Ну и походка у ментов... Не ноги, а гусеницы танков... Они идут, как хозяева земли, топают, словно бродячих кошек и собак пугают... Привычка предупреждать о своем появлении, чтобы заранее разбежались те, кому убежать требуется...

В лесу ментов издалека услышишь... Если там так же будут ходить, то долго не проживут... Спецназовцы умеют на звук стрелять... И без звука с твоей стороны стрелять умеют... И без звука со своей стороны стрелять умеют... Ментам тяжело придется...

Но учить чему-то людей, временно попавших под его команду, Хамидрашид не стал. Переучивать их ходить бесполезно, нет на это времени и желания. Но эмир даже постарался не заметить, что менты идут не рассеявшись, а толпой, плотно один к другому, что всегда бывает опасно. Что ни говори, вопрос решался просто – ментов он просто не любил, и потому советов им давать не желал. Есть у них свой командир, этот вот старший лейтенант, пусть он и командует. Эмир Дадашев только поведет этих парней туда, где можно будет «пострелять в свое удовольствие», как один из них выразился... А уж какое удовольствие им доставит эта перестрелка – одному Аллаху известно...

И нельзя забывать о том, что и этот мент, идущий рядом с Хамидрашидом, и вся ментовская толпа, что сзади пристроилась, все они еще вчера точно так же, как сейчас против спецназа, вышли бы на охоту за ним, эмиром Дадашевым, и убили бы его без сомнения и жалости. А сейчас они временно подчинялись ему, как приказал подполковник Тамирханов. Тем не менее они и завтра могут выйти на охоту за ним, и радужных иллюзий Хамидрашид на сей счет не строил. Они могут даже сегодня, в случае быстрого и удачного завершения дела, дать автоматную очередь ему в спину и за это могут еще получить награду. И с такими мыслями, находясь в компании милиционеров и, по сути дела, у них в руках, Хамидрашид чувствовал себя совсем не комфортно. Наверное, такие же мысли и Дукваху посещали, но Дукваха слишком доверял своему эмиру, с которым находится рядом уже много лет, более того, рядом с которым вырос, на одной улице, хотя был по возрасту старше и в детстве они не дружили.

Но, при всех таких безрадостных и беспокоящих воображение соображениях, Хамидрашид прекрасно понимал, что эти менты, при правильном управлении ими, могут и должны стать оружием в его руках. Его оружием, которым он будет управлять, чтобы добиться своей цели. А без этого оружия, только лишь вдвоем с Дуквахой, он ни на что теперь не способен... То есть он способен, конечно, вернуться к той жизни, которую вел все последние годы, к жизни в волчьей норе... И он, скорее всего, вернется к ней, потому что иной жизнью жить не может. Но до этого все же следует достичь промежуточных целей, нежданно-негаданно оказавшихся перед ним. И здесь, при выборе этих целей, перед Хамидрашидом вставала дилемма. Он прекрасно понимал, что попал между двух огней, между официальной властью и теми, кто этой властью недоволен. Терять он ничего не теряет при любом исходе дела. Но может ли что-то приобрести и стоит ли так стараться, чтобы добиться успеха? Этот вопрос стоило решить уже сейчас, и, либо продолжать начатое дело, либо следует бросить ментов ночью в лесу и уйти, чтобы вернуться к своим занятиям... Они более спокойны, чем погоня за спецназом ГРУ.

