Эпилог

— Отлично, бойцы, — Даша приветливо посмотрела на полицейских. — Сегодняшние потери противник отнесёт на счёт действий неизвестных ботаников, сумевших вырваться из окружения. А вот дальше вам самим придётся думать, как избавляться от этой скверны.

— Это были энтомологи, — поправил проводник служебной собаки.

— И ещё нас найдут по результатам трассологической экспертизы, — добавил тот, что стрелял в Дашу.

— Думаю, криминалисты нам помогут, — заметил третий полицейский. — Я поговорю с ними. И вообще, для подобных дел потребуются совсем другие стволы. Только вот не знаю, как быть с Дудвой — показания против него уже запротоколированы.

— Я укроюсь пока… не скажу где. Приходи через недельку к мосту через Нативный ручей часикам к шести утра — там и поговорим, сидя с удочками на берегу, — ответил корчмарь

Мужчины разошлись, едва Даша дала им понять, что более никого не задерживает. А сама она устроилась под развесистой ёлкой на толстом слое опавшей хвои — поблизости ни души, а усталость взяла своё — не так-то просто быть энергичной и стремительной. Опять же синяки побаливали, да и общее чувство помятости так и не прошло. К тому же, обещанное подкрепление с Прерии должно быть уже где-то на подходе — как раз минуло около четырёх часов с момента её появления на Эдеме. Точно — на тактический шлем пришёл запрос с орбиты.

Включила передающие устройства и дала команду на соединение.

— Пузикова докладывает, — ответила она борту. — Подавшие сигнал с просьбой о помощи — эвакуированы. С моей стороны никаких просьб нет. Готова прервать связь.

— Принято, — ответили с орбиты. — Отбой.

Теперь, действительно, всё. Скрутила фигу и оказалась на веранде своего дома. Распахнула дверцу стенного шкафчика и, покряхтывая, принялась разоблачаться.

— Тебя что, в шаровой мельнице крутили? — Ками, сидевшая за столом с книжкой, буквально подпрыгнула со стула.

— Упс! То есть — ух ты! — воскликнула Камилла, отрываясь от нот.

Через полминуты, разглядев синяки и ссадины на теле Даши, сёстры устроили ей омовение в ванной, одновременно вызвав скорую.

Карина Андреевна — здешняя докторша, которую и в глаза и за глаза звали Рыжей — только руками всплеснула, посмотрев на пациентку: — что за конь по тебе топтался, Дашенька? А ну! — обернулась она в сторону мегакота-санитара, — носилки сюда!

Потом были разные рентгены, вонючие мази, встревоженные отец с мачехой и обязательная корзинка апельсинов на прикроватной тумбочке — кости оказались целыми, но вот мягкие ткани заметно пострадали. К счастью, внутренние органы повреждены не были.

Проснулась Даша ночью по самому прозаическому поводу. Сидевшая рядом мохнатая Липонька мигом смоталась за санитаркой. Тёплая и мягкая, пахнущая свежей хурмой тётя Глаша усадила девочку на горшок — ну прям, словно в ясельках. Потом переложила обратно в кровать, поправив подушку и подоткнув одеяло. А вот дальше сон не приходил — лежала, закрыв глаза и думала о странных отношениях между людьми, живущими на Эдеме. И о том, что не поставила своего начальника в известность о выполнении задания.

Вскоре рассвело, Липонька ушла, но вместо неё пришла Оли со своей гитарой. Она помогла Даше позавтракать. Йода и верные джедаи сидели на стеклянном шкафчике и ничего не делали. А потом начался обход.

— Нет-нет, Ливи, ты нам нисколько не мешаешь, — сухонький доктор замахал руками на «постороннюю». — Только не играй пока.

Медсестры поворачивали пациентку, снимая с неё компрессы. Врач бормотал что-то в диктофон на своём специальном языке — непохоже, что он был доволен. Однако, вскоре после его ухода больная встала и, опираясь на плечо сестры, сделала несколько шагов. Потом были физиопроцедуры и визит невропатолога с неизменным молоточком.

