Глава 7. Вокруг одни актеры
Комната была оборудована по последнему слову техники: в углу стоял щелкающий телеграфный передатчик, на чайном столике – электрический фонарь, а возле секретера возвышался настоящий пыхтящий агрегат Томсона, предназначение которого оставалось загадкой для всех гостей этого удивительного места.
Поправив воздушную маску из сухих медуз Аргонзы, советник недовольно поморщился. Неудобное приспособление ужасно натирало шею, оставляло раздражение на скулах, но главное, ухудшало дыхательный процесс. Только раскрывать тайну своего умения обходиться без дополнительных фильтров в Подземье Буревестник не собирался. Маска продолжала оставаться на его лице.
– Итак, зачем я вам, сэрг заказчик? – произнес пожилой джентльмен напротив.
Выглядел он как настоящий бродяга: потрепанный костюм, стоптанные ботинки, даже перчатки и те имели на себе столько потертостей, что напрочь утрачивали свою основную функцию – защищать кожный покров. Длинные седые патлы волос, будто спутанные нити, торчали из-под высокой шляпы, которую он вопреки всем правилам этикета не удосужился снять даже в помещении.
– А как вы сами считаете, ХантерБрук? – немного потянув время, поинтересовался советник.
Охотник извлек старый платок, больше напоминающий видавшую виды портянку, смачно высморкался и хмыкнул:
– Я так часто напрягал свой больной мозг, что он окончательно рухнул под тяжестью бессмысленных предположений. Поэтому позвольте мне оставить ваш вопрос без ответа. Все одно, гадалка из меня слишком хреновая. А еще признаюсь честно, меня порой пугают ваши идеи, мистер заказчик.
– Тогда зачем же вы со мной сотрудничаете? – удивился Буревестник.
– Вы меня удивляете, – честно ответил охотник. – А удивить меня, поверьте, задача не из легких.
– Вот как? – Гредерик задумался. – Стало быть, вам интересно ставить высокие цели и достигать их?
ХантерБрук усмехнулся:
– Мне нравится дергать старуху с косой за ее толстый нос и выходить сухим из воды.
– В таком случае отмечу, что, судя по вашим шрамам, она отвечает вам взаимностью, – вполне серьезно заявил советник.
Погладив глубокий рубец, который с переносицы спускался к верхней губе, охотник быстро закивал:
– Ваша правда, она умеет быть благодарной за все. Даже за подобные игры!
Покинув кресло, советник прошелся по комнате и остановился возле сложного электрического механизма. Осторожно крутанул ручку – между двух стальных пластин возникло свечение. Движение ускорилось, и искры превратились в неровные росчерки, словно Буревестнику удалось поработить грозовую молнию. Охотник покорно ждал. Он уже прошел тот период, когда его неловкий вопрос приводил заказчика в настоящее бешенство. Поэтому не собирался наступать на одни и те же грабли дважды.
Советнику хватило пары минут, чтобы отвлеченное действие помогло собрать все мысли воедино и принять единственно верное решение.
– Я собираюсь заполучить в свою бесценную коллекцию один весьма любопытный экземпляр.
В ответ последовал короткий кивок:
– Я никогда не сомневался в вас, сэрг.
– Но на этот раз вам придется приложить максимум усилий.
– Поверьте, мне это не впервой.
– Только предупреждаю, экспонат, который вы поможете мне изловить, весьма опасен, – продолжил сохранять интригу Буревестник.
– Справимся со всяким, – бесстрашно заявил охотник.
– И на этот раз вам придется не просто потянуть старуху за нос, а поддать ей хорошего пинка под зад, – предположил советник.
Сквозь тонкую вуаль маски можно было различить как рот ХантерБрука разошелся в стороны, обнажив острые, словно акульи, зубы. Обычно окружающих это приводило в некое замешательство, но заказчику понравились сточенные клыки. В таком деле могут помочь только безумцы. Самые отчаянные, способные совершить любое геройство, не обращая внимания ни на последствия, ни на истинные цели.
– Так кого вы решили заарканить на этот раз? – все-таки не сдержался охотник.
Гредерик немного помолчал, хрустнул кулаками и безапелляционно заявил:
– Наш новый экспонат – это Глубина, мой уважаемый помощник.
– Что? – едва не поперхнулся ХантерБрук.
– Хм, а что не так? Я думал, вы слышали о мразевой болезни и подводных зонах, где человек начинает сходить с ума, – удивился советник.
– Я, конечно, слышал, но это же… настоящее безумие, все равно что самому залезть в петлю и выбить из-под себя стул.
– И что с того?
ХантерБрук перевел дыхание, сглотнул и осторожно сказал:
– Боюсь даже предположить, какую плату я могу запросить за эдакую задачку?
– Бессмертие, друг мой. Настоящее бессмертие. И поверьте моим скромным возможностям, я могу его вам предложить, – абсолютно серьезно ответит Гредерик.
* * *
Резервация была местом неоднозначным. Но по своей сути она не выполняла ни одного из своих предназначений. Из места примирения двух рас Шептун превратился в поле битвы, где плелись интриги, готовились заговоры, а любое рукопожатие сопровождалось злобным оскалом. Люди заранее расставили приоритеты – они властные хозяева здешних мест, а подводные жители всего лишь жалкие марионетки, предназначение которых – в строгом соответствие выполнять поставленные задачи. Подобная схема была удобна одним и ненавистна другим. И не продержалась бы и пары тысячи часов, если бы хитроумные покорители глубины не завуалировали свои истинные намеренья. Выстроив четкую иерархию подчинения, они превратили Шептун в театр тысячи актеров, где каждый прибывший в резервацию выполнял определенную роль, строго подчиняясь приказам Твердыни. Так назывался небольшой трехуровневый дом в скале у северо-восточного окончания резервации. Именно здесь строились планы и координировались различные операции, направленные на полное подчинение ихтиан.
Немного постояв возле резиденции тайного корпуса, Дорн развернулся и отправился в противоположную сторону. Его начальная идея обратиться за помощью к коменданту Ля Фарегу при более внимательном рассмотрении оказалась не столь удачной. Узнав от него хотя бы половину правды, местные власти не станут оказывать поддержку, пока не удостоверятся в его статусе. А на это уйдет какое-то время, которого у праведника нет. К тому же кардинальский совет, с недоверием относившийся к любым уровням власти, никогда в жизни не даст ему благословения на сотрудничество. Стало быть, придется действовать самостоятельно. В обход общечеловеческим правилам и законам. Впрочем, для служителя это не было такой уж проблемой. В его понимании высший суд был гораздо страшнее, чем земные ограничения, писанные человеческой рукой.