Надо решать... Сейчас перед Хамидрашидом есть цель видимая, и для всех очевидная и, казалось бы, главная – вернуть Арслану Мовсаровичу дальнобойную снайперскую винтовку. Нужна она, конечно, не самому подполковнику Тамирханову, который и пользоваться-то этим оружием, скорее всего, не умеет. Покойный эмир Имран Саидулюкаев рассказывал про снайпера, которого обучали четыре года. Обучал его, естественно, не подполковник милиции. Обучали в Пакистане, но даже это обучение наверняка не подполковник оплачивал. Нужны большие международные связи и большие средства, чтобы такое обучение провести. Нужны средства и для покупки такой винтовки... А это, надо полагать, по цене соответствует нескольким высококлассным иностранным внедорожникам... Не одну сотню тысяч баксов такая винтовка стоит... Нет у Арслана Мовсаровича таких денег и быть не может... Значит, сам подполковник Тамирханов не слишком много знает и, значит, он всего лишь пешка в каком-то большом заговоре. Он должен был обеспечить выполнение части какого-то плана, но не обеспечил. По сути дела, провалил и потому сейчас из кожи вылезти стремится, чтобы вернуть дело в прежнее русло... И сто тысяч баксов тому, кто винтовку вернет, он предлагал, естественно, не из своего кармана. Но все это можно предполагать, но нельзя утверждать, не зная конкретных фактов. Будь произнесено хоть одно известное имя, имя человека, чье слово было бы значимым для Хамидрашида, был бы уже совсем другой разговор... Тогда он сориентировался бы и понял, как себя вести...

Пока ясно одно – кто-то хочет сменить в Чечне власть. А выиграет от такой смены власти лично Хамидрашид Дадашев или нет – тоже не известно. Он просто не знает, что это может быть за власть... Не со стороны, а изнутри, потому что со стороны смена власти в современной обстановке получиться не может, и это все должны понимать отчетливо. При самом лучшем повороте дела, и если дело в лучшую сторону повернется с помощью Хамидрашида, непременно с его помощью, можно будет рассчитывать на то, что его могут с натяжкой вернуть к нормальной жизни. Простить, и все... Дать документы об амнистии... Хотя и это едва ли... Скорее можно ожидать, что после того, как Хамидрашид окажет помощь, его постараются уничтожить... В том числе и для того, чтобы не платить сто тысяч баксов... Может быть, тот же самый старший лейтенант Мовлади Мазаев послан специально, чтобы исполнить такой приказ.

Но и это только одна сторона вопроса... Другая – характер самого эмира Хамидрашида Дадашева. Он не умел прощать обиды ни своим, ни чужим. Сегодня его заставили убегать... Более того, его заставили убегать панически, бежать и спотыкаться... Правда, потом он опомнился, взял себя в руки и даже хладнокровные команды начал отдавать, но все же он испугался... И за это было стыдно... Ему хотелось отомстить в том числе и за то, что Самурай насмехался над эмиром...

И вот в этом-то вопросе оружием Хамидрашида могут стать менты. И эти, которые рядом, и другие, которые только подойдут вскоре с тропы через перевал...

Времени до наступления темноты оставалось немного. Старший лейтенант Мовлади Мазаев на ходу раскрыл планшет, чтобы сверить свое местонахождение с картой. Хамидрашид усмехнулся. Что тут сравнивать... Вот русло Хулхулау, вот каменный мост, двести лет не ремонтируемый и грозящий обвалиться, вот ручей, впадающий в реку и «тонущий» среди мелких камней. Чуть дальше еще один, более мелкий ручей будет... Здесь и карта не нужна, чтобы ориентироваться. Вот если бы на карте был обозначен маршрут передвижения группы спецназа ГРУ – это другое дело. Но такую карту только Аллах может создать.

– Куда они могут пойти? – поинтересовался старший лейтенант.

– Здесь только один путь, по руслу... Камни не крупные, идти не мешают... Можно по берегу, но там кусты... Кусты прячут, но и быстро ходить не дают...

– А по склону... – предположил старший лейтенант.

– Они только что с одного склона спустились... Не думаю, что забираться надумают... Это никуда их не приведет. Они пойдут, предполагаю, быстро, чтобы пешком добраться до любого населенного пункта и оттуда связаться со своим штабом. На дорогу мы их не пустили... Значит, пойдут по руслу... Там впереди есть еще выходы на дорогу...

– Они могут налево свернуть, перевалить через гору – здесь перевал невысокий – и так на дорогу попасть... – Мовлади не терпелось проявить свои познания в тактике.

– Попробуй там подняться... Даже на невысокий перевал... – посоветовал Дукваха. – Я бы и днем пробовать не стал, не то что ночью...

– А вправо? Правда, там выше...

