Глава 3 Король сталкеров

Я никогда не возвращаюсь с работы тем же путем, по которому прихожу — это правило номер один. Реалии мертвого города ничего не позволяют планировать: слишком многого здесь следует опасаться, и не только в завалах промышленной зоны. За сорок лет подходы к домам заросли деревьями и кустарником. Буйная растительность Прерии отнимает город у человека, постепенно приводит его территорию в свое первозданное состояние.

Эти улицы и дома еще много веков не услышат детского смеха. Они давно уже обрели себе новых хозяев. Стаи одичавших собак, дикие кабаны, аналоги земных лосей, косуль и волков стали в них не только заглядывать, но и устраивать лежки и логова. Даже осторожная фурия кружит где-то поблизости. Во всяком случае, я видел ее следы.

После встречи с Кристофером Хардом я неделю копался в сети, все хотел опровергнуть его измышления. Ан, нет! Похоже, старик прав. Восемьдесят процентов радионуклидов содержится в поверхностном почвенном слое. Оставшиеся двадцать залегают еще глубже. Чем плодороднее грунт, тем меньше радиации накапливают растения. Ведь цезий — это аналог калия, стронций — кальция. И потому там, где не хватает питания, всегда востребованы радионуклиды. Если секач ест корешки, земляных насекомых, то в его мясе намного больше беккерелей, чем в любом травоядном, обрывающем листья с кустарника. Все животные, обитающие в этих местах, в той или иной степени накапливают радиацию. Но она им жить не мешает. Максимум, что может произойти: у одних зверей сокращается продолжительность жизни, у других — незначительно изменяется работа внутренних органов. Но на общее состояние здоровья это особо не сказывается.

Вот тебе и старый Кристофер! А я ведь ему тогда не поверил…