Ужинала Даша уже сидя. Боль ушла, но тело ещё плохо слушалось. Вечером через открытое окно в палату просунул свои усищи Юморист. Похоже — за неё сильно тревожились. На следующий день доктор с озабоченным видом сказал Юмористу, что он уже большой кузнечик и велел Йоде пройтись по палатам, причесать пациенток и персонал. Кажется, что-то прояснилось в состоянии Дашиного здоровья, и это была не чересчур добрая весть.

Вообще-то, если чувствуешь эмоции окружающих, которые знают, что ты эти самые эмоции чувствуешь… Захлебнуться можно сомнениями. Оказывается, люди способны быть неискренними даже внутри самих себя.

Приходили местные светила — фермик Доктор Врач, Риатор — это очень авторитетный медик Идалту. Таша навестила — после её ухода все вокруг вообще впали в тоску — Даша не переставала вслушиваться в чувства окружающих, и мир вокруг постоянно был наполнен чужими эмоциями. И, судя по всему, её хоронили. Во всяком случае, именно таким настроением веяло со всех сторон. Сама же она понемногу разминалась, шипя от тревожащих её ссадин и синяков, не понимая, что такого страшного нашли у неё медики?

Льюис прошелся по Овальному кабинету и задал вопрос: — Итак, два энтомолога с Прерии уничтожили сотню «обеспечителей справедливости»?

— Да, — кивнул секретарь. — Все шестьдесят семь участников поисковой операции были найдены мёртвыми с развороченной грудной клеткой, как будто в неё попал пушечный снаряд. Местные полицейские сумели извлечь из тел и несколько обычных пуль, выпущенных, как показала экспертиза, из стволов других бойцов этой же сотни. Но общей картины это не меняет — местный житель, охотившийся неподалеку, и группа кинологов со служебными собаками, шедшая по следу пришлых, слышали стрельбу из автоматического оружия. Они видели и падение вертолёта, взорвавшегося в воздухе.

Но всё закончилось до того, как они оказались на месте событий.

— А из-за чего возник конфликт?

— Из-за девушки. Обычная кабацкая драка.

— Прерия, насколько я помню, находится в Российском секторе. Не забудьте направить соответствующую ноту Петру Егоровичу.

— А, может быть, предъявить претензии непосредственно администрации самой этой планеты-колонии? У них с метрополией крайне непрозрачные отношения. Складывается впечатление, что Прерия давно уже неофициально независима. Вплоть до того, что послы многих государств прибыли в Новоплесецк и были приняты там совершенно официально. Причём, Москва на это никак не прореагировала.

— А что это за Новоплесецк такой?

— Единственный город планеты. Он же — столица. Впрочем, есть и другие довольно крупные населённые пункты, но ни один из них не дотягивает и до десяти тысяч. Всего же, по официальным данным… — секретарь посмотрел в справку и замолчал.

— Ну что там, Тедди? Не тяни время.

— Тут сообщается о восьми миллионах фермиков, пятистах тысячах Хомо и восьмидесяти тысячах мегакотов. Далее говорится об Идалту, которых невозможно сосчитать, и трёх саблезубых тиграх.

— Да-да, припоминаю, — рассеянно махнул рукой президент. — Были какие-то курьёзные слухи о разных чудаковатых инопланетянах. Кто у нас в госдепе отвечает за это направление?

— Кайл Брукс. Он ждёт в приёмной.

— Зови.

— Проходи, ма, — Фёдор Кириллович отворил дверь в палату и пропустил вперёд Лену Матвееву.

— Как ты себя чувствуешь, Дашенька? — главный психолог планеты, как всегда одета в военную форму, хотя на этот раз поверх камуфляжа накинут белый халат, какие дают посетителям.

— Да нормально, синяки сходят, ссадины заживают.

— Тогда ты наверняка сможешь мне рассказать о своих похождениях на Эдеме.

— Запросто, — Даша перешла с кровати на стул, устроилась на нём и всё подробно изложила. Лена только, время от времени, требовала дополнять рассказ воспоминаниями о том, какие оценки давала участница событий тем или иным поступкам, поэтому повествование несколько затянулось.