– Во-первых, справа они только что пришли, – заметил Хамидрашид. – Им нет смысла на старую грунтовую дорогу возвращаться. Там никто не ездит, кроме ментов... Во-вторых, подняться здесь можно только на четверть склона... Дальше места непроходимые. Крутизна...

– Значит, по руслу... – старший лейтенант оказался не из понятливых.

– Только по руслу, и как можно быстрее, потому что спецназ ГРУ ходить умеет...

Хамидрашид прибавил скорости, сразу оставив позади Мазаева, и только один Дукваха успел за командиром. Так, резко разогнавшись, они прошли пять шагов, и только тут Хамидрашид вдруг осознал, что не слышит за спиной топота милиционеров. Он резко обернулся и увидел, как оседает тело старшего лейтенанта и как замерла с разинутыми ртами основная группа милиционеров. Это спереди, со стороны Хамидрашида и Дуквахи видно было только входное отверстие пули в груди старшего лейтенанта. И кровь еще не выступила, потому что она под пробитый бронежилет затекала. Но наверняка бронежилет был и сзади пробит, и не просто пробит, а пробит основательно, так, как может пробить только разрывная пуля, выпущенная из дальнобойной крупнокалиберной винтовки. Хамидрашид уже видел, какие выходные отверстия оставляет эта пуля...

Эмир среагировал быстро и сразу залег за камни. Дукваха последовал его примеру. Но у милиционеров реакция оказалась хуже. Однако залечь многим из них пришлось сразу, и не по собственной воле, потому что со склона заговорили сразу два пулемета. Хамидрашид даже вспомнить успел, что только несколько минут назад он думал о том, что менты, идущие толпой, представляют собой удобную мишень для пулеметчиков.

И пулеметчики объявились...

Спецназ ГРУ не пожелал упустить свой шанс, за какие-то мгновения больше чем на треть уменьшив личный состав милиционеров и лишив их командира. И все так неожиданно, стремительно, что оставшиеся милиционеры смогли только в панике упасть на землю и стали искать камни, за которыми можно спрятаться. Наверное, все точно так же происходило и с другой группой милиционеров, что шла через перевал и должна была бы вот-вот спуститься в русло реки. И там тоже, как понял Хамидрашид со слов Мовлади Мазаева, была паника и беспомощность. А как только пулеметные очереди стихли, милиционеры допустили другую ошибку – они попытались побежать к противоположному берегу, интуитивно считая, что чем дальше они будут от пулеметов, тем в более безопасном положении окажутся.

– Назад! – крикнул Хамидрашид и сам перебежал ближе к правому берегу, чтобы иметь возможность спрятаться под невысоким обрывом. – Назад!

Часть милиционеров все же услышала команду и развернулась, остальные с перепугу продолжали бежать, и пулеметы вновь заговорили и быстро с такой дистанции закончили начатое дело. И на какое-то время установилась тишина... Опасная, настороженная, давящая на уши...

– Гранату туда... – крикнул Хамидрашид. – У кого есть граната? Гранату!

Из-под обрыва выскочил выпрямляясь кривоногий милиционер, вскинул автомат, уперев в плечо рукоятку, и сделал в кусты выстрел из «подствольника». Милиционер не видел, куда стреляет, и граната взорвалась где-то высоко на склоне, среди кустов, подняв кучу земли, листьев и дыма. Тем не менее пулеметные очереди стихли. Но звука убегающих ног слышно тоже не было. Или никто не убегал, или спецназ, как делает это обычно, отступил без звука, точно так же, как появился.

– Еще гранаты... – скомандовал Хамидрашид. – Быстро... Накройте их...

Теперь сразу трое выстрелили почти одновременно, потом еще двое. Эти уже стреляли не так беспорядочно, как первый, более прицельно, ориентируясь на звук пулеметных очередей, который слышали раньше. Но из кустов никто не отозвался. Спецназовцы или были убиты, или отошли...

– Они ушли... – сказал Дукваха.

Показалось, послышался общий вздох облегчения. Милиционеры эти слова хотели принять как команду, и двинулись было из-под обрыва, но Хамидрашид опять остановил их:

– Назад, дурни... Снайпер с другого места стрелял... Не высовываться пока...