Миновав два абсолютно одинаковых квартала, небольшие округлые дома из песочного известняка, служитель внезапно остановился. Его словно озарило. Идея была достаточно рискованной, но в то же время, и весьма реальной.
Оглядевшись, он заметил неподалеку человеческий магазин «Механическая утварь мистера Сквагера-Ветра». Вывеска была настолько широкой и длинной, что ее можно было заметить даже при густых сумерках. Запрятав знак бесконечности во внутренний карман пиджака, праведник смело пересек улицу. Никаких приветствий или доброй улыбки, служитель Дорн сейчас напоминал обычного портового ублюдка, которому плевать на все правила и ограничения. Им руководил Подводный чужак, а не Неведомые мученики!
…Мощные удары в корпус заставили его встрепенуться. Сплюнув кровь, Дорн с интересом уставился на двух представителей тайного консульства, которые пытались выбить из него одно простое признание.
Когда он разгромил пару витрин и припугнул степенного хозяина лавки, тихий и размеренный Шептун встрепенулся и, надувшись как рыба-еж, попытался быстро урегулировать возникшую проблему. Возмутителя спокойствия проворно повязали и доставили к месту назначения – в мрачные подвалы, где располагалась особая служба Твердыни.
Дорн рассудил довольно просто: за ним, как и за двумя Тронутыми, установлена слежка. Они чужаки в резервации, и какой бы покровитель ни управлял этими убийцами, у него не хватит власти изменить привычную систему Шептуна. А как получить информацию о гостях резервации? Очень просто. Достаточно задать этот вопрос напрямую тем, кто является неусыпным оком местного Подземья.
– Так и будешь молчать? – без особого интереса спросил неуклюжий агент. Забавно переваливаясь с ноги на ногу, он прошелся по комнате и, вытерев рукавом пот с лысого лба, продолжил допрос.
Удары оказались не такими сильными. Скорее так, для острастки. Дорн в очередной раз пожелал сплюнуть кровь. Лысый любезно приподнял ему маску, и сразу же поплатился за свою беспечность. Служитель мастерски освободился от оков и, плюнув в лицо агента, мгновенно оказался за его спиной.
– Где линейный информатор? – Дорн надавил на шею лысого, заставив того подавиться собственным стоном.
– Я не знаю…
– Не смей врать! – праведник сжал горло сильнее.
– Дальняя комната, в конце коридора, – не выдержал агент.
Погрузив бедолагу в сон, праведник вытер руки и, подхватив стреломет, стал медленно спускаться по ступенькам. В помещение не было никакой охраны. Служащие спокойно, без лишних подозрительных взглядов шныряли от двери к двери. Бумажная волокита уже давно сделала из бывших профессиональных шпионов обычных подводных клерков. Шифровки, донесения, телеграммы. Они трудились по двенадцать часов с десятичасовым перерывом, а работы не уменьшалось и становилось только больше. Червь наземной бюрократии не знал границ и, жаля своим безразличием, превращал любое нехитрое дело в сложную цепочку бесконечных манипуляций.
Кивнув повстречавшемуся на пути сотруднику тайной канцелярии, Дорн без стука зашел в кабинет. Хлопнул дверью и закрыл ее на замок.
– Вы что себе?.. – Маленький щуплый информатор сидел за столиком в окружении нескольких телеграффонов. Трубки покоились на металлических штативах, а между ними распузатилась обычная учетная тетрадь.
Дорн молча навел на беззащитного шпиона стреломет. Тот испуганно поправил широкие очки с толстыми линзами и без лишних уговоров заявил:
– Готов сотрудничать по любым интересующим вас вопросам. Условия очень простые: я сообщаю необходимую вам информацию, а вы, в свою очередь, любезно даруете мне жизнь. Надеюсь, я не обидел вас своим предложением?
– Нисколько, – согласился праведник.
Информатор хотел спросить еще что-то, но в этот самый момент зазвонил телеграффон, затем еще один и еще. Всего за пару секунд кабинет наводнили неприятные трели механических аппаратов.
Дрожащая рука потянулась к трубке, а потом резко отстранилась.
– Вы позволите мне?.. – служащий так и недоговорил свой вопрос.
– Только без глупостей. Примешь сообщение и отключишь связь, – разрешил Дорн.
– Я и не собирался, – коротко кивнул информатор.
Трубка соскользнула со штатива, и из нее послышался звенящий женский голос. Она говорила быстро, даже очень. Служитель едва успевал заносить ее слова на разлинованную страницу. Иногда он останавливал говорившую коротким звуком, который издавали его губы, вроде тррррррппп, задавал один или два наводящих вопроса, потом следовало короткое «угу», и перо вгрызалось в бумажную поверхность. Вскоре разговор был окончен. Информатор положил трубку и задумчиво уставился в донесение осведомителя. Остальные телеграффоны продолжали трезвонить, но он их будто не слышал.
– Вы ведь ищите двух джентльменов. Один здоровяк, другой худой, как столб. Она назвала их чокнутыми наемниками, – задумчиво пролепетал служащий.
– Тронутые, – удивившись подобной проницательности, растеряно ответил Дорн. – Так называют тех, кто не остановится ни перед чем, лишь бы угодить своему заказчику.
– Да я знаю, кто такие Тронутые, – кивнул информатор. – Я когда-то жил в городке Тримени. Вы, наверное, слышали о нем. Лет десять назад проснулся вулкан Плеварь… – Он испуганно сглотнул. – И город погрузился в лаву. Очень быстро, всего пару часов, и десятки тысяч мертвецов, сваренных заживо.
– Да, я слышал об этой трагедии. – Праведник осенил себя знаком бесконечности, и мысленно прочитал короткую молитву.
Информатор немного помолчал, а потом совсем тихо продолжил:
– Никто этого не знает, но за пару дней до этого к нам в город пожаловали некие джентльмены. И после них все пошло кувырком. Драки, убийства, ссоры. Они тоже называли себя Тронутыми. Никто тогда не подумал, но я считаю, что все эти события взаимосвязаны, – в комнате повисла пауза. Служащий слишком глубоко погрузился в воспоминания. На его лице появились крупные капли слез. – Мне нравится Шептун. У меня здесь семья. Двое близняшек. Скажите, вы ведь должны знать, Тронутые в резервации – это не к добру? И скоро всех нас ждет… – Он не смог договорить. Голос дрогнул, и его охватила нервная дрожь.