— Ну вот, а все подумали, что у тебя глубокая депрессия, — усмехнулась врач, когда разговор зашёл о причинах странного поведения жителей Эдема.

— Так я, действительно, в депрессии, потому что у меня просто в голове не укладывается, как можно думать правильно, а поступать, словно последние подонки. Это я про полицейских.

— Помнишь, в прошлый раз мы говорили о нежелании большинства людей соваться не в свои дела? Это неспроста, потому что их так специально учат через средства массовой информации. Все давно убеждены, что, если каждый делает своё дело, то будет обеспечен всем необходимым, потому что об остальном позаботится общество.

Нет, не абсолютно все таковы, но привычка ждать распоряжений сверху у населения вырабатывается неспроста — это один из важнейших элементов системы управления.

— А, разве у нас на Прерии иначе? Мне кажется, что и мы склонны выполнять команды тирана.

— Есть отличие, — улыбнулась женщина. — Вне Прерии государство сохраняет за собой исключительное право на насилие. А здесь это право делегируется вам начиная с момента осознания себя — с детского сада. Собственно, статус взрослых и получают те, кто оказывается способен контролировать в себе неосознанную агрессию, но готов напасть, если полагает это правильным. Говоря возвышенным языком, здесь воспитывают воинов, а в остальном мире — работников. Прериан трудно принудить к чему-либо. Их необходимо убеждать.

— Поэтому Степан Кузьмич и называет меня скотиной, — кивнул Фёдор Кириллович. — Основная масса управленческих приёмов, которые он так старательно изучал, тут работает плохо. Зато те, кого принято называть подчинёнными, на деле — сподвижники. А это огромный выигрыш в конечном итоге.

— То есть, до получения моих команд полицейские…

— …Выполняли ранее полученные распоряжения. Хотя, в глубине души могли их и не одобрять, — кивнул Нах-Нах. — А ты отменила предыдущие команды и отдала новые, исполнить которые им и без того хотелось. Этот толчок запустил формирование сопротивления режиму.

— Поняла! — во весь рот улыбнулась Даша. — Лен, я закончила депрессию. И вообще — у меня каникулы. Побегу, разыщу доктора — пора выписываться.

Едва девочка скрылась из виду, изображающий статуэтку Йода насмешливо проскрипел:

— Если ты, Фёдор Кириллович, полагаешь, будто сумел обмануть нашу царевну, то тебя ждут очень интересные открытия.

— Ну, я ведь должен был попытаться, — Нах-Нах изобразил церемонный поклон в сторону стеклянного шкафчика, на котором расположилась вся Дашина свита. — И вообще, не дело это, вмешиваться в события на Эдеме. Пусть сами решают свои проблемы.

— О чём вы? — повернулась в сторону говорящих главный психолог планеты. — Думаете, едва придя в себя, Даша отправится на Эдем и начнёт там организовывать борьбу против центральной власти?

— Ну… — шевельнул своими просунутыми в окно усищами Юморист. — Она действительно такая. Она может. Потому что маленькая и очень непосредственная. И, знаете, её никто не сможет остановить. Ни кто от слова вообще. Если только папа с ней поговорит… но он не станет, потому что сам точно такой же. Ах, Фёдор Кириллович, Фёдор Кириллович, навоспитывал ты, понимаешь, пассионариев! — и очень по-человечески, словно головой, покачал передним сегментом своего тела.

— Феденька не виноват, — по привычке вступилась за пасынка Елена Евгеньевна. — Это всё ваши с Матерью происки — ставите опыты на живых людях, а потом экспериментальным путём проверяете, что из этого получилось… Ой, Юморист! — улыбнулась она. — Я не поняла твоей шутки и попалась.

— Да ладно тебе смущаться, ма! — «успокоил» мачеху Нах-Нах. — Могу поспорить, что никто из нас не угадает следующего хода царевны.

— Тут и угадывать нечего, — скрипнул Йода. — Отправится на Эдем организовывать сопротивление — она очень ответственная девочка и не может бросить на произвол судьбы тех, кто ей доверился. Уверен, что на этот раз она обязательно возьмёт с собой и нас — своих парикмахеров.

