Глава 8. Отчеты и просчеты

Зал был полон народу. В основном ученые, имеющие различные звания, регалии, патенты и гранты. Как говорится, всем отцам науки по их заслугам. Те мужи науки, что представляли на симпозиуме палату лордов, имели вид довольно холенный и местами настолько лоснящийся, что если бы ими решили натереть пол, они все равно не потеряли бы своего вафельного обаяния. Профессорская когорта выглядела чуть скромнее или, лучше выразиться, эксцентрически неординарно. Впрочем, если учесть, насколько отречено они посвящали себя науке, в этом не было ничего удивительного. Ведь бывали случаи, что выступающие поднимались на трибуну прямо в исподнем. Хотя надо отдать должное, жалование даже самого захудалого профессора вполне позволяло иметь пару вполне приличных костюмов на выход.

Третья, и как полагается, самая низшая ступень ученого мира включала в себя лаборантов и мастеровых. Они, как и полагается, ютились на галерке и слушали доклады довольно рассеянно. Ведь в их повседневной рутинной работе гениальные открытия были абсолютно не важны.

Выйдя на трибуну, констебль с волнением оглядел несколько сотен рядов. Пристальные взгляды с недоверием изучали известного на весь ученый мир профессора, который выглядел гораздо моложе своих преклонных лет.

– Добрый вече… день… досточтимые ученые мужи и леди, – кашлянув в кулак, смущенно пролепетал Бушевич. – Рад видеть вас всех на этом, так сказать, мероприятии. Четно признаться, не ожидал, что мой труд вызовет у вас столь живой интерес.

По залу прокатилось недовольное перешептывание. Профессора явно заметили подмену, но никак не могли понять, с чем она связана.

– Прошу вас, тише, – успокоил всех распорядитель мероприятия.

Ряды немного поутихли, а удивленные взгляды никуда не делись. И хотя самому докладчику из-за яркого освещения сцены не было этого видно, внутренне он продолжал ощущать царившее вокруг напряжение.

– Итак, пожалуй, начнем. – Очередное замешательство вызвало у присутствующих очередную волну недовольства.

Нервно перебрав листы, констебль внезапно осознал, что совершенно запутался. И ума не прилагал, как теперь разобраться, с чего начать? Он принялся вглядываться в мелкие строки механического почерка печатной машинки. Только все было бесполезно. Научные обороты, ссылки, примеры – надо признаться, он ничего не смыслил в этих витиеватых терминах.

– Профессор, не пора ли начинать? – выкрикнул кто-то из зала.

– Да-да, конечно, – спохватился констебль. – Вы абсолютно правы! – очередной приступ кашля вызывал у присутствующих свист. И кто бы мог подумать, что уважаемые люди могут уподобиться дворовым мальчишкам.

– Профессор Боблс, прошу не нервируйте публику. Все с нетерпением ждут, начинайте, – поторопил его распорядитель.

– Конечно, всего одну минуту, – честно признался Бушевич. И выудив первый попавшейся листок из толстой пачки, посмотрел на сцену, где располагался выход. Там дежурили Кирстан и Дарстан. И по их мрачным лицам можно было без труда понять, что вся их затея катится коту под хвост. Констебль вздохнул, покосился на распорядителя, который находился за левыми кулисами. Его скорбное выражение также не сулило ничего хорошего. Правда в его взгляде было больше непонимания, чем праведного гнева. Выхода у констебля не осталось – нужно было рисковать. И он заговорил.

– Итак, что же такое научная теория обоснования подводного главенства? – едва слышно пролепетал докладчик.

– Слишком тихо!

– Дай голос, профессор!

– Нам ничего не слышно! – раздалось с разных концов зала.

– Простите, – в очередной раз извинился констебль. Его руки скомкали лист, и он зачитал выдержку из следующего абзаца. – Почему же так происходит, спросите вы меня. И я с уверенностью отвечу – подводный народ восстает из руин.

– О чем вы говорите? Каких руин, профессор?

– Чего спросим? – возмущенные возгласы наполнили огромное помещение.

Окончательно растерявшись, Бушевич принялся перебирать бумажки, пытаясь отыскать первую главу доклада. Но как он ни старался, так и не смог вспомнить свои собственные слова. Что он сказал пару секунд назад? В голове была полная каша.

Напряжение достигло апогея, когда зал внезапно оглушило приветственное обращение.

– Всем доброго вечера!

Констебль нервно покосился на сцену. Справа, возле самой кулисы, с рупором в руке стоял праведник. А за его спиной, сцепившись, будто сросшиеся близнецы, лежали шпионы.

– Давайте немного изменим наш сегодняшний доклад, господа, – уверенно произнес Дорн. – Поговорим с вами о резервации…

Возникший шепот тут же стих. Аудитория ждала от нового лектора продолжения речи.

– Я так полагаю, возражений нет, – утвердительно произнес праведник. – Тогда слушайте внимательно, а кто пожелает, может даже конспектировать. Хотелось бы сразу оговориться, я не буду выгораживать местные власти, а скажу откровенно обо всем, что происходит на Шептуне. Понимаю, с научной точки зрения, моя теория вряд ли найдет массу сторонников, но с социальной будет весьма полезна. И откроет вам глаза на те бесчинства, что устраивают в резервации наши с вами соотечественники. И может быть, тогда вам станет ясно, почему и зачем ихтианы пытаются вытеснить нас с Подземья. И с такой неохотой делятся своими сокровенными подводными секретами…

Зал оживился вплоть до последних рядов. И неважно, верили они или нет. Главное, все готовы были слушать.

Отступив в тень, констебль выронил доклад. Сделал еще пару шагов и уперся в стену. А праведник тем временем продолжал говорить. О том, что знал сам, и о чем имел лишь смутные догадки. Отсюда, со стороны, где не было света софитов, Бушевич хорошо видел напряженные лица профессуры и ошарашенных людей, которые стремительно заполняли зал. Одетые в строгую одежду и имея отнюдь незапоминающуюся внешность, они медленно продвигались вперед, не сводя глаз с лектора. Констебль мог поклясться – эти слушатели не принадлежат к научному миру.