Опустив стреломет, праведник подошел к информатору. Опустился на колени и положил руку ему на плечо.
– Если ты скажешь мне, как их найти, я постараюсь им помешать.
– Вы правда защитите нас? – с надеждой в голосе спросил служащий.
– Я сделаю все возможное. Все будет хорошо. Запомни это, – уверенно произнес Дорн.
Хлюпнув носом, информатор опустил голову и быстро закивал.
– Помогите, заклинаю вас. Мы же здесь все как в клетке. Без особого распоряжения никто не смеет покидать Шептун.
– Я все понимаю. Просто ответь, где мне их найти? Ты ведь понимаешь у нас с тобой не так много времени.
– Да конечно, – перестав лить слезы, быстро засуетился информатор. – Вырвав из нумерованного журнала лист, он начеркал на нем адрес. Пририсовал схему пересечения ближайших коридоров. И, протянув его праведнику, добавил на словах: – У них сейчас встреча с воккой.
– С кем? – не понял Дорн.
– У подводного народа так называют торговцев, но у нас это слово приобрело немного иное значение. Мы начали так называть Собирателей. Трудно подобрать им правильное определение. Они как охотники за определенными ценностями. Но это у ихтианов, а человеческие вокки это нечто иное. Они просто продают себя. И делают это без всякого зазрения совести.
– Человеческие вокки, – праведник невольно улыбнулся. Как ни крути, а резервация выполнила хотя бы одну предназначенную для нее функцию – она тесно переплела две совершенно непохожие друг на друга культуры.
* * *
Он сразу им не понравился. Излишняя жеманность сочеталась в нем с наглостью, отчего разговор с этим человеком превращался в игру пинг-понг. Ты ему слово, он тебе хлесткий ответ. И ладно бы по делу, а то одна бесполезная болтовня.
Скорчив недовольную мину, мистер Юнг еще раз оглядел ХантерБрука с ног до головы. Просторный непромокаемый комбинезон, лишенный всяческий нашивок, широкополая шляпа и куча мелких кармашков. А еще эти болты. Складывалось впечатление, что у охотника они напиханы где угодно. Наверное, даже в заднице он припас парочку опасных игл.
– Итак, как я понимаю, ваш босс прислал вас в помощь? – оценив присутствующих надменным взглядом, ХантерБрук устало зевнул.
– В помощь? Тебе что ли? – выпучил глаза Фрейд. Его рука потянулась к лысому затылку.
– Вот именно что мне, мой дорогой кит! – оценив размеры мускулатуры, заявил охотник. – Правда он сказал, что вас будет двое. Откуда взялся еще этот? – Он покосился на застывшего в углу бледного молодого человека в кителе глубинщика.
– Не переживайте, его мы прихватили на станции, – уклончиво объяснил Юнг. – Так сказать, на всякий случай.
Прищурившись, охотник пригляделся повнимательнее к третьему участнику команды. Острые скулы, отрешенный взгляд и неестественно туманные зрачки. А еще… Он изучил его более внимательно. Так и есть – на шее виднеется глубокая борозда.
– А стоит ли в такое опасное дело брать балласт? – уточнил ХантерБрук. – Паренек, похоже, не выдержит и легкого чиха в его сторону?
Юнг хитро сощурился. И если бы не дыхательная маска, можно было различить его надменную ухмылку.
– Вот как раз простуда ему вряд ли причинит неудобства. Не так ли, мистер поводырь? – обратился он к Фрейду.
Здоровяк кивнул, понимая, что стоит, наконец, продемонстрировать свое умение. Дудочка выскользнула из рукава, как у уличного факира, и толстые пальцы начали быстро затыкать дырочки. Мелодия получилась не очень складной, но вполне оживляющей. Молодой человек встрепенулся, отряхнулся, словно от спячки. Сделал несколько шагов, остановился напротив стола. И внезапно, со всего маху нанес сокрушительный удар по столешнице. Каменное дерево вздрогнуло, и на нем образовалась заметная вмятина. Поклонившись, он последовал на своем место и застыл. Мелодия тут же прекратилась. Удовлетворенный собой Фрейд убрал дудочку обратно в рукав.
– Надеюсь, вас впечатлило? – поинтересовался Юнг.
Охотник ничего не ответил. Немного помолчал, хлебнул горячовки из своей железной фляжки, а потом осторожно спросил:
– Он, что же, того… дохлый? – а увидев утвердительный кивок, не поверил: – Да не может быть, это какой-то розыгрыш!
– Желаете сами убедиться? – уточнил Юнг.
ХантерБрук замотал головой:
– Нет, я, конечно, много в этом гребанном Подземье навидался. Тварей, так сказать, на любой вкус. Но чтобы вот так вот запросто управлять трупаком! Это вы меня увольте. Бессовестные мученики! А вы, ребята, не пальцем деланы. Руку даю на отсечение, мы сработаемся!
Фрейд недовольно фыркнул:
– Руку так руку, нам как бы оно все равно.
Но на его бурчание не обратил внимание даже охотник.
– При ведении дел с нашим боссом вы, наверное, уже поняли, что речь идет о практически невыполнимых задачах, – сбив с собеседника спесь, продолжил Юнг. Теперь он чувствовал себя более вольготно, потому как собеседник взирал на него чуть ли не разинув рот. От былого высокомерия Хантера не осталось и следа.
– Побери меня морские хуги! Да, раньше я немного сомневался, но теперь понимаю, что мой заказчик очень серьезный клиент! И он не обманул, когда объявил столь высокую цену за мои услуги.
– Верно, наш босс умеет щедро одаривать, особенно как бы если провинишься, – почесав бычью шею, согласился Фрейд.
– Он не об этом, – остановил его Юнг. – Хотя, впрочем, и такое тоже случается.
Вскрикнув от удовольствия, охотник приложился к фляжке и нервно забарабанил ладонями по коленям.
– Тогда чего мы ждем? Давайте скорее начинать. Чем раньше все подготовим, тем легче изловим эту тварь!
Недоуменный взгляд Юнга уперся в веселившегося вовсю Хантера.
– Какую тварь? Постойте, тут надо немного прояснить ситуацию. Насколько мне известно, мы ловим обычного человека. Бывшего глубинщика, мистера Кимпла, сбежавшего из Приюта для душевнобольных. Разве нет так?
– Да… да конечно. Приют, глубинщик, побег… – не вникая в смысл слов, ХантерБрук уже раскладывал на столе какие-то изрисованные вдоль и поперек планы. – Постойте, – внезапно спохватился он. – Какой, к хугам морским, глубинщик? О чем вы вообще говорите?
