Глава 34
В заслоне

Телохранители и водитель свою работу делают старательно и аккуратно. Такое впечатление, что, пока не придёт отменяющей команды, они так и будут оберегать исполняющего обязанности Представителя Президента. Оберегать, охранять или сторожить — без разницы. Они постоянно находятся рядом и, в общем, не мешают. Деллу это заметно раздражает. Ни обняться со Стёпушкой толком, ни поцеловать его так, как ей хочется, в присутствии посторонних она почему-то неспособна. А ведь пришла пора прощаться. Разошлись их дорожки.

Она будет дальше подгонять толпу пьяненьких мужчин и встревоженных женщин, несущих все, как один, пластиковые пакеты с контейнерами, в которых рестораторами и содержателями кафе для них приготовлена «добавка» к основному меню. Заранее собрали людям угощение, чтобы утром дома они могли подкрепиться, а получился паёк в дорогу.

Ох, Степашечка, ох, умничка! Знает он цену мелочам и путь к её сердцу тоже знает. И вот он остаётся в заслоне, а Делла уходит в замыкающей части той самой колонны, которую муж её станет заслонять. Хочется плакать.

У них было время для того чтобы оставить за собой ясный след: мусор и блевотина на обочинах, столканные в сторону городские автомобильчики, застрявшие в ямах или севшие брюхом на кочки. И этот след грузчики-экспедиторы Яги от этого места погнали дальше влево. А основная группа перешла по камням ручеёк, и теперь Стёпкины охранители под его руководством тщательно удаляют следы. Возвращают на место камни на откосе, расправляют траву, заметают отпечатки, пытаясь придать им вид давнишних.

А толпа уже вошла под прикрытие сросшихся крон развесистых деревьев и Делле пора поторопиться.

— Привет, Митька! Откуда ты здесь? — Степан удивлённо смотрит на подростка, знакомого ещё с острова Полигон.

— Прислали к вам проводником. Через два с половиной часа при любом раскладе нам предписано отойти с этого рубежа.

Что же, если кто-то из аборигенов принялся распоряжаться, возражать было бы глупо. Понятно ведь, что недавняя узурпация власти, проделанная им на острие вдохновения и так же напористо использованная — завершённый эпизод. Аборигены вступили в игру, к которой они не то, чтобы готовы, но эти люди как-то организованы и он, Степан, один из них.

Короткие переглядки, абсолютно непонятные ни телохранителям, ни водителю. Митька — лидер. Он знает местность. И ещё ему известна задача, которая перед ними стоит, а устраивать сейчас разборки или меряться возрастом — это же просто смешно. И четыре дяди, заняв места, назначенные им подростком, приступили к наблюдению в назначенных секторах.

Тихо. Где-то слева в отдалении — океан. Шелест его волн иногда угадывается на самом пределе восприятия. От тепла и усталости клонит в сон. Когда из положения лёжа смотришь под нижней кромкой крон деревьев, видно метров на полтораста, а дальше редкий подлесок и стволы всё закрывают. В траве копошатся мелкие грызуны, значит никаких землероев здесь не водится. Проскользнувшая вдалеке змея — неважный едок. Она обедает в месяц всего несколько раз, так что на численность… не спать!

А вот и новый звук. Тоже шелест, но непрерываный и плавно нарастающий. Повозка катит на четырёх дутиках и сидят в ней шестеро военных. Камуфлированная броня, шлемы с забралами, вооружены однотипно — короткие автоматы с толстыми гладкими стволами. Остановились в том месте, где дорога разошлась на два направления, и мгновенно залегли, соскочив с платформы. Пара пошла по искусственно созданному следу, а вторая пара направилась к ручью.

Вот они уже близко, в паре десятков метров следуют короткими перебежками. Остановились на краю откоса и осматривают противоположный склон лощины, по дну которой струится ручеёк.

— Барсук Лосю. Явных следов не видно, — голос одного из дозорных слышен отчётливо. — Принято.

После короткого обмена пара уже не скрываясь, возвращается к повозке, которая, едва дождалась посланцев, тронулась дальше по ложному следу.