– Хватит! Нам пора уходить! – тихо произнес Бушевич, выбирая путь к отступлению. Но праведника было не остановить. Он не говорил, а убеждал. И его проповедь вгрызалась в умы и сердца тех, кто его слушал.

Констебль предпринял еще несколько попыток остановить Дорна. Все напрасно. Отбросив рупор в сторону, праведник расставил руки, будто пытаясь обнять всех присутствующих разом, и приблизился к самому краю сцены.

– Тебя поймают, болван! – рявкнул Бушевич.

Дорн вроде бы услышал его. Остановился, его голос ненадолго затих. Он взирал в зал, который к тому времени начал не просто шевелиться, а заходил ходунов, будто неспокойное море.

– В наших сердцах не должно быть ненависти. Тем более к тем, кто обладает таким же разумом, как и мы… – раздались осторожные слова Дорна.

Слушатели резко покинули свои места и ринулись к помосту. Им хотелось слушать, внимать наставлениям этого незнакомца. Они кричали и визжали от удовольствия. От чопорности и важности не осталось и следа. Теперь аудитория напоминала беснующуюся толпу, заряженную одной простой идеей. Великое добро и, как закономерный итог, всемирное процветание.

Когда местные шпионы были уже рядом, Дорн резко обернулся. Его лицо казалось высечено из камня. Никакого намека на былое безразличие.

– Беги! Я тебя найду! Позже! – крикнул праведник. И расставив руки, медленно прыгнул вниз.

Констебль даже не пытался понять и принять этого отчаянного поступка. Просто повернулся и ринулся за кулисы. Сейчас не было времени выбирать наилучшее решение – только бежать прочь.

Винтовая лестница вверх, направо, мимо кладовых комнат и отделения для персонала. Еще выше по приставным ступенькам и прямо на крышу. Констебль понимал, что все входы и выходы уже давно перекрыты.

Выскочив наружу, он едва не уперся в низкие своды пещеры, где бледным цветом мерцали элюмины – над Шептуном забрезжил рассвет. Он прополз вперед и легко спрыгнул на балкончик соседнего округлого дома. Потом ниже, на другой, который оказался более пологим. Интуиция вывела его в небольшой закуток с тыльной стороны лектория. Изнутри раздавались встревоженные голоса, крики, удары и звон бьющейся посуды. Представив, что сейчас твориться в зале, констебль поежился. Он прекрасно знал, как себя ведет неуправляемая толпа. Да будь ты хоть десять раз изворотливый и гуттаперчевый гимнаст, все одно сомнут и затопчут.

Пройдя два квартала, неизвестно куда, главное подальше от лектория, Бушевич остановился. По улицам носились люди и ихтианы. Гудели и пыхтели механические повозки. Присев на одну из каменных глыб, которая исполняла в резервации роль скамейки, констебль захотел содрать с лица сетку. Тяжелый воздух начал жечь легкие, а голову заполнило безумие. Он больше не желал находиться в этом кошмарном подводном мире, который давил на него со всех сторон. Стены, своды, узкие проулки. Настоящий каменный мешок, способный прихлопнуть тебя, будто жалкого комара.

Его дыхание стало прерывистым. Он пытался сделать вдох, но вместо этого получалось нечто несуразное, словно забыл, как это делается. Паника охватила констебля, сжав горло. Рыба, выброшенная на берег, – вот кем сейчас он являлся. Потянув за крепления маски, он попытался избавиться от того, в чем не видел никакого смысла. Именно она мешала ему дышать полной грудью. И пускай он сделает всего один, может быть два глотка. Но зато они будут настоящими, полноценными.

Одна застежка, другая. Третья… Чья-то цепкая рука перехватила его запястье.

– Не делай глупостей, сейчас все пройдет, – успокоил его Дорн.

Констебль посмотрел на праведника. Выглядел тот весьма скверно. Кровоподтеки, ссадины, местами порванная одежда. Но хорошо, что жив. Служителю Маяка все-таки удалось выбраться из кошмарной давки.

– Успокойся и приходи в себя, – поторопил его Дорн. – У нас не так много времени.

– Но куда мы теперь? – только и успел спросить констебль.

– В молельные гроты, попробуем найти спасение в вере, – улыбнувшись, ответил праведник.

Ульгу разбудил случайный шорох. Она с трудом продрала глаза, пытаясь понять где находится. Вначале ей почудилось, будто она дома в приюте. И не было никакого подводного мира. Приподнявшись, Ульга осмотрелась, ища взглядом соседские кровати и Бетси Крю, и Лиди Вохрейм. Но в этот самый миг напрасные надежды рассеялись – рядом с девушкой возвышалась плечистая фигуры ихтианши.

– Ты не спишь? – шепотом спросила Анура.

– Спала, пока вы не пришли, – огрызнулась предводительница. Но сделала это тихо, чтобы не разбудить друзей.

– Вот и хорошо. Вставай, нам надо поговорить.

– Нам? – удивилась Ульга. – С вами поговорить?..

– Этот разговор будет полезен не только мне.

Они вышли в узкий коридор, затем на улицу. Молельные пещеры находились в южной части Шептуна и по сути являлись его окраиной. За городскими стенами виднелись возвышенности и входы в сотни узких подземных коридоров. Но они направились в другую сторону.

Сразу за двумя известняковыми сторожками открывался замечательный вид на широкую площадку. Элюмины только наполнялись голубоватым светом. И тьма постепенно, с большой неохотой отступала в царство тени, забиваясь в щели и мрачные разломы.

– Здесь очень красиво, – сказала Ульга, следя за неуловимой линией, отделяющей свет от сумрака. – Почти так же как на поверхности. Ну не совсем так, но очень похоже, – немного подумав, добавила она.

– Да, верно, – согласилась ихтианша. – Раньше мои предки были лишены такой возможности. Я хочу сказать, нам не позволялось подниматься на поверхность и наблюдать всю ту красоту, что видите вы.

– Не позволялось? Но вы ведь свободный народ. Кто мог вам это запретить? – поразилась Ульга.

Анура немного помолчала, пытаясь подобрать слова, а потом осторожно произнесла:

– Наши боги. То есть покровители. Знаешь, они не такие милосердные, как нам бы хотелось думать. Они всегда преследовали свои цели, а мы были и остаемся для них всего лишь расходным материалом… Кажется, так говорят у вас наверху?..

