Ангел называет сыну адрес. Тот самый, откуда минувшим днем его начали вести «шныри» детективного агентства. Сережа знает, где это – две остановки на метро.

– Я еду... Пока я в дороге, попроси вашего Доктора посмотреть через спутник интересующую нас трубку...

– Он уже смотрел. Трубка выехала за город на поезде с Ярославского вокзала. И сейчас удаляется от Москвы. Вот мне подсказывают... Нашего аналитика сильно беспокоит этот факт, потому что он не вписывается в развитие его сценария...

– В наш сценарий тоже не вписывается... Никак... Этого просто быть не может...

– Мы узнаем по времени, какой поезд ушел... Подожди секунду, Доктор смотрит расписание. Вот... Поезд в Иваново... Это не устроит?

– Нет. Категорично...

– Значит, будем согласовывать варианты. Доктор просит, чтобы ты захватил с собой женщину с бархатистым голосом.

– Это невозможно. Она занята другим делом... Я еду...

Сережа кладет трубку и смотрит на Таку.

– Что-то случилось? – Таку чувствует по взгляду, что приятную новость Сережа ей не сообщит.

– Трубка села на поезд до Иваново. Это другая область... И сейчас удаляется от Москвы...

– Эх... – Таку вдруг стукает себя по лбу. – Трубка, вероятно, была в той сумке, что Термидор бросил... Он наверняка предполагает, что его могут отследить по трубке...

– Не настолько он грамотный, – возражает Лари. – Я убеждался... Из тысячи человек только два знают, что можно проследить любую трубку... Даже без спутника, просто через оператора... Все спецслужбы, милиция и полиция стараются этого не афишировать...

– Тем не менее он бросил ее... Теперь купит новую, и мы не сможем ее проконтролировать... Вся надежда на Джона... Селим, звони на связной номер...

Селим нажимает на своей трубке номер повторного набора последнего звонка. Опять ждет долго. Трубку никто не снимает. Селим только разводит руками.

– Может быть, в российских магазинах с советских времен сохранились очереди?

Ему никто не отвечает.

– Попроси отца, пусть проверят по своим каналам номер связного...

– Это значит, играть в открытую...

– У нас нет другого выбора.

– Я подумаю, – говорит Сережа. – И ты подумай, что еще мы можем предпринять... Лари, тебе задание особое. Каждое новое сообщение из сети «Альфы». Иди на риск. Мы должны что-то найти...

– Я слышал много плохого о российских тюрьмах... – Лари морщится от такого приказа и поворачивается к компьютеру без энтузиазма.

Едва раздается короткий звонок в дверь, как все выстраиваются для встречи гостя. Обстановка почти торжественная. Даже Александра, уже знающая о событии, пришла полюбопытствовать, оставив работу над иллюстрациями к детской книге – она занята этим уже полгода и работает не в мастерской, как обычно, а дома.

Дверь Сереже открывает Доктор Смерть, на которого гость с уважением смотрит снизу вверх. На такой рост и на такие плечи трудно смотреть без уважения.

– Я так полагаю, это и есть младший из Ангелов?

Сережа только улыбается в ответ.

– Впрочем, я мог бы и не спрашивать. Фамильное сходство налицо... Прошу...

Ладонь, похожая на совковую лопату, обхватывает Сережу за плечо и ведет к двери в офис, словно пододвигает. А на пороге уже стоит отец, готовый обнять сына. Но все же делает шаг назад, чтобы – в соответствии с русским обычаем – обнимать не через порог. Все смотрят на эту встречу с теплом в груди, все рады за Ангела, слушают обмен невнятными словами. Ангела на короткое время сменяет Пулат, который внешне показывает даже больше сердечности, чем более сдержанный отец. Потом Ангел все же отодвигает его. Первым приходит в себя Сережа и возвращает к работе остальных.

– Во-первых, я хотел бы понять, кто здесь есть кто? Может, папа, познакомишь меня...

Ангел кивает и начинает представлять всех. Александра после этого с улыбкой уходит. Она всегда понимает, когда становится лишней, поскольку не занимает в подсекторе никакой официальной должности. Не числится даже уборщицей, хотя и выполняет эти функции.

– Теперь твоя очередь... – в глазах старшего Ангела вопрос, связанный с непонятностью ситуации. – Мы знаем, что ты представляешь какую-то группу аналогичного нашему направления, но кого представляет сама эта группа?

Сережа колеблется несколько секунд. Но на прямой вопрос надо отвечать прямо. А необходимость сотрудничества просто требует этого. И без прямого ответа не может быть налажен абсолютный контакт, который ему необходим для эффективного действия.

– Спецподразделение ООН по борьбе с терроризмом «Пирамида», командир оперативной группы, – представляется Сережа стоя и только после этого садится в кресло, которое ему с видимым старанием уступает Пулат. «Маленький капитан» даже журналы кладет Сереже на колени, словно младший Ангел прибыл специально для того, чтобы полюбоваться на иллюстрации.