— Не ослаблять внимания, особенно на флангах, — это Митька распорядился. А под ветвями деревьев можно рассмотреть, как за разведкой проследовала головная застава — ещё три аналогичные повозки, на одной из которых угадывается что-то крупнокалиберное с длинным стволом. А день разгуливается. Припекает уже изрядно.

Про этих акул известно, что они очень большие, и что пасть у них огромная. Еще — что они обычно держатся поблизости от поверхности и ни на кого не обращают внимания. У ихтиологов на планете непочатый край работы. Хотя это же можно утверждать и в отношении зоологов или ботаников. Много ещё всякого неизведанного на просторах Прерии.

Так вот, как раз одну из таких огромных рыбин и увидел Степан с кручи прибрежной скалы: она деловито вошла в укромную бухту, всплыла и открыла люк в собственной спине. Надо же — это просто спасательная шлюпка! Не перестаёт он удивляться тому, как аборигены приспосабливают для своих надобностей самые разные, казалось бы непригодные для этого вещи.

— Давайте парни, спускайтесь по этой расселине, и грузитесь в лодку. Она вас куда надо отвезёт, — Митька пожал руки всем по очереди. Время расставаться.

— А ты-то теперь куда? — это водитель спросил.

— На запад, — парнишка ухмыльнулся. — Мне надо проверить, что осталось от фермы Краснова. В смысле, узнать, поспели ли груши, — исправился он, чуть покраснев.

Лодка была стеклопластиковая и не очень тесная. Пожилой дядька впустил их внутрь, показал на матрасы, уложенные вдоль бортов прямо на пол, и занялся люком. Что-то негромко ворковало, шипело, но, в общем-то, ничего особенного не происходило. Никаких лампочек внутри не было, но через несколько матовых прямоугольных участков в верхней части бортов проникало немного света. Сон навалился на Степана, едва он вытянулся и положил голову на подушку.

В это время и довольно далеко, скучавший с самого момента выхода из атмосферы пилот челнока тщетно пытался делать вид занятого человека, пока штурман один за другим выдавал корректирующие импульсы, выводя их на створ портала. Заняться в тесной кабине решительно нечем, а тесноватое кресло вкупе с напяленным «по уставу» скафандром еще и не давало удобно устроиться. К тому же крупные шишки из администрации — пассажиры этого рейса — почему-то нервничали. Поэтому начальство категорически потребовало «иметь вид бравый и слегка придурковатый», грозя за невыполнение всем, чем можно, вплоть до снятия с полетов и перевода на казарменное положение.

Но теперь все посторонние раздражители побоку — надо ждать команды от штурмана, который правит бал во время предпроходного маневрирования.

— Готовь собачку.

— Собачка в норме, — пилот завершил прогон предстартовых тестов.

— Даю обратный отсчет, будь готов перехватить управление, — штурман вывел корабль в расчётную точку. Вектор движения и скорость в пределах предписанного диапазона значений.

Несколько секунд оба смотрели на неспешно сменяющиеся цифры, а потом пошла телеметрия от запущенной вперед «собачки».

«Собачкой» называли специальную ракету, которая позволяла точно определиться относительно цели — по её поведению удавалось достоверно установить, есть по курсу портал или нет. Створ этого прохода между звёздными системами конечно не игольное ушко, но космос, он знаете ли еще больше. А техника несовершенна да и людям свойственно ошибаться — промазать мимо портала — не такое уж редкое событие. Космическое пространство это не река — буйков тут нет, да и с якорями для них напряжённо.

Значительно неприятней промаха перспектива «попасть частично» и оставить по другую сторону перехода какую-нибудь часть фюзеляжа. Так что четко вперед по курсу уходит сначала беспилотный разведчик, подсвечивая себя специальным фонариком, потому как работающий на сжатой углекислоте двигатель никакого заметного выхлопа не дает. Потом по месту, где огонек исчезнет, уже с малой дистанции, по порталу отстреляется обычная авиационная пушка, самыми обычными трассерами, посылая снаряды несколькими концентрическими кругами, дабы определится где на самом деле находятся границы портала и куда нужно корректировать курс.