– Я не совсем понимаю, – прервала ее девушка. – Вернее сказать, совсем не понимаю. Как боги могут влиять на вашу жизнь? Они ведь неживые. Ну то есть, они это статуи, алтари, рисунки. Обычные образы. – Потом она немного подумала и внезапно охнула: – А, я кажется поняла. Все дело в этих ваших священнослужителях арлах? Это они диктуют правила и ограничивают вашу свободу?

Ихтианша покачала головой:

– Нет, арлы такие же рабы, как и мы.

– Но как такое может быть? – продолжала недоумевать Ульга. – Я никогда в жизни не слышала ни про каких оживших богов. Или богинь. Да какая разница. У нас тоже существуют покровители – неведомые мученики. Но мы лишь ставим свечи и читаем молитвы в память об их подвигах.

На морде Ануры возникло нечто напоминающее недовольство.

– Все дело в том, что человеки забыли своих богов. А те, в свою очередь, отвернулись от вашего племени. И теперь вы черпаете силу в ином, например, в изобретениях. Могучие машины, извергающие пар. Вот ваши новые боги. Правда не думаю, что они приведут вас к воротам счастья. Впрочем, и наши покровители вряд ли смогут даровать нам всеобщее благоденствие. Увы, нам никогда не стать во главе Пищевой цепочки.

– Постойте, постойте, – Ульга замахала руками, заставив ихтианшу замолчать. – Я окончательно запуталась. То есть, вы хотите сказать, что существует кто-то, способный победить и нас, и вас. Тот, кто сильнее ихтианов, человеко… людей, и именно он указывает вам, что именно делать? Так?

– Почти так, – согласилась Анура. – Существует высшая сила. Она создала наше Подземье, а возможно и весь подводный мир. Но главное – Горизонты. Это единственная дверь, которая позволяет нам путешествовать в ваш мир, а вам спускаться к нам.

– И что же в этом плохого?

– Ничего. Просто дело в том, что наши боги решили раз и навсегда запечатать эти самые двери. Разделить поверхность и подземье. Но для этого им нужны люди.

– Люди? Но зачем? Мы-то чем можем помочь?

– Не помочь, а помешать. – Анура нахмурилась, выдержала паузу и продолжила: – Вы, а точнее, тот, кого вы освободили из заточения. Он единственный, кто может помешать им.

– Рут? Рут Кимпл? Отставной глубинщик, который больше двадцати лет провел в клетке для душевнобольных?! – Ульга не могла поверить. – По-моему, вы водите меня за нос.

Ихтианша наморщила лоб.

– Я хотела сказать, обманываете.

– Вот как? – Ануре явно не понравился такой ответ. – Хорошо, я не стану больше ничего говорить. Пойдем, сама все увидишь.

Возражать было бессмысленно – ихтианша схватила девушку за руку и потащила обратно в город. Шли молча, стараясь не привлекать постороннего внимания. Хотя Анура довольно сильно выделялась на фоне хилых и сгорбленных соплеменников. Почти на фут выше, шире в плечах и бедрах. Ко всему прочему, довольно фривольная одежда – кожаные бриджи и жилет. В городе ихтианы одевались как рабы, серо незаметно. Мешковатая одежда из простой ткани помогала в работе, а не демонстрировала социальный статус. Последним подводный народ был явно обделен. Отступив от привычных правил, когда арл наделяет новорожденного ихтиана жизненным призванием, люди взяли на себя роль подводных служителей. Все решалось одним росчерком пера. Внешний осмотр, придирчивый взгляд, и устроитель выбирал за ихтиана его будущее. При этом сам выбор ограничивался парой-тройкой профессий: разнорабочий, грузчик или управляющий механической повозкой. Нет, безусловно, подводный народ с удовольствием принимали на работу и поломойками, и добытчиками, и даже строителями. Но кем бы они ни трудились, над ними обязательно распространялась суровая длань человека. Господина, который разделял и властвовал, указывая местным жителям, что и как надо делать.

Ихтианы пытались противиться такому порядку вещей, но все оказывалось напрасно. Шептун начал жить по правилам тех, кто пришел с поверхности. И весь огромный, хорошо отлаженный механизм, был не в силах измениться. Тем более что подводный народ, лишившись совета вокков и мерил, был способен лишь взбунтоваться, высказав свои недовольства. Подобные собрания быстро подавлялись, а все попытки повторить их пресекались на корню. Агентурная работы велась на высочайшем уровне. Впрочем, оно и не удивительно. Когда резервацию поделили в строгом соотношении один к трем, где большая часть присматривает за меньшей, иначе быть и не могло.

– Кажется пришли. – Остановившись, ихтианша прислонилась к стене, пропустила случайных прохожих, а потом резко сиганула вверх. Легко зацепилась за выступ балкона, подтянулась и забралась на него. Свесившись вниз, протянула руку Ульге.

Удивительно, но для таких габаритов, Анура двигалась весьма проворно. С ее ростом и весом. Перемахнув с одной крыши на другую, она помогла девушке и, пригнувшись, осторожно двинулась вперед.

– Зачем мы крадемся? – на всякий случай шепотом просила Ульга. – Здесь же нет стражи…

– Не смотри вперед, наблюдай за тем, что вокруг, – предупредила Анура. – В резервации все человеки – это враги! Поняла?! Поэтому, если увидишь себе подобных, лучше не оборачивайся, беги.

Спорить казалось бессмысленно, ихтианша была слишком уверена в собственных словах.

Они подобрались к следующей возвышенности, которая образовала из крыши некое подобие лестницы. Вскарабкались выше и оказались возле открытых проемов. Видимо, здесь, в Подземье, это был лучший способ вентилирования помещения со сложной системой коридоров и узких проходов. Подобравшись поближе, они остановились.

Прямо под ними располагался рабочий цех. Ульга успела заглянуть внутрь, когда ихтианша потянула ее за собой, и они с грохотом свалились вниз. Упали на что-то мягкое, но девушка не сразу пришла в себя. Подняла голову, осмотрелась. Перед глазами все двоилось и плыло: одинаковые столы, печатные машинки, стеллажи и даже люди. Ульга потрясла головой. Ничего не изменилось. Абсолютно идентичные пожилые мужчины: белая рубаха, широкие прорезиненые штаны и фартук. Даже не двое, а трое. Старики выглядели настолько похоже, что поверить в их реальность было не так-то просто.