Так просидели еще с десяток минут. Наконец эмир сам вышел из-под обрыва и уже оттуда послал Дукваху.

– Заскочи на склон, проверь...

Дукваха с места взлетел на полутораметровый обрыв, под которым они прятались, и сразу нырнул в кусты. Только верхушки разнокалиберных кустов шевелились и позволяли рассмотреть, где он ходит и что ищет. Наконец сверху раздался голос Дуквахи:

– Ушли...

Он быстро спустился, спрыгнул как раз туда, где стоял эмир.

– Там только стреляные гильзы... Гранаты их не достали... Одна взорвалась рядом, но их там уже, наверное, не было, иначе осколками положило бы...

– Сразу почему не стреляли? – спросил эмир стоящих рядом прежней толпой милиционеров, пока еще не уловивших принцип выживания на войне, одновременно пересчитывая их – восемь человек из двадцати шести, катастрофические, можно сказать, потери, но другого и быть не могло, потому что толпа никогда не может быть боевой единицей...

Никто не ответил ему. Того мента, что желал «пострелять в свое удовольствие», среди живых не оказалось. Отстрелялся, не сделав ни одного выстрела, навсегда...

– Жить желание не потеряли? – спросил Хамидрашид.

– Не потеряли... – чуть ли не с вызовом ответил один из милиционеров.

Хамидрашид на вызов внимания не обратил.

– Тогда будете слушать меня и подчиняться мне беспрекословно...

– Как же так... – не выступая вперед, сказал другой милиционер. – Мы даже подготовиться не успели, а нас перебили...

– Не бывает котов не воров... – иносказательно заметил Дукваха, хитро глядя в сторону и только чуть-чуть кося глазами на собеседников – поняли ли его слова...

– Не бывает «летучих мышей», которые предупреждают о своем нападении... – пояснил Хамидрашид. – Впредь не расслабляться и не ходить на собственную казнь толпой. Понятно?

– Понятно...

– Тогда – рассеялись... Пулемет может начать стрелять в любую минуту из любых кустов. Стреляет в толпу, потери большие... В рассеявшихся людей из него сразу не попасть... Хотите жить, учитесь воевать... Кто там у вас связист?

– Радист убит...

– Связист, радист... Заменить некому?

– Некому...

– Кто знает, когда обещал прибыть со своей группой старший лейтенант Габиев?

Милиционеры переглянулись и дружно пожали плечами.

Хамидрашид глянул на небо. До полной темноты оставалось не больше десяти минут. Он вздохнул, вытащил трубку спутникового телефона и отошел для разговора в сторону...

Подполковник Тамирханов ответил сразу.

– Мазаева встретил?

– Хуже, Арслан Мовсарович... Сплошное невезение для ментов... Я его уже, можно сказать, приготовился похоронить, но нет возможности могилу выкопать. Мы под обстрелом были... И сейчас голову поднять опасно... Кстати, «груз-200», как в армии говорят, кто забирать будет?

Пауза была долгой и, видимо, бралась на раздумье и на осмысление ситуации.

– Что там такое случилось? – спросил наконец подполковник, так и не ответив на вопрос Хамидрашида о «грузе-200». – Мне сегодня со всех сторон про могилы говорят...

В ответ на паузу подполковника Тамирханова Хамидрашид тоже помолчал. Это выглядело для слушающего так, будто эмир разговаривает, находясь среди людей, и еще чем-то занят. Дадашев даже пробормотал что-то невнятное в сторону от трубки. Естественно, Арслан Мовсарович в этом случае должен предположить, что Хамидрашид находится в окружении ментов. И, в таком случае, говорит только чистую правду, потому что при свидетелях не стал бы говорить неправду.

– Могил будет много, потому что менты совершенно не подготовлены для ведения даже минимальных и простейших боевых действий. Их никто не учил, а я просто еще не успел их обучением заняться, как пришлось думать об их могилах. Обучать следовало до того, как в лес посылать...

Такие слова были вполне в стиле эмира Дадашева. И подполковник не мог усомниться, что это возможно при ментах сказать. Напротив, это, сказанное при ментах, только подняло бы в их рядах авторитет Хамидрашида.