Все это — давно известная рутина, но пилот должен быть готов перехватить управление «собачкой» если за положенные секунды она в створ не войдет и выдать ей команду на торможение — «собачка», ценное имущество ее положено подбирать при любом раскладе. А потом придется срочно переключаться на пушку и начинать палить во все стороны, пока штурман будет давать команду на уклонение, если портал окажется вдруг в неудобном положении.

Рутина словом, но хоть какое-то развлечение, потому как автоматика давно заменила человека, и экипаж челноку нужен не столько по необходимости сколько «на всякий случай». Вот сегодня таковой и выпал на их долю.

В пустоте под обтекателем в головной части собачки сегодня лежал предмет для многих представляющий весьма специфический профессиональный интерес. Больше всего это походило на мяч для регби, только меньшего размера и засунутый между стянутыми стальными болтами прямоугольными коробочками. Когда зонд сначала ускорился, а потом перешел в свободный полет, начинка коробочек это для себя отметила: ускорение а потом невесомость через интервал в четыре секунды, пропадание магнитного поля корабля, звук от работающего двигателя, радиообмен между «собачкой» и кораблем — эти факторы были уверенно отмечены и по совокупности запустили таймер и, одновременно, блок питания начал перегонять энергию аккумулятора в высоковольтные конденсаторы большой емкости.

Ровно через двадцать три секунды над дневной стороной Прерии взошло второе солнце. Его лучи нагрели теплозащитные экраны челнока и, несомненно, испарили бы летательный аппарат быстро и бесследно, но сияние пропало, успев обласкать лишь светочувствительные элементы камер наружного наблюдения. Экипаж челнока отметил это по заметному снижению чёткости изображения на экранах.

— Что это было? — штурман принялся тестировать приборы наблюдения и выверять угломеры.

— А кто его разберёт? Тут только что прошла дивизия ВКС со всеми своими обозами. Могли обронить какую-нибудь ерундовину. Ну а собачка на неё наткнулась, — убедившись, что фиксирующая аппаратура свои функции выполняет, пилот привёл в действие пушку.

А еще через полтора часа, расстреляв все трассирующие заряды, но так и не найдя створ портала, челнок был вынужден начать маневрирование для возвращения на ту же самую взлётно-посадочную полосу которую покинул менее суток назад.

Выспался Степан прекрасно. Пробуждение в утробе подводной лодки привело его в радостное недоумение: о наличии у аборигенов подобных судов он даже не догадывался. И сейчас, когда началась война на уничтожение, начатяае правительством против населения планеты, данное обстоятельство внушает надежду на успех.

Действительно, противопоставить мощи метрополии маленькое сообщество здешних жителей может немногое. Прежде всего, скрытность и способность уходить из-под удара. Хотя, как минимум один из десантных кораблей они сумели крепко стукнуть о бетон посадочной площадки.

— Проснулся? Иди завтракать! — шкипер подводной лодки махнул рукой из-за пульта, установленного строго по центру судна ближе к корме.

Нехитрую дорожную снедь — варёные яйца и хлеб, дополненные неограниченным количеством соли в солонке, сделанной из консервной банки, Стёпины телохранители успели отведать, и теперь пили чай. Разговор не завязывался, да и о чём говорить? Хотя, надо бы выяснить, куда они идут.

— Долго нам ещё плыть?

— За полтора суток доберёмся, — моряк улыбнулся. — Кстати, меня Климентием зови, а твоё имя я знаю. А идём мы на остров Тэра. Вернее, на военную базу тебе надо будет попасть, так что часть пути вы уж своим ходом дотопаете, а я вернусь сразу, как расстанемся.

— А зачем мы туда направляемся, — Стёпе не на шутку интересно, зачем его так целеустремлённо доставляют в место, о котором он ничего толком не знает.

— А я думал, ты в курсе. Не спрашивал.