– Это хориты, не бойся их. Они очень милые и добрые. Только не выносят громких голосов. Поэтому постарайся не шуметь, как ты обычно это любишь делать, – наставительно произнесла Анура.

Один из старичков уже суетился возле представительницы подводного народа. Предложил стул, налил что-то в стакан. А затем протер свои круглые очки и, мило улыбнувшись, отошел в сторону.

– Они что же, тройняшки? – все еще не в силах поверить собственным глазам, спросила Ульга, так словно они с ихтианшой находились в комнате вдвоем.

– Ничего подобного, молодая девочка, – внезапно откликнулся первый старик. – Мы вовсе не тройняшки и не близняшки. Нас такими сотворили человеки. Захотели и сотворили нас одинаковыми. Вот такой вот разговор.

– Хотя если быть до конца откровенными, у нас все-таки схожие корни. Ведь мы появились из одной утробы, а стало быть, в какой-то мере мы близнецы, – вступил второй.

– Ерунда и абсурд. Мы создания, хориты. Наша подводная подруга выразилась абсолютно верно. И никак иначе нас именовать нельзя. Мы в своем роде уникальны, и применять к нам привычные термины было бы абсолютно не правильно, – выступил вперед третий.

По-видимому, его суждения оказались самыми убедительными. Ульга только пожала плечами и растерянно уставилась на Ануру. Однако ихтианшу совершенно не заботили эти споры. Она наслаждалась напитком, и казалось, не замечала никого вокруг. Тогда Ульга вновь перевела взгляд на старичков. Ей ничего не оставалось, как брать инициативу в свои руки.

– Но вы ведь все-таки люди? – осторожно спросила девушка.

– Люди? – удивился первый старик.

– Очень знакомое слово, – засуетился второй.

– Она имеет в виду человеков, дурья ты башка, – догадался третий. И улыбнувшись, спокойно добавил: – Нет, деточка, мы не люди, не человеки. А их тайное оружие. По крайне мере, именно так выражался наш создатель.

– Создатель? – переспросила Ульга.

– Лучше не начинай! – попыталась предупредить ее Анура, но было поздно.

Старики загалдели в один голос, будто единое целое. Жестикулируя и извергая потоки слюны, они спорили между собой, предлагая все новые варианты. При этом, по всей видимости, единственно верного ответа не знал никто. Поэтому все споры казались бессмысленной тратой времени для кого угодно, но только не для хоритов. Они видели смысл не в результате, а в процессе.

Не став вторить перешедшим на крик старикам, Ульга отошла в сторону и уставилась на довольную ихтианшу.

– И что все это значит? – поинтересовалась девушка.

– А это и есть тайное оружие твоей расы, – немного расплывчато ответила Анура. – Они это мы. Такими вы видите нас на поверхности.

– Как такое может быть?

– Все очень просто. Сейчас я попытаюсь объяснить. Представь только, вся информация, которая поступает с Шептуна на поверхность, придумывается вот этими странными созданиями. Они не нечеловеки, но и человеками их назвать не получится.

– Я что-то совсем запуталась, – Ульга устало потрясла головой. – Вы хотите сказать…

– Ничего я не хочу сказать, – недовольно фыркнула ихтианша. – Ты лучше открой глаза и оглянись вокруг. Да-да, не стесняйся, рассмотри здесь все повнимательней. А на стариков не обращай внимания, подобные споры быстро не заканчиваются.

– Но они же не любят громких звуков? – внезапно спохватилась Ульга.

Ихтианша осклабилась:

– Только не в этом случае. Когда дело касается поиска истины, они плюют даже на собственные привычки.

Повсюду были раскиданы исписанные листы: разные подчерки, фразы, адресаты. Возле смятого вороха бумаг возвышалась печатная машинка, а рядом телеграфитор для передачи информации на землю. А еще раскрытые книги – изорванные в клочья, сгоревшие и исписанные чернилами.

Ульга сравнила это место со студенческой общагой, в которой шла непрерывная подготовка к предстоящему экзамену. Ночь накануне. Только хотеры не были похожи на учеников, а место их пребывания не содержало календарей или настенных записей с пометкой «у нас осталось всего пару часов!»

– И все равно, мне сложно представить, что они…

– Что твои сородичи обвели вас вокруг пальца, – в очередной раз перебила ее ихтианша. – Что ты вылупилась? Разве не так у вас говорят…

– Так, и все-таки… – попыталась поспорить Ульга.

Анура вскинула лапы и попробовала обрисовать масштабы обмана:

– Да пойми ты, глупое дитя. Эти существа – рабы! Они марионетки в руках богачей, которые управляют ими, а через них и большинством из вас. Отсюда и создается искаженное мнение. Вы думаете, что здесь вольготная жизнь, но это не так. Здесь далеко не резервация. Скорее, местное поселение лучше назвать плантацией для взращивания ненависти к подводной расе. Поняла?! С поверхности, конечно, всего этого не видно. Вам показывают красивые картинки освоения глубины и помощи диким племенам, способствующим развитию Подземья. Гнусный обман, да и только! Вы пишите душевные письма, радуетесь и грустите, но не вместе с нами. А вот с ними! Эти три человека и есть Шептун! Они это наше мнение, наши желания, наша жизнь. И все, кто здесь проживает, обычные заложники ситуации. Бессловесные существа в жерле сложной машины, созданной человеком. И никто не хочет ничего менять. Одни из-за страха, другие считают это бессмысленным занятием, – Анура расходилась с каждым сказанным словом, и вскоре ее было не остановить. – Хотя, знаешь, мы все-таки нашли выход. У нас появился мощный союзник, который способен обуздать вашу дикую агрессию. И неважно, что когда мы победим, у нас ничего не изменится. Главное, мы возвращаемся к истокам. Как говорится, свой хозяин ближе к сердцу, чем чужой. Глубина вновь с нами, и мы последуем за ней, куда бы она нас ни позвала. Так что, Шептуну недолго осталось держать нас в узде раболепства.

