакой сложности здесь нет. Оборачиваться и искать глазами группу у себя за спиной Алексей не стал. Она должна быть там, значит, есть. Иначе и быть не может.
Его путь лежал к группе камней на вершине холма. Надежда была на то, что бандиты туда еще не добрались. Да и что им там было делать? Выставлять сторожевой или наблюдательный пост? А зачем он нужен так далеко?
Правда, Алексею показалось, что среди камней вдруг то-то шевельнулось. Он на бегу пытался всмотреться, но ничего подозрительного не заметил. Только тогда, когда до камней оставалось около двадцати метров, оттуда, с вершины холма, тяжело и шумно взлетел громадный черный ворон. Это сразу внесло ясность в ситуацию. Если бы на холме была засада, ворон там не сидел бы.
Рядовой Николаев добежал до вершины и даже слегка проскочил за нее, спрятался за склоном от глаз преследователей. Там спецназовец остановился, лег на землю и заполз наверх, чтобы выбрать себе позицию между крупными камнями. Она нашлась быстро.
Отсюда, сверху, хорошо просматривалось не только пространство под холмом, но даже и склоны дальних возвышенностей. Две группы преследователей были видны как на ладони. В первой из них, находящейся примерно в семидесяти метрах от вершины холма, было шесть человек, во второй — только четыре.
Первая группа, на взгляд рядового Николаева, бежала тяжеловато. Вторая передвигалась быстрее, но была еще слишком далеко, вне пределов досягаемости автомата «9А-91». Прицельная дальность стрельбы из него официально составляет двести метров, реальная же сводится к сотне.
Но спецназовцу пока вполне хватало и первой группы. Алексей подготовил автомат, переключил наствольный тактический фонарь в режим лазерного целеуказателя, но подумал и вырубил его совсем. Все равно зеленая точка с расстояния в семьдесят метров будет не видна.
Плохо, что на этот удобный автомат не ставится подствольный гранатомет. Когда взвод знакомили с этим оружием, солдаты задавали специалисту такой вопрос.
Оказалось, что в конструкторском бюро приборостроения, расположенном в Туле, где автомат и создавался, такая задача тоже рассматривалась. Тамошние мастера и даже разработали специальный подствольный гранатомет «ГП-90» калибра 40 миллиметров. Но автомат был слишком легким, чтобы ставить на него такую конструкцию. От этой идеи пришлось отказаться.
Алексею очень удобно было бы накрыть гранатой всю группу преследователей, но приходилось пользоваться только тем, что он имел. А боевых возможностей ему хватало. Выстрел из «9А–91» с глушителем звучал практически так же, как щелчок пальцами. С семидесяти метров различить его не смог бы даже человек, обладающий самым тонким музыкальным слухом.
Этим следовало пользоваться. Тем более что преследователи рядового Николаева вытянулись в колонну по одному в силу своих легкоатлетических способностей. Значит, начинать следовало с последнего. Стрелять, естественно, одиночными.
Прицеливался Алексей недолго. Ему даже показалось, что он увидел, как пуля вошла бегуну в ухо. Но спецназовец недолго любовался этой картиной и перевел ствол на второго бандита с конца. Этот спортсмен активно, с большой амплитудой размахивал руками. Подобрав момент, Алексей выстрелил так, чтобы тяжелая пуля вошла преследователю под мышку.
Удачное начало дела предвещало столь же успешное его продолжение. Четыре бандита, бегущие впереди, слегка оторвались от двух последних. Они, конечно же, не слышали выстрелов и шума от падения тел, поэтому, к счастью, не оборачивались.
Третий выстрел был таким же удачным. Но дальше рядовому Николаеву предстояла уже куда более сложная работа, потому что два бандита бежали рядом, словно соревновались друг с другом. То один выходил на шаг вперед, то другой. Алексей долго ловил момент, переводя прицел с бандита на бандита. Наконец он решился, сделал подряд два выстрела, посмотрел на результат и тут же послал еще одну пулю, добивая раненого.
