В начале некоторых глав я давал им оценки – эта, дескать, самая короткая, другая – самая сложная и т. д. Настоящую главу я мог бы назвать самой значимой – в процессе написания и тщательного осмысления положений этой главы автору открывались глаза на некоторые явления, менялись оценки. Вот самые важные метаморфозы.

Первое. Когда я начинал размышлять над технологией конвейерного производства ЭМ-силоса, ситуация была такова. Украинские ланы (поля) еще не пришли в себя от последствий полетов над ними (в течение десятков лет!) самолетов сельхозавиации с грузом отравы. По-стахановски помогали самолетам полчища иной тяжелой техники, вроде разбрызгивателей гербицидов. Над полями висели вонючие ядовитые облака, молодыми уходили из жизни мои сверстники, которым довелось поработать с распыляемыми и разбрызгиваемыми ядами. Земля быстро избавлялась от летучих мышей, жаб, ящериц, земляных червей, почвенных бактерий и прочей живности.

С другой стороны, Хига Теруо уже выделил совместимые почвенные бактерии (эффективные микроорганизмы), разработал технологии производства эмочек (я буду пользоваться этим теплым словом, вошедшим в оборот с легкой руки В. И. Ляшенко), и достаточно развит их рынок. Уже было довольно много предложений об использовании в наших условиях, в Украине, эффективных микроорганизмов, казавшихся мне действительно хорошим средством оживления наших полей. Однако среди этих предложений были совсем уж никчемные.

Возьмем, к примеру, осеннюю ЭМ-обработку почвы. Суть предложения (кратко): после уборки урожая грядка полется и поливается ЭМ-раствором. Бактерии разлагают накопившуюся за лето органику и заодно срезы корней сорняков, так что грядка одновременно обогащается питательными веществами и избавляется от сорняков, а через 3 недели засевается сидератами.

Меня, естественно, привлекла эта идея. Один раз я даже проделал предложенные манипуляции. Но… сразу же увидел, что предлагаемая процедура, мягко говоря, рассчитана на наивного исполнителя. Почвенные бактерии – сапрофиты и живой органикой не питаются, так что слова о сорняках – просто украшение текста. Что-то подобное висюльке на бутылке вина: к вину отношения не имеет, но в цену свой вклад вносит.

Далее. Раз грядка выполота, то на ней уже нет растений – потенциальных едоков продуктов разложения. Так что добрая часть питательных веществ улетучивается (чтобы потом ярче горели деревни будущим летом), а часть их вымывается в ненастное межсезонье (чтобы образовать мертвые зоны в морях и океанах). В итоге огород обворован (а мог бы встретить следующий сезон укрытым органикой, то есть готовым к процессу плодородия), атмосфера и мировой океан, хоть на йоту, но загажены, зато огородник потешил в себе трудоголика: купил ЭМ-препараты (вознаградил дистрибьюторов), приготовил растворы, прополол грядки, нафаршировал землю семенами сорняков, полил грядки ЭМ-раствором, отложил на 3 недели сев сидератов, и из-за этого получил в десятки раз меньший, чем мог бы, объем биомассы.

Все это почти слово в слово можно повторить и про весеннюю ЭМ-обработку почвы. Только весенняя обработка делает ситуацию с сидератами совсем безнадежной. Рано начинать ЭМ-обработку бессмысленно (бактериям холодно), а потом, если выждать еще 3 недели, то как раз придет время думать не о сидератах, а о перце да помидорах.

К числу столь же никчемных следует отнести разговоры о выращивании с помощью эмочек помидорных деревьев (о них говорилось в главе 1). Бессмысленными представлялись мне также наукообразные рассуждения о концентрациях – они выглядели так, будто предмет спора не динамичная среда (колонии бактерий), а что-то сталое, вроде куриного бульона. Иначе говоря: следовало говорить о чем-то подобном квасу, а не пиву – различия принципиальны.

Так вот, ЭМ-силос изначально задумывался как материализованное возражение этим чуждым предложениям. Целью было очистить изумительную находку Хига Теруо от несуразностей, которыми она обросла в наших условиях, и представить в виде, адекватном ее значимости. Реабилитировать, если угодно, серьезное научное достижение, скомпрометированное предложениями вроде осенней ЭМ-обработки почвы. И все эти годы, когда я совершенствовал конвейерную технологию силосования и расширял сферу эффективного применения силоса, я (не без удовольствия) думал только о том, что мне удалось справиться с поставленной задачей.

Однако уже в процессе работы над этой главой я увидел, что сегодня в нашем сельском хозяйстве нет удобрения лучше, достойнее ЭМ-силоса. И других не надо. Звучит нескромно, но иное утверждение было бы проявлением комплекса неполноценности.

Правда, здесь есть над чем работать. Я уже говорил об ограничении рамок изложения огородом. Но кто сказал, что эти рамки обнесены колючей проволокой? Решить задачу организации ЭМ-силосования для больших площадей, вытеснить с них флюсовые удобрения заманчиво. Если бы эта проблема была решена, то промышленные овощи вновь (как в довоенные времена) стали бы пищей. И понятия «урожай» и «еда» вновь стали бы близки по смыслу.

Второе. Когда-то Н. И. Курдюмов сказал: «Плодородие почвы можно увеличивать. Но это совсем не то, что мы привыкли делать с почвой. Это совершенно другая работа, в основе своей душевная и умственная».

Не сразу пришло ко мне адекватное понимание этих слов. Казалось бы, какая такая душевность нужна, чтобы разбросать по земле мешок нитроаммофоски или тачку навоза? Где здесь работа для интеллекта? Как в старом анекдоте о поллитровке, подвешенной к потолку: «Тут же не думать, тут прыгать надо!» С выходом книги «Мир вместо защиты» я стал прозревать, но лишь теперь, работая над главой об удобрениях, в полной мере уразумел глубину замечания Николая Ивановича.

Прежде всего, теперь в нем отчетливо для меня проступает предварение концепции динамического плодородия, развитой впоследствии Николаем Ивановичем в содружестве с Олегом Владимировичем Тархановым. И еще одна грань.

Бездумные хлопоты вокруг удобрений, двигаемые подспудной опорой на теории гумусно-минерального питания растений, далеко увели агрикультуру от ее сущности. И теперь без изрядного напряжения душевных и умственных сил, без заботы о правильных удобрениях не вернуть агрикультуру на предназначенное ей свыше направление. Во вступлении говорилось о дурисфере – состоянии биосферы, в которое привело ее бездушие людское. Так вот, душевная и умственная работа над увеличением плодородия может стать первым – реальным, ощутимым, посильным – шагом из дурисферы в ноосферу.