– Они все прошли обучение... – ненастойчиво возразил Арслан Мовсарович. – По крайней мере, по документам... Хотя ты же знаешь, что документы часто покупаются...

– Они даже не умеют ходить в лесу иначе, чем топающей толпой... И потому сразу нарываются на пулеметы Самурая... Старшего лейтенанта издалека грохнул снайпер, а остальных, не успели они и на позицию выдвинуться, почти всех покрошили пулеметчики спецназа... Из двадцати шести человек осталось только восемь, и, если бы я не подоспел с командой, они не додумались бы оружием воспользоваться. И вообще, бежали на открытое место, и мне пришлось повернуть их в укрытие, иначе и восьмерых бы не осталось. Кстати, и я двоих потерял... Теперь нас только двое... И все по вине ментов...

Хамидрашид говорил обтекаемо, чтобы не было ясно, что он в момент начала обстрела был здесь же, среди ментов, и, естественно, не сказал, что думал даже о возможности пулеметного обстрела толпы милиционеров. И формулировка «подоспел с командой» одинаково могла значить и то, что он просто дал команду, и то, что он был в момент обстрела далеко и очень торопился успеть, чтобы дать команду. В любом случае Тамирханов не мог предъявить претензии к эмиру боевиков по поводу гибели большей части отряда милиции.

– В другом отряде ситуация не намного лучше... – сказал подполковник слегка растерянно, и по голосу его Хамидрашид понял, что Арслан Мовсарович в самом деле не представляет, как ему ситуацию исправить. В этот раз из-за растерянности он даже про своего племянника не спросил. Сам Хамидрашид сообщать об этом не стал. Будет время, сообщит... – Там тоже большие потери, но там только снайпер стрелял, там не было пулеметов. И некому вовремя подсказать было... Иначе их всех уничтожили бы...

Теперь подполковник, только недавно приказывающий, говорил иным тоном. Он не льстил открыто Хамидрашиду, но исподволь делал именно это с присущей восточным людям хитростью. Сам человек восточный, Хамидрашид прекрасно понял такую тонкость и остался доволен. Еще немного, еще бы чуть-чуть «дожать» Арслана Мовсаровича – и можно будет начинать свою серьезную игру.

– У меня из джамаата остался только один человек, хотя и самый опытный, – сказал Хамидрашид. – От восьмерых оставшихся ментов толку мало, но я постараюсь использовать их по мере их сил. Они парни неглупые и поймут быстро, как надо воевать...

Таким образом он подбросил в разговор еще одно косвенное подтверждение того, что разговор ведется в присутствии милиционеров. Последняя фраза походила на поощрение и говорила самому Арслану Мовсаровичу, что Хамидрашид умеет найти общий язык с подчиненными.

– И что? – спросил подполковник.

– Но с этими силами я не смогу справиться с «летучими мышами». Я могу только попугать их, могу держать в постоянном напряжении...

– В этом твоя задача и состоит... – сказал Тамирханов, но тут же спохватился и пожелал исправить свою оплошность: – Нынешняя задача, задача в новых условиях... Если ты не можешь захватить винтовку и уничтожить «летучих мышей», ты должен только гнать их в нужном направлении. Для этой задачи я вооружил отряд старшего лейтенанта Габиева минометами, но снайпер перестрелял всех минометчиков. Минометы пришлось оставить на тропе, а Габиев скоро догонит тебя... Он тоже поступает под твое командование, я его уже предупредил...

– Хорошо. Сколько у него людей осталось?

– Девятнадцать человек. Плюс восемь, что у тебя, получается двадцать семь человек, плюс вас двое... Двадцать девять человек... Это все равно больше, чем у Самурая...

Теперь тон разговора показывал, что Арслан Мовсарович просто слезно просит Хамидрашида сделать дело. Это было очень хорошо, тем не менее одни уговоры не могли в сложившейся ситуации стать реальным оружием. «Летучие мыши» пока даже потерь не понесли...

– Куда я должен гнать их?

– По руслу реки, в сторону Автуров...

– Долго?

