Часть 2
Рыцарьи дракон

Ветер нес по улице обрывки газет и грязные полиэтиленовые пакеты. Если бы не обилие мусора, весеннее утро можно было назвать прекрасным: распускались листья, воздух был свежим и ароматным. Ветер дул с востока, и пыли от обогатительной фабрики в воздухе не чувствовалось. У меня тонкий нюх, который я вместе со слухом еще в молодости усилил магией, от чего порой страдаю. Хотя умение по запаху найти человека или вещь бывает весьма полезно, да и хороший слух чаще помогает, чем мешает.

В утреннем воздухе не было слышно и запаха горящей серы с террикона. Иногда породные отвалы шахт дымятся, причем, когда они начнут гореть, вычислить крайне сложно. Народ вокруг привычный к пыли и копоти, а я просто задыхаюсь.

Я брел по улице, обходя пластиковые и бумажные пакеты, которые так и норовили прильнуть к ногам, и прислушивался, приглядывался. Утренний обход – дело скучное, но необходимое. Работа! Я за нее деньги получаю. И не только деньги.

На машине обход не произведешь – на ходу трудно все увидеть, услышать и ощутить. Да и не положено патрулирование за рулем, по крайней мере – без напарника. А напарника у меня в Зверево не было. И в Гуково тоже. В Гуково располагался офис конкурентов – Ночного Дозора.

Все-таки мы, Темные, куда более консервативны и порядочнее Светлых. Те так и норовят поставить какой-то эксперимент. И в Гуково переехали, как только город стал больше, чем Зверево. А мы остались здесь – ведь еще с дореволюционных времен квартировали на станции, Чехова Антона Павловича чаем поили… Теперь у меня офис в торговом центре «Маяк» – на станции неудобно, народу мало. Новый офис прямо посреди поселка, рядом с рынком. Много людей, много эмоций. Хорошо!

А Светлые квартируют в Гуковском музее шахтерского труда. Огромное здание, бывший детский сад, в разгар лихих девяностых переоборудовали под музей. Борис тогда подсуетился и занял этаж в одном из трех крыльев бывшего садика. И в самом деле, зачем музею лишние площади? А городовому Ночного Дозора приятно дежурить среди культурных сотрудников музея и культурной публики. Эмоции сплошь светлые, энергии много. Даже синий мох не растет.

Борис, как и я, городовой. Поскольку Зверево и Гуково раньше были одним городом, то городовые мы по двум городам сразу. И по части районов – Красносулинского и Каменского. У нас административное деление не такое, как у людей. Куда дотягиваешься, то и твое. Мы дотягиваемся километров на десять от города. И соседям помогаем, конечно. Красный Сулин, Новошахтинск, Каменск, Донецк, Белая Калитва – все в связке работают. Хотя на Донецк и Каменск тоже по одному городовому от Светлых и от Темных, а Белая Калитва присматривает за Морозовском – в сельской местности помимо ведьм Иных почти нет. А провинциальным ведьмам Дозоры обычно ни к чему… Только мешают им Дозоры.

Подчиняемся и я, и Борис, и наши коллеги с соседних территорий Ростову. Ростовскому Дневному Дозору, ростовскому Ночному Дозору. Тут мы неоригинальны и от людей не отличаемся. Но опять же – у Темных перед Светлыми преимущества. Мы, Темные, работаем на себя и на Договор, друг другу помогаем. А у Светлых – строгая иерархия. Они по приказу начальника в огонь бросятся.

Я тоже своим буду помогать чем смогу, но знаю – они мне помогут, когда нужно будет. Если не помогут – и я им не помогу… Случается и такое, но основной принцип – взаимовыгодное сотрудничество. А чтобы тебя не «кинули», не принимай участие в сомнительных проектах, не бери на себя слишком много, не стремись откусить больше, чем проглотишь. Не верь, не бойся, не проси. Все так…

От рассуждений меня отвлекло мычание алкоголика Вити, валяющегося на клумбе с тюльпанами. Неужели наконец инсульт? Неужели поставщик отрицательных эмоций для половины жителей Зверево и чувства превосходства для другой половины перестанет наполнять пространство вокруг себя Темной энергией? Мне Витя был глубоко противен, но зло должно быть наказано. Если ты выбрал зло – будь готов к тому, что Тьма выберет тебя! И будет тебя использовать, пока возможно.

Завидев меня, Витя замычал обрадованно. Вскоре его мычание, как ни странно, перешло в членораздельную речь.

– Макар! Макар! Дай закурить.

– Курить вредно, – бросил я.

Чистая, откровенная, незамутненная ненависть люмпена к преуспевающему дельцу полилась на меня живительным потоком. Вслух Витя сказать что-либо побоялся, и оттого напор неприятных эмоций был куда сильнее. Но ценные кадры нужно беречь. Постояв рядом с ненавидящим меня и весь мир Витей минутку, я сунул ему пятьдесят рублей.

– Купишь себе сигарет.

– Сволочь ты, Макар, – простонал Витя. Впрочем, в голосе его были нотки счастья. – Тут же ровно на бутылку беленькой, если не в магазине брать. Какие сигареты? У меня сейчас праздник будет! Большой праздник! Но как же без сигарет?

– А вот так.

Витя обдал меня еще одной волной ненависти. Хватит пока… Я побрел дальше – к своему второму гаражу. Возьму машину, съезжу в Гуково. Обход Зверево закончен, нужно проверить активность Ночного Дозора. Тем более Борис звал меня на стаканчик виски. Ему из дьюти-фри привезли восемнадцатилетний «Гленливет» – Борис и рад. Не то чтобы я не могу себе позволить выдержанный моносолодовый виски – даже не обязательно из дьюти-фри, – но в хорошей компании и выпить приятно. Заодно обсудить с Борисом оперативную обстановку. Все-таки одно дело делаем – следим за соблюдением Договора!

Помимо небольшого домика с гаражом и садом в Зверево у меня здесь есть квартира, а рядом с ней – гараж. Не стоит держать яйца в одной корзине – поэтому я стараюсь выбрать место своего ночлега максимально спонтанно и езжу на разных машинах. Не сказать, чтобы на меня охотились, но попробуйте следить за соблюдением Договора на территории почти в тысячу квадратных километров – наживете врагов, причем диких и необузданных. Поэтому осторожность не помешает…

В гараже меня ожидал верный черный «бумер». Борис над моим выбором второго автомобиля хохотал и интересовался, обязательно ли мне было покупать бандитский автомобиль? А вот и обязательно. Noblesse oblige. Да и нравится мне «БМВ». Вторая моя машина – джип «мерседес». На нем удобно ездить по полям, и почтение к владельцу он внушает куда большее. Но и шустрая «бэха» хороша для разъездов. А цвет… Ну, не на белом же «БМВ» мне ездить? Или, извините, на голубом?

Около гаражей все было тихо. Я проверил «ловчую сеть» на крыше, потом приподнял защитное заклинание на воротах. Щеколда внутри открылась по моей команде, ворота сами собой распахнулись. Я проверил датчики движения – наружный и внутренний. Нет, никто даже не смотрел в сторону моего имущества, можно было смело садиться за руль и ехать.

Пахло в машине приятно, свежей кожей, хотя автомобилю уже два года. Но я езжу аккуратно, курить никому в салоне не разрешаю. Да, если на то пошло, я редко сажаю в свой автомобиль посторонних. Разве что Бориса – а он Светлый, и этим почти все сказано. Не курит, пьет умеренно, моется регулярно, пользуется хорошим дезодорантом – что, кстати, тоже весьма ценно не только в людях, но и в Иных.

Двигатель завелся с пол-оборота, я выехал из гаража, и ворота закрылись сами собой. Защитное заклинание опустилось. Отлично! Вперед.

Я помчался по не слишком хорошей дороге со скоростью сто двадцать километров в час. Больше было никак нельзя – или на ямке колесо отлетит, или в кювете окажешься. Дорога петляет, повороты коварны.

Хотя патрулирование за рулем полноценным патрулированием не считается, по сторонам я посматривал. Порой что-нибудь, да увидишь. То следы оборотня на поле, то выпитую собаку на обочине или на дороге. Лежит себе чья-то шкура – кажется, что ее колесами по асфальту раскатало. Но шкурка чистая, крови вокруг нет. Думаете, просто так? Не просто, совсем не просто…

Поселок «Алмазный». Это уже Гуково, здесь живет ведьма Галя. Мерзкая старая карга, ворожит по-черному и подрабатывает активисткой-общественницей. Впрочем, не только общественницей – она и в избирательной комиссии работала, и в партиях разных состояла, но сейчас только пакостит по-мелкому. Казалось бы, Темная ведьма, должна быть союзницей. Но я ее терпеть не могу, она меня тоже. Постоянно строчит на меня в Ростов доносы. Пришибить ее нельзя – слишком явно будет, к тому же есть у нее высокие покровители, так что приходится терпеть.

Дорога ухнула в балку, взлетела на пригорок. Обогатительная фабрика, из-за которой местное кладбище засыпано черной пылью. От кладбища идет устойчивый поток негативной энергии. Не покойники ее производят, нет. Те, кто видит это черное кладбище. Хоть в глубине души, хоть неосознанно, а каждый раз осуждают, во что превратили погост. Но разве в том, что кладбище в таком состоянии, виноваты Темные? Нет! Опять Светлые постарались, когда промышленность развивали. Развили? Рады? Вот и отлично! Мы тоже рады.

Вышка ретранслятора, на которой любят высматривать жертв залетные вампиры. Сколько я с ними помучился! Двух сам снял и отправил восвояси, троих развоплотил Борис. Одного, правда, с моей помощью. Редкой пакостности было существо. По силе – примерно третий уровень, то есть гораздо сильнее нас с Борисом по отдельности. Но вдвоем, да еще с помощью кое-каких амулетов мы его все-таки ухайдокали… А вампир, похоже, шел к успеху, уровень поднимал резко…

Железнодорожный переезд. Точнее, несколько переездов и дорожная развязка. Здесь любят колдовать заезжие ведьмы. Всегда стоит посмотреть, не оставили ли они каких «подарочков». Свои ездят подзаработать в другие места, к «теткам» да «племянникам», чужие приезжают к нам. Круговорот ведьм в природе. Но нет, все чисто.

Вот и поселок шахты «Ростовская», как говорят местные, «двадцатая». Исконный гуковский поселок, рядом – станция, с которой город начинался. Я притормозил у кафе «Встреча» – пожалуй, стоит позавтракать. Вошел, поздоровался с хозяином – казачьим атаманом и при этом толковым мужиком. Меня он знал как бизнесмена, но, возможно, подозревал во мне и бандита. Хотя какие сейчас бандиты? Только бывшие. Девяностые закончились.

– Александр Васильевич, все спокойно?

– Все отлично, Макар! Кофе, чай, позавтракать?

К Борису я раньше обеда не поеду, надо посмотреть, нет ли какого переполоха в Гуково. Вчера я сюда не заглядывал, оставил территорию без присмотра. Ну, как тут добрые дела направо и налево творят без лицензии? Так что позавтракать можно плотно, но лучше не переедать.

– Греческий салат, кофе и плитку шоколада, – попросил я.

– Через десять минут все будет готово.

Я присел за столик с намерением просмотреть почту. Вай-фая во «Встрече» не было, но на мобильный интернет мне денег не жаль – я все-таки Темный, а не Светлый. Борис вечно жалуется, что ему на оборудование средств не хватает. Зажимает начальство, а самому заработать моральные принципы не позволяют. А я зарабатываю. Многим в свое время помог, долю в предприятиях имею. Копейка к копейке – давно мог бы квартирку в Испании прикупить, а то и в Москве. Только зачем? Отдыхать мне больше в Турции и Египте нравится, человечнее, подзарядиться можно. А в Москве своих дозорных полно. Кем я там буду со своим пятым уровнем? Чем? И зачем?

