Глава 12
— Ой, какая прелесть! — выпалила я, не без трепета вытаскивая амулет связи из коробочки.
— Ты решила всю премию на эту розовую финтифлюшку спустить? — насмешливо проворчал Меркул, снисходительно посматривая то на меня, то на свою не менее заинтересованную сверкающей вещицей жену.
— Он персиковый — моего любимого цвета! — в шутку обиделась я за свой новый «телефон». — И стразики в форме сердечка хорошенькие, блестят как настоящие…
Я излучала столько радостных эмоций, что в магазине, торгующем электротоварами, — которыми, наверное, еще мои бабушки с дедушками пользовались в молодости, и «магической электроникой» местного «разлива» — отличающемся от типичных здешних лавок приличными размерами, царило необычайное оживление и веселье. Покупатели, находившиеся в этот момент рядом, заразившись моим удовольствием, тоже ударились в шопинг. Ошалевшие от внезапно увеличившегося спроса продавцы небольшого, по меркам моей родины, заведения, куда мы специально приехали за амулетом связи, сбились с ног, а народ, вероятно привлеченный повышенной активностью, продолжал подтягиваться.
— Дорогой, я тоже решила сменить свой старенький амулет! — не осталась в стороне от покупательского бума Мели. — Только хочу зеленого цвета, и тоже со стразами, чтобы…
Меркул добродушно улыбнулся, не в силах устоять перед магией эмпата, хоть и пытался учиться строить ментальные щиты в течение двух месяцев, что я у них жила, и пожурил:
— …чтобы ты в очередной раз руками в тесте схватилась за него и потом вместо посуды, отмывала стразики полвечера. Девочки, вы настоящие транжиры!
Его половина надулась, неохотно выпуская из рук «игрушку», но под действием моих «чар» с улыбкой махнула рукой:
— А, ладно! Не очень-то хотелось. Чего это я?.. — она встряхнулась, с напускной строгостью посмотрела на меня, потом оглядела бурлящий от посетителей торговый зал и напомнила: — Детка, ты забыла об экране.
Меркул хохотнул и тихо заметил мне на ухо:
— И в отличие от «Пекарни Зотовых», здесь тебе с нечаянно привалившей прибыли премии платить не будут.
Я смутилась, виновато потупилась: действительно, всего лишь «телефон». А взрослая девица, совершенно забыв о подстерегающей опасности, о сохранении тайны, о своем даре, как маленькая пищит, восторгаясь блестящей диковинкой.
— Простите меня, — виновато посмотрела на ежей. — Просто… сложно объяснить. — Я не знала, как облечь в слова, чувства, которые сейчас нахлынули. — Умереть, воскреснуть, измениться целиком, голодать и бродить по помойкам. А потом…
— …розовый амулет связи купить… — понимающе хмыкнул ставший близким, родным, оборотень.
— Персиковый! — одновременно поправили мы с Мели.
— Вам активировать? — подошел к нам маг продавец-консультант.
Понаблюдав за серыми, я сделала вывод, что «электроникой» и привычной, хоть и морально устаревшей, на мой продвинутый взгляд, бытовой техникой, занимаются, по большей части, маги, особенно со слабым даром, стараясь его таким образом компенсировать.
Мы дружно кивнули, продавец активировал «телефон» и с улыбкой, отдал мне. Повесив его на красивый плетеный шнурок на шею, выпятив грудь от гордости, словно мне медаль за защиту отечества выдали, я направилась к выходу.
Пока шли к стоянке, где Меркул оставил свой старенький, но крепкий автомобиль, ежи мне наперебой давали советы:
— Ксения, теперь ты на связи.
— В случае чего, сразу звони, пристает кто, угрожает и вообще.
— Кстати, на следующей неделе праздник сбора яблок, поедем к нам в клан. Встретишься с нашими родственниками. Друзьями…
— Я связался со старейшиной… нашего клана… ежей, хочу с ним обсудить — можно ли тебя к нам принять, — с важным видом сообщил Меркул, в очередной раз удивив меня. — Ты, конечно, хищницей считаешься, но, прости за прямоту, по натуре — как любой еж. Мы тоже курятинку уважаем и рыбку любим, а все же…
— …да такую трусишку-рысь еще поискать нужно, — нисколько не укоряя, закончила Мели, по-родительски прижав меня к своему боку.
— Просто живут здесь… — сконфуженно промямлила я, сжимая покупку на груди, — …боюсь принести вам еще неудобств. Ведь вы для меня столько сделали…
Супружеская чета дружески обняла меня с двух сторон и с искренними улыбками поделилась:
— Дети выросли, у них своя жизнь, а у нас одна работа, да телешоу.
— Скучно.
— А ты молоденькая, интересная, из другого мира.
— И вокруг нашей рысеньки постоянно что-то происходит. Это та-ак бодрит и щекочет нервы нам — старикам!
Опешив, я смотрела ни хитрющих оборотней с задорно горящими темными глазами-бусинками.
— Да уж, старички, — хмыкнула я.