Юнг и Фрейд растерянно переглянулись.
– Видимо, босс решил немного изменить задачу, – пожал плечами здоровяк.
– Какая ерунда, – рявкнул на него тощий. – Он никогда так не поступает.
– Ааа, стойте, стойте, – замахал руками охотник. – Кажется, я понял, о чем вы говорите. Это вы о приманке, наверное? – Он быстро выдернул из вороха слегка помятый и надкушенный сбоку листок и указал на крохотного человечка, который висел вверх ногами над лункой с огромным клыкастым зверем. – Если вы о нем, так особо на его счет не переживайте. Он сам окажется в нужное время, в нужном месте. Таков уж порядок вещей. Ну что вы не понимаете, что ли? – Он постучал себя по шляпе, и авторитетно добавил: – Котелок все-таки должен варить как-никак.
Юнг попытался кивнуть, но вместо этого пожал плечами и задал в данной ситуации, наверное, единственно правильный вопрос:
– А кого мы, собственно говоря, собираемся ловить?
– Как кого? – всплеснул руками охотник и с некой обидой в голосе ответил: – Вы что же, до сих пор не догадались? Глубину конечно же, морские хуги, а кого же еще?
* * *
С каждой минутой дело приобретало все более интересный, а потому и весьма опасный поворот. Спрятавшись в узкую расщелину между двумя неровными домами, Дорн внес в блокнот короткую заметку и, стараясь не привлекать внимания, последовал за Тронутыми. Разговор он слышал частями. Отдельные фразы и обрывки. Но даже из того, что донесло до него хитроумное устройство, которое отдал ему информатор, можно было понять – в самое ближайшее время Шептун ждут огромное перемены. И, увы, не в лучшую сторону.
Замахнуться на Глубину. Если воспринимать услышанное буквально, то идея явно граничит с безумием. А с другой стороны, праведник уже видел восставших из смерти человеков и наблюдал ужасную картину на острове Свечей, на который обрушилась неведомая сила. Нечто умудрилось пожрать добрую десятку лиг всего за пару минут. Ни одна известная Дорну наука не могла объяснить эти немыслимые события. Поэтому изловить Глубину… А почему бы и нет? Чем неведомые мученики не шутят!
Пока праведник был погружен в тревожные мысли, группа разделилась. Охотник поймал механическую повозку, а Тронутые и сопровождавший их глубинщик зашли в небольшую одноэтажную постройку. Никаких вывесок или иных обозначений. Узенькие бойницы окон и низкий, в половину человеческого роста лаз.
– Милый друг, – праведник остановил проходящего мимо ихтиана.
Сгорбившись и смущенно потупив взор, тот вздрогнул, будто его собирались за что-то отругать.
– Подскажите, что располагается в этом строении?
– Где? – не сразу понял подводный житель.
– Вот здесь, – указал Дорн.
– Фуууурр, вам не стоит туда заходит, – тут же заявил ихтиан. – Запрещено. Это наши запреты. Не ваши, а наши. Нельзя.
– Но почему? – удивился праведник.
Закрутив головой и убедившись, что за ними никто не следит, ихтиан поманил Дорна к себе и тихо прошептал.
– Там наши знания.
– Что?
– Таблички, часть архивов Балитруста.
Праведник поблагодарил нечеловека. Сделал шаг назад, и его силуэт скрыла тень. Шептун погружался в короткие часовые сумерки. Элюмины гасли одни за другим, и по резервации эхом разносились тревожные напоминания местных сторожил. Люди называли их таррами, ихтианы – гаррунами, что на языке подводного народа означало некую несуразицу, вроде человека, следящего за самим собой.
* * *
Настойчивый стук заставил констебля всполошиться и выпасть из легкой дремы. Он быстро пришел в себя, осмотрелся. Скромное убранство гостиничного номера помогло ему восстановить в голове события последних часов. Он потер заспанное лицо и, зевнув, поплелся к двери.
– Чем обязан, джентльмены? – поинтересовался он у двух долговязых господ, которых застал на пороге. Те уперли в него острые, будто игла, взгляды.
– Вы профессор Боблс? – спросили оба практически синхронно.
– А-а-а… – немного потянул паузу констебль, вспоминая имена тех профессоров, что они оставили связанными на пересадочной станции. – По всей видимости, вы попали по адресу… Так что вам надобно? Я изволил отдыхать, а тут…
Договорить он так и не успел. Короткие дубинки обрушились на него градом, и принялись молотить без остановки. В основном били по телу, видимо, чтобы обездвижить противника, а уж потом задавать вопросы.
Очнувшись, Бушевич попытался дернуться, но веревки крепко стянули руки и ноги. Попробовал привстать, но неудобный табурет не позволил сделать и этого.
– Ага, уже очнулся, пришелец, – отреагировал один из нападавших. Второй хмыкнул, продолжая ковырять стену тонким острым лезвием.
– Кто вы такие? Что вам нужно? – констебль уже хотел было во всем признаться и показать им свой жетон, но вовремя заметил, что его вещи аккуратно разложены на столе. Знак береговой охраны, пяти зарядный кольт и рыбацкий нож. Они достали даже толстый справочник законов и сводов. Правда он лежал отдельно от остальных находок.
– Вот ответьте мне, предположим, мистер Боблс… Откуда у знаменитого профессора, старшего преподавателя кафедры философистики университета Общих наук, такая опасная поклажа? – спросил один из гостей.
Второй в это время оказался рядом с констеблем и, продемонстрировав фото, на котором был изображен настоящий служитель науки, добавил:
– А заодно и потрудитесь объяснить, как вам удалось повернуть время вспять и помолодеть лет эдак на двадцать пять?
– У меня тоже есть один немаловажный вопрос. А кто вы такие, чтобы спрашивать меня подобным образом? – ощутив ноющую боль под ребрами, продолжал стоять на своем Бушевич. – И пока вы не ответите…
– Мы из шпионского корпуса Шептуна, профессор, – не раздумывая сказал тот что стоял ближе. – Я Кирстан, это мой брат Дарстан. Резервация – наша вотчина. И поверьте, нам безумно не нравится, когда чужаки под видом уважаемых людей проникают сюда на незаконных основаниях. Так что, мой вам совет: если не хотите проходить утомительную и местами болезненную процедуру опознания, лучше сознайтесь во всем сами. Будет легче…
– Кому это Вам? – удивился констебль.
Кирстан улыбнулся.