Ульга смотрела в налитые кровью глаза ихтианши и ощущала, как по жилам растекается страх.

– Я ничего не знала, – только и смогла вымолвить девушка.

– Твое счастье, человека, – немного успокоившись, ответила ихтианша.

Пока старики спорили, представительницы враждующих рас долго молчали. Каждый думал о своем. Наконец, Анура тяжело вздохнула и сказал:

– Прошу простить за мою несдержанность. Мой отец был великим мерилой. Знаешь, кто это такие?

Предводительница пожала плечами.

– Это великие сыны своего народа. Они мудрецы в обличие простака. Кажется, так у вас это называется. Так вот мерила никогда не пойдет на открытый конфликт, его цели просты – мир и размеренная жизнь. Не для себя, а для своего племени. наешь, я хочу поступить так же. Мне не нужна большая война, которую желает развязать арл Джамби. Но одной мне не справиться. Понадобится твоя помощь. Скажи мне честно, ты согласна? Если, нет, я все пойму и не буду настаивать. Какой смысл полагаться на того, кто готов всадить тебе в спину колющий бивень… прости, кинжал.

– Могу я поговорить со своими друзьями? – спросила Ульга.

Анура покачала головой:

– Это исключено. Помочь можешь только ты. Они тут ни при чем. Вы, человеки, слишком сложные существа. Как у вас говорят, делаете много шума из ничего. Если решишь с ними обсудить разговор, начнутся сомнения, которые ты услышишь в ответ. А мне хочется, чтобы ты сама приняла решение.

– Но чем я смогу помочь? Я ведь простая воспитанница прибрежного приюта.

– То место, где ты нашла кров, ничего не значит. В тебе течет две крови, – спокойно сказал Анура.

– Но таких как я полукровок бесчисленное множество…

– Но только ради тебя тот, кого ты освободила из заключения, способен вспомнить прошлое, – уклончиво ответила Анура. – Мне нужно поговорить с узником Кимплом. Но он не станет слушать ихтианов, если при этом не будешь присутствовать ты.

– Но как мы узнаем, где он сейчас? И как с ним связаться? Мне кажется, он не приплывёт на Шептун ни под каким предлогом. Он сбежал с вашего корабля и исчез. Думаешь, он станет подвергать свою жизнь опасности? – заволновалась девушка.

Надув щеки, Анура нахмурилась:

– Кимпл живет по правилам подводного народа. Ты освободила его, и теперь он тебе обязан. Он знает, что ты в опасности, и попытается тебя вызволить из любой беды. А если он засомневается, поверь, я смогу его уговорить.

– А если ваша покровительница, Глубина, узнает, что мы затеяли? Что будет тогда?

– Не узнает. Она не такая всемогущая, как привык считать мой народ. Ее власть велика, но мелочи порой ускользают даже от богов.

Ульга посмотрела на разбросанные по каменному полу бумаги, перевела взгляд на хотеров и затем уверенно сказала:

– Хорошо, я согласна.

– Другого ответа я не ждала, – Анура показала ряд ровных зубов. – Эй, мои хорошие, – обратилась она к старикам. – А ну, кончай спорить! Она согласилась, пора отправлять послание.

Двое из троих мгновенно обернулись и принялись довольно потирать ладошками, будто закоренелые заговорщики.

– Считаешь, он тебя услышал? – поинтересовался Юнг.

– А кто его знает. Мертвец он и в Мехикане мертвец, – откликнулся здоровяк. – Хотя я на его месте из кожи вон вылез, а передал бы наше послание.

– Думаю, если у него осталась хоть частичка разума, он справится, – предположил тощий. – Если нет, то в скором времени нам обоим представится возможность испытать отвратительную процедуру очищения по-ихтиански.

– Это еще как? – не понял Фрейд.

– А это когда тебя освобождают от твоих грехов, сдирая живьем кожу.

Здоровяк недовольно поморщился.

– Эти чертовы слизняки застали нас врасплох.

– А вам не кажется, что наш наниматель прав? Последнее время нас все чаще стали побеждать простые дилетанты…

Фрейд заскрипел зубами:

– Грязные крысы, я раздавлю их ботинком!

– Не горячитесь, мой дорогой мистер неудачка, – остановил его Юнг. – Они не крысы, а обычные фанатики. Я успел заглянуть одному из них в голову. Мы вторглись в их святыню, вот и поплатились за собственную неосмотрительность. Так что думаю, придется нам выпутываться из этой истории самим. Как, кстати, поживают ваши веревки?

На лице силача возникло напряжение, он немного потрясся, но вскоре сдался. И из его пасти вылетели очередные ругательства:

– Когда доберусь до них, вырву им глотки зубами. А затем позвоночник и смолю хребет в муку.

– Ну-ну, не кипятись, – успокоил его тощий. – Если вас раньше времени не отправят к праотцам, то возможно, вы сможете сопротивляться. А в противном случае даже не знаю, какая именно участь ждет наши бренные тела.

Снаружи послышался лязг отпираемого замка, и в «каменный мешок» зашли двое нечеловеков. В лапе одного сверкал элюмин, а второй выставил вперед два тонких лезвия-шипа.

– Вонючие пришельцы, – прошипел один из них. – Как вы только посмели притронуться к нашей святыне?!

– Надобно укоротить им пахнущие позором лапы! – поддержал его другой.

Громко кашлянув, Юнг прервал злобные перекрикивания.

– Позвольте, уважаемые джентльмены, но, по-моему, вы немного увлеклись. Мы никуда не вторгались и не делали ничего запретного. Для работы в библиотеке у нас имелось отдельное распоряжение, выданное управляющими Шептуна.

– Да и лапы… то есть, я хотел сказать, руки у нас не воняют! – весомо вставил Фрейд.

Вооруженный ихтиан осклабился:

– Ненавижу! Мерзкие человеки! Сколько еще вы будете издеваться над нами! Мало того, что заграбастали наши земли, так еще и позволяете себе устанавливать собственные порядки!

– Не стоит так злиться, – остановил его второй ихтиан. – Я уже принял решение. Вас ждет смерть! Мы скормим вас нашему защитнику, и дело с концом!

– Да я сам сожру вашего долбанного защитника! – внезапно взревел здоровяк.

