Глава тринадцатая
ШУМ.
Опять этот шум во тьме.
(ба-БАХ!)
Мне он не нравится.
– Не трогай меня.
Разбрызгивая сточные воды, Эдвард петлял по длинным, тёмным туннелям. Он хотел убежать, спрятаться, но звук следовал за ним повсюду. Эдвард не знал, откуда шёл звук – точно не от Паразита, иначе он наверняка слышал бы угрозы и оскорбления. Эдварду хотелось остаться одному, вернуться обратно в своё мрачное, сырое и холодное убежище и спокойно отсидеться там, подальше от грозы и особенно от ползучего человека.
Ччччеловека-паука.
(сегодня)
Эдвард круто развернулся, ища источник звука. Нет, это точно не Паразит. Кто-то другой шептал ему во мраке. Он закрыл лицо и начал вертеться, отбиваясь от невидимого гостя.
– Уходи! Не трогай меня!
«Он идёт», – вкрадчиво прошипел Паразит в ухо Эдварду.
– Нет! Не может быть! Я же дома… я в безопасности!
Этим вечером Эдвард мечтал о тепле, о маме, о мягких женщинах и доброжелательных голосах. Но появился Человек-паук, плохой человек, он звал Эдварда и гнался за ним. Тут, в своём сыром холодном доме, в компании своих маленьких друзей– крыс, Эдвард надеялся скрыться от больших белых глаз Охотника и его громоподобного, жуткого голоса.
Паразит был против. Он уже успел достаточно осмелеть, и никакой шум, никакие сны не должны были помешать им с Эдвардом побороть все свои страхи.
(сегодня)
Эдвард продолжал вертеться. Он был готов с криком наброситься на хозяина голоса, но плохиш не показывался ему на глаза.
Это Ччччеловек-паук, мы оба это знаем.
– Заткнись.
Эдвард снова услышал шум, но на этот раз не раскат грома и не низкий монотонный голос. Теперь шум был куда ближе – и это был плеск воды.
Плеск раздавался в одном из ближайших туннелей, по воде пошла рябь.
– О нет. – Эдвард в смятении оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть незваного гостя
(Чччеловек-паук)
и направление, откуда тот двигался. Ему не почудилось, плохой человек был реален, и он шёл за Эдвардом. Плеск прекратился. Эдвард задумался.
– Может… может, он ушёл?
Внезапно из темноты возникла рука и крепко схватила Эдварда за горло. Задыхаясь, тот отпихнул нападавшего и, спотыкаясь, подался назад, вереща от страха.
В сумрачном жилище Эдварда, просторном коллекторе, ставшем его домом, появился Человек-паук. Он двигался пригнувшись, разминая пальцы. На ярко-красных перчатках блестел чёрный узор в виде паутины. Огромные белые глаза безучастно смотрели на Эдварда. Тот выпрямился и приготовился к бою.
– Здравствуй, Паразит, – сказал Человек-паук. – Помнишь меня?
В голове Эдварда Паразит прошипел: дааа.
– Ччч… чччеловек-паук, – неуверенно, испуганно ответил Эдвард.
– Помнишь нашу последнюю встречу? Помнишь, как почти победил меня?
Эдвард дважды кивнул, его голова болталась, словно на пружинке.
– Даааа.
Человек-паук переступил с ноги на ногу, встав прямо в ядовитую жижу, и хрустнул костяшками пальцев.
– Но мне всё же удалось тебя одолеть.
«Нет, – крикнул Паразит, – это было нечестно! Ты был не один.»
– С тобой был Капитан Флаг, – сказал за него Эдвард, – поэтому…
– Мне удалось тебя одолеть, – повторил Человек-паук.
Эдвард сощурился. Паразит в его голове яростно выдохнул:
– Ты был не один!
Эдвард зарычал, выскочил из воды и бросился на Человека-паука, готовый порвать его на куски зубами и когтями.
Человек-паук схватил Эдварда за левую руку и швырнул его обратно в лужу.
– Верно, Паразит, – надменно сказал Человек-паук. – Я был не один, мне помогли!
Эдвард вновь накинулся на героя и вцепился когтями в его спину, разрывая костюм. Человек– паук опять схватил Эдварда и бросил.
– Я бы не смог победить тебя в одиночку, – продолжал Человек-паук. – Понимаешь, Паразит?
Эдвард заревел, брызжа слюной. Его горящие ненавистью глаза налились кровью. Человек-паук повторил вопрос:
– Понимаешь?
Эдвард пнул Человека-паука левой ногой в грудь, и тот впечатался в стену коллектора.
– Даааааа! – прокричал Эдвард голосом Паразита и двинулся на Человека-паука с твёрдой целью сожрать его живьём.
Эдвард замахнулся на ползучего гада правой рукой, но тот ловко ухватился за трубу и качнулся на ней, увернувшись от удара. Когти Эдварда лишь оцарапали стену. Человек-паук нанёс ответный удар ногой, попав Эдварду в горло, и у того перехватило дыхание. Эдвард отшатнулся, но тут же пришёл в себя и незамедлительно укусил противника за пятку.
– Нет! – закричал Человек-паук.
Эдвард не разжимал зубов. Герой напрягся и, оторвав кусок трубы, с размаху врезал им Эдварду в челюсть.
– Нет! – снова крикнул он.
Держась за раненую ногу, Человек-паук сделал кувырок назад, а Эдвард шлёпнулся наземь.
Двое разъярённых, раненых зверей ходили кругами, готовясь вновь столкнуться не на жизнь, а на смерть. Эдвард знал, что Человеку-пауку не под силу одолеть его в одиночку, тем более у него дома. Он выжидал момент, чтобы вцепиться герою в лицо и сожрать его вместе с маской. Человек-паук не проронил ни слова. Он просто смотрел на Эдварда белыми, немигающими глазами. Вдруг он издал грудной, звериный рык, и Эдвард среагировал.
Они бросились вперёд одновременно, рыча в унисон и стремясь получить преимущество. Эдвард бился и царапался, но у Человека-паука было преимущество в весе (с каких пор он стал таким здоровым?), и он начал теснить Эдварда. Удавкой на горло, невиданным прежде борцовским приёмом, он прижал Эдварда к земле. Тот всеми силами пытался скинуть Паука, но более крупный противник ударил его кулаком в лицо.
Эдвард до крови укусил руку Человека-паука и вцепился когтями в костюм, но лишь для того, чтобы получить ещё два удара, от которых у него вылетело несколько зубов и заплыл глаз. Преимущество было упущено; теперь Эдвард мог лишь терпеливо сносить побои, и даже истошные вопли Паразита ничем не могли помочь.
На поверхности снова грянул гром, сопровождаемый отдалённым стуком барабанов, и всей этой какофонии вторил звук ударов и ломающихся костей.
(СЕГОДНЯ)
Голос опять звучал в ушах Эдварда. Голос Паука. Голос поражения.
(ба-БАХ!)
Не люблю. Не люблю, когда меня бьют и делают мне больно.
Сам виноват, Эдвард. Надо было сразу слушать меня. Надо было оставаться снаружи, там мы сильнее.
Эдвард попытался выкрутиться, но лишь неловко барахтался в воде. Шум нарастал, будто звук приближающегося поезда. Последним, что он услышал, прежде чем отключиться, были злобные, возмущённые причитания Паразита.