Вскоре я поняла, что парни и впрямь очень хорошо подготовились. У них имелась бумажная карта, склеенная из четырех разных планов местности, куда подробнее и достовернее тех, что можно найти в Интернете. Территория фестиваля была обведена фломастерами разного цвета. Они объяснили мне, что цветами обозначены высота забора и плотность охраны. Как оказалось, один из трех мушкетеров, самый тихий, несколько лет назад работал волонтером на фестивале с единственной целью: изучить слабые места периметра и системы безопасности. Я прозвала их про себя Тихоней, Стратегом и Весельчаком. Для этой троицы сам факт того, что они проберутся на фестиваль бесплатно, составлял половину, если не больше, того удовольствия, которое сулило посещение подобного мероприятия.

Помимо карты у них была четырехметровая складная лестница, которая легко помещалась в обычный рюкзак. Ею они особенно гордились, поскольку Стратег заказал ее на e-bay и ждал посылку из Китая целый месяц. Мне б научиться так планировать!

Мы выпили немного рома для храбрости, и приключение началось. Мне передали небольшой сверток, упакованный в фольгу, о содержимом которого я не спрашивала. Я убрала пакет в передний карман джинсов.

– Идем на юго-восток, – полушепотом инструктировал Стратег, указывая рукой в направлении поросшей деревьями и кустарником возвышенности. – В сторону леса, поближе к Каменному кругу.

Мы двинулись через парковку. Стараясь не привлекать к себе внимания, проскользнули мимо трех постов охраны. Волонтеры службы безопасности были слишком поглощены ленивыми разговорами и собственными телефонами, чтобы заметить четверку веселых ребят, двигавшихся против течения в сторону зеленой рощи. Мы почти добрались до кустов, когда услышали позади потрескивание рации – видимо, все прошло не так гладко, как нам показалось поначалу. Не сговариваясь, мы нырнули в кусты и замерли. Спустившийся в долину голубоватый сумрак нам благоприятствовал. Не шелохнувшись, мы пережидали, пока звуки стихнут. Очевидно, это был регулярный сеанс связи и ничего больше, потому что нас никто не преследовал. Выждав еще несколько минут для перестраховки, мы выдвинулись вперед вдоль извивающейся живой изгороди, медленно, полуприсев, стараясь производить как можно меньше шума. Парни шли по компасу, и по их довольным улыбающимся лицам я понимала, что они получают от своей авантюры огромное удовольствие. Весельчак передал мне фляжку с ромом, и я сделала маленький глоток. Приятное жжение в горле помогло мне немного расслабиться. Не знаю, сколько мы шли: по-моему, прошло около часа. Туман сгустился. Мне понадобилось в туалет, и я немного отстала от ребят. Когда я выбралась из кустов и поспешила догнать своих спутников, в сизой дымке впереди мне померещилось какое-то шевеление. Я остановилась. Нечто огромное двигалось прямиком на меня. Чтобы подавить крик, я зажала рот рукой. Меня парализовал ужас. Что бы это ни было, оно шло на меня, будто плывя над землей. Не помня себя от страха, я протянула руку вперед и шагнула. Из пелены выплыла жуткая рогатая голова и потянулась ко мне, уставившись прямо в глаза своими гигантскими черными зрачками. Я издала пронзительный крик. Откуда-то сбоку послышалось щелканье рации и переговоры охраны. Тут я почувствовала, как мою ладонь обхватили чьи-то пальцы и потянули вниз. Я нырнула в туман и приземлилась на поросшую густой мокрой травой землю. Весельчак зажал мне рот рукой и прошептал на ухо:

– Не пугайся, Йоханнесбург, это всего лишь корова, белая корова. В Англии их полно.

Не знаю, сколько мы так пролежали. У меня затекла рука. Наконец щелчки раций стихли. Тогда мы поднялись, и я почти ползком последовала за Весельчаком куда-то вперед, почти не разбирая дороги в быстро опускавшемся сумраке. Где-то слева от нас ревел, хохотал и переливался разноцветными огнями фестиваль. Мы с Весельчаком добрались до густой рощи и остановились. Тут нас ждали Тихоня и Стратег. Они пошептались и решили, что теперь я должна идти второй, поскольку не знаю этих мест и запросто могу снова отстать. Прислушавшись, мы двинулись влево. Темнота была почти полной, если бы не мигающее марево Гласто в черных небесах над долиной.

Мы шли, пока из-за деревьев не показалась высокая белая стена. Я потерла глаза кулаками – перед нами действительно было что-то похожее на крепостную ограду. Стена поднималась метров на пять, гладкая и абсолютно отвесная. Вдоль нее вилась тропинка. Если верить словам Стратега, позади забора была грунтовая дорога, по которой на «лендроверах» ездили охранные патрули. Каждые сто пятьдесят метров стояли вышки с прожекторами. Они не горели, но было ясно, что в случае малейшего подозрения все лампы зажгутся, выхватив испуганные лица партизан из темноты. Наверное, так чувствовали себя люди, пытавшиеся перелезть через Берлинскую стену, подумала я.