Ему хватило одного короткого вздоха, чтобы вскочить на ноги и очутиться возле ихтианов. Мощный удар плечом сбил одного с ног. А вот второй оказался куда проворнее. Взмахнув шипом, он едва не вонзил его в живот мистера Фрейда. Но тот вовремя увернулся и сбил противника с ног, а когда тот оказался на коленях, добавил еще.

– Вы неплохо управились, – похвалил его Юнг. Осторожно выглянув в проем, он поторопил здоровяка, который пытался разрезать веревки: – Сейчас не время, надо скорее выбираться. Уверен, что сюда уже спешит подкрепление этих губастых уродцев.

Они бежали по узким темным проходам. Острые грани выступов резали одежду, но пленники не обращали на это внимание. Их организмы, претерпев не одно перерождение, повысили болевой порог до уровня безразличия. Поэтому глубокие раны и ссадины быстро затягивались, не оставляя на теле никаких следов.

– Еще чуть-чуть, – торопил Юнг.

– Бегу-бегу, – слышалось у него за спиной.

Когда они выскочили к развилке, тощий не раздумывая ринулся вправо. Он уже знал карту здешних ходов и безошибочно ориентировался в темноте. Навыки росли и развивались с каждым днем. Юнг хорошо помнил, как тяжело ему давались первые попытки заглянуть в прошлое и собрать воедино нити прожитых минут. Теперь все происходило практически молниеносно. Сейчас ему хватило пары секунд. Он лишь дотронулся до лапы ихтиана, и новые воспоминания наполнили его сознание под завязку. Раз-два и готово. Читай, будто открытую книгу, и пользуйся сполна.

– Всего один уровень, и мы на свободе, – предупредил Юнг.

Здоровяк ничего не ответил. Наверное, запыхался. С таким огромным весом как у Фрейда бегать по узким проходам было сродни пытке каленым железом.

Они ворвались в небольшую залу. И наверное, смогли бы миновать его без проблем, если бы здесь их не поджидал неприятный сюрприз. Засада оказалась подготовленной, словно кто-то предупредил детей глубин о том, что пленники осмелились совершить побег. Сверху послышался свист и копье с огромным навершием ударило в грудь здоровяка. Нет, его не собирались убивать. По крайней мере, не сейчас. Только сбить с ног и обездвижить. Юнгу удалось пробежать чуть дальше. Но и его ждала та же участь. Крепкие цепи сплели ноги, и он рухнул на землю.

Их несли под громкие крики, улюлюканье, которые сплелись в один общий гул. Предвкушая скорую расправу, ихтианы пели странную песню. Их лапы вздымались ввысь, и они на выдохе произносили грозное: «Уаааахм». Следующий вырикик был «Хааруммм». И снова «Уаааахм».

В огромном гроте, часть которого была заполнена водой, собралось больше сотни желающих поглазеть, как будут приносить в жертву упрямых человеков.

– С таким бы количеством этих пиявок мы точно не справились, – подбодрил приятеля Юнг.

– Гребаные мученики! Стало быть, опять придется плутать по туннелям безумия, – разочаровано откликнулся Фрейд.

Их подвели к небольшой площадке из каменного дерева. Привязали к столбам. Как только ихтиан взмахнул элюмином, все затихли. Фрейд повидал в своей жизни много казней, но эта сильно отличалась от той, что обычно учиняли люди. Толпа была дисциплинированна: никаких выкриков, проклятий или швыряния в спину камней. Они не ждали зрелища, а выполняли возложенную на них почетную обязанность по сопровождению смертельного ритуала.

Вперед вышел высокий сгорбленный ихтиан в шелковом халате с рисунком из птиц. Кажется, это были аисты. Но Юнг не был в этом уверен. Впрочем, его это нисколько не удивляло. Он частенько слышал от портовых забулдыг, которые имели отношения к освоению Нескучного моря, что подводный народ помешан на человеческой культуре. В Подземье ценилось все – от одежды, до крохотных салатных вилок. Правда по прямому назначению они применялись крайне редко. Только ихтианов это особо не волновало. Трофей есть трофей, а остальное детям глубин было не так уж важно.

– Вы осквернили нашу святыню! – произнес палач.

Толпа отозвалась протяжным эхом.

– Посмели посягнуть на запретные письмена, созданные нашими предками. – В доказательство он поднял вверх лапу. В кулаке была зажата калька с грифельной копией таблиц. – Подкупив сторожил, вы решили, что только ваш закон ценится на Шептуне. – Рев усилился. – Вы наплевали на уважение. Вы повергли в прах память наших прародителей. Вы переступили грань дозволенного! Вы…вы…вы… И теперь вас ждет изгнание из этого мира. – Толпа взревела. – Готовьтесь, скоро вы предстанете перед своими богами. И будете держать ответ перед великими судьями. Молитесь вашим праведникам. Это единственное, что вам остается делать. Только вряд ли они вас услышат. За такие проступки нет и не может быть прощения.

Здоровенный ихтиан потянул за веревку, и та опрокинула балку, к которой были привязаны Тронутые. Заскрипев, она совершила пол-оборота, и преступники повисли вверх ногами.

– Ух, какая интересная забава, – присвистнул Юнг.

– А меня что-то начинает мутить, – недовольно поморщился мистер Фрейд.

Ихтиан, ведущий церемонию казни, топнул лапой и цыкнул на толпу.

– Мы предоставляем вам последний крик отчаянья, перед тем как отправить вас в далекое плаванье. Хотите что-то высказать? Или останетесь безмолвными?

Раскрыв рот, тощий выдал своеобразное улюлюканье, напоминающее боевой клич мехиканцев. А его плечистый приятель только грустно вздохнул.

– Что ж, это ваш выбор, – согласился ихтиан.

– Если бы ты только знал, сколько раз я распевал смертельную песню, ты бы прямо здесь наложил в штаны, мистер дундук! – рассмеялся Юнг.

– Я бы на вашем месте ему поверил, – поддержал напарника Фрейд.

Арл покачал головой, вновь топнул ногой и, развернувшись, тихо поплелся в противоположном направлении. Толпа восприняла его действие как своеобразный сигнал. Завернутые трубы-ракушки возвестили о начале расправы над жертвами. Два здоровенных ихтиана приблизились к плоту, и мощные бугры впились в его округлые бока.