– И вам и нам. И, поверьте, если вы ни в чем не виновны, мы с удовольствием вышлем вас обратно на поверхность. И делу конец. Это конечно, если не подтвердятся наши догадки.
– Какие еще догадки? – напрягся задержанный.
Оказавшись по ту сторону закона, как любил выражаться сам Бушевич, он явно получал эстетическое удовольствие. Находясь под покровительством церкви Маяка и преследуя вполне благородные цели, он ощущал себя как бы вне правил и запретов. Раньше, будучи береговым констеблем, он постоянно сталкивался со всяческими ограничениями, которые по сути, связывали его по рукам и ногам, совершенно не давая возможности осуществлять свои служебные обязанности. Поэтому сейчас, когда он вырвался из этого государственного плена, он совершенно не паниковал. Даже наоборот, его острый ум быстро сообразил, как выпутаться из этой нелегкой ситуации.
– Думается, что в преддверии симпозиума, ваша цель дестабилизировать обстановку на Шептуне, – выдал свою версию Дарстан.
– И кому же такое на руку? – не ожидая такого поворота событий, опешил констебль.
Кирстан переглянулся со своим напарником и уверенно заявил:
– Ну для начала вы расскажите нам о том, какие задачи перед вами поставлены. А уж потом мы доберемся и до заказчика сего бесчинства.
– Хорошо, согласен, – коротко ответил Бушевич. – Готов сотрудничать. И поведать вам все что знаю.
– Что?
– Правда? – лица у шпионов вытянулись, и они немного растерянно заходили по комнате, словно искали места поудобнее.
«Видать, у вас это первое дело, тем более такого масштаба, – тут же сообразил Бушевич. – Ну что ж, стало быть, я попал в самую точку».
– Тогда мы внимательно вас слушаем, – совладав с эмоциями, заявил Кирстан.
– Э-э-э, ребята не так быстро. Вы и так подводите меня под монастырь. Вот так вот просто взять и выдать своего заказчика. Для этого, знаете ли, надо обладать не дюжей смелостью.
Не заметив в голосе констебля даже тени сарказма, Дарстан быстро закивал, как раз в такт настенным хроноходам.
– Мы все понимаем. У нас прекрасная система защиты осведомителей и свидетелей. Назовите свои условия, мы готовы рассмотреть любые предложения.
«Кто бы сомневался», – мысленно порадовался констебль.
Ребята заглотили наживку по самые гланды и теперь собирались согласиться с чем угодно, лишь бы быть причастными к раскрытию тайного заговора.
– В первую очередь мне необходимо сделать один телеграффонный звонок.
– Конечно, – кивнул Дарстан.
А вот Кирстану хватило ума уточнить:
– А куда именно, если не секрет?
– Как куда? В береговой корпус центрального адмиралтейства, – ляпнул Бушевич первое что пришло ему в голову.
Во взглядах шпионов застыл немой вопрос. Причем такой огромный, что их глаза округлились до размера деревянных плошек.
– Объясните, при чем здесь адмиралтейство?
– А как вы думаете, кто является инициатором моего визита на Шептун? – загадочно улыбнулся констебль.
Дарстан покосился на своего напарника, затем на бляху береговой охраны, которая мирно лежала на столе вместе с оружием.
– Ну допустим, так оно и есть. И вы действительно направлены сюда адмиралтейством. Тогда почему таким вульгарным способом? Оглушить двух уважаемых господ. Дубинкой, да по голове.
– И кстати, где ваш подельник? – встрял в разговор Кирстан.
– Подельник? – Констебль нахмурился и сделал удивленное лицо. Такого вопроса он никак не ожидал. Нужно было срочно взять паузу и продумать дальнейшие ответы. Только как это сделать? Замешательство сразу воспримут как желание соврать. Даже такие тугодумы, как эти двое.
Но выкручиваться не пришлось. Провидение само разобралось с возникшей трудностью. В дверь гостиничного номера снова постучали.
– Иди, погляди, кто там еще, – растерянно брякнул Кирстан.
– Почему я? – удивился Дарстан, потянувшись сначала за ножом, а потом, сообразив, взял в руки короткую дубинку.
Другого оружия, по всей видимости, у них не было, и ребята откровенно насторожились от внезапного визита. Только вот кого? Лично констебль надеялся, что это вернулся Дорн, и со своим умением мгновенно реагировать на ситуацию он быстро скрутит этих двух умников и освободит своего брата-напарника. Но это был совсем другой визитер…
– Чего надо?
В дверях топтался маленький усатый мужичок. Возрастом за все шестьдесят, и судя по очкам с толстыми линзами, обладающий весьма дурным зрением.
– Простите за беспокойство. Я профессор подводологии Бубл Бам. Мне необходимо видеть профессора Бобла. Дело в том, что в научном зале Моренариума время докладов, и вскоре он должен произнес приветственную речь в честь первого глубинщика Раина Готли. Вы не могли бы ему сообщить об этом?
– Кому? – пропустив долгую тираду усача, Кирстан только развел руками. – Кому передать? Раину? Но здесь таких нет.
– Да нет же, – нахмурился профессор. – Я имел в виду Бобл Хрумика, знаменитого на весь мир ученого.
– А-а-а, – протянул Кирстан и вопросительно уставился на Дарстана, ну а тот, в свою очередь, на плененного псевдопрофессора.
– Если только прочитать по бумажке, – авторитетно заявил констебль. Не так громко, чтобы его услышал Бубл Бам.
Борец со шпионами немного подумал и, щелкнув пальцами, начал быстро развязывать лжеученого.
– Только учти, без всяких там фокусов. Ты не доставишь хлопот нам, мы не причиним вреда тебе. Договорились?
– Какие могут быть сомнения, – уверил его констебль.
* * *
Ульга раньше никогда не слышал о молельных залах подводного народа. И тем более, не видела безликих богинь Подземья. На поверхности не существовало книг и иных источников информации, которые хотя бы частично проливали свет на существование ихтианов. По мнению самой предводительницы, серокожие существа были кем-то наподобие обезьян, с одним лишь отличием – они обладали более развитым для приматов интеллектом. Могли говорить, немного писать, даже пользоваться современными средствами связи. Но о том, что они обладают собственной культурой, Ульга не могла и помыслить.
Осторожно ступив в центр зала, девушка почувствовала, как ледяная вода проникает прямо под кожу. Унд уложил изобретателя на скамью и пристроился рядышком.
– Мы прибыли, арл, – объявила Анура и низко поклонилась.