Но не успел я открыть почтовый ящик, как коммуникатор ожил. Экран налился черным, потом посерел, и на сумрачном фоне появилась не слишком приветливая физиономия Вазгена Арутюняна, главы Дневного Дозора Ростова. Напрямую он звонил мне считаное количество раз, и каждый раз требовалось разобраться с какой-нибудь пакостью. Для протокольных звонков и информирования есть почта и есть секретарь, а также кураторы отделов.

– Макар? Тебе удобно говорить?

– Вполне, Вазген. Слушаю!

Видно, мне не удалось скрыть недовольную гримасу, потому что Вазген усмехнулся.

– Происшествие. На твоей территории пропала Светлая.

Я не совсем понял вводную и переспросил:

– Надежда? Доктор, которая работает в больнице «Скорой помощи»?

Собственно, больше известных мне Светлых в городе не имелось. Есть Борис, глава и единственный сотрудник Ночного Дозора, но он не «Светлая», а «Светлый». Кроме него, только Надежда, практикующий доктор, в Дозорах не состоящая, но сочувствующая. Борис не особенно склонял ее к работе: волшебница седьмого уровня мало чем могла ему помочь в борьбе с упырями и прочей нечистью, а требовали бы с двоих сотрудников больше.

Я – другое дело. Поэтому Борис предпочитал дружить с Темным – то есть со мной. А я – с ним, потому что моя ситуация была немногим лучше. Потенциальными союзницами могли стать только две ведьмы, одна из которых меня ненавидит и стремится опорочить при каждом удобном случае, а вторая не очень умна, зато похотлива… Вампиров и оборотней нам тут не надо, не оберешься проблем с вампирами, да и с оборотнями тоже. Хотя пару вампиров в городе мне постоянно предлагали прописать. Я отбивался как мог.

– Какая Надежда? – нахмурился Вазген. – Алена. Астафьева.

– Боюсь, я тебя не понимаю, Вазген.

– Ты не знаешь Астафьеву?

– Нет. Ты ничего не путаешь? У нас такой нет.

Вазген на мгновение задумался, потом пояснил:

– Она не живет на твоей территории.

– Тогда почему я должен ее знать? И каким образом она пропала на моей территории?

– Она поехала к вам в город. И не выходит на связь, – пояснил Вазген. – Есть основания предполагать, что ее захватил какой-то Темный. Или Светлый. Судя по предварительным данным розыска и по данным аналитического отдела. Но Светлые вроде бы не играют друг против друга настолько жестко, хотя всякое случалось в моей практике.

Я был не просто удивлен – ошарашен. Вряд ли Вазген шутил. Такими вещами не шутят, да и что здесь смешного? Вряд ли он обвинял в захвате Светлой меня. Но вот Темный маг, который хозяйничает на вверенной мне территории, – это непривычно и неприятно. Тем более что маг, похоже, не сотрудничает с Дозорами. И похищает некую Светлую…

– Какой у нее уровень? – спросил я.

– Четвертый, насколько мне известно.

Значит, похищена Светлая с опытом, потенциально более сильная, чем я. У меня на территории. Тьма и Свет!

Возможен и второй вариант – Вазген затевает какую-то интригу. Против меня, используя меня, с моей помощью… Это еще хуже. Хотя что хуже в данной ситуации – вопрос.

– Местный Ночной Дозор известили? – спросил я.

– Откуда мне знать, что предпринимает Ночной Дозор? Полагаю, твоего коллегу поставили в известность в первую очередь, но точно не знаю… Константин обратился ко мне за помощью. Если ты сам найдешь потерявшуюся Светлую, это будет весьма на руку нам. Нашему делу. Светлые будут нам должны. И я перед тобой буду в долгу!

Заполучить такого должника, как Вазген, дорогого стоит. Но найти Светлую, о движениях и жизни которой не имеешь ни малейшего понятия, – задачка еще та. Особенно если ее и правда кто-то захватил в плен. Интересно, а кому и зачем она могла понадобиться?

– Досье на нее есть? Информация, зачем она к нам поехала?

– Я распоряжусь, чтобы тебе прислали досье на нее, которое мы сможем собрать, а ты пока поговори с Борисом. Может, что-то выведаешь, что нам по официальной линии не сообщили.

– Так я и поступлю.

Официантка принесла греческий салат и кофе с шоколадом. Я начал торопливо есть. Неизвестно, как пойдут поиски, – лучше быть готовым к длительной работе и к использованию силы…

– Еще несколько плиток шоколада. С собой, – попросил я официантку, выкладывая на стол крупную купюру. – А сдачу оставь себе.

Девочка счастливо улыбнулась.

– Можно, я возьму шоколадками? – кокетничая, спросила она.

– Только так и никак иначе, – улыбнулся я.

Надо будет заехать во «Встречу» в ближайшее время. И пригласить девочку на кофе. Если она так любит шоколад… У меня дома большие запасы швейцарских сладостей из приграничного дьюти-фри.

* * *

Чем мне нравится Гуковский музей, так это скрытностью расположения. С проезжей дороги его практически невозможно увидеть за жилыми домами. Объясняется этот факт историческими особенностями здания – как я уже писал, прежде здесь был детский садик, а внутри квартала для него самое подходящее место. Что удобно людям, то и нам на пользу. Для штаба Темных сил расположение в густонаселенном квартале тоже было бы оптимальным. Люди не замечают, что происходит в офисе Дозора, а Иным сюда не так просто подобраться. Тем более – с боем. Ну а Светлые могут подпитываться здесь энергией счастливых обитателей «спального» района.

Въехав на парковку перед главным входом в музей, я отметил несколько свежепосаженных березок. Чуть в стороне от них рос молодой дубок. Деревцам помогали расти немудреные садоводческие заклинания. Похоже, Борис решил основательно благоустроить территорию.

Запищал гном на газоне – он всегда пищал, когда видел Темных, и радостно пел при виде Светлых. Совершенно ненужная трата силы, зачем Борис тратил ее на малоэстетичного гнома – не представляю. Но тратил тем не менее.

Борис выглянул из окна, махнул мне рукой:

– Давно тебя жду!

– Да уж не сомневаюсь, – хмыкнул я. – Тебе еще вчера об Астафьевой сообщили?

– Нет, сегодня утром. Я тебя на виски без задней мысли приглашал.

– Но виски теперь зажмешь?

– А ты реально хочешь в такой ситуации виски?

– Неужели ситуация и правда «такая»?

Борис сделал страшные глаза и махнул – заходи!

Вход в офис Ночного Дозора не был виден никому, кроме Иных. Собственно, здесь и не было входа в реальном мире – только в Сумраке. Покинуть офис, как я знал, можно было через окно с распашной решеткой. А вот войти – исключительно через сумрачную дверь, которая казалась людям заложенной. Она и была заложена в реальном мире, но сохранилась в Сумраке.

Я поднял свою тень и прошел в дверь или сквозь стену – кому как нравится. Вышел из Сумрака – и столкнулся с Ириной Викторовной, главным бухгалтером музея. Я знал ее потому, что кабинет Бориса был непосредственно над ее кабинетом. Чтобы не смущать женщину, я тут же ушел в Сумрак снова. И в Сумраке поднялся на второй этаж – чтобы не встретиться с экскурсантами, бродившими по музею, хранителями коллекций, смотрителями. Зачем людям лишние стрессы? Тем более Борис сотрудников музея, которые о нем даже не знали, очень ценил.

Знал по именам не только главбуха и директора, но и хранителей, смотрителей… И каждому помогал быть терпимее с посетителями и получал от этого массу Светлой энергии. Даже я имена хранителей знал по рассказам Бориса: Оксана Сергеевна, Валентина Николаевна, Анастасия Николаевна, Людмила Владимировна, Татьяна Станиславовна. Оксана Александровна недавно уволилась, что Бориса огорчало – она хорошо пела и делала мероприятия музея красочнее. А больше красок – больше энергии.

Выйдя из Сумрака уже в кабинете Бориса, я плюхнулся на кожаный диван.

– Кто же такая эта Астафьева?

Предисловия были ни к чему, надо делать дело!

– Ты дремучий человек, Макар, – констатировал Борис. – Кто же не знает Алену?

– Она политик? Актриса? Супермодель? Я бы и еще что-нибудь интересное придумал, но она же Светлая…

Борис фыркнул.

– Все мимо. Она – топ-блогер. Ты пользуешься интернетом?

– Пользуюсь. Но блоги – не мое. Как-то всегда обходился без электронного общения с малознакомыми людьми.

– Алена ведет блог в глубоком интернете.

– Это еще что за штука?

– Узкий сегмент интернета, куда открыт доступ только посвященным. В частности, она популярна в сегменте для Иных.

– Не слыхал о таком сегменте, хотя его наличие меня не удивляет. Как туда можно попасть?

– По приглашению, с паролем. У меня есть доступ, я тебя приглашу.

– Туда и человек может войти?

– Зная пароли – может. Операционную систему под Сумрак еще не разработали.

– Ну, ладно, она блогер. Отлично. Но зачем ее к нам понесло? – поинтересовался я.

– Она хотела спуститься в шахту и написать об этом репортаж. Так я понял. Да ты сам почитай ее блог…

– Что там интересного, в шахте? Для блогера? И для Иных?

– А ты сам бывал?

– Конечно.

– Ну, согласись, интересно. – Борис улыбнулся.

– В определенной мере. Но интерес, скорее, познавательный. Эстетическое удовольствие от шахты могут получить далеко не все люди. И, пожалуй, только Темные Иные. Разве нет?

– Не обязательно же получать эстетическое удовольствие. Можно просто посмотреть и рассказать.

– Ладно. И что же, она спустилась в шахту?

– Никто не знает.

– Так, может, она до нас просто не доехала?

– По информации нашего руководства, она выехала. И она волшебница четвертого уровня – вряд ли разбилась по дороге. Да еще так, что никто этого не заметил.

– Свернула не туда?

– Не исключено, но почему никому не сообщила?

– Напали по дороге.

– Возможно. Но кто и зачем?

– Давай пароль для входа в глубокий интернет и ссылку на ее блог, – предложил я.

– А виски?

– Должны же мы иметь предмет для обсуждения перед тем, как начнем угощаться…

Борис написал на бумажке несколько цифр, написал ник Алены, адрес сайта, протянул мне.

– После того, как введешь данные, бумагу съешь.

– Давай я тебе ее верну, и ты сам съешь.

– Хм… Вот и делай Темным добро.

– Ладно, я просто сожгу твой листочек.

Я вошел по указанному адресу и сразу увидел фотографию блондинки с оценивающим умным взглядом и капризным ротиком. Волосы вьющиеся, глаза голубые, нос ровный, симпатичный. Просто стандарт красоты! Интересно, делала операции, изменяла внешность магией или такой уродилась?

– На фотографии – она? – спросил я Бориса, уже зная ответ.

– Да, она вела публичную жизнь, не скрывалась. Ее многие знают, и она знает многих. Удивлен, что ты о ней не слышал. Звезда нашего региона.

– Надо будет почитать, что она пишет.

– Интересно пишет. Разумно.

– Да ты, никак, в нее влюблен?

– Да ты, никак, ревнуешь? – парировал Светлый.

А ведь Борис попал в точку! О любви, конечно, говорить не приходится, но девушка мне очень понравилась. Не просто девушка – Иная. Правда, Светлая Иная, что весьма осложняет дело, но нравиться она мне все равно может, верно? А в любовь я давно верить перестал.

В блоге Алены последней красовалась запись: «Поехала в маленький шахтерский городок со смешным названием Гуково. Не путать с Гудково! Хотя заводские гудки гармонируют с данной территорией. Может, заеду в Зверево. Не пугайтесь, диких зверей там нет. Спущусь в шахты, познакомлюсь с шахтерами и их суевериями. Пост отложен. Если вы видите его, имейте в виду, что я поехала вчера и не могу выйти на связь».

– И куда она спустилась? Или она все-таки не приезжала ни в Гуково, ни в Зверево?

– Я не знаю, – ответил Борис. – Она не заезжала ко мне. Но поскольку ситуация и правда странная, я официально хочу попросить у тебя помочь в поисках пропавшей Светлой.