– Я не прощаюсь, а говорю: до свидания! Скоро увидимся, глупые слизняки! – издевательский голос Юнга закружил по берегу.

– И я тоже! Пока вы, как бы, немного поживите! Но скоро я вернусь и откручу ваши глупые тыквы! Слышите?! – прогремел Фрейд.

Но их никто не слышал. Над толпой зарождался один нарастающий гул. Нечто, напоминающее протяжное «Ухооооааааа!» Они медленно удалялись от берега, а ихтианы все громче пели свою прощальную песню.

– Глупцы!

– Мы бессмертны!

Эхо, гуляющее внутри каменных сводов, пожирало любой посторонний звук. Даже отчаянные выкрики Тронутых растворились в сотне певучих голосов.

Плот оказался на середине подземного озера. Сначала он замер, не собираясь двигаться с места. Но внезапно кто-то толкнул бревна снизу. Несильно, словно слегка прикоснулся к железному дереву. Потом второй раз, более ощутимо, пробуя бревна на прочность. Ну а третий удар едва не перевернул платформу.

– Что это такое?! – засуетился Фрейд.

«Уууааауууааааа», – заголосила толпа.

– Это наш проводник на тот свет! – объяснил ему Юнг.

Подводный палач уже кружил вокруг плота. Тонкие линии следов то возникали, то исчезали на ровной поверхности. Он явно не спешил расправляться с беспомощными жертвами. И пускай игра продлится не так недолго, ему хотелось вызвать в них страх. Заставить жертв биться в приступах отчаянного безумия. Только сегодня его ждала особенная пища. Она не издавала приятных истерических звуков и не источала дурманящего аромата обреченности.

Воронка вокруг платформы начала закручиваться. Неспешно, постепенно ускоряясь и уходя в глубину. Раздался скрип дерева, и плот накренился.

– Думаю это конец! – предположил Юнг.

Фрейд не ответил. Вцепившись зубами, он попытался перегрызть одну из веревок, сдавливающих плечи. Отчаянье все-таки поработило его разум. На поверхность вывалились массивные щупальца. Мощные присоски впились в древесину и поползли в направлении жертв.

– Что за мерзость!

– Да, от такого уродца я еще не подыхал! – согласился Юнг.

Одна из конечностей палача мгновенно впилась в ногу здоровяка. Наружу брызнул фонтан крови. Фрейд взвыл и разразился злобным ругательством. Только поделать с этим ничего не мог. Плот повернулся и встал колом. Прикованные к столбу человеки зависли над озерной поверхностью.

Наблюдавшие замерли, затаив дыхание. Щупальца принялись медленно разворачивать платформу в нужном направлении. И в следующую минуту из глубины озера вырвалось зево с тысячью острых игл-зубов. Двое несчастных начали медленно погружаться в пучину.

– Вот же заразина! – смех у мистера Юнга получился весьма нервный.

– Настоящий левиафан, – забасил Фрейд.

Когда платформа наполовину погрузилась в пасть, ихтианы взорвались криком. Слишком давно у них не было такого зрелищного праздника. И сейчас эти жертвы олицетворяли собой отмщение за все то горе и несчастье, что принесли в их мир упрямые человеки. Изрыгая слюни и отрыгивая невыносимой гнилью, палач медленно пожирал плот, тщательно прожёвывая крепко связанные между собой бревна. В бездонном зеве уже исчезла практически половина платформы, когда над залом разнесся пронзительный вой сирены. А следом заговорил бурамет – поток острых болтов обрушился на зазевавшихся ихтиан. Никто не понимал, откуда они появились, но нападавшие расположились весьма умело. Сначала огнем отсекли толпу от выхода, заставив подводных сынов приблизиться к воде, а затем принялись расстреливать зубастую тварь. Вреда ей они, конечно же, не причинили, зато вынудили выпустить заветный трофей и ринуться на кишащих возле берега ихтиан…

Выбравшись из воды, тощий сплюнул кровь и, скинув пиджак, бросил на гладкий камень. Фрейд поступил почти так же, только в отличие от своего напарника сложил одежду аккуратно стопкой.

– Что скажите, мистер Юнг, опять у вас вышел прокол? Или во всем виноваты эти мокроухие фанатики? – поинтересовался Буревестник. Его лицо было беспристрастно, а вот губы все-таки растянулись в подобии ехидной улыбки.

Рядом стоял ХантерБрук, а из-за спины выглядывал поникший собачонок.

– Честно сказать, мы не ожидали от них такой прыти, – стараясь не оправдываться, заявил худощавый.

– Ну вы на них посмотрите, – всплеснул руками советник. – Этого они не ожидали, о том не подумали. Ну ответьте мне, на кой мне сдались такие бездари, а?

– Как для чего? Для дела! – буркнул Фрейд, выжимая рубашку.

– Какого?! – не выдержав, взорвался Буревестник. – Вам доверили самое бесхитростное поручение, но вы и тут умудрились облажаться. Как же мне прикажите вам доверять, скажите на милость?

Юнг недовольно шмыгнул носом.

– Мы не облажались, просто некоторые обстоятельства…

– Что?! Обстоятельства? – взревел раздражённый заказчик. – Вон, гляньте, где плавают ваши обстоятельства.

Среди разорванных и обглоданных тел ихтианов виднелись смятые листы кальки.

– Прошу прощения, сэрг, – кашлянув в кулак, вмешался в разговор охотник. – Но вообще-то, они сделали все правильно.

Буревестник нахмурился и с недоверием покосился на ХантерБрука.

– Очень интересно. И в чем же эта правильность? Что позволили себя спеленать? Или то что повисли вверх ногами?

– И то, и другое, – кивнул охотник и вновь разразился протяжным кашлем. – Извините, подводная гапка, будь не ладна эта аллергия.

– Хм, все равно не понимаю. Будь добр, объяснись, – потребовал Буревестник.

ХантерБрук снял шляпу, пригладил длинные спутанные волосы и начал раскрывать тонкости своего гениального плана:

– Ну вы понимаете, босс, это была вроде как чистая импровизация. Когда вы дали мне настолько сложное задание – изловить Глубину, знаете ли, это вам не два пальца…

– Мы тебя поняли, – прервал его Буревестник. – Думать – это весьма похвально, но я не услышал главного.

