Глава тридцать четвертая
Знать планы врага – почти победа
Генерал со мной наверх не полез, зато попытался завязать разговор с упорно молчащим магистром артефакторики. А вот иных сопровождающих, помимо Леонида, хватало. Ну а переводил для меня очень угрюмый с виду измененный, у которого имелся третий глаз на левом виске. Заметив, как пытаюсь рассмотреть его лишний орган зрения, он довольно весело и бесшабашно пояснил:
– Дальнозоркостью не обладаю, зато в темноте этот глаз видит великолепно. За что я и получил прозвище Филин.
В дальнейшем мужчина переводил все без заминок, зная поморский язык гораздо лучше генерала.
Предыстория постройки здесь лаборатории и проведения таких вот странных экспериментов меня мало интересовала, и она уместилась всего в нескольких словах. Грот был найден во время строительства «Пентагона». И уже тогда нужная точка была обведена мелом, а техническое описание нужных потоков силы валялось на полу в виде хорошо сохранившейся книжицы. Предполагалось, что инструкцию вытолкнули из того мира.
Но что при этом получается, мне рассказали подробно. Все три пушки, чем-то напоминающие лазерные устройства, включали одновременно, и вскоре с той стороны начинал доноситься звук колокола. Если колокол не звучал, пушки выключали, и повторно их задействовали не ранее чем через час. Связывали такое молчание с отсутствием благодетеля на месте.
А вот когда он оказывался на месте, то колокол он отключал и задействовал резкий по звуку звонок. Означало сие: приступаем к диалогу. После чего следовало приложить ухо к центру портала и слушать. Если положено – отвечать громко и внятно.
Все предназначенное для отправки туда прижимали к стене довольно плотно этаким выгнутым по форме деревянным ложементом. Затем посылка медленно окутывалась непроницаемой мглой и в доли секунды исчезала.
Оттуда ожидаемое являлось совсем просто: ящик с вожделенными лекарствами просто выпадал на платформу.
Что характерно, сам благодетель инициировать контакт звонком или звучанием колокола никак не мог. Только с этой стороны и только после применения пушек, называемых мной лазерными. Время общения тоже оказалось ограниченным: около сорока минут. Если за это время представители обеих сторон не успевали наговориться или обменяться товаром, пушки включались снова.
А значит, все дело в них. И порталы здесь особенные.
Наверное, при всем своем желании я не смог бы самостоятельно шагнуть туда или вернуться обратно. Уникальные порталы? Созданные лишь для болтовни и передачи записочек? В ином случае таинственный продавец лекарств сам бы сюда явился и не раз. Но ведь как-то он забрал, а потом и вытолкнул зроаков обратно? Пусть и твари, но все-таки живые существа. Как это у него получалось?
И стоит ли терять время на попытку разгадать здешние секреты?
Размышляя так, я всеми своими умениями пытался просмотреть изрядный кусок стены. Значок – ранее никогда не виданный: две пирамиды. Так что мир там сразу получил от меня название Пирамидальный (да простит меня великий Филипп Фармер!). О новом контрфорсе я уже упоминал, и его ближайшее рассмотрение ничего не дало.
На другие порталы я старался не коситься. Судя по двум молниям и символическому уху, они тоже созданы для бесед. Или для торговли?
А вот просмотр толщи скалы с помощью «ока волхва» дал очень интересные результаты. На глубине более полуметра там оказалась целая радуга странных, шевелящихся свечений. Словно слои тумана там колебались, местами перекручиваясь в воронки, расплываясь веерами или сворачиваясь в трубочки.
Ничего опасного для себя не заметив и убедившись, что отток личной энергии мне не грозит, я стал осторожно касаться туманных сгустков исцеляющими щупами. Потому что действовать силовыми «щипцами» – не рискнул. И радужные завихрения на мои манипуляции стали отзываться. Сам не понимая, почему это делаю, постарался разгладить воронки, раскатать трубочки в ровные поверхности. Если это бестолковая затея, то ничего страшного не случится. Да и опыт никогда не помешает.
Стоял я, не упираясь в скалу, а просто прикоснувшись к ней ладонями. При этом не прекращал выпытывать разные технические мелочи о работе данной лаборатории. Но почувствовал, что вокруг все стали несколько нервными. Даже последовало пояснение причин такого поведения:
– Мы специально не выходим на связь с благодетелем, и не хотелось бы это делать, пока ситуация остается неопределенной. Опасаемся услышать ругань и угрозу прекращения поставок лекарственных препаратов.
– Зря опасаетесь, что я заставлю звучать колокол с той стороны, – отстраненно бормотал я в ответ. – Только просматриваю толщу стены и уж в любом случае ваши три пушки заменять не собираюсь. Лучше подумайте, не было ли у благодетеля несколько странного акцента? Есть ли уверенность, что он всегда говорит на вашем языке?
Местные спецы посоветовались, даже мнение генерала спросили, который чаще всего и вел переговоры. И сами удивились, что уверенности такой не имеют. Довольно часто звучали странные обороты, неправильности в ударениях, неверно составленные предложения.
– Разве это так важно? – интересовался Филин. – Мы эти странности сразу восприняли как должное, все-таки контакт налажен с иным, совершенно незнакомым миром.
– Угу. В самом деле ничего странного…
Но для себя сделал отметку: Петроний Баккартри нормально говорит на поморском и без всякого акцента на русском. Значит, ему местный аналог иранского неудобен и непривычен. Лишнее подтверждение моим предварительным выкладкам.
Тогда как внутренние разноцветные слои тумана наконец-то выровнялись, приняв вид толстенного, многослойного одеяла. А еще через пару мгновений до меня донеслись отголоски каких-то разговоров. Показалось вначале, что это внизу переговариваются, но после моего шиканья все замолкли, а ведущийся диалог стал более разборчив.