– Что мне за это будет? – поинтересовался я. Никогда не лишне выторговать помимо причитающегося гешефта еще какой-нибудь бонус.

– Мои поддержка и помощь.

– Нет-нет. Твоя поддержка у меня и так всегда есть. Как и моя у тебя. Я бы хотел дополнительную плюшку.

– Все вы, Темные, такие. Только о плюшках и думаете.

– Потому что нам надо жить, – ответил я. – У вас, Светлых, – тоталитарная секта, адепты которой призваны глобально творить «добро». Если бы не Договор, не Дневной Дозор и не тот факт, что Темные в большинстве талантливее Светлых и их больше, нас бы давно смяли поодиночке. Мы поддерживаем друг друга для того, чтобы остаться свободными, а не потому, что хотим навязать всем свою волю! Хотя мы тоже творим добро в меру сил…

– Говори только за себя, – отозвался Борис. – Знавал я среди вашего брата тех, для кого само слово «добро» было ругательством.

– Потому что вы его извратили. Впрочем, среди Темных и правда есть всякие.

– Вот именно!

– Но я в отличие от Светлых с их глобальными идеями говорю за себя, а не за всех! Я наказываю зло и стремлюсь к добру в своем понимании – как и любой нормальный Иной или человек. А то, что мое понимание несколько отличается от твоего, – не мои проблемы, верно?

– Мы не раз уже вели этот разговор. Давай не будем к нему возвращаться и перейдем к плюшке лично для тебя. Что ты хочешь?

– Официальное разрешение на воздействие четвертого уровня.

– Да ну, шутишь, что ли? Отчего сразу не второго?

– Хорошо, пятого.

– Шестого. Если найдешь Алену, – предложил Борис.

– По рукам.

С паршивой овцы – хоть шерсти клок. Благодарность Вазгена, разрешение от конторы Бориса плюс возможность познакомиться с самой Аленой… Впрочем, последнее может оказаться проблематичным.

– Если я найду ее тело – это тоже считается?

Борис помрачнел.

– Какой же ты все-таки циничный негодяй!

– Просто всегда нужно уточнить условия.

– Да, – согласился Борис.

– Отлично. Виски не буду, спасибо за предложение. Работа не ждет – отправлюсь на охоту. После того, как ты расскажешь, что тебе известно.

– Ничего, – отозвался Борис. – Я не знаю совершенно ничего. Но давай разделим зоны поисков. Куда пойдешь ты?

– Мне надо для начала подумать и расспросить своих друзей. А куда отправишься ты?

– В полицию. Дам им задание отсмотреть данные камер видеонаблюдения.

– Хорошо. Чтобы не дублировать работу, данные мне предоставишь, да?

– Да.

– Ну, счастливо, – усмехнулся я.

Хорошо, если бы девчонка оказалась жива. И не попала в серьезную передрягу. А если бы и попала – чтобы мне удалось ее оттуда вытащить. Тогда и она будет мне обязана. Хотя что возьмешь со Светлой?

* * *

Валя торговал на рынке валютой и золотом лет двадцать. Поседел, полысел, обрюзг, а еще точнее – заматерел, но все так же скупал валюту, продавал валюту, скупал золото, смотрел, что из купленного ценнее, чем золотой лом, продавал его как изделия из золота. Хорошая профессия, нужная.

Я сам часто пользовался услугами Вали. Бывало, что и по золотишку. Золото – наш металл, всегда может пригодиться. Но чаще я использовал словоохотливого и многознающего Валю как информатора, одного из своей обширной сети. Как мне без сети? Сам ситуацию не отследишь… И пусть те, кто в сеть входит, даже не подозревают, на кого и зачем они работают. Пусть я встречаюсь с ними раз в год, а то и реже. Главное – они есть, и они отслеживают нужную информацию.

– Привет, Валек! Дело к тебе есть на много тысяч.

– Ничего интересного из золотишка не подгоняли, Макар! Поеду в Шахты – могу посмотреть специально для тебя, что надо. Кольца? Монеты? Цепи?

– Мне сегодня информация нужна. Ничего занятного не слышал?

Вопрос мой Валю не смутил. Я постоянно интересовался всякими неординарными событиями и внушил своему агенту, что это совершенно нормально и естественно. Валя и сам теперь гонялся за любопытными или нетривиальными новостями – буквально собирал «коллекцию». И охотно делился со мной ее экспонатами.

Валя, подумав немного, расхохотался.

– Да уж слышал! Весь город гудит.

– И что же? – насторожился я.

– Директор «Алмазной» учудил…

– Вот как? Ну-ка, расскажи!

Вряд ли директор шахты начал чудить просто так! Наверняка не обошлось без вмешательства Светлых или Темных сил, а они все наперечет. Значит, адрес для расследования почти известен!

– Вчера директор посреди рабочего дня пропал. Вышел куда-то – и с концами. Документы на столе, совещание не отменил, машина стоит во дворе. На шахте спохватились – не похитили ли директора бандиты заезжие? Вроде не то время, но куда делся? Как сквозь землю провалился. Начали искать. Ламповщица вспомнила, что он вроде в шахту собирался или даже спустился. Проверили его рабочую одежду – на месте. А лампы в ламповой одной и правда не хватает. На подъеме люди сменились, ничего сказать не могут. Паника поднялась, начали в шахте искать. Там его тоже пара человек видели – да, говорят, видели, проходил мимо с кем-то, деталей не помним. Ну, все вообще на ушах стоят…

– Очень, очень интересно, – подбодрил я Валю.

– В общем, нашли его на дальнем проходческом участке. Он в костюме спустился, не переодеваясь. Грязный, дрожит, говорит, что ему тут ждать велели. Едва его вытащили на-гора – упирался. Вызвали «скорую», увезли в больницу. Лежит там в отдельной директорской палате, доктора вокруг него суетятся. Считают, что переутомился.

– Просто замечательно! Спасибо, – поблагодарил я Валю. – Можешь теперь мне золотого лома грамм сто продать.

– Просто лома?

– Да. Мне в слитки свои специалисты перельют.

– Спасибо, Макар! Лома подсобрал много, девать некуда. Завтра принесу. Или ты домой ко мне зайдешь? Когда, завтра?

– Как дела пойдут.

Нужно было ехать в больницу. То, что директор жив, крайне удачно! Он свидетель, и если врачи не могут вытащить из него информацию, я смогу – ведь он обычный человек. А у нас есть прекрасные методы заставить человека вспомнить даже то, что он забыл, если ему не стерли память подчистую.

* * *

Здание больницы было одним из самых древних в сравнительно молодом городе Гуково. Кладка из кирпича, какого сейчас уже не делают, и аура… Аура многолетних страданий. Больница, что вы хотите. Не школа и не театр. Хотя школы тоже разные бывают.

Рядом с красным зданием старой больницы – серая панельная пристройка хирургического корпуса. Полное смешение стилей, очень неудачно с точки зрения эстетики внешнего вида. Но кого это волнует в бедной провинциальной медицине?

Я зашел со стороны приемного покоя, излучая флюиды уверенности и волны подчинения. Спросил у симпатичной медсестрички:

– Где держат спятившего директора шахты?

Та улыбнулась мне заговорщицки, сообщила:

– Третий этаж, триста седьмая палата.

Такого пациента найти не проблема – о нем знает каждый.

Я поднялся наверх и в коридоре столкнулся с Борисом. Экая неожиданность!

– Что говорит? – поинтересовался я, подразумевая директора шахты.

– Ничего не помнит, – ответил Борис.

– Да ладно! И ты не смог развязать ему язык?

– Память стерли начисто. Так, как только вы, Темные, умеете.

Борис глядел на меня с подозрением. А ведь и правда, я мог стереть память директору еще накануне, а теперь прийти сюда, чтобы показать – я честно ввязался в расследование. И специально встретился тут с Борисом, у которого, конечно, тоже хватает информаторов среди людей. Правда, я не ожидал, что он выйдет на пострадавшего от чьей-то магии директора так быстро.

– Я не стирал ему память.

– Я и не говорю, что ты.

– А ты сам? – поинтересовался я.

– Зачем мне это? – оскорбился Борис.

– Возможны варианты… И ты не узнал вообще ничего нового?

– От директора – ничего!

– А не от директора?

– Ничего существенного. – Борис потупился.

– Ясно. Куда сейчас поедешь?

– На шахту, куда же еще. Полиции я задание дал. Они ищут Алену на записях камер. Я внушил им, что она аферистка, которую во что бы то ни стало надо разыскать. Для меня.

– Подставляешь коллегу… Впрочем, она и есть аферистка, если поехала к нам и что-то тут натворила. А нам заниматься.

– Всякое случается.

– Точно, – согласился я. – У нас удивительно схожие мысли по поводу расследования. Только перед тем, как ехать по твоим следам, я все-таки хочу осмотреть директора. Надеюсь, когда я приеду на шахту, свидетели будут вменяемыми? С нестертой памятью?

– Тебе видней. Директору я память не стирал, могу в этом поклясться.

– Не стоит тратить клятвы на такую ерунду.

Борис пошел вниз. Я, размышляя о том, как он оказался здесь раньше меня, отправился к директору. Когда я вошел в палату, бледный и уставший пациент посмотрел на меня без особого интереса, даже немного испуганно.

– Я же твой лучший друг! – напомнил я. – Не тяни, рассказывай, что случилось вчера?

– Не знаю, дорогой. – Директор цыкнул зубом. – Не помню ничего. Холодно, страшно. Змеи.

– Змеи? Где?

– Вокруг.

– Кусали?

– Нет. Только ползали.

Заклинаний, видимым эффектом которых являются змеи, пруд пруди. Хотя бы «плеть Шааба». Так что по змеям мы нового не узнаем.

– Девушку помнишь? – спросил я. – Блондинку. Твою лучшую подругу, или инспектора, или начальника.

– Нет у меня таких начальников. А подруг я в шахту не вожу.

Интересно, кем она ему представилась? Впрочем, не важно.

– В шахту вчера зачем пошел? – спросил я.

– Проверить.

– Что проверить?

– Все. Я же директор.

– Резонно. Почему не переоделся?

– Спешил.

Крепкий орешек. Но память ему обработали и правда жестко. Кто, как – не поймешь.

– До этого было что-то странное? Вспомни хорошо! – приказал я. – Все вспоминай, даже ерунду.

– Шахтеры боялись на проходческий участок ходить, – заявил директор. – Заболели сразу несколько. Знаю я их болезни…

– Там ты ждал? На участке?

– Да.

– Кого?

– Не помню…

– Где проходческий участок относительно поверхности? Где он находится?

Директор задумался.

– На северо-западе. Километрах в двух-трех от ствола. Там, где Ластенкова балка и пруд.

– Вентиляционные стволы там есть?

– Нет.

– Отдыхай. Что вспомнишь – звони. – Я протянул директору свою визитку. – У меня телефон сменился.

– Хорошо, – пообещал он.

* * *

Бориса нужно было опередить. Пока он будет окучивать народ на шахте – спуститься под землю и исследовать то место, где нашли директора. Там может быть опасно, но игра стоит свеч.

До шахты я доехал минут за пять. Сто километров в час по городу, сто шестьдесят – по трассе, восемьдесят – по разбитой хуторской дороге. Шлагбаум на парковке сбивать не стал – во избежание расследования со стороны Бориса, если его все-таки удалось обогнать. Зато сторож, чтобы поднять шлагбаум, выбегал из своей будки так, что любо-дорого было посмотреть. Всегда бы так.

Машину я припарковал в хозяйственном дворе – Борису незачем знать, что я здесь. Играем по-крупному, друг-соперник мне ни к чему, да еще и Светлый. Мало ли, что приключится…

Интересно, а Алена, если она осталась здесь, приехала на шахту на машине? И где она ее оставила? Я не знал, как выглядит ее автомобиль, но не сильно об этом пожалел. Что мне даст машина? Только уверенность в том, что она была и осталась здесь? Или что ее похитили отсюда? Так я и так в этом практически уверен.