Охотник вытер губы, кивнул и заговорил вновь:

– Так вот, что же мы знаем про эту подводную стерву? Да ровным счетом ничего. А это, знаете ли, не на хрумжа с голыми руками ходить. Тут нужно продумать все до мелочей.

– Не тяни.

– Конечно, босс. Короче, я решил накопать побольше информации. Чтобы быть полностью вооруженным и физически, и умственно. А при поимке избежать всяких там нюансов.

– И поэтому решил послать нас в самое пекло? – вмешался в рассказ Юнг. – Сделать из профессиональных убийц подвальных крыс!

– Ну не совсем так, – хитро покосился ХантерБрук. – Скорее, я использовал вас в качестве стопроцентной наживки.

– Не понял?

– Как это? – в один голос вспыхнули Тронутые.

Буревестник только позволительно махнул рукой, мол, продолжай. Ему безумно нравились методы вольного охотника: никаких ошибок, всегда продуманно и эффективно. В отличие от его безумных горе помощников.

– В общем, – вздохнул ХантерБрук, – я знал, что нужную информацию мне самому не достать. Ихтианы очень хитры и осторожны. Даже те, которые продаются за звонкую монету. Всякая ерунда выставлена напоказ, а истинная, самая ценная библиотека находится там, куда не так-то просто добраться. Плюс ко всему, эти гребаные стражи прошлого. И вот когда я услышал рассказ этих ваших двух… исполнителей, то понял, кем могу спокойно пожертвовать.

– Что?

– Да ты следи за языком! – Юнг и Фрейд кипели от возмущения.

– А что такого? Все одно вы съедите какую-то волшебную дрянь, и все нипочём. Даже если бы ихтианы скормили вас своему ручному зубоскалу, босс поднял бы вас со дна и оживил. Так что, по сути дела, мы ничем не рисковали.

– Мы! – Юнг уже был готов вцепиться в охотника, но строгий взгляд Буревестника остановил его от необдуманного поступка.

ХантерБрук оскалился, показав пеньки гнилых зубов, среди которых попались два золотых, и продолжил объяснять:

– Короче говоря, когда вас повязали эти безмозглые улитки, в сухом остатке я имел следующую выгоду… Никто не охраняет истинную библиотеку – люди следят за ихтианами, ихтианы за людьми, но уже в другом месте. Потому мне никто не мешал получить то что нужно, а заодно и разработать дальнейший план действий.

– Блестяще, – заключил Буревестник. – А с вами, балаболы, я поговорю отдельно, – обратился он к Тронутым.

Из-за спины охотника выступила искривленная фигура собачонка. Он сделал два шаркающих шага, опустил голову и промычал что-то неразборчивое.

– Ты понимаешь, что он хочет сказать? – спросил у ХантерБрука Гредерик.

– Он просится остаться в моей команде, – перевел тот.

– Помяните мое слово, мистер умник, я вырву этому хитрецу кишки и намотаю их на адмиралтейский флагшток, – шепнул на ухо здоровяку Юнг.

Пройдясь вдоль берега и подобрав посох арла с сотней разноцветных ленточек, советник с интересом изучил причудливую вязь подводной письменности.

– Кстати, мистер ХантерБрук, вы не окажете мне честь. Раз уж нам предстоит столь сложное и опасное дело, я хотел бы знать, с кем мне предстоит идти в бой. Кого вы взяли к себе в помощь?

Охотник просиял и, указав на стоявших поодаль людей, дал каждому из них короткую характеристику:

– Я все рассчитал, мы вполне справимся своими силами. Им я доверяю как самому себе. Знатные ловцы без страха и упрека. Первый, мистер Ганзи. Но я называю его Цепкий, – он тыкнул пальцем в небритого старика со шрамом во все лицо. – Славный малый, полжизни провел в соленой долине, а оставшуюся – в ледниковых пределах. Лично видел, как он голыми руками заломал мегамедведя. И ладно бы его самого пришлось латать после такой знаменательной встречи. Так нет. Ни единого шрама.

– Не совсем так. Я тогда немного пострадал, вывихнул, мать ее, руку.

– Извини, – кивнул ХантерБрук. – Совсем запамятовал. Теперь перейдем к мистеру Фар Бин Гроду. Или просто Хитровану. – Палец указал на жирного увальня, который не имел волос, зато обзавелся тремя подбородками и непомерных размеров животом. – Не смотрите, что он слишком медлительный. У него есть удивительное умение: он никуда не спешит, а успевает везде. Помнится, мы ловили прыгучих фигняшек в лисах Амазонии. Так вот, ни мехиканцы, ни грягцы, ни даже расторопные шверцы не поймали ни одной особи. А знаете, сколько поймал Фар Бин? Всю стаю! Представляете? Всех семьдесят с лишним хвостов.

Щеки толстяка поползли в стороны, из-под маски вылезла довольная ухмылка.

– То была славная охота. Все ловушки сработали как надо.

– Ну и последний, но не менее достойный, – предупредил охотник, – мистер Жвойрот. Непривычное шверцкое имя. Поэтому лучше обращаться к нему Рвач. – Невысокий юркий мужичонка средних лет ловко вышел вперед и отсалютовал присутствующим. – Мастер выманивать зверя из норы, берлоги, ямы, да чего угодно. Не спрашивайте, как, у него существуют сотни способов вывести животное из равновесия. Но при этом его не догнал даже благуар, способный развить сумасшедшую скорость. Нашего Жвойрота поймать не так-то просто. В общем и целом, вот такая у нас команда. Ну и ваши подопечные, босс, в нее тоже входят.

Буревестник задумчиво сдвинул брови и задал единственно интересующий его вопрос:

– Спасибо за пояснения, но ответь, вы уже решили, как собираетесь ловить Глубину?

– Само собой, босс. Я хочу подсечь ее на блесну!

– На блесну? – взгляд у Буревестника стал туманным и отрешенным. – И что же вы подразумеваете под словом блесна, мой дорогой рыбак?

Охотник улыбнулся.

– Одного скромного уставшего от жизни человека.