Облаченный в длинный плащ ихтиан ничего не ответил, продолжив свое служение. Его голос усилился, и стало понятно, что он напевает молитвы на языке подводного народа. Не желая мешать, Анура отступила в сторону и встала рядом с Роруком.
Когда моление закончилось, арл немного помолчал и только потом повернулся. Его лапы разошлись в приветственном жесте. Сначала он обнял Рорука, а Ануре лишь позволил поцеловать свою ладонь. Затем его надменный взгляд коснулся Ульги и ее друзей. Ни слова, ни какого-то знака. Арл просто вышел из зала, оставив человеков в одиночестве.
– Чего расселись, а ну давайте скорее за ним, – позвал их Рорук.
Рабочий кабинет арла был обставлен достаточно богато, но как-то безвкусно. Секретеры, стеллажи, книги, глобусы, даже шахматы – все было не на своих местах. И от этого создавалось впечатление, что ихтиан просто не знает предназначение всех этих вещей.
– Присаживайтесь, мои верные отпрыски, – арл указал на две изящные скамьи. – А вы, дети поверхности, постойте-ка пока в углу.
– Но у нас ранен приятель! – возмутилась Ульга.
– Всего лишь укус, – осклабился Джамби. – Ничего страшного. Ему даже полезнее. Пускай стоит, а вы его поддержите. Все-таки одного вида и должны помогать друг другу.
– Это с ним ты договаривалась о сотрудничестве? – шепнул предводительнице на ухо Крутс.
– Нет, – недовольно фыркнула Ульга. – Такой бы со мной даже разговаривать не стал. Да и я с ним тоже. Ко мне приходила девушка, совсем молодая. Не ихтианша, но точно полукровка.
Арл недовольно цыкнул, заставив человеков замолчать.
– А теперь перейдем к вам, мои хорошие. Итак, расскажите-ка мне, как вы умудрились упустить бригадира?
Рорук недовольно скривился, а вот Анура невольно покосилась на людей:
– Мы все расскажем, как было, арл. Но как насчет человеков? Может, было бы лучше передать их на время твоим верным таррам?..
– Нет, – замахал лапами Джамби. – Никаких тарр и прочих помощников. Человеки – не пленники в моей молельне. И лучше бы вам это усвоить раз и навсегда. И наш разговор будет поучителен и вам, и нашим гостям.
– Интересно, почему вы тогда запрещаете нам сесть, – мгновенно отреагировал унд.
Арл прищурился, внимательно изучил полукровку, потом чавкнул широкими губами и наставительно произнес:
– Всего лишь послушание, мой хороший. Такие уж у нас здесь традиции, – и широкий рот растянулся в подобии улыбки.
Никто спорить не стал. Человеки продолжили стоять в углу, поддерживая своего товарища, а ихтианы начали рассказ с того самого момента, как корабль отдалился от берегов Ренден-Бау. Правда история не заняла много времени. Подробности были скомканы и сводились к сухим фактам – никаких умозаключений и предположений. Видимо, у ихтианов было принято передавать информацию без всяких там искажений и домыслов. Ничего лишнего. Только то, что видели и слышали.
Джамби выслушал до конца. Задумчиво почесал выступающий лоб и, поцокав языком, обратился к Роруку:
– Почему вы посчитали, что бывший подводный воин не будет сопротивляться? Откуда такая уверенность? Или вы решили, что долгие годы заключения выпили из него всю силу? Не тяните, отвечайте. Правдивые ответы – самые быстрые. А если начинаешь думать, то пытаешься что-то утаить.
Вопросы засыпали ихтиана камнепадом. Он посмотрел на Ануру, та растерянно замотала головой, но Рорук не послушал ее и откровенно признался:
– Ты прав, арл, побег глубинщика – результат нашей оплошности. Мы недооценили его внутренние качества. Его хитрость и проворство. Прошу лишь одного, дайте свое благословение, и мы в течение пары циклов отыщем его, где бы он ни скрылся.
Джамби выпятил ряд острых зубов и злобно цыкнул на говорившего:
– А с чего ты взял, что он где-то прячется? Разве так поступают храбрые тарры, когда видят, как на них из тьмы ползут кошмарные морры?
– Но ведь мы говорим о человеках, а не о храбрых детях Подземья! – вскочив со своего места, повысил голос Рорук.
Арл дождался, пока вспыльчивый воин успокоится, и продолжил разговор.
– Допустим, ты прав, но разве человеки так уж глупы? Или в их жилах недостаточно места для смелости?
– Я слишком плохо знаю тех, кто обитает на поверхности, – растерянно развел лапами Рорук.
– Тогда откуда такая уверенность в своих словах? – удивился арл. – Выходит, они так же пусты, как покинутые раковины отшельника.
– Просто я… Дело в том… Когда все произошло… – принялся объяснять ихтиан, но лишь запутался, не зная с чего начать.
Кивнув, Джамби не стал мучить воина и подал знак замолчать.
– Я понимаю, что вы наделали много ошибок. Недооценили узника, переоценили себя. Но ничего страшного. Я окажу вам помощь. Главное, помните – голос Глубины с нами. Наша великая покровительница простила нас. И не оставит без мудрого совета. – Покинув свое место, арл не спеша направился к выходу и уже перед самой дверью добавил: – Размещайте наших гостей в комнатах грота, мои хорошие. Посидим, подождем.
– Вы считаете, что бригадир попытается их спасти? – раскрыл рот от удивления Рорук.
– А как же иначе, – кивнул арл. – Никуда он не денется. Всего один цикл и узник появится на пороге наших пещер. Только не сочтите меня пророком, мои хорошие. Просто вы действительно недооцениваете голоса Глубин. А надо лишь надеяться и верить. Просто верить!
Пленников разместили в крохотной комнате с низкими потолками и тусклым освещением. И что бы ни говорили ихтианы, до статуса гостей Ульге и ее приятелям было далеко.
– Ну что скажешь? – дождавшись пока дверь захлопнется и прекратится лязг замков, поинтересовался Крутс.
– Я не верю ни одному его слову, – Ульга грустно склонила голову, едва сдерживая слезы. – Мне безумно жаль, что так вышло.
Унд нахмурился.
– Может быть теперь, ты все-таки расскажешь, что произошло? И назовешь истинную причину, по которой мы оказались здесь?
Взгляд девушки коснулся бледного лица Яна, шрама на щеке унда – следа от столкновения со стаей Фирксов, и стала медленно стаскивать с рук перчатки. Сначала одну, потом вторую. Немного подумала и выставила на всеобщее обозрение покрытую чешуей внутреннюю часть ладоней.