Где находится спуск в шахту, я прекрасно знал. Дежурная около клети никак не хотела спускать меня вне графика. Но я настоял. И приказал не пускать никого в шахту в течение часа. Скорее всего Борис сможет сломать этот блок. Но, может, и не будет воздействовать на дежурную – на пользу ее психическому здоровью это явно не пойдет.

Под землей я прежде бывал и в Сумрак там входил. Очень неприятные ощущения. Сумрак внизу плотнее и холоднее, чем на поверхности. А ведь и в городе, там, где войти в Сумрак проще всего, он вытягивает силы. На глубине создается ощущение, что кровь вымерзает. И пейзаж вокруг более чем странный. Корни мира как они есть…

Оказавшись внизу, я столкнулся с шахтерами, которые намеревались подняться на-гора. Как бы не так, ребята, смена слегка продолжится. Каждому из вас выпишут премию, я позабочусь, а сейчас вы мне нужны.

Большой компанией всегда веселее. Мы отправились в сторону проходческого участка. Все они прекрасно знали дорогу и не хотели туда идти. Работяги очень злились, что выход на поверхность, к теплому солнцу, свежему ветру, голубому небу, ласковым женам и горячему обеду не состоялся. Мне это было на руку. Я подпитывался, не стесняясь. Чрезвычайные обстоятельства! Война все спишет.

Проехались на «козе», оседлали «бабу-ягу». Не люблю внутришахтный транспорт, очень он неудобный, особенно если в полном снаряжении, в каске и с самоспасателем путешествуешь. Но даже без них скамейки узкие, потолки низкие, сиденья жесткие. Однако пешком идти дольше и хуже. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти.

Двадцать минут – и мы оказались около буровзрывной машины. Работяги подтвердили, что именно здесь нашли директора. Отлично! Похоже, Борис не успел побывать в этом месте. Да и вообще присутствия магии не ощущалось. А вот едва уловимый аромат французских духов чувствовался. Поскольку горняки такими духами не пользуются, да и у директора другие вкусы – я волей-неволей ощутил его запах, когда был в больничной палате, – можно было с уверенностью заявить, что аромат принадлежит Алене. Приятный был аромат.

– Стойте здесь, ребята, – приказал я. – Если через час не вернусь, можете быть свободны. Но каждый из вас должен набрать Бориса и сообщить ему, что случилось.

Телефон Бориса я вложил в сознание шахтеров крепко. Домашний забудут, а этот будут помнить, но без нужды не наберут.

– Зачем нам стоять? – спросил самый инициативный из горняков.

– Можете не стоять. В карты сыграйте, в «козла». Вас как раз четверо.

– Дело, – согласились ребята. Мысль о нехитром развлечении примирила их с суровой действительностью.

Шахтеры присели на «самоспасатели» и раскинули картишки в свете «коногонок». Забавная картина, но мне было не до смеха.

Я зажег «волшебный фонарь», поднял свою тень и шагнул в Сумрак. Увиденное заставило меня вздрогнуть. Тоннель в Сумраке был перегорожен тяжелыми металлическими воротами устрашающего вида. Тяжеленные металлические листы красноватого цвета, скрепленные мощными клепками. Колдовская вязь на каждом листе. Такие ворота не вышибешь «кулаком великана». Они выдержат и «огненный резак», и «ледяное сверло». Об отмычках говорить не приходится – на воротах и замочной скважины не было. Только иней. Синеватый, ледяной иней.

Кто же поставил здесь такие ворота? Маг не мне чета. Выбивать их «кулаком», даже если получится, – себе дороже. Наверняка сторожевые заклятия на воротах тоже стоят, и нарушителя границы ждут серьезные кары.

Стены сбоку от ворот были каменными – в отличие от желеобразных стен тоннеля. Их, наверное, тоже не прошибешь. Путь – только через ворота.

Эх, не люблю я это дело. Да что там не люблю – боюсь… Тем более – на такой глубине. Но придется. Я умею, я смогу. Хотя вряд ли будет толк…

Я вновь поднял свою тень и шагнул на второй уровень Сумрака. Предел моих возможностей. Борис, наверное, и того не сможет. Но я – не Борис. Я долго тренировался и подпитался силой. Я сумею больше. Потом. А сейчас – посмотрим, что здесь.

На втором уровне ворота стали еще мощнее. Только здесь они не были покрыты инеем, а горели багровым огнем. Поскольку вокруг был сплошной лед, вокруг ворот бушевали снежные вихри. Обстановка была крайне неуютной. Вряд ли я продержусь здесь больше минуты.

– Убирайся отсюда, Макар! – прозвучал громовой голос из-за ворот.

Я покрылся мурашками, но совладал с собой быстро. Голос говорил не со мной. Обычное охранное заклинание высокого уровня. Оно не знает моего имени, я сам его знаю. А в Сумраке, как известно, многое искажается.

Тем не менее я внял совету. Глубже идти смысла нет, даже если бы я и мог – крайне маловероятно, что там нет ворот, пусть и не таких мощных. Но на третьем уровне, если меня кто-то туда протащит, я не совладаю даже с калиткой, запертой на щеколду. Нужно придумывать что-то другое…

Я вывалился на первый уровень Сумрака. Тут стало почти жарко. Я рванулся вверх и оказался в шахте. Мужики едва успели сдать карты во второй раз.

– Чаю, – попросил я.

У одного из шахтеров в полуторалитровой пластиковой бутылке осталось несколько глотков холодной и мутноватой, но сладкой жидкости, которую я с жадностью выпил.

– Больше нет?

– Извини, брат.

И то, чай в шахте уходит быстро. Раньше чай развозили централизованно, теперь рассчитывать приходится только на себя и на свои запасы.

– На выход! – предложил я.

Шахтеры заметно обрадовались. С такого энтузиазма сильно не подпитаешься. Ничего, ничего… Можно бы заставить их понести меня, но нет, я буду сильным.

Мы брели, ехали, снова брели. Когда вышли к клети, рабочий подъема так орал на опоздавших, что любо-дорого было посмотреть. И силы я немного поправил. Но успокоился только на самом верху. Здесь мне, похоже, ничего не грозило. А внизу… Внизу – вопрос.

* * *

О крутом Светлом маге Иване Матвеевиче Крюкове среди провинциальных Иных ходили легенды. Суперзвезда на нашем небосводе, что там говорить. У нас в провинции и маг третьего уровня – величина, а маг первой категории, да еще разменявший третью сотню лет, – легенда. Особенно если здесь он родился и возвращался сюда время от времени.

На шахтах Крюков тоже отметился, и не единожды. Я еще совсем молодой был, когда встретился с ним в первый раз. Поинтересовался тогда, отчего Иван Матвеевич на вверенной моим заботам территории много времени проводит и не пойдут ли его дела во вред Договору. Очень почтительно спросил, ясное дело. С такими людьми нужно аккуратно разговаривать.

Крюков меня за бдительность похвалил, пожалел, что я Темную сторону выбрал, – по его мнению, Светлый из меня куда более правильный бы получился. И в гости пригласил заходить. Вопрос проигнорировал. Я настаивать на ответе не стал – и не жалею.

В гости ходить я как-то постеснялся. Вазген сказал, чтобы я за Крюковым присматривал, но сильно в его дела не лез. А как полезешь? Приедет он раз в месяц в город и как сквозь землю провалится. Но следить за ним – себе дороже. Любопытство кошку сгубило.

Собственно, в то время я и пытался спускаться в шахту, входить в Сумрак на глубине. И ничего интересного не увидел. Ледяное желе, корни мира – это все Высшим известно и в литературные анналы занесено. Но никаких следов Крюкова я под землей не нашел. Может быть, не там искал. А сейчас повезло!

Я был почти уверен, что ворота в Сумраке на километровой глубине создал Крюков. Больше некому. Разве что приезжал к нам из столиц какой-нибудь маг – не ему чета. Но зачем множить сущности? Крюкову по силам было сделать то, что я увидел. Зачем – вопрос второй. Явно за воротами что-то скрывалось. Что – предстоит выяснить.

Пропажа Светлой, прямо скажем, в концепцию вписывалась плохо. С другой стороны, чего не бывает – пошла девочка погулять, заигралась, заблудилась в Сумраке, да назад и не вышла. Жаль, конечно. Очень жаль. Но что поделать?

Однако даже если так – дело нужно расследовать. Может, девочка как раз таки зашла, куда надо? Или куда не надо? Получить компромат на Крюкова – все равно что выиграть в лотерею миллион. Да нет, лучше. Выигрыш в лотерею можно подстроить. А вот знания вряд ли упадут в руки сами…

Крюкова сейчас ни в Гуково, ни в Зверево, ни где-то поблизости, похоже, нет. Читал я в сводках, что маг пропал вместе с депутатом, который числится номинальным хозяином наших шахт. Хотя могли они пропасть и под землей, но вряд ли. По агентурным данным Дозора, они плыли куда-то на яхте. Стало быть, нужно вернуться и изучить сводки тщательнее – может, отыщется что-то интересное. И подумать.

Борису пока ничего говорить не стану. Найдет сам ворота – его счастье, не найдет – моя удача. Или неудача. Тут никогда не знаешь, как повернется…

* * *

После посещения Сумрака меня, как и большинство Иных, тянет на сладкое. Когда я выйду на-гора, меня, как и многих шахтеров, тянет выпить и расслабиться. А уж после такого нервного напряжения, какое я испытал перед чужими Вратами, и трезвенник захочет выпить рюмочку-другую.

Дома у меня приличный бар, но ехать домой было рано. Нужно ковать железо, пока горячо. Стало быть, подкрепиться придется на месте.

Я не хотел посещать городские забегаловки, где основной популярный напиток – пиво, где много водки, а вино обычно не слишком хорошего качества. Да и не хотел я вина.

Благо, до границы рукой подать. Я сел в машину и поехал на автомобильный пункт пропуска. Таможни Иных там, естественно, не было – зачем? Только иногда мы по очереди с Борисом дежурили на границе – если поступала оперативная информация о том, что в страну хотят въехать какие-то злонамеренные личности. Зато на пункте пропуска работал отличный магазин дьюти-фри с богатейшим выбором спиртного, сигарет и шоколада. Просто праздник для изголодавшегося дозорного!

На шлагбауме меня пропускали беспрекословно, в обход очереди. Уже давно я внушил дежурным, что моя машина – автомобиль большого начальника и проверяющего, который занимается на пункте пропуска исключительно важными делами, которые не касаются никого, даже командира поста.

Впрочем, очереди на границе практически не было. Стояли перед шлагбаумом несколько возвращавшихся домой жителей Свердловска – они ездили на нашу сторону заправляться дешевым по сравнению с заграничными ценами бензином. Их я без всяких церемоний объехал. Миновал и киоски с паспортным контролем, прямо по правой полосе поехал в дьюти-фри.

Девочки-продавщицы меня знали и встречали с неизменным радушием. Почему же нет, когда почти всегда я покупал им по шоколадке, которые они же и продавали? Не совсем правильно с точки зрения Темного? Очень правильно!

Я свободен и делаю все, что хочу, в отличие от Светлых. Мне не нужны страдания этих девочек – они хорошие. К тому же найдут способ пострадать и без меня. Я наказываю зло, а не несу его в мир. Люди и так делают слишком много пакостей – для моей энергетической подпитки хватает с избытком. А если они перестанут творить зло – я без проблем вернусь к обычной жизни, состарюсь и умру, как любой человек. Ради такого – готов. Но, боюсь, в ближайшее время остаться без энергии мне не грозит.

На полках я выбрал «Бейлиз» со стаканами в наборе – не буду же я пить из горлышка – и литровый «Бейлиз» без стаканов. Взял литровый «Шеридан» – нужно будет угостить официанточку из кафе «Встреча», которая мне понравилась сегодня утром. Для нее же я взял бутылку мартини и шампанского «Асти Мартини» – вдруг она не пьет ликер? Хотя «Шеридан» пьют все, как мне кажется. Взял я и бутылку восемнадцатилетнего виски «Талискер» для Бориса – пусть порадуется. Получилось меньше, чем на десять тысяч. Хороший здесь магазин!