Выбрав самый темный участок стены, парни начали распаковывать лестницу. Они уже прислонили ее к забору, и Стратег поднялся наверх и заглянул на ту сторону, когда темноту разрезал свет фар «лендровера» охраны, медленно выползающего из-за поворота. Мы замерли. Стратег только и успел повалиться вниз вместе с лестницей. От травмы его спасла живая изгородь. «Лендровер» остановился, мы услышали хлопки дверей и уже знакомый шелест рации. Сквозь забор виднелись силуэты охранников в свете фар. Они вызывали подмогу. Загорелись прожекторы. Вокруг шарили фонарики, проходя в сантиметрах от нас. Мы лежали без движения, боясь поднять голову. Стратег бесшумно оттащил лестницу в кусты. Прошло минут сорок, когда все наконец стихло, свет погас и машины разъехались. Следуя за Стратегом, мы прошли обратно в рощу и дальше, пока не оказались около заброшенного коровника. Трава была влажной от росы, у меня вымокли ноги. Мы заглянули внутрь. В углу сарая кто-то завозился. Ну все, попались, решила я. Но Весельчак посветил айфоном в угол, и там оказалась стайка ребят, человек шесть, которые таращились на нас полными ужаса глазами.

– Все в порядке, – провозгласил Весельчак. – Это наши братья-партизаны.

Все с облегчением выдохнули.

– Где ваша лестница? – поинтересовался Стратег.

– Нам она не нужна, – робко ответил тощий прыщавый парень. – Мы подсадим друг друга.

Мои спутники переглянулись.

– Понятно, – саркастично отозвался Весельчак. – В первый раз, значит, идете?

– Вспоминается наш провал одиннадцатого года, более известный как «поход домой по полям с электрическими изгородями в полной темноте», – прошептал Стратег.

Мы простояли в темноте еще минут двадцать, допивая содержимое фляжки, пока Тихоня не пробормотал:

– Я помню, что в зоне платного кемпинга меньше всего охраны.

– Блин, что ж ты молчал всю дорогу? – встрепенулся Стратег и вытащил карту. – Вот это место, помечено голубым. За мной.

Я послушно двинулась следом.

– Удачи, школота! – на прощание пожелал ребятам Весельчак.

Мы снова шли в темноте гуськом, двигаясь за Стратегом, который, очевидно, хорошо знал местность или ориентировался по звездам, как Христофор Колумб или Магеллан. В траве сновали какие-то мелкие животные, иногда задевая мои лодыжки. В лесу слышались смех и шепот других партизанских отрядов. Судя по звукам, хедлайнер уже отгремел, и фестиваль трясло от технобита ночных шатров. Мы все продолжали идти, когда туман сменился моросящим дождем. Когда мы добрались до нужного места, Стратег дал условный знак, и мы остановились. Дождь все усиливался. Промокшая одежда липла к моей обожженной руке, и я поежилась от боли, отдирая ткань от раны.

Стратег вновь развернул лестницу и приставил ее к забору. Он выждал несколько минут и поднялся наверх. Потом спустился и подозвал нас к себе.

– Внутренний забор совсем близко к внешнему, но туда можно спрыгнуть. Я полезу первым и помогу вам спуститься. После этого сигаем через внутренний забор и бежим. Нужно быстро валить из кемпинга, пока у нас не проверили фестивальные браслеты. Все понятно?

Мы дружно закивали. Я достала из кармана телефон и посмотрела на часы: три сорок утра. Совсем скоро рассвет, нужно торопиться. Я убрала телефон в карман рюкзака. Надо где-то подзарядить его – батарейка была почти на нуле.

– Йоханнесбург идет сразу после меня.

– Сэр, есть сэр, – шепотом отозвалась я.

Стратег взобрался по лестнице и исчез на другой стороне стены. Подождав минуту, я отправилась за ним.

Лестница была хрупкой и шаткой, мокрые кеды скользили по ступенькам, больная щиколотка сковывала движения. Если бы не полная темнота и выпитый ром, я бы ни за что не полезла так высоко. Добравшись до вершины, я обнаружила острый скат, загнутый наружу градусов на сорок пять. Кое-как перекинув через него ногу, я схватилась за конек и оказалась верхом на заборе. Не смотри вниз, не смотри вниз, не смотри вниз – только и крутилось в голове. Впрочем, это было нетрудно, ведь вокруг стоял ночной сумрак. По эту сторону фестиваль отбрасывал длинные оранжевые и сиреневые лучи, то и дело освещая мое лицо. Надо было действовать быстро. Плотно зажмурив глаза, я прыгнула вниз. Стратег поймал меня на руки и поставил на землю, прямо в липкую чавкающую грязь. Я огляделась. Метрах в двадцати от нас уже начинались ровные ряды одинаковых палаток – платный кемпинг. Людей тут было совсем мало; очевидно, все спали. Вдалеке справа стрекотала танцевальная музыка.

Рядом со мной приземлился Весельчак. Он ударился об ограду спиной.

– Фак! – пронзительно крикнул он.

Практически в ту же секунду где-то слева в темноте запрыгали лучи фонариков – три или четыре, я не успела сосчитать.

– Тревога! Нас спалили! – заорал Стратег и ринулся вправо, по тропинке между заборами. Весельчак корчился от боли на земле.

Я наклонилась и протянула ему руку.

– Беги, Йоханнесбург, – прошептал он. – Что стоишь? Я не жилец.

Не раздумывая, я перепрыгнула через внутренний забор. Рюкзак зацепился за торчащую из сетки толстую проволоку. Охранники были уже метрах в пятнадцати: двое волонтеров и девушка-коп.

– Стой, ни с места! – кричал мужской голос, фонарик светил мне прямо в лицо.

Я отчаянно пыталась отодрать рюкзак от забора, но он застрял по другую сторону. От очередного рывка острая проволока распорола ткань сбоку, и содержимое высыпалось на землю.

– Помогите, у меня перелом позвоночника! – заорал Весельчак, когда охрана приблизились почти вплотную. – Я не чувствую ног. – Он повернулся ко мне, еле заметно подмигнул и прошептал одними губами слово «беги».

Пользуясь минутным замешательством преследователей, я бросилась бежать через поляну в сторону палаток.