Тот, видимо, успел издать какой-то тревожный звук. Последний бандит оглянулся, понял, что вдруг остался один, и растерялся. Он остановился и подставил грудь под пулю. Выстрел последовал сразу, без задержки.
Рядовой Николаев больше не интересовался судьбой бандитов, входивших в состав первой группы. Он принялся отыскивать через прицел вторую, которая перед этим выпала из поля его зрения. Она растянулась на большую дистанцию, наверное, чтобы перекрыть все возможные пути отступления спецназовца. Бандиты находились от Николаева примерно в двухстах метрах и, кажется, сокращать эту дистанцию не намеревалась.
Сюда бы хорошо снайпера с его оптикой. На автомат «9А-91», в принципе, тоже можно ставить оптический прицел. Но это вовсе не означает, что такая штуковина с поклоном преподносится на блюдечке любому солдату. Принципиальную возможность стать космонавтом имеет каждый, но мало кто отправляется в реальный полет.
Кроме того, настоящую убойную силу этот автомат имеет только на средних, даже ближних дистанциях, а снайпер всегда предпочитает дальние. Оптика при работе в упор применяется, как правило, только в спецоперациях, когда снайпер получает задачу уничтожить какое-то конкретное лицо.
На сей раз прицеливаться ему пришлось дольше. Алексей обычно предпочитал не тратить патроны на стрельбу с такой дистанции, не был уверен в своих снайперских способностях настолько, чтобы давать даже себе самому какую-то гарантию успеха. Но его первый выстрел оказался удачным. Тяжелая пуля сбила бандита с ног, развернула и бросила лицом в низкую каменную гряду.
Этот успех вдохновил Алексея, даже возбудил в нем и эйфорию, которой в бою места быть не должно. В следующего бандита он прицеливался уже не так долго и не столь тщательно. Пуля прошла, видимо, где-то около головы, а совсем не рядом с туловищем, хотя стрелял Алексей в грудь.
Бандит смешно отмахнулся, как будто прогонял муху, неизвестно откуда взявшуюся здесь в это время года мухи. Но он не залег, а остался стоять на прежнем месте и даже попытался вытянуться, чтобы увидеть что-то впереди. Такая неосторожность всегда бывает наказуема. Алексей со второй попытки всадил пулю в грудь бандита.
Из десяти преследователей в живых осталось только двое. Они стояли не слишком далеко один от другого, друг друга видели и даже иногда обменивались какими-то фразами. Слов, естественно, не было слышно, но за них говорила жестикуляция. Моджахеды были любителями помахать руками, но теперь это уже не имело принципиального значения.
Пусть один видит, как погиб другой. Алексей выбрал того из них, который ему больше приглянулся, долго целился и наконец-то послал пулю. Она сбила бандита с ног, но он остался в живых и легко уполз за куст. Теперь его почти совсем не было видно, только нога торчала снаружи. Вторую бандит догадался спрятать.
В человека, стоящего во весь рост, попасть с такой дистанции было сложно, а уж в ногу — вообще практически невозможно. Сначала Алексей поискал через прицел второго бандита, не нашел его и вернулся к первому, вернее сказать, только к его ноге. Он долго целился и наконец-то плавно нажал на спусковой крючок.
К своему немалому удивлению, рядовой обнаружил, что попал. Нога резко дернулась, вытянулась и замерла. Рассмотреть характер как первого, так и второго ранения Алексей возможности не имел. Поэтому он вообще перестал интересоваться этим бандитом.
Еще несколько минут у него ушло на попытки поймать в прицел последнего противника, но сделать это опять не удалось. Тот, видимо, лежал в траве и боялся дышать. Дожидаться, пока бандит поднимется, времени не было. Тем более что сейчас уже никто не мог преследовать Алексея. Он переполз вершину холма, таким же образом спустился на несколько метров, потом поднялся и побежал вниз по склону. Теперь его должен был бы потерять из вида даже наблюдатель, если таковой имелся в банде.