Еще на тысячу я купил шоколада себе и девчонкам-продавщицам. Что-то они стали подозрительно на меня посматривать из-за частой покупки ликеров и из-за того, что я почти никогда не беру водку. Надо будет как-то доказать им, что я вовсе не из тех, кто любит ликеры и мальчиков. Пожалуй, обеим сразу. Устроить тут оргию. Оригинально! И как такая мысль не пришла мне в голову прежде? А страдания тех, кто не попадет в дьюти-фри из-за нашей оргии, пойдут на пользу и мне, и им. Алкоголь – зло!

Загрузив бутылки и шоколад в багажник, я развернулся и по встречке покатил обратно. Объезжать пост по правилам было муторно. Люди, все еще стоявшие в очереди, проводили меня тоскливыми взглядами. Что ж, ребята, никто не мешает вам поработать и купить в дьюти-фри все, что надо. Цены здесь более чем доступные, даже для людей со средним достатком! А езда по встречке – моя привилегия. Работайте, старайтесь – обрастете какими-то привилегиями и вы. Но пока – пострадайте, а я немного подзаряжусь. Завидовать грешно…

Далеко от границы я уезжать не стал. Километр, и от главной дороги ответвлялась грунтовка, ведущая к старому, местами выбранному на производство шлакоблоков террикону. Я люблю посидеть наверху, посмотреть по сторонам.

Смеркалось. В небе зажглись первые звезды. Начиналось наше время. Вот-вот из-за горизонта поднимется Луна. Я ее не видел, но чувствовал. Луна – наше светило. В древности считалось, что она старше Солнца. Сейчас астрономия утверждает иначе. А я, вообще говоря, сомневаюсь. Может, именно свет Луны, падая на Солнце, согревает его и заставляет светить так ярко?

Что касается того, что вокруг чего вращается, – вы проверяли? Проводили наблюдения и вычисления? Я вообще полагаю, что Земля плоская. Несмотря на все спутники, которые якобы носятся по орбитам и ретранслируют наши сигналы связи, и на спутниковые снимки поверхности. На якобы ползающие по поверхности Марса аппараты… Каждому явлению, каждой иллюзии можно дать альтернативное объяснение. И кто знает, что существует в реальности, а что – только в нашем сознании и в мире магии? Сумрак существует, я там бывал. А вот относительно радиоволн, по которым одновременно передают тысячу программ для радио и телевидения и десятки тысяч телефонных разговоров, лично я сомневаюсь. Хотя все может быть…

Я влез на террикон. Внизу сиротливо стояла моя черная машинка с включенными габаритами. Горизонт изгибался дугой. Нет, пожалуй, насчет плоскости Земли я и правда загнул. Шар – совершенная форма. И Земля, по-видимому, тоже шар. Но вот с радиоволнами мне смириться трудно.

Распечатав ликер, я налил полный стакан. Отхлебнул. Посмотрел через молочно-кофейную жидкость на Марс, по которому якобы сейчас катится марсоход «Курьесити», что в переводе означает «Любопытство». А любопытство сгубило кошку… Через «Бейлиз» не видно было ни Марса, ни марсохода. Тогда я обратил взор к земле.

Неподалеку от поселка шахты № 26 в поле раскинулись красивые огоньки. Словно десяток светляков замерли перед тем, как начать танец. Свет был именно такой – холодный белый с небольшой примесью зеленоватого. Но светляк с таким огнем должен быть размером с собаку! Что за ерунда?

Я всмотрелся в рисунок пристальнее и понял – огней не десять, а девять. И они представляют собой кривоватую пентаграмму. Ориентированную, конечно, не на террикон, на котором так удобно устроился я, а пожалуй, на копер шахты «Алмазная», который с террикона тоже было видно неплохо. На нем зажгли фонарь, который должен предупреждать низко летящие самолеты, и фонарь этот горел даже ярче Марса.

Пентаграмму используют во многих заклинаниях. Конкретно эта пентаграмма, похоже, выкачивала силу, которая прямо-таки струилась от копра шахты. И как я прежде не заметил такого потока? Елки-палки, меня так с должности городового уволят. Не вижу, что творится под носом! И Борис не видит. Хотя за проделками Темных наблюдать нужно в первую очередь ему! А в поле работал Темный или Темная.

Я прислушался к потоку силы, прощупал линии заклинания, изучил структуру пентаграммы – благо, отсюда, с высоты, делать это было просто и приятно. Словно книгу читаешь, написанную крупным шрифтом. Заклинания носили на себе черты то ли небрежности, то ли неумелости. Были они какими-то дилетантскими. Скорее всего поработала не очень сильная и умелая ведьма.

Интересно, приехала к нам какая-то ведьма с Украины и прямо на границе решила пополнить силы? Так часто случается. Граница – она и есть граница. Люди ведьме ничего не сделают, а я сюда не так часто заглядываю. У меня не пограничные задачи – нужно поддерживать порядок на вверенной территории. Но ведь нужно было знать об источнике силы – том, что расположен на «Алмазной». И уметь к нему подключиться, чтобы красть энергию. Я вот об источнике не знал и подключиться к нему не мог…

Жаль, что вдоволь попить «Бейлиза» теперь не получится. Я закрутил пробку на бутылке, не подливая в стакан, но и оставшийся ликер выливать не стал. С такого количества не опьянею, только взбодрюсь. А мне бы расслабиться… Но покой нам только снится!

Допив «Бейлиз», я поставил фирменный стакан на камень. Привет от меня тому, кто захочет «покорить» террикон следующим. Красивый стакан, между прочим. Но у меня таких много, да и остатки густого ликера на стенках испачкают машину. В коробке есть еще один стакан – на следующий раз.

Спускаясь с террикона, я ощутил толчок силы. Словно бы где-то что-то взорвалось. Хлюпнуло, но тут же успокоилось. Неужели ведьма почуяла мое приближение и свернула канал? Надо поспешить. Найду по следам, даже если попытается убежать.

Коробку с бутылкой я поставил на капот машины и побежал в сторону поля. Там не проедешь – пахота, а я не на джипе. Темнота сгущалась. Мне отчего-то захотелось уйти в Сумрак – так стало неуютно снаружи. Но я решил не экспериментировать – хватит на сегодня Сумрака. Сейчас поймаю ведьму – и отдыхать. Если только ведьма меня не поймает. Как-то загадочно здесь все…

С ровного поля огни было видно далеко не так отчетливо, как с высокого террикона. Вот один, вот второй. Но где центр пентаграммы? Сила перестала туда литься, и по ее движению центр не найдешь. Зато есть запахи… Ветра почти не было, я принюхался. Ароматы мне не слишком понравились. Пахло кровью. Человеческой кровью. А еще немытым телом, мочой, чесноком, разными вонючими травками… По совокупности ароматов пахло моей подопечной, чтобы не сказать «коллегой», – ведьмой Галей из поселка «Алмазный».

Давненько я не проверял старую каргу! Когда-то она жила в поселке шахты «Гуковская», в пятиэтажном доме, где на первом этаже располагалась детская поликлиника. Оттуда ее согнал Борис – нехорошее соседство для детей. На «Алмазном» Галя никому не мешала, кроме малочисленных соседей и меня. Да и мне мешала постольку-поскольку – своей нездоровой активностью, в которой могли обвинить Темных в целом, и кляузами Вазгену. Могла ли Галя переехать сюда? Запросто. Не все ли ей равно… Да и специально отъехать туда, где я и Борис не заметим ее пакостей, – тоже. Правда, машины у нее нет, но заморочить какого-нибудь увальня-водителя и заставить возить ее всю ночь – пусть и не на спине, а на машине, – ведьме вполне по силам.

Я пошел по запаху. Вонь все усиливалась… Усиливалась… Кровью тоже пахло все сильнее…

Вот и Галя! Точнее, ее тело. Старая ведьма лежала, разорванная практически пополам, рядом с одним из колдовских светильников. Земля вокруг была здорово взрыхлена – словно кто-то пытался вырыть нору. И удар… Какой удар! Галю разорвал оборотень?

Я ушел в Сумрак. В Сумраке отчетливо читался след убийства. Но вот кто и как разорвал Галю, я понять не мог. Нехорошо!

Выбрался из Сумрака. Огляделся. Тот, кто был, куда-то сплыл. Вонь от старой ведьмы забивала все запахи. Пролитая кровь смывала все следы. Слишком ее было много.

Мне стало страшно и противно. Во-первых, тот, кто убил ведьму, в любой момент мог напасть на меня. Во-вторых, меня могли обвинить в ее убийстве! Всем известны наши неприязненные отношения. А скрыть свое пребывание здесь мне вряд ли удастся. Уйдешь тайно, найдут хоть один след – и от обвинений в убийстве не отмоешься. Так что же делать? Каяться? Заметать следы? Каким образом?

Как сотрудник Дозора я должен был немедленно приступить к дознанию. Как частный Темный маг я больше всего хотел замести следы и забыть об этом деле. Закрыться у себя в квартире, повесить защитные заклинания – и спать, спать… А завтра утром заниматься расследованием, выяснять, что нагородил Крюков в шахте, куда делась Светлая Алена, кто облегчил мне жизнь, отправив на шестой уровень Сумрака ведьму Галю.

Я отошел немного в сторону от трупа. Что мы имеем? Мертвую ведьму, несколько колдовских светилен, которые до утра догорят сами собой и развеются по ветру, и, возможно, какие-то вершки-корешки – ведьмины снадобья, что обычному человеку не распознать, а магу – можно распознать при наличии дополнительной информации.

Значит, проблема только в трупе, который могут повесить на меня.

Я еще раз внимательно осмотрел тело. Смотри, не смотри – разорвали Галю. Может, зубами. Может, руками. Вряд ли клинком – линии среза не было. Именно разрыв. А я по разрывам так себе специалист и копаться в чужих кишках не хотел.

Допустим, я сейчас сообщу о Гале Вазгену. И попаду на мощный крючок, независимо от того, решит ли Вазген дать делу ход. Допустим, я сообщу о Гале Борису. И попаду под серьезное подозрение и дознание – он же Светлый! И наши хорошие отношения – до первой серьезной стычки. Впрочем, как и любые хорошие отношения…

Никто не приедет расследовать смерть ведьмы седьмого уровня. Если и приедут – обвинят меня. Если я что-то и узнаю – то узнаю сам.

Я – Темный. Я свободен. Я поступаю так, как считаю целесообразным.

С отвращением взяв труп Гали за шею и приподняв его над землей, я шагнул в Сумрак. Здесь я бросил труп на землю и скомандовал: гори.

Труп – не синий мох. Сжечь его не так просто. Но поджарить можно вполне. Изменить до неузнаваемости. Об остальном позаботится сам Сумрак. К утру того, что осталось от наполовину сожженного трупа, здесь не будет.

Выйти из Сумрака у меня получилось не сразу. Галя, конечно, хотела забрать меня с собой, но не тут-то было. На поле по-прежнему воняло. И руки мои воняли, их нужно было срочно помыть.

Я побрел к машине, размышляя по дороге: «Талискер» или «Асти Мартини»? «Талискер», несомненно, все продезинфицирует. Но мне ли бояться заразы? А «Асти Мартини» приятно пузырится, и его можно допить после мытья рук.

Остановился я все-таки на игристом вине. Официантке из «Встречи» придется ограничиться ликером. Вымыл руки, допил из горлышка остатки. Руки немного липли, но зато не пахли. Я сел за руль, завел двигатель и вдавил педаль газа в пол. Похоже, меня никто не видел. Похоже, я избежал ловушки. Даже если это была ловушка…

* * *

Проснулся я поздно, от телефонного звонка. Звонил Борис.

– Привет! Никаких новостей по Астафьевой?

– Кхм-гм…

– Ты не проснулся еще?

– Теперь проснулся.

– Так что, нашел вчера что-нибудь интересное?