Но возразить не успела: услышав сильный шум сверху, подняла голову и увидела привычный для моего техногенного мира вертолет. Огромный, на подобных пассажиров обычно перевозят; и почти не отличается от наших. Еще за ним остался шлейф крепкого запаха пережаренных пирожков.
— Вертолет? Неужели! — даже рот разинула от удивления: не знала, что здесь тоже есть летательные аппараты такого уровня.
— Ну да, — как о чем-то само собой разумеющемся сказал Меркул, — под куполом высоко не полетаешь, поэтому у нас вертолеты строят — приспосабливаются к нашим условиям жизни.
— Видишь красный значок на борту? Эта вертушка принадлежит огромной компании, которая крупнозернистый песок добывает для получения стекла. Карьеры дальше на севере расположены, и наниматели теперь регулярно туда-сюда вахтовиков перевозить будут.
— Ясно, — кивнула я, провожая взглядом вертолет, — почти как у нас.
— Ну а почему — нет? — усмехнулась Мели. — Кто сильный и умный, тот во власть пробивается, а слабым нутром или обделенным даром жить на что-то надо.
— А где завод по производству стекла расположен? — заинтересовалась я.
— Любые крупные предприятия стоят вне городских и клановых земель. Прежде чем строить, всегда на городском совете обсуждают.
— Почему? — конечно, я в курсе, что любое капитальное строительство согласовывается в большом количестве разных инстанций, но здесь могут быть местные тонкости, так почему бы не узнать.
Мы подошли к автомобилю и пока усаживались в салон, продолжил рассказывать Меркул:
— Потому что у каждой расы есть особенности, которые необходимо учитывать. Мы, оборотни, из-за сильного обоняния не переносим запахи обрабатываемого металла, химии всякой. У магов, особенно сильных, возникают проблемы из-за магнитных колебаний. Поэтому различные электростанции и тому подобное никогда не позволят строить рядом с собой. А вампиры не выносят больницы поблизости, некоторые пищевые производства, фермы и, не дай боги, бойни.
— Но ведь там кровь? — удивилась я.
— Именно поэтому, — пояснила Мели. — В больнице она… плохая, не здоровая. Говорят, для них, как закисшее тесто для пирога. А бойни или заводы, где мясо перерабатывают, не только раздражают, но и вызывают ярость, жажду, желание убивать… и не важно — своих или чужих.
— Понятно, — кивнула, усваивая новую информацию.
После ужина я сразу ушла спать. И уже лежа в кровати услышала веселый мотивчик моего амулета. Сначала даже не поняла, что это «обновка» пиликает, потом в полнейшем недоумении открыла крышечку и увидела светящийся незнакомый значок. Руны Мели и Меркула в «память» амулета ввела сразу, а больше никто не знал, что я приобрела средство связи. Тем не менее, приняла вызов и нейтрально ответила:
— Слушаю вас.
— Ну здравствуй, моя киса! — раздался в ответ вроде бы знакомый мужской баритон.
— Вы ошиблись руной, видимо, — хотела закрыть крышку, но услышала рык.
— Если я что-то делаю, то никогда не ошибаюсь, Ксения! — властный снисходительный тон и рык верхового Эрика.
И ведь не ответить нельзя, поэтому безразличным, ровным голосом автоответчика спросила:
— Полагаю, господин Кель?
— Какая прозорливость… — с иронией протянул волк.
— Зачем вы позвонили? Откуда узнали мой знак и…
— Детка, у тебя в руках штуковина, которую ты купила на моей территории, где все происходит только с моего ведома. Понятно?
— Спасибо, господин Кель, за информацию. Впредь буду знать, — равнодушно вежливо поблагодарила я.
— Завтра вечером приглашаю тебя на ужин в ресторан. Мой водитель заедет за тобой в семь.
Мое показное равнодушие как волной снесло.
— Простите, но я…
— Уверен: ужин тебе придется по вкусу, — перебил меня настойчивый волк.
— Послушайте… господин Кель. Я не собиралась заводить…
Чуть не сказала «отношения», но остановилась. Он же не предлагал их на прямую, мало ли зачем понадобилась и все-таки… Пока я подыскивала слова для вежливого, но стопроцентного отказа, из амулета донесся негромкий мужской смех, который что-то задел внутри меня. Что-то женское, потому что кошка, ставшая моей второй сущностью, заинтересованно встрепенулась и вынудила ответить:
— Хорошо, я поужинаю с вами, но это не означает согласия на отношения…
Снова мягкий снисходительный смех мужчины, слишком уверенного в себе. Именно на уверенность среагировало мое животное начало, явно выбиравшее самца по силе.
— Мы поговорим. Завтра просто поговорим. Не бойся, киска.
— Я не киска…
В ответ тишина — абонент отключился. Не прощаясь и, возможно, не услышав моего раздраженного тона.
Недовольно посмотрев на мерцающий сердечками, без вины виноватый амулет, тяжело вздохнула и отложила его в сторону, упав на подушку. Внутри все скрутило от нехорошего предчувствия.