— Боец рождается в битве, Елена Евгеньевна. Терм не решится оставить планету на воина-теоретика, — Юморист вернул разговор в старое русло.

— Разве Мать собирается покинуть нас? — изумилась психолог.

— Не навсегда. Ей нужно обсудить кое-что с Союзом Матерей. И на время её отсутствия кто-то должен побыть главным в нашем Улье. Вторая Царица Нина, конечно, воин, но она не готова к тому, чтобы принять на свои плечи груз ответственности за всю планету. А Третья Царица Лесли слишком молода.

— Можно подумать, что Даша уже совсем старушка! — воскликнула Лена. — Ой, Юморист, ты снова меня разыгрываешь! На долю секунды я тебе опять поверила.

Пискнули визоры. Нах-Нах опустил их со лба на глаза и с минуту «отсутствовал».

— Штаты прислали ноту с претензиями по поводу действий двух молодых людей с Прерии, изучавших насекомых на Эдеме. Требуют их выдачи для предания законному суду. Мне нужно вернуться на работу, — Фёдор поспешно ушёл.

Елена Евгеньевна тоже направилась к двери:

— Пойду и я. Нужно поставить коллег в известность, что они несколько переусердствовали, предположив возникновение у десятилетнего ребёнка депрессивного синдрома. Просто девочка была необычно для своих лет задумчива.

— А я двинусь к выходу. Даша ни за что не откажется проехаться от больницы до дома. Йода, забирайся и ты вместе с Джедаями, — Юморист направил свои длинные усы до самого шкафчика, создавая наклонный трап, ведущий к его головному сегменту, лежащему на подоконнике. Вся свита царевны не замедлила воспользоваться этим предложением и перебежала на спину фермика-воина.

— Господин президент. На ноту протеста, направленную на Прерию, получено сразу два ответа. Официально министр иностранных дел Фёдор Матвеев написал, что наше утверждение о причастности энтомологов к гибели людей — наглая ложь.

— Что, именно этими словами?

— Совершенно верно. Абсолютно не выбирая дипломатических выражений. И ещё добавил, что, если мы впредь позволим себе подобные наглые выходки, он лично набьёт лица тем, кто позволит себе нападки на добропорядочных жителей его планеты.

— Дикарь. Просто Текумсе какой-то на русский манер. Что вообще известно об этом человеке?

— Он совмещает несколько постов: воспитатель детского садика, член педагогической коллегии департамента образования, министр инопланетных и иностранных дел и трутень ближнего круга Матери Улья. Последнее, полагаю, связано с живущей на Прерии диаспорой инопланетян-фермиков, среди которых этот человек принят на правах своего. Характеризуют этого сорокатрёхлетнего мужчину, как исключительно тактичного и обязательного Хомо.

— Варвары. А какой второй ответ нам прислали эти заносчивые глупцы?

— Вчера над Манхэттеном кружили двое верхом на мётлах. Они попали на кадры, запечатлённые огромным количеством камер. Явно, осматривали город — петляли между небоскрёбами, вились вокруг статуи свободы и Эмпайр Стейт Билдинга. Приземлились неподалеку от большого магазина товаров для детей и прошлись по нему прямо в своих зелёных шитых серебром мантиях и с мётлами на плечах. В писчебумажном отделе спросили чернил для шестого класса и накупили полную сумку зубных щёток всех размеров и цветов.

Собственно, разговаривала с продавцами только вот эта девочка, — секретарь указал на изображение, созданное стеновой панелью. — А мальчик, практически, рта не раскрывал. Впрочем, одну фразу он всё-таки выдал — её записал рекордер кассы. Вот перевод.

— На панели появился текст:

«Даш! Ну когда ты мне, наконец, покажешь этот ихний Овальный кабинет?»

И ответ:

«Нехорошо туда врываться без дела — это, всё-таки рабочее место — там люди делом заняты. Вот понадобится о чем-нибудь спросить ихнего президента, тогда и заглянем уже не из праздного любопытства»