Глава первая
МИР был белым и тёплым.
И безмятежным.
Вокруг была бесконечная пустота, вне времени и расстояния.
Никого. Ничего. Всё – пустота.
У человека не было имени. Туда, где он находился, не проникали ни свет, ни звук, и человек радовался этому. Лишь это он знал, лишь этого ему хотелось.
Тепло. Белизна. Безмятежность. И тишина. Человеку здесь нравилось – где бы это «здесь» ни находилось и кем бы он сам ни был. Тут не важны были имена и места. Человек укрыл руками лицо и свернулся клубочком, отринув бесконечность, сжав вечность до размеров пятнышка на ладони.
(выходи)
Он купался в океане безмятежной, безмолвной, тёплой белизны.
– Паркер.
Безымянный человек застыл от испуга. Сердце подпрыгнуло в груди. Он снова спрятал лицо, стараясь не обращать внимания на нежданное вторжение.
– Питер Паркер.
Человек поднял голову, недовольный тем, что кто-то мешает ему наслаждаться белоснежной тишиной. По его щекам текли слёзы. Он медленно сел и посмотрел на стоящего посреди пустоты незваного гостя, худого мужчину с волосами цвета пшеницы. На пришельце была чистая белая рубашка с открытым воротником, пиджак свободного покроя и джинсы. Сам безымянный человек был абсолютно голым, и вид яркой одежды посреди белизны потряс его. Пришелец протянул руку, чтобы помочь безымянному человеку встать.
– Привет, Паркер, – сказал незнакомец. – Как дела?
«Паркер? Питер Паркер? – Обнажённый человек задумался, оценивая, взвешивая имя, примеряя его на себя, словно новый костюм. – Меня так зовут?»
– Эй, Паркер! Ты что, не признал меня? – дружелюбно улыбнулся незнакомец, снова протягивая руку. – Это же я, твой приятель Нед Лидс!
Сердце безымянного человека вновь подскочило и сжалось от внезапной, непривычной боли. Нехорошо. Человеку нравилась безмятежная белизна, но пришелец её уничтожил. Он попытался что-то ответить, но затвердевший язык плохо повиновался, и слова вышли отрывистыми, нервными.
– Нед? – хрипло произнёс человек. – Что происходит? Как мы здесь оказались? Как…
Нед Лидс. Но ведь Нед Лидс…
Нед улыбнулся Питеру, по-прежнему не убирая протянутую руку.
– Давай, Питер, поднимайся.
Безымянный человек осторожно взялся за руку Неда.
– Как…
Нед Лидс мёртв.
Безымянный человек (Питер Паркер, меня зовут Питер Паркер) в ужасе закрыл лицо и опять свернулся клубочком. Медленно, болезненно ему открылась истина, и сердце заколотилось, а по коже побежали мурашки.
– Ты… ты же умер. Но это невозможно, ведь если ты умер, то.
Нед, если ты умер…
– …то и я…
Нед отвёл руку, задумчиво и обеспокоенно нахмурившись. Внезапно он схватился за грудь, словно от приступа боли или нехватки воздуха. На лице появилась маска скорби, и кожа начала осыпаться по кусочкам.
«Нет, нет, – думал безымянный человек, – я не знаю никакого Неда Лидса».
– Умер? – Глаза Неда ввалились в глазницы. – Ох.
«По правде говоря, – подумал безымянный, согреваясь, – о Питере Паркере я тоже никогда не слышал. Оставьте меня в покое».
Создание, которое представилось Недом Лидсом, продолжало гнить; волосы выпали, оголив пожелтевший череп, зубы и кости рассыпались в прах. Из разлагающейся глотки вырвался сиплый, сдавленный шёпот:
– Боже, он прав…
На глазах у человека, названного Питером Паркером, тело незваного гостя превратилось в чёрные дымящиеся останки.
Нет, я не знаю, кто такой Питер Паркер. Я просто хочу побыть один, в тепле, тишине и покое.
Мир снова стал белым и тихим. Наконец-то.
Никого. Ничего. Всё – пустота.
(ВЫХОДИ)
Безымянный вновь закрылся ладонями, зажмурил глаза, так, чтобы не видеть даже белизны, и заперся в темноте. Но белизна отказывалась отступать, она смотрела на него парой больших, ярких, немигающих глаз, зловещих и отнюдь не миролюбивых.
(Питер, выходи)
Человек узнал голос. Не зная, почему, он хотел его услышать. Голос был низким, мелодичным, решительным и нежным. Совсем не белый голос, а красный. Красный, радостный, зовущий… потому что… потому что…
Мэри-Джейн?
Потому что…
Человек не знал. Он повернулся на бок, глядя в белизну и пытаясь понять, кто звал его. Или не его? Кто такой этот Питер? А кто такая Мэри-Джейн? Нет, не знаю таких.
(Питер, тут что-то)
Не помню прекрасных глаз.
(Тут всегда что-то)
Не помню губ, не помню любви.
(Всегда)
Не помню жизни.
И не помню белизны. Теперь человек осознал, что вокруг была лишь тьма и холод. И звук
(бабах!)
грозы. Человек попробовал уползти от грома, от белизны и от темноты, медленными шажками передвигая одну ногу за другой.
Что-то не так. Это не человек.
И ног у него восемь.
Я – Паук.
(ба-БАХ!)
Бессмертный. Несгибаемый. Я – Паук. Он полз всё дальше, углубляясь в тёмные туннели. Я жив. А Нед мёртв. Гвен мертва, и дядя Бен – тоже.
Я мёртв.
«Нет, – сказал он себе. – Я – Паук. Я силён, я не могу умереть».
Мэри-Джейн?
Паук пробирался всё глубже и глубже в туннель.