– Да не особо…

Врать было не очень сложно. В конце концов, я ничего не нашел, а если нашел – то не взял. Труп Гали Бориса вообще не касался, а ворота под землей… Ворота под землей были весьма заметны! Скорее всего Борис вообще давно знал об их существовании. Возможно, даже бывал за ними. Крюков-то Светлый, и Борис Светлый. Но признаваться я все равно не буду. Подожду, пока сам не расскажет.

– Я тоже не могу понять что к чему. Как сквозь землю Алена провалилась, – заявил Борис. – Ее видели на камерах слежения, она прогуливалась с одним местным любителем аномальных явлений. Его я уже допросил. Он ничего существенного не помнит. Похоже, ему промыли мозги, как и директору шахты.

– Ага.

– Ну, узнаешь что – звони.

– Обязательно…

По-хорошему, нужно было съездить на место убийства ведьмы Гали и посмотреть, ничего ли там не изменилось. Но что там могло обнаружиться интересного, кроме ловушки? Нет, лучше я обследую то место, откуда ведьма качала силу! Тем более оно подозрительно совпадало с районом, огороженным подземными укреплениями.

Я умылся, почистил зубы, принял душ, побрился. Кроме Бориса, никому я не был нужен. Свои проблемы мне придется решать самому. Поэтому я сменил машину на джип и поехал в Гуково. К ведьме Оксане. Как знать, жива ли она еще? Судя по всему, наши дела очень мало волнуют начальство. Галю вчера грохнули – и что, хоть кто-то почесался? Никто даже об этом не знает! А я не буду спешить рассказывать. Да и вообще не буду рассказывать. Сторож ли я коллеге своей? Тьфу на нее!

На моей территории до вчерашнего дня проживали две ведьмы – Галя и Оксана. О Гале я уже рассказывал, к тому же эта информация утратила актуальность в связи с выбытием ведьмы. Оксана была совсем молодой – лет двадцати пяти. И тоже не хотела служить в Дозорах. Что меня только радовало – иначе ее забрали бы в ростовский Дозор. Кто же даст мне ведьму шестого уровня в секретари или даже в оперативные работники? Но иногда я мог привлечь Оксану в качестве союзника. Так уж у нас, Темных, обстоят дела – нужно друг друга поддерживать. Иначе Светлые с потрохами съедят.

У Бориса вообще была одна союзница, хотя и не сотрудница, – доктор Надежда. Так что давить он на меня не мог, даже если захотел бы. Только при помощи вышестоящих Дозоров. Но у них свои проблемы, высокая политика – им ли до провинциальных разборок? Сказать, что теперь силы Света и Тьмы в наших городах примерно сравнялись, можно было условно – Галя скорее пакостила мне, чем служила делу Тьмы. Но будем считать, что восстановилось равновесие.

Я без эмоций проехал мимо избушки Гали – что там искать? Записки старая карга наверняка не оставила. Зайдешь к ней – могут пойти кривотолки. Выяснят, заподозрят, поставят в вину, что не сообщил о пропаже. Я прежде с Галей едва ли раз в году виделся. С чего вдруг сейчас навещать ее мерзкое жилище?

Оксана жила в поселке шахты «Ростовской», говоря местным языком – на «двадцатой». Так называлась шахта «Ростовская» при строительстве. Давно уже шахта играет не слишком большую роль в жизни города, а поселок называют ее прежним именем. Память людская избирательно крепка.

Я подъехал к добротному домику с блестящей красной машиной у входа. Оксана любила широкую жизнь и красивые атрибуты. Соседки наверняка ей завидовали черной завистью. Что ведьме и нужно было. Красивая, статная брюнетка с голубыми глазами и милым личиком самим фактом своего существования отравляла соседкам жизнь. А тут еще и хорошая машина, дом, отсутствие мужа с причудами. Собственно, отсутствие мужа у такой женщины уже рвало шаблон.

Оксана, почувствовав мое приближение – дом свой она охраняла крепко, – выпорхнула навстречу. В одном шелковом халатике и даже без белья. Прижалась горячим плечиком, чмокнула в щечку.

– Макар! Как я рада! И польщена! Почему же ты не предупредил? У меня завтрак не готов!

Хорошенькая, стерва. И прижимается так приятно. Глазами хлопает. На все готова. А готов ли я? И хочется, и колется…

– Я с инспекцией.

– Инспектора всегда рада ублажить.

– Да ты что? Правда?

– Правда! Пойдем?

– Ну не на улице же стоять будем?

Домик у Оксаны миленький. Никаких мерзких зелий, паутины, крыс. Напротив, отличный ремонт, дорогие стройматериалы. Пахнет приятно. Хозяйкой. А чужие здесь редко бывают…

В гостиной Оксана уже реально повисла у меня на шее.

– Хочу тебя!

И ведь на самом деле хочет. Чувствую.

Я мягко отстранил ее.

– Работа прежде всего.

– Успеешь поработать. Утро еще!

– Вот именно. Утро.

Оксана с тоской взглянула на меня.

– Ладно. Что нужно сделать?

– Делать пока ничего не нужно. Расскажи, что интересного слышала?

Оксана начала мило лопотать о городских сплетнях. Единственной интересной информацией было явление охотникам огромного волка, подстрелить которого они не могли в силу отсутствия картечи или пуль. Волк отирался вокруг шахты «Алмазная» – где же еще? Сила притягивает всех. Эх, хорошо у нас было без вампиров и без оборотней в последние три года!

Когда Оксана закончила делиться новостями, я поинтересовался:

– С Галей давно встречалась?

– Да с неделю назад к ней ездила. Менялись зельями. Мне некоторые брезгливо самой добывать, а старушке кое-какие дорого покупать. Вот и случилось у нас сотрудничество.

– Что, доносы на меня Галя продолжает строчить?

– Мы с ней эту тему не обсуждали. Галя же знает, что ты мне очень нравишься.

Врет, конечно. Гале она меня так ругала – крыша в избушке поднималась. Крепкие выражения нашла, чтобы старой ведьме польстить. Но Галя тоже понимала, что Оксана лжива и неискренна. И вряд ли поведала ей какие-то свои секреты. Но и я сейчас должен был проявить заинтересованность. Да и мало ли… Вдруг все-таки Галя делилась планами с молодой ведьмой?

– Чаю? – предложила Оксана.

– Воздержусь.

– Чего покрепче? Или понежнее?

Надо было уходить. Но не хотелось… Ненавязчивый приворот, не иначе.

– Слушай, Оксана, ты об источнике силы где-то рядом с «Алмазной» не слыхала?

– Нет, – мило улыбнулась Оксана.

Вот как с ней разговаривать? Постоянно врет.

– Не хочешь пойти со мной. Поискать?

– Для тебя я на все готова.

– Тогда собирайся. Поедем.

– На твоем мощном джипе?

– Да.

– А там заднее сиденье удобное?

– Там и переднее ничего. Одевайся.

* * *

В степи около «Алмазной» было хорошо. Просторно, ясно, чисто. Ночью прошел небольшой дождь, но трава была сухой, земля – мягкой. Дул приятный свежий ветерок.

Я достал планшет, загрузил карту, прикинул, куда был направлен вектор отсоса силы ведьмой Галей. Не совсем на копер, чуть левее, на балку.

Были у меня в планшете и основные схемы выработок «Алмазной». И здесь все сходилось: прямо под балкой, а еще точнее – под прудом, который был в балке поодаль от хутора, находилось то загадочное место, куда я не мог попасть ни в шахте, ни в Сумраке. И где скорее всего пропала Алена.

– Чувствуешь что-нибудь? – спросил я Оксану.

– Мне инструментарий нужен, – ответила она. – Травки можно пожечь?

– Нужно.

Молодая ведьма быстро разложила пучки трав, раздула жаровню, окурила дымом меня, пустила дым по ветру…

– Слышу!

– Что слышишь?

– Дыхание. Страх. Голод. Там, выше по речке…

Речку видно не было, но когда Оксана вошла в транс, речка для нее стала настолько же ощутима, как для человека видна луна на ночном небе. А вот другие проявления были звездами. Яркими и не очень, заметными и скрытыми.

– Пойдем.

– Пойдем, – согласилась ведьма.

Мы спустились к речке – фактически к ручейку – и побрели вдоль него. Вода журчала, Оксана помахивала небольшим кадилом и все время приказывала кому-то:

– Спать! Спать! Спать!

Я не могу почувствовать кому, хотя и сильнее Оксаны как маг. И опытнее. Но у ведьмы свои пути, свое сродство с природой.

У излучины ручья Оксана вдохнула воздух полной грудью. Ноздри ее расширились, зрачки стали огромными. Синяя радужка полностью исчезла.

– Ну, Макар, много мне должен будешь. Если жив останешься, – прошептала девушка.

– Правда?

– Не обмани только.

– Насчет чего?

– Насчет того… Обещал за помощь вознаградить?

– Не припомню такого. Но это подразумевалось.

– Загляни за кустик. Только осторожно загляни. С клинком в руке. Или с хлыстом. А я подстрахую. Хотя драться с ними я не обучена. Чуять – да. А так – только усыпить могу…

Следуя совету Оксаны, я обнажил «призрачный клинок» – рассечет и живого, и мертвого. Живого еще и отравит, если попасть в жизненно важные органы не удастся, а мертвого – подпалит. И шагнул в заросли терна.

Ветки сами расступались передо мной. Тропка была хожена. Колючие ветки терна не то чтобы заговорены, но словно «причесаны» теми, кто тут ходил.

Оксана брела следом. Обострившимся слухом я чувствовал, как стучит ее сердце.

А потом я услышал сопение, тихое поскуливание. И запах. Тщательно скрываемый, вылизываемый, но все же отчетливый запах оборотней.

Вот и лежка. Трое волков. Семейная пара. И детеныш. Точнее, подросток. Они дремали. И не услышали моего приближения.

– Эй! Без глупостей, – приказал я.

Волчица открыла глаза первой. В них метнулась злоба, потом угроза и спустя долю секунды – ужас.

– Мы не делаем ничего плохого, Темный! – шепелявя, проговорила она. – Мы просто прилегли отдохнуть.

– И не охотились? – строго спросил я.

– Мы не охотимся на людей, – вступил в разговор вожак. – Мы чтим Договор. Мы послушны хозяевам. Темным. Вазген знает о нас.

На месте оборотней я бы не решился говорить о Вазгене, если он и правда не благословил их на жизнь в дикой природе.

– Что вы здесь делаете?

– Мы спали.

– Я видел. Почему пришли именно сюда? Почему остаетесь в таком обличье?

– Нам так удобнее, – ответил вожак. – И тут была сила. Много силы… Теперь нет.

У меня в кармане зазвонил телефон. Борис.

– Слушаю.

Боюсь, мне не удалось изобразить радость и радушие. Попробуйте поговорить с другом, который одновременно соперник, когда на кончиках пальцев у вас «призрачный клинок», впереди – семейка оборотней в боевой трансформации, позади – ведьма себе на уме, а бэкграундом – уйма проблем!

– В деревне задрали корову, Макар. И сожрали подчистую. Это оборотни. Я взял след и иду по нему. На основании Договора официально требую твоей помощи!

– Корову? – переспросил я. – Я верно тебя понял? Тогда о каком Договоре речь, Борис? Или они человека убили?

– Нет. Но незарегистрированные оборотни, которых видели люди, – это нарушение всех норм и правил. Я уже приготовил клетку. Ты должен помочь мне загнать их туда.

– Извини, я слегка занят. Перезвоню через пять минут, – пообещал я.

Конечно, оборотни все слышали. Слух у них отменный. И Оксана слышала.

Волки были готовы напасть. Оксана откровенно боялась. Я не то чтобы боялся, но и восторга не испытывал. Думал, как мне извлечь выгоду из данной ситуации.

– Полегче! – предупредил я оборотней. – Пока я ничего не решил. У меня свой интерес в этом деле. Но клетка по вам и правда плачет. Вы понимаете?

– Да, – коротко рявкнул вожак.