– Поверьте, я не хотела. Но когда первый раз увидела, как меняется моя кожа, чуть не сошла с ума. И как ни пыталась успокоиться, ничего не вышло. Я перебрала сотню способов избавиться от этого. Была у морских пророков, обращалась в гильдию врачей, но ничего не помогало. Я отчаялась и не знала, что делать. Именно в этот момент мне повстречалась одна незнакомка. Совершенно случайно, в Книжном доме Варингтона. Она обратила внимание на мои руки, когда я разглядывала какую-то книжицу. Проявления уже были скрыты бинтами, но она поняла, что к чему, и предложила свою помощь.
– Но кто она такая? – вскрикнул унд.
– Не знаю, – честно ответила Ульга. – Теперь я понимаю, что она лишь звено в цепочке, которая ведет к подводному народу. Мы встретились с ней несколько раз, перед тем как она рассказала, что существует способ избавиться от дурной крови…
– Она так и сказала? Дурная кровь? – удивился унд.
– Да, – кивнула рассказчица, – я хорошо запомнила эти слова. А потом она начала рассказывать, что на Шептуне служит врачом ее родной брат. И он сможет мне помочь. С ее слов, здесь такие случаи хороши изучены. У них существуют и методы, и средства борьбы с проявлениями дурной крови…
– А взамен ты должна будешь оказать небольшую услугу, – уточнил унд.
– Ты абсолютно прав. Она рассказала мне длинную и, наверное, продуманную до мелочей историю о чистой и прекрасной любви между ней и одним глубинщиком. Она ждала его долгие годы, но он так и не вернулся на берег. Вернее, его осудили за один проступок. И заточили в Приют Тишины, – Ульга немного помолчала, а затем, смахнув с щеки одинокую слезу, продолжила: – Сначала, я сильно испугалась. Но она меня успокоила, что все продумала до мелочей. План безупречный и нет повода беспокоиться. Надо просто помочь Руту бежать из палаты, а дальше нам помогут. А как только мы доберемся до порта, нас возьмут под свою защиту ихтианы.
– И ты ей поверила? – выпучил глаза унд.
– А что мне оставалось делать? – фыркнула Ульга, и засунула чешуйчатые руки обратно в обрезанные перчатки. – Она была моим единственным шансом на излечение.
Крутс проследил за ее движением и попытался успокоить:
– Брось, Ульга. Да это всего лишь руки. Сто, может быть двести чешуек. Ты даже не четвертькровка, а восьмикровка. Возможно, пройдет пару лет, и они пройдут сами. Их же не было у тебя при рождении?
– Нет, – согласилась она. – Но это ничего не значит. Я в первую очередь девушка и не хочу всю жизнь прятать свои руки в перчатки, ожидая, когда же случится чудо, и я стану прежней. Или ты можешь мне это гарантировать?
– Не могу, – растерялся Крутс. – Просто я хотел…
– Давай не будем копаться в причинах. Ты мальчик, а я девочка, и тебе никогда не понять, что чувствует молодая леди, когда находит у себя подобный изъян, – отрезала Ульга.
– Хорошо, – не став спорить, согласился унд.
В этот момент пошевелился Ян и сонно пробормотал:
– Где мы?
Ульга отвлеклась и помогла изобретателю присесть.
– Как ты себя чувствуешь?
– Спасибо, уже лучше, – тихо ответил Дорченский. – Правда у меня такое ощущение, что эта тварь все еще находится внутри меня.
– Ничего страшного, – успокоил его унд. – Когда я узнал, что являюсь полукровкой, то меня несколько лет преследовал страх, что где-то в груди растет огромная рыба, которая вскоре разорвет меня в клочья.
Крутс и Ульга переглянулись. И унд миролюбиво, сказал:
– Я не обижаюсь на тебя. Наверное, ты поступила правильно. И без нашей поддержки у тебя ничего не получилось бы.
– О чем ты говоришь? – на лице предводительницы появилась грустная улыбка. – Я ведь загнала всех в ловушку и все. Подвергла жизни друзей опасности. А в итоге, никакого лечения. Одни только неприятности.
Унд взял ее ладонь в свою. И она ощутила приятную дрожь в коленках и учащенное биение сердца.
– Я обещаю, вместе мы справимся со всеми невзгодами. И избавим тебя от этой довольно милой чешуи… – Его щеки покрылись пунцой и он смущенно потупил взор.
* * *
– Если он предложит нам еще какую-нибудь авантюру, клянусь, я размозжу ему голову, – пытаясь утихомирить свой гнев, сквозь зубы процедил Юнг.
– А потом снимем ее с плеч и зашвырнем в помоечные ямы, – поддакнул здоровяк.
Битый час они сидели в закрытой библиотеке подводного народа и пытались отыскать иголку в стоге сена. ХандерБрук всучил им четыре символа обозначающих слово «Покровительница» и кучу кальки с серыми грифелями. А дальше Тронутых ждала весьма кропотливая работа. С одной стороны, все предельно просто. А с другой – не так-то легко перелопатить тысячи каменных табличек, отобрать те, где упоминаются заветные символы, а затем, наложив на камень бумагу, зачертить ее грифелем. Вуаля! – и копия готова.
Юнгу поставленная задача давалась так же тяжело, как и здоровяку. Только в отличие от малограмотного Фрейда, его худощавому приятелю все-таки удавалось усидеть на месте.
Нелюбовь к кропотливой работе у Юнга шла из детства. Успокоиться, сосредоточиться, настроиться на однообразный труд – это все не про него. Может, именно по этой причине, через пару часов усилий у здоровяка оказалось на пять найденных табличек больше, чем у его более грамотного коллеги.
– Скотина, этот Хантер! – вычертив очередную историческую плитку, Юнг с ненавистью скомкал лист и зашвырнул его в общую кучу. – Лично я не для этого нанимался. Мог бы взять парочку этих пучеглазых головастиков.
– Это точно, – согласился Фрейд. – Каждый должен, как бы это, заниматься своим делом.
Через пару часов дело было закончено, они выбрались из округлого лаза, в котором хранились древние послания, и, сложив изрисованную кальку в пузатый саквояж, направились к выходу. Узкий каменный коридор вывел их выше на двадцать ступеней. Первым попытался выйти Фрейд. Сделал два шага и получил мощный удар в грудь. Попятился назад и едва не придавил щуплого напарника.
– Что за!.. – попытался возмутиться Юнг, но с поверхности послышался дикий вопль, который заглушил все посторонние звуки.