Вот влип! Ну-ка, включаем мозги. Если полагать, что распоряжается всем Яга, то выходит, что его сейчас командируют к людям, подчиняющимся федеральным властям. Он ведь, хоть и волею случая, но исполняет обязанности самого крупного государственного чиновника. То есть это попытка как-то урегулировать вопрос с военными. И никаких инструкций. И не будет, кстати. Во-первых, потому, что никто из аборигенов на связь не выйдет — вся радиоаппаратура у них отключена. А во-вторых, никаких распоряжений дать ему никто просто не в состоянии потому, что ничего толком не известно об истинном положении дел. То есть это — засыл на удачу. Или посыл. Неважно. Он теперь сам себе и командир, и разведка и боевое подразделение. Агент влияния.

Интересно, а что о последних событиях думают телохранители? У них-то какое-то мнение о произошедшем имеется. Не роботы ведь! Семейные, судя по возрасту люди. Но разговаривать с ними по душам вот так на скорую руку, пожалуй, не стоит. Они выполняют свою работу и больше он ничего от них не ожидает. Пусть пока всё так и остаётся. А ему следует попытаться понять, что же всё-таки произошло. Просто осмыслить известные факты.

Ну-ка, расставим их в очередь по степени странности! Да тут и сомневаться не в чем. Строить огромный комбинат заранее обречённый на простой в связи с отсутствием сырья — что может быть более странным? А кому это выгодно? Тоже всё ясно — через подконтрольные Представителю Президента организации потекли большие деньги. Вот так государтвенный чиновник высокого ранга и оказался в наилучшем положении. Интересно, как это можно было организовать? Как убедить руководство государством в наличии богатых залежей редкоземельных металлов там, где их отродясь не было?

Нет данных. Придётся пофантазировать. Скажем, приходит человек и приносит поддельную карту с пометками, указывающими на наличие богатейших залежей чего-то ужасно полезного. Если он попадает в коридоры власти, то там есть два варианта развития событий. Во-первых — если ему не поверили и проверили информацию — тогда всё штатно. Дали от ворот поворот. А если поверили? Нет, так просто не поверят. Но, если поверили, то, скорее всего, начнут проектные работы и доразведку. И вот в её-то процессе получат данные о том, что работы нужно сворачивать. Опять до великой стройки дела не доходят.

То есть, геологические данные должны выглядеть настолько убедительными, чтобы геологов задействовали только в процессе строительства. То есть тогда, когда денежный поток уже хлынул через подконтрольные каналы, и полным ходом началось «освоение средств» государственного бюджета. И как это можно сделать? Нет, непонятно.

А может быть, солидные залежи богатых редкоземельными металлами минералов всё-таки где-то есть? Но люди, облазившие окрестности ГОКа вдоль и поперёк с самыми совершенными приборами убеждены, что нет. И поведение верхнего эшелона власти, решившего свалить отсюда именно в период, когда промышленные геологи приступили к систематическому бурению в заданном районе, однозначно указывает на то, что никаких месторождений здесь нет, и что они об этом прекрасно знают. Иначе спокойно обогащались бы, ведь схем присвоения государственных средств много, тем более, когда осуществляешь контроль их использования.

Вывод — имела место фальсификация с заранее спрогнозированным финалом. Интересно, каким финалом? Опять анализируем факты. Бомбардировка и высадка войск с целью уничтожения населения, проводимая федеральными войсками — это же очевидная реакция на попытку восстания с целью завоевания суверинетета.

Имитацию восстания явно пытались организовать, и на ГОКе она могла удаться. А что дальше? Зачем уничтожать население? Оно ведь не безоружно и способно дать серьёзный отпор! Война может затянуться на годы и завершиться, да хоть бы и завоеванием суверенитета. При таком раскладе вопрос с фальсификацией сразу рассеется, потому что станет внутренним делом другого государства. И, даже, при победе федералов, времени на её достижение уйдёт столько, что трудно спрогнозировать дальнейшее развитие событий. Да, хотя бы расстановка сил в верхних эшелонах власти изменится и нынешние участники мистификации окажутся неуязвимыми просто потому, что кто-то не даст делу хода.

Итак, в качестве рабочей версии следует принять наличие обмана. И вот тут ничего не придумывается. Да ещё эти транснациональные корпорации каким-то боком вылезли. Голова кругом идёт.