– Я могу вас спасти и спрятать. И кормить. Но вы будете моим резервом. Моими временными сотрудниками. Согласны?

– Да, – согласился вожак.

– Я поставлю вам свои печати.

– Нет, – проскулила волчица.

– Временные. На три месяца, – пообещал я. – Без печатей вы мне не нужны. И я обещаю, что не заставлю вас идти на верную смерть.

– Договорились, – слишком быстро проговорил вожак.

Я прислушался. Борис был уже рядом. Метрах в двухстах.

– Вы сможете нас отвезти? Туда, куда я скажу?

– Конечно, – согласился вожак.

Я вскочил к нему на спину, Оксана села на волчонка-подростка. И мы помчались. Вдоль озера, по посадке, через поле. Сами оборотни не смогли бы замести след. Но с ними был я. И я напустил тумана, перемешал следы, заставил траву и камни забыть о том, что мы здесь проходили. Оксана тоже помогала – и, думаю, у нее получалось даже лучше, чем у меня. У ведьм врожденный талант к таким заклинаниям.

Остановились мы около плоского террикона. Люди здесь ходили редко, даже поля засеянного рядом не было. Промышленный пустырь.

– А сейчас – печати, – сказал я.

Пришлось вспомнить навыки по «ветеринарии». Каждого Темного учат подчинять низших Темных. Без этого – никак…

Волки выли, но терпели. Оксана помогала. Хорошая девочка. Поощрение она точно заработала.

– Сидеть здесь, – приказал я. – Корову вы не видели и не знаете. Мясо я привезу вечером.

– Мы не голодны пока, – заявила волчица.

– Тогда я заеду завтра. Или послезавтра. Отдыхайте.

В кармане вновь зазвонил телефон.

– Макар, я чего-то не пойму… Ты не перезваниваешь, а тут твоя машина. И след оборотней потерялся!

Голос Бориса источал подозрительность.

– Слушай, отчего ты такой нетерпеливый? Я сильно занят. Если ты подождешь около машины, мы туда подойдем.

– Мы? Кто это – «мы»?

– Увидишь.

– Я еще поищу вокруг. Ты, когда будешь близко, звони.

– Договорились.

Борис что-то заподозрил, несомненно. Но подозревать и доказать – категории разные.

* * *

Сложнее всего было добраться обратно. Оборотни провезли нас километров пять, что заняло у них пять минут. Но нам пять километров по бездорожью преодолеть совсем не просто! Даже до ближайшей торной дороги – километр. А машины по ней ходили в среднем раз в час.

Тем не менее мы отважно двинулись через буераки. Оксана всячески показывала, как ей неудобно в туфлях на высоком каблуке. Сетовала на затяжки, которые сухие прошлогодние бурьяны оставляли на колготках, и, ничуть не стесняясь, демонстрировала мне их. Особенно те, что выше колен. Она и порвала колготки в двух местах, что выглядело, честно признаюсь, весьма и весьма сексуально.

За пятнадцать минут с грехом пополам мы выбрались на дорогу. Пустынную, естественно.

– Тебе, как я понимаю, лучше поспешить? – спросила Оксана.

– Да.

– Я подманю машину.

– Давай.

Не прошло и двух минут, как со стороны хутора послышался рев мотора – навстречу нам ехал грузовик с углем. Водитель резко остановился, высунулся в окошко, спросил:

– Куда ехать?

– Разворачивайся, – приказал я, ничуть не удивившись тому, что он уже обработан. – Подбросишь нас до хутора – и можешь быть свободным.

Вышли мы метров за триста до моего автомобиля. Шоферу я подчистил память – нас он не подвозил, а если и подвозил, то со стороны Ростова. Как там оказался – не помнит. Это на случай, если Борис начнет расследование. Хотя скорее всего не начнет – он мне доверяет в разумных пределах. Ну кто может предположить, что я совершенно случайно нашел и подчинил семейку оборотней, о которых прежде и не подозревал?

Телефон зазвонил вновь.

– Жду около твоего джипа, – сообщил Борис.

– Идем. Через минуту будем.

«Волга» Бориса стояла рядом с моей машиной. Борис сидел на капоте. Грелся, наверное.

– Борюсик! – прощебетала Оксана.

Борис ведьму терпеть не мог. Полагаю, прежде всего потому, что она привлекала его как женщина. И Оксана это прекрасно чувствовала. Но Борис же был Светлым! Как он мог даже помыслить об отношениях с ведьмой?

– Не нашли оборотней? – поинтересовался Борис.

– Нет, – ответил я. – У нас были немного другие дела. Мы приехали сюда, чтобы продолжить расследование по делу Астафьевой. Могу поклясться Тьмой.

– Да ладно, – махнул рукой Борис. – Верю.

Он не верил наверняка, а я мог поклясться только относительно того, что приехал сюда по делу Светлой, а не из-за оборотней, но что с того?

– Боренька! Я так скучала! – томно прошептала Оксана. – Мы тут с Макаром погуляли по полю, по лесочкам… Может, и с тобой погуляем? Или все вместе? Травка мягкая, земля теплая.

– Врешь. Холодная земля, – бесцеремонно ответил Борис.

Все-таки тяжело быть Светлым. С одной стороны, неправды он не сказал. С другой – ответил грубостью на кокетство. Гораздо приятнее поддержать флирт, даже если знаешь, что он ничем не закончится. Мягче надо быть. Терпимее. Я ли, Темный, это говорю?

– А с кем ты проверял? – захлопала глазами Оксана. – Может, она была недостаточно горячая?

– Макар, уйми свою сотрудницу. – Борис нахмурился. – Нам о делах надо поговорить.

Оксана и правда перегибала палку. Все-таки Борис – не мальчик, а городовой от Светлых. И ей, ведьме шестого уровня, неплохо было бы соблюдать субординацию.

– Посиди в машине, послушай музыку, – предложил я. – Мы поговорим с Борисом, и я отвезу тебя домой.

– Звучит многообещающе, – соблазнительно улыбнулась Оксана.

С Борисом она меня положительно стравливает. Конечно, тот никогда не примет ее ухаживаний и откровенных предложений, но будет злиться на меня за то, что я приму. И ревновать. А ревность – не лучший спутник друзей, особенно если их и так многое разделяет.

Послушная Оксана скрылась в машине и включила радио на полную мощность. Конечно же, там пела Натали. «О боже, какой мужчина! Я хочу от тебя сына…» Бориса буквально корежило от Оксаны и от песни. Ну и ладно. Проще будет выведать у него то, что мне нужно.

– Так что за тема с оборотнями? Расскажи.

– Будто бы тебя начальство не оповестило?

– Представь себе. Никому нет дела до оборотней. Я так понимаю, их много?

– Видели двоих.

– Вот как? Интересно. И они сожрали корову?

– Да.

– То есть переваривать ее будут пару дней?

– Тебе виднее. Об оборотнях ты, наверное, знаешь больше моего. Они не перекинутся, пока корова не переварится?

– Теоретически возможно, но будут проблемы.

– Какие?

– Несварение желудка. Да и вообще оборотни коров жрут не потому, что им питаться нечем. Добытый на охоте зверь пополняет силы зверя. Не задумывался над тем, почему довольно-таки тщедушный человек может превращаться в монстра? Именно из-за накопленной в звериной сущности энергии. Так что если хочешь существовать зверем – питайся в обличье зверя.

– Я не хочу, – ответил Борис. – И вообще такие азы мне, естественно, известны.

– Тогда зачем спрашиваешь?

– Хотел уточнить – если ли шанс поймать их, пока они объелись мяса.

– Шанс всегда есть. Но теперь они стали сильнее. Могли уйти куда-нибудь. Почти наверняка ушли. И нам беспокойства в ближайшее время не доставят.

– Хорошо, если так.

– Я почти уверен. Глупо было бы оставаться на месте.

– Да, наверное… Я разошлю ориентировки в соседние районы.

– Дело твое. Теперь у меня к тебе пара вопросов.

– Слушаю. – Борис насторожился.

– Ты ведь хорошо знаком с Крюковым?

Борис насторожился явственно.

– Я его знаю, и он знает меня. Но у нас с ним слишком разные весовые категории.

– И все-таки… Не подскажешь, где его найти?

– Зачем?

– Сам понимаешь, вреда я ему причинить не могу. Слишком разные весовые категории, как ты только что сказал. Его видели вместе с Аленой совсем недавно. Потом Алена пропала здесь. А тут – родные места Крюкова. Тебе не кажется, что взаимосвязь четко прослеживается? Может быть, Алена и не пропадала никуда? А если пропала, то виноват в этом Крюков или какие-то его охранные заклинания? Может, она полезла куда-то не туда?

Борис задумчиво посмотрел на меня.

– Именно таким и был ход моих мыслей. Но я не могу дозваться Крюкова. Он не отвечает.

– И ты не хочешь поехать, поискать его?

– Пока не хочу. Потому что Крюков или его заклинания не могли сделать Алене ничего плохого.

– А случайно?

– И случайно тоже.

Светлые! Фанатики… Они всегда уверены в себе. А если не уверены, тут же реморализуются, и тогда уже наверняка уверены.

– Подсказать мне, где искать Крюкова, ты не можешь? – спросил я.

– У него есть вилла на Цимлянском море. Последний раз его видели на яхте – информация из открытых источников. Вывод напрашивается сам собой. Можно поискать на Цимле. Хотя, как ты понимаешь, если Светлый маг первой категории не хочет, чтобы ты его нашел, ты его не найдешь. И вряд ли он станет с тобой разговаривать.

– Спасибо, Борис. О вилле на Цимлянском море я не знал.

– Там настоящая крепость.

– Я не собираюсь брать ее приступом. Но все-таки съезжу, пожалуй.

– Счастливо!

Я прыгнул за руль. Оксана тут же прильнула ко мне и погладила по внутренней стороне бедра.

– Ты обещал, Макар! Я ведь хорошо поработала?

– Отлично. Поехали к тебе.

– Может, прямо здесь?

– Нет, поехали!

Жаль, что официантке из «Встречи» опять придется подождать. И хорошо, что она даже не подозревает о том, что ждет. По-моему, самый приятный вид ожидания.

* * *

Домой я вернулся к вечеру. Глупо, но настроение у меня было приподнятым. Оксана помогла расслабиться, а Борис… Борис дал пищу для размышлений.

Вполне возможно, он хочет спровадить меня подальше от места событий – для того и подкинул идею о Цимлянском море и о том, что Крюков скрывается там. С другой стороны, он мог проговориться – выдать свои мысли относительно того, где прячется Крюков. Да, старый Светлый маг шел куда-то на яхте по Дону, но за те несколько дней, что минули с момента его встречи с Аленой, он мог подняться по речному пути в Москву, а то и в Балтийское море. Не говоря уже о море Средиземном – если он повернул не в ту сторону, куда я предполагал. Но Борис говорил именно о Цимлянском водохранилище…

Вопрос нужно было изучить. Надо было посоветоваться. А с кем? С Вазгеном, конечно. Пусть поможет, если хочет, чтобы я ему помог. Но о подземных чертогах Крюкова я пока промолчу. Нужно просто поговорить. Не по телефону, конечно. Такие вопросы решаются только лично.

Так что дома мне пришлось побыть недолго. Я побрился, переоделся, сел в машину и отправился в Ростов. Приехал засветло – сто километров пролетел за час. И сразу потребовал аудиенции у Арутюняна.

Вазген принял меня в своем роскошном кабинете, развалившись в шикарном кресле из кожи бегемота. Была у него и переговорная – для тех, кто не должен видеть лишнего, – но меня он допустил в кабинет. Хотел продемонстрировать симпатию и доверие, не иначе.

– Что разузнал? – вкрадчиво спросил глава Дневного Дозора.

– Пока – ничего конкретного.

– То есть не хочешь рассказывать?

– Не хочу наводить силы Дозора на ложный след. Но все-таки я полагаю, что в деле замешан Крюков.