– Впервые слышу про такое подразделение, – говорит Басаргин.

– Это прекрасно, что вы слышите впервые, – соглашается младший Ангел с обаятельной, как у отца, улыбкой. Его нельзя назвать таким же красавцем, как отец, но все равно Сережа оставляет приятное впечатление сочетанием правильности черт лица и мужественности. – Если бы вы слышали о нас раньше, это означало бы провал в нашей работе. И у меня будет настоятельная просьба – забыть о существовании этого подразделения сразу после того, как мы закончим совместную деятельность...

Пауза в разговоре показывает, что просьбу выслушали и восприняли всерьез.

– Вашим подразделением активно интересуется и генерал Астахов... – разговор по-прежнему ведет Басаргин на правах руководителя подсектора, а не старший Ангел.

– Кто такой генерал Астахов? – спрашивает младший Ангел, поднимая вопросительно брови.

– Из штаба управления антитеррора «Альфа» ФСБ России. Владимир Васильевич хороший и понимающий человек, но имеет один недостаток, который обусловлен его должностью. Он очень любит законы и документальные подтверждения. Мы только перед вашим приездом разговаривали с ним по телефону. И предположили работу в нашей стране некоего международного подразделения...

Младший Ангел старательно держит правую руку накрытой левой. Прячет кисть с отрубленным пальцем. Движение машинальное – он с каждым здоровался за руку, и каждый по рукопожатию ощутил то, что уже знал раньше из сводок Интерпола, высланных в ответ на запрос.

– Каким путем вы выяснили, что мы представляем именно международное подразделение? Вам же запретили, насколько нам известно, всякий контроль нашей деятельности.

Теперь улыбается Басаргин. Довольно.

– Путем умозаключения... Это проще назвать, чем объяснить... Долгий процесс, требующий анализа каждого звена, чтобы стал ясным конечный вывод... Но факт остается фактом – мы выяснили. И генерал желает с вами встретиться. Я боюсь, что он попросит документального подтверждения вашей миссии. Боюсь потому, что, мне кажется, деятельность миссии носит не совсем откровенный характер...

Сережа слегка морщится:

– Я, в свою очередь, тоже боюсь, что для этого генералу придется обратиться в администрацию президента России. Соглашение о создании подразделения «Пирамида» подписано только постоянными членами Совета Безопасности ООН и утверждено в каждой стране высшим должностным лицом.

– Я думаю, генерал найдет такую возможность...

– Я тоже так думаю, однако очной встречи с представителем ФСБ хотел бы избежать, поскольку положение группы практически нелегальное. И полная ее расшифровка не доведет нас до добра... Поскольку методы, разрешенные нам для применения...

– Я вас понимаю... Взрыв дачного домика...

– И это тоже... Но, раз уж мы вынужденно начали с вами сотрудничать, я предлагаю вашему подсектору стать связующим звеном, посредником между нами и «Альфой». Давайте сразу договоримся... Я отлично знаю Систему... Учтите, что я слово «Система» произношу с заглавной буквы... То есть я имею в виду, что сама Система является главенствующей в образе мышления правящей политической элиты и мало изменилась со времен Советского Союза... Она признает только то, что выгодно ей. При этом я прекрасно знаю все европейские демократии и американскую так называемую демократию, которая двести лет существовала на конституции, в основу которой было заложено рабство негров и уничтожение ста двадцати миллионов индейцев. Американская конституция до сих пор претерпела только незначительные поправки и, по сути, остается прежней. Точно так же работает российская Система. Я хочу сказать, что мы действуем методами, которые все государства применяют негласно, гласно афишируя преемственность противоположных методов работы и существования...

– Я прекрасно вас понял, – несколько сухо говорит Басаргин. – Более того, я понимаю вашу систему и признаю ее действенной. Хорошо, я попытаюсь объяснить Владимиру Васильевичу ситуацию. Скажу честно, не считаю ее экстраординарной. Тем более что я предполагал наличие именно такой системы в своих досужих размышлениях. Но вернемся к нашим непосредственным делам. Я думаю, мы идем в одном направлении – и вы, и мы, и «Альфа». И потому должны в какой-то степени координировать свои действия... Врага надо бить вместе всеми доступными методами, нашими, вашими, методами «Альфы», методами спецназа ГРУ... Надеюсь, возражений это не встретит?

– Это встретит не возражения, – медленно объясняет младший Ангел, – а некоторые трудности... Трудности исходят из нашей задачи, состоящей во многом в том, чтобы остаться незамеченными, в том, чтобы это дало нам возможность проводить и дальнейшие акции. Но лучше начать разговор по порядку. От печки, как говорится в русских поговорках... Я не совсем еще отвык от русского языка за четыре с половиной года, что провел вне России...

– Мы слушаем вас...

Фраза прозвучала неожиданно жестко, и это слегка смущает Сережу. Он не ждет добра от предстоящего разговора, но разговаривать вынужден, потому что потерял единственный канал слежения за Термидором...