В проеме возникли плечистые фигуры ихтианов, облаченные в кожаные пластинчатые доспехи и защиту на лапах. Вооружены они были короткими серпами с затупленными гранями, что сводило их миссию к обычному захвату, а не убийству.
Целая череда ударов обрушилась на человеков. Били резко, хлестко, стараясь перебить мышцы и только. Фрейд отбивался как мог. Боксировать он умел еще с юности. И надо заметить, очень даже неплохо. Плюс, хорошая сила и сбивавший с ног удар. Но в проворных ихтианов надо было еще попасть. Он кидал мощные хуки, апперкоты и прямые, но кулак уходил в молоко, максимум, врезаясь в стену.
Юнгу повезло больше – успев вытащить тесак, он представлял из себя более опасного противника. Ему даже удалось ранить одного из нападавших, но на этом везение и закончилось. Буквально за пару минут ихтианы умудрились спеленать Тронутых как безобидных детишек. И, вставив кляпы в рот, быстро вынесли их из библиотеки.
Логово нападавших располагалось где-то за Шептуном. Час, может чуть больше на механической повозке. В каком именно направление, Юнг определить не смог. Ориентироваться в Подземье он так и не научился. Хорошо еще, что успел схватить одного из нападавших за лапу, считав немного информации. Образ небольшой пещеры с множеством извилистых ходов и выходов возник в его сознании очень четко. Только толку в этом было мало. К кому обратиться за помощью? Да и как, собственно говоря, это сделать?
– Знаете что, мистер косорукий! Мы с вами оказались в полном дерьме! – констатировал Юнг, проверяя надежность узлов.
Их поместили в узилище – обычный каменный ров шириной всего пару футов. Избавили от кляпов, но кричать в подобном месте было бесполезно. Все одно, никто не услышит.
– Вот это да, дела, – вздохнул здоровяк. – Жалко мы не прихватили с собой моего собачонка.
– Собачонка? – не понял Юнг. – А, ты об этом мертвяке. Кстати, а где мы его потеряли?
– Как где? – удивился Фрейд. – Как было велено, он остался ждать возле входа.
– Интересно, почему же его не заметили?
– Так как же его заметишь, – усмехнулся силач. – Стоит себе в сторонке, носом не шмыгает, петуха не пускает. Даже не дышит. Ну кто на такого обратит внимание?
Юнг призадумался:
– Интересно, а насколько берет твоя чуда дудочка?
– Чего? – шмыгнул носом здоровяк.
– Я вот думаю, а что если твоего собачонка к нашему боссу заслать? Как тебе идейка?
– Хм, а ничего так. Сносная, – оценил Фрейд. – Так мне чего надобно делать?
– У-м-м! – взвыл Юнг. Тупость увальня пронзила его не хуже зубной боли. – Ну что непонятного? Дозваться своего мертвека и направить его к нашему нанимателю. Сможешь?
– Смогу, – честно признался тот.
– Ну так давай, делай!
– И чего… – не понял Фрейд. – Я-то покличу, он сходит ему несложно. А босс-то нас как найдет?
– Вот как раз за это ты не волнуйся, – придвинулся Юнг к своему напарнику вплотную. Их виски соприкоснулись, и здоровяк едва не завыл от потока хлынувших в его голову картинок. Живые, настоящие, словно его собственные воспоминания.
– Ого, вот это да! – запыхтел Фрейд.
– Да, мы теперь и так можем.
Дождавшись, пока мысленный образ наполнится, здоровяк закрыл глаза. Его тело стало медленно раскачиваться из стороны в сторону. Он начал что-то напевать, а потом просто засвистел. Тихо, осторожно, словно боялся нарушить чей-то чуткий сон. Ненадолго затих. К чему-то принюхался, зарычал. И свист продолжился.
* * *
Умение выжидать всегда вознаграждается. Главное, не сорваться раньше времени. И тогда наступит момент, когда твои усилия превратятся в закономерный результат. Праведник не мог поверить своим глазам. Тронутых вывели на улицу – у каждого мешок на голове, а руки связаны за спиной. Их шустро усадили в шестиместную механическую повозку, и та быстро исчезла среди белокаменных улочек. Все произошло настолько стремительно, что Дорн едва успел разглядеть хмурые лица ихтианов. Они явно были лучшими в своем роде охотниками – справиться с двумя Тронутыми… Такое не под силу, даже заступникам света, которых праведник направил на поиски убийц. Тогда встреча закончилась не в пользу воинов добра. Дорн нашел трупы своих братьев в одной из сточных канав Ранде-Бау. А здесь, судя по всему, наемники даже не успели оказать должного сопротивления. А что если они специально пожелали оказаться в роли жертвы? Предположение родилось в голове Дорна, будто по мановению ветра. И не имело под собой никаких оснований.
О силе и смелости подводных бойцов, тарров, на поверхности ходило множество легенд. Но все они были слишком напичканы домыслами и преувеличениями, а потому мало интересовали бывшего служителя Маяка. Гораздо ценней для него были копии ихтианских манускриптов, что попали к нему в руки, когда он проходил обучение в Морском аббатстве. Дорн хорошо помнил, как сильно его поразила четкая иерархическая структура городской общности нечеловеков. Но еще больше он был обескуражен, узнав, что среди этих каст отсутствуют воины как таковые. Единственные, кто мог носить оружие, были тарры и вокки. Но ни те, ни другие не изучали искусство убийства. Тарры являлись скорее охотниками, нежели холоднокровными бойцами. Конечно, они могли исполнять роль стражей или охранников, но эта мера была вынужденной и носила скорее временный характер. Что же касалось вокков – наставников или, правильнее сказать, учителей, то те и вовсе брали в лапы оружие только для того чтобы научить других. Теоретики, а не практики. Так что, обе эти касты уж точно не могли участвовать в поимке Тронутых.
Тогда, кто были эти умелые бойцы? Вполне закономерный вопрос стал похож на неприятную занозу, которая могла здорово заморочить праведника, если бы не одно очень интересное обстоятельство. В то самое время, когда убийц усаживали в повозку, на противоположной стороне улицы появился констебль в сопровождении двух весьма недружелюбных господ. Дорну не пришлось выбирать, какая именно цепь событий для него важнее. Короткая молитва сделала выбор за него. Образ погибших братьев возник как четкое предначертание, которое нельзя трактовать как-то иначе. Он просто обязан оказать помощь новому собрату, а не идти по следам убийц. И праведник подчинился зову веры.