– Отлично! – Вазген потер руки. – То есть, конечно, ужасно! Как может Светлый маг первой категории быть замешан в пропаже Светлой волшебницы? Может быть, так случилось потому, что она полезла не туда и увидела не то? В верном направлении копаешь, Макар!

– Мне нужна информация.

– Все, что в наших силах.

– Крюков занимался какими-то исследованиями на Цимлянском море?

Вазген, прищурившись, посмотрел на меня.

– Откуда ты знаешь?

– Слыхал. От Светлых.

– Не дружи со Светлыми. Они могут тебя покусать, – хмыкнул Вазген. – И ты решишь навязывать всем свою волю и принципы тогда, когда в этом нет никакой нужды.

– Я осторожен, – максимально корректно ответил я. Возможно, стоило намекнуть Вазгену, что он лезет не в свое дело. Но его предложение выглядело просто как шутка. – Так что насчет Цимлянского водохранилища?

– Его там не раз видели, – ответил Вазген. – Более того, пытались выяснить, что за сети он там плетет. Ничего конкретного не нашли. Может, старик и правда любит понырять и половить рыбу? Лещи на Цимле замечательные.

– Все мы ценим цимлянских лещей, да.

– Хочешь проехаться на водохранилище? – спросил Вазген.

– Такие планы у меня появились совсем недавно. Пожалуй, проедусь.

– Не трать время.

– Вы там уже были?

– Нет.

– Знаете, что Крюкова там нет?

– Вполне возможно, что и есть, – усмехнулся Вазген. – Даже скорее всего есть.

– Я его не найду?

– Сложно сказать. Надеюсь, найдешь.

– Как же я его найду, если не поеду?

– Зачем ехать? Я дам тебе вертолет, полетишь. Еще какие-то пожелания будут?

Однако! Вазген меня удивил, хотя и приятно. Но когда тебя приятно удивляет глава Дневного Дозора, порой стоит насторожиться. И все-таки голова у меня пока на плечах, так что будем радоваться…

– Подводное снаряжение у вас найдется?

– Не вопрос, я пошлю нарочного в магазин. А у тебя есть наводки, где искать Крюкова? Все-таки на дне морском?

– Точно не знаю. Но если его не будет на поверхности, неплохо заглянуть под воду.

– Сейчас я дам распоряжение пилоту в аэропорту. Туда же подвезут снаряжение. Может быть, тебе пригодятся какие-то амулеты?

– Я не собираюсь драться с Крюковым. Разве что какую-нибудь поисковую штучку…

Вазген поднялся, подошел к шкафу, открыл его. На полках лежали десятки амулетов из кости и дерева, металла и кожи. Были там и большие устройства, и совсем маленькие предметы.

– Ты видел когда-нибудь Крюкова? – спросил Вазген.

– Кто же из наших земляков его не видел?

– Тогда возьми компас. Я сам его заряжал. Как работает, знаешь?

– Конкретно этот? Нет.

– Представляешь объект, вспоминаешь ауру – и стрелка поворачивается… Вблизи не действует, только на расстоянии. Точнее, чем ближе, тем сильнее вращается стрелка. И все-таки по принципу «горячо-холодно» не найдешь. Словом, штука тонкая и капризная, но помочь может.

Я взял компас, представил ауру Крюкова – насколько я его знал. Стрелка повернулась на восток – как раз в сторону Цимлянска.

– Он, кстати, может показывать строго обратное направление, – заметил Вазген. – Земля-то круглая. А порой выбирает какие-то свои линии. Путь, по которому надо пойти, чтобы встретить объект. Так что в компас не верь – просто учитывай его мнение.

– Где расписаться в получении артефакта?

– После операции отдашь, если не потеряешь.

– Прогнозисты что-то вычислили? Относительно успеха моей поездки и потери артефакта?

– Ничего существенного, как ты любишь говорить, – засмеялся Вазген. – Кстати, бонус в виде одноразового портала хочешь?

– Куда?

– Сюда. Если точнее – в конференц-зал.

– Конечно, хочу.

– Держи. – Вазген бросил мне стеклянный шарик. – Раздавишь в руке. Чтобы руку порезать. Иначе не сработает.

– Спасибо.

* * *

Щедрость Вазгена поражала. Нет, не стоит думать, что глава ростовского Дневного Дозора всегда был паталогически жаден, а тут расщедрился. Мы куда более широки, чем Светлые. Те так и норовят припрятать что-то «на будущее», «во имя великой цели». Мы можем и отдать просто так. А можем и не отдать – если надо. Но все-таки одноразовые порталы на дороге не валяются – такая штука может выдернуть из самой опасной заварушки, спасти от самого жуткого противника. Даже если он успел тебя проглотить, не разжевывая, и только начал переваривать.

Когда имеешь дело с великими Темными магами – да и не только с великими, а с любыми, – всегда есть шанс, что они играют против тебя. Точнее, играют против кого-то тобой, совершенно не заботясь о твоих интересах и даже о твоей жизни. Резонно. Если ты сам о своей жизни и безопасности не заботишься – другим-то что? На то и игра. Не хочешь – не играй. Но это не исключает возможности игры тобой. Только совсем уж втемную…

Вот и сейчас щедрость Вазгена к благотворительности никакого отношения не имела. Объяснить ее можно было двояко. Во-первых, Вазген действительно заинтересован в успехе моего расследования и желает получить результат. Его выгода прямая – найдется Алена, появятся козыри для торговли со Светлыми, которые те еще бандиты… Во-вторых, он может иметь намерение подтолкнуть меня к действиям, которые нужны ему. Второе гораздо вероятнее, но и первое не исключено – в конце концов, я ведь работал на благо Дневного Дозора и в его интересах.

А вертолет… Что вертолет? Не простаивать же ему все время в аэропорту, иногда нужно и погонять машинку. Об аквалангистском снаряжении я вообще молчу – ерунда…

* * *

Лететь на вертолете было приятно. Даже не столько лететь, сколько осознавать – еще пятнадцать минут, и мы будем «на точке». Вот только там… С чего начать там?

Мысли у меня имелись. Были предчувствия. И предсказание от Оксаны. Хоть она ведьма и слабая, будущее предвидит – как без этого?

– Волгодонск, – сообщил пилот, показывая на далекие огни. – Минут десять – и море. Где садимся?

– Над водой зависнуть сможешь?

– Смогу. Надолго?

– Чтобы я спрыгнул.

Пилот посмотрел на меня неодобрительно.

– В воду?

– Да. Я не шучу. Только переоденусь предварительно…

– Нет проблем. – Пилот попытался сохранить невозмутимость.

Я быстро разделся, одежду упаковал в мешок, подвесил к нему магический «маячок» – подберу, если получится. После того как поплаваю вдоволь. Надел гидрокостюм, ласты, акваланг. Эх, веселая будет ночь!

Пилот тронул меня за руку, по его губам я прочел:

– Море!

Я надел наушники, попросил:

– Сначала остановимся здесь, потом полетим туда, куда скажу.

– Хорошо.

Вертолет завис над водной гладью. Я вслушался в море. Как ни странно, постоянная вибрация и гул вертолета совершенно не мешали. Частота, которая меня интересовала, была совсем другой. Инфразвуковой. И я ее услышал, махнул рукой в нужную сторону. Пилот повернул вертолет туда.

Мы летели, я продолжал слушать. Рокотали турбины на гидроэлектростанции. Шумели турбины на атомной электростанции. Гудели мощные трансформаторы. Но меня интересовал едва слышный мощный рокот под водной гладью. Гул земли.

– Еще километр туда – и снижайся, – попросил я пилота.

Вот и трещина в тектонической плите. Или какой-то древний канал. Или искусственный тоннель под землей. Место, где лучше всего слушать землю. Скрытое водой от глаз, но не от ушей.

– Здесь! – приказал я пилоту.

Тот опустил вертолет практически к самой воде. До бурлящей под мощным потоком вертолетных винтов воды осталось метра два.

– Ниже не опущусь! – прокричал пилот.

– Нормально.

– Ждать на берегу? Где? Сколько?

– Нет, ждать не надо. Возвращайся.

Я открыл дверь. Пилот, по-моему, до последнего не верил, что я «выйду». Глаза его слегка округлились, когда я выбросил из вертолета мешок с одеждой и прыгнул сам. Черная вода поглотила меня. Вертолет, к счастью, улетел прежде, чем я всплыл, чтобы осмотреться и перевести дух. Под шквальным ветром от лопастей плавать очень неуютно даже в гидрокостюме.

* * *

Вода была холодной. Но не слишком – градусов десять, а то и двенадцать. Прогрелась уже водичка, если быть справедливым.

У обычного человека в такой воде с непривычки могло остановиться сердце, и замерз до судорог он бы за пару минут. Но что для меня вода в десять градусов по сравнению с холодом Сумрака?

А я ведь еще был в гидрокостюме. И «большой чулок», защищающее от потери тепла заклинание, использовал на все тело, включая голову. Главное, конечно, не увлечься и не зажариться в чулке собственным теплом. Но на то он и «чулок», что в нем есть небольшие поры для охлаждения. Пара минут – и температура в коконе вокруг моего тела поднимется, станет совсем комфортно.

Я лег на спину, расслабился. Надо мной мерцали звезды. Шелестела вода. Здесь… Где-то здесь…

Настроившись на волну колебаний водохранилища, я нырнул. Темна вода на глубине, да еще и ночью! Пришлось зажечь «волшебный фонарик». По дну заметались тени.

Какие колебания выбиваются из гармонии? Какие чужды Цимлянскому морю? Откуда они идут?

Пока неясно. На дне их практически не было слышно. Почему? Не потому ли, что я сейчас внутри источника?

Я поплыл в сторону берега. Потом повернул к атомной станции. Ничего! Ничего и нигде. В чем же дело? Посторонний источник отключился, когда почувствовал мой к нему интерес? Маловероятно… Работает импульсами? Тоже сомнительно, прежде рокот колебаний был слабым, но непрерывным…

Я заметался по дну, как хищная рыба в поисках добычи. Нет, ничего!

Возможно, вибрации просто не слышно около дна? Как такое может быть?

Я поднялся на поверхность и отплыл в сторону. Еле заметный рокот вернулся. Он шел оттуда, откуда я только что уплыл.

Ладно, вернемся… И снова ничего!

Входить в Сумрак на дне холодного водохранилища, без света и без теплой компании мне совсем не хотелось. Но придется, если я хочу что-то найти.

С трудом найдя свою тень, я поднял ее и вплыл в Сумрак. Сумрак не только сосал силы, но и давил. Здесь, под водой, он был не таким, как под землей, желеобразным и ледяным, но вязким и вихрящимся. Очень холодным и неуютным.

Видимость улучшилась. Вихри носились над желейным дном, а в самом дне словно бы горели темно-багровым пламенем какие-то плиты. Одна, две, три… Еще несколько поодаль.

Я подплыл к одной поближе. На ней проступали непонятные мне письмена. Не такие, как на воротах под землей, но в чем-то похожие.

Теперь можно выйти из Сумрака, что я и сделал. Ледяные иглы впились в тело, но это бодрящий холод. На дне в реальном мире, естественно, ничего нельзя было рассмотреть.

Я начал подыскивать подходящее заклинание… А потом понял, что слишком увлекся магической стороной процесса, опустился ко дну и начал разгребать ил прямо руками.

Разбрасывать илистые отложения оказалось совсем не трудно. Когда я углубился сантиметров на пятнадцать, под илом обнаружилась каменная плита – словно надгробие. Массивная, толстая, шершавая на ощупь. Вблизи я не слышал ее вибрации – но резонировали и создавали фон на поверхности наверняка такие плиты. Словно чешуйки-отражатели радиотелескопа…

Отлично. Я понял, что здесь что-то происходит. А вот что именно – не понял. Для этого не мешало бы найти Крюкова… Скорее всего «телескоп» – его рук дело.

Назад: Часть 1 Глубокий интернет

Дальше: Часть 3 Дорога к морю

Часть 2 Рыцарьи дракон

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

Часть 2
Рыцарьи дракон