Только оставался он для меня почти непонятен: говорили на местном. Но ведь я даже ухо не прикладывал, а слышу. Значит, и Филин должен услышать. Я попросил его слушать и переводить, и он приложил ухо к стене рядом с моими руками. Прислушался и в недоумении пожал плечами. Ничего, мол, не слышу.
Но я заметил, что туманное одеяло в точке прикосновения измененного словно отпрянуло вглубь. Неужели отрицало неинициированный диалог? Но тогда почему оно меня не игнорировало? Тут же постарался вновь разгладить туман, ласково прижимая его к уху человека. И по трем расширившимся глазам Филина понял, что он тоже расслышал нечто с той стороны.
А потом и переводить стал, слово в слово:
– …Никогда от вас, баранов, правильного понимания моих приказов добиться не могу!
– Но… ваше могущество, вы же сами дали указание припасти утроенный запас лекарств. Предвидели, что придется тамошним уродам выдавать премиальные.
– Да! Утроенный! Но не пятикратный! Или ты совсем считать разучился?
– Извините… Хотел как лучше…
– Натуральный баран! А если с той стороны больше не выйдут на связь? Если у них там что-то случилось?
– Но ведь столько лет все было нормально…
– Это не значит, что так будет всегда! Вдруг там у них пожар, война, потоп, в конце концов. Или их эти наглые проходимцы уже выследили и раскатали в кровавую кашу! У-уй!.. Как ты мне надоел! Если эти запасы окажутся ненужными, будешь ими сам торговать на аукционе Прогонного тракта. А все потери покроешь из своего кармана. Пошел вон! Все – вон отсюда!
Какое-то время из Пирамидального доносился лишь топот ног, скрип и шорохи. Показалось, что «благодетель» остался один. А затем вдруг разговор возобновился, кто-то там еще оставался. Но самое удивительное, что заговорили на чистейшем поморском языке.
– Ты в самом деле опасаешься, что эти ловкачи добрались до уродов и пустили им кровь? – со скрипом и хрипами говорила однозначно древняя, рассыпающаяся от старости женщина.
– Все может быть. По считанной памяти людоедов получается, что возле того портала крутится некто, по силе равный лучшим из Связующих.
– Таких людей не бывает. Они либо погибают, либо присоединяются к нам. А мы уже добрую сотню лет работаем как проклятые без пополнения.
– Ну, мало ли что в этой жизни случается. Тем более что та гроздь – это вотчина ублюдка Петрония. А он что угодно мог сотворить, воспитав нам назло какого-нибудь магического монстра.
– Зачем тогда вообще ты пошел на такое рискованное вмешательство? – Женский голос стал язвительным.
– А что, сидеть и дожидаться смерти, как делаешь ты? Ха! Надо давить противника, пока он еще слаб и не встал как следует на ноги. Тем более что у нас существует лишь единственная привязка к тому порталу и только в том секторе. Из иного места мы никак Петрония уколоть не сможем… Гадина!..
– И чего ты ядом брызжешь, Тамихан? Сядь, остынь. Ничего страшного не случилось. Пусть в мире Габраччи хоть все погибнут, тебя это не коснется.
– Если ничего не выйдет, Морт будет очень недоволен… – печалился человек, к которому ранее обращались «ваше могущество».
– Наплюй и разотри! Я тебе всегда говорила: веди независимую политику, не ввязывайся в эти бессмысленные интриги и авантюры по уничтожению иных Связующих. Бери пример с того же Петрония: сам по себе, и его больше всех уважают. А тебя с твоим Мортом…
– Замолчи! И не вспоминай больше этого Баккартри таким тоном! Гадина!.. Порвал бы его голыми руками!.. Вот же мерзость! И еще эти уроды колокол не запускают… Чтоб они уже там все передохли быстрей!
– Сам же говоришь, у них могли возникнуть сложности…
– Именно! Двенадцать, понимаешь ты это? Двенадцать раз наблюдаемый нами портал сработал. Из них шесть раз в течение полуминуты – явно проверочные шаги. И первый раз раздельный, уже давно, заметь! А пленников так и не доставили. Ни одного! Почему, спрашивается?
Не снижая внимания, я тут же мысленно подсчитал количество проходов: Леня, потом я, Мария и Эмма. Оставшиеся два – это явно императрица отправилась в мир Набатной Любви. И дуру принцессу из рода Гентлиц с собой увела. И проверочное «мельтешение» она наверняка делала после моей пропажи. Значит, у них все нормально, и у меня отлегло от сердца. Как я себя ни убеждал, что мы с Машкой в разводе и ничего нас больше не связывает, я постоянно о ней помнил и переживал за нее.
Вообще-то следовало отстранить Филина от прослушивания. Слишком уж секретная информация лилась с той стороны. Да и остальные измененные будут спать спокойнее, не зная об особенностях и разнообразии миров. Но, с другой стороны, от меня ничего не скрывали, моего друга ничем не обидели, да и вряд ли они сумеют что-то понять, а потом и применить полученные знания.
Так что… пусть слушает.
– Наверняка сами их предварительно допрашивают, – высказала старуха очевидное. – И если им будет выгоднее сотрудничество с представителями иного мира, они тебя банально кинут. Уж слишком нагло и беспощадно ты их выдаивал.
– Жалею, что больше с них не требовал!
– Эх, утраченного не вернешь… Но если на связь эти уроды не выйдут, отправишься туда сам? Или пошлешь карателей?
– А какой в этих карателях смысл?! – окончательно разнервничался Тамихан. – Ну спустятся они с Небесного плато, ну ринутся в эти Ущелья поганые, да там и