– На второй половине пути до Автуров их встретят серьезные силы.

Значит, еще кто-то желает вклиниться и помешать Хамидрашиду развить успех, который мог бы в будущем что-то дать эмиру. Но вклиниться – вовсе не значит помешать... Ситуацией всегда можно управлять.

– Чтобы справиться с задачей, мне нужны минометы и минометчики... – решительно заявил Хамидрашид, понимая, что сейчас он может получить все, что потребуется.

– Минометы и мины Габиев оставил на тропе... Взял только те мины, которые смог собрать. Минометчиков у меня нет...

– Три минометчика есть у эмира Ширвани Дуташева... – сказал Хамидрашид. – И кажется, только один миномет на троих... Эмир не откажется от пополнения своего вооружения...

Тамирханов долго думал, наконец произнес устало и с некоторой, как показалось Хамидрашиду, долей безнадежности.

– У меня нет контактов со старым туберкулезником... – признался подполковник Тамирханов. – Он никогда не хотел со мной сотрудничать...

– Я тоже никогда не рвался к такому сотрудничеству... – заметил Хамидрашид. – Тем не менее сейчас сотрудничаю... Думаю, и Ширвани Ахметович согласится.

– Я не знаю, как его найти... – прозвучала фраза, очень похожая на отговорку. Подполковнику милиции или слишком не хотелось связываться с самым известным в округе полевым командиром, или он сам боялся его известности.

– Я дам вам номер, по которому вы можете найти его связника... Он вам обеспечит разговор с Ширвани Ахметовичем в течение часа. Эмир Ширвани способен за ночь собрать более тридцати опытных бойцов...

Хамидрашид так настаивал, потому что слишком хорошо знал Дуташева. Старик – тот человек, с которым можно договориться. Умный и опытный командир, который совершенно равнодушен к деньгам и к славе, за исключением славы своего народа. И он охотно пойдет в бой против «летучих мышей»...

– Я позвоню... – согласился подполковник Тамирханов...

– У меня в трубке аккумулятор садится... Я сейчас отправлю аккумулятор на зарядку, и часа через три мне принесут новый. Связаться только тогда можно будет. За это время отряд Габиева успеет подойти?

– Он успеет подойти в течение часа...

– У Габиева есть связь с вами?

– Рация...

– Будем ею пользоваться...

– Тогда оставь своего человека при себе, – посоветовал подполковник. – Людей и без того мало. Каждый человек сейчас на счету...

– Я все же пошлю его на случай, если мне придется поговорить с вами один на один... Все, аккумулятор совсем сдох...

Эмир отключил связь.

Дукваха очень обрадовался возможности сходить домой. Но слегка расстроился, что командир выделил ему на все про все только три часа.

– Все равно же ночь, эмир... У нас нет ПНВ, а у «летучих мышей» есть даже тепловизор. Ночью лучше с места не двигаться...

– Мне лучше знать, что делать ночью... Через три часа ты мне будешь нужен...

Ответ эмира был категоричным...

Дукваха ушел в сторону моста. Хамидрашид проводил его взглядом и посмотрел на милиционеров:

– В течение часа подойдет со своими людьми старший лейтенант Габиев. Ваш брат, мент... Выставьте посты в обе стороны – по два человека, прямо под склоном, и ближе к обрыву. Габиева примите, посадите тихо. Огня не зажигать. Курить только закрывшись. Кто не хочет жить, может меня не слушать... Я вернусь, как только смогу... Через час, через два, через три... Примерно в это же время вернется мой человек... Все его видели... Не подстрелите... Я вас всех лично за него расстреляю... Габиеву скажите, чтобы без меня ничего не предпринимал. Он поступает под мое командование...

– А ты куда? – спросил один из милиционеров.

– Воздухом подышать... – стрельнул Хамидрашид в милиционера взглядом. – Такие вопросы жена дома задавать имеет право, а не боец командиру во время выполнения боевой задачи... Приучайся спрашивать только то, что тебя касается, и отвечать только тогда, когда тебя спрашивают...

Дадашев положил под ноги милиционеров свой автомат и легко запрыгнул на невысокий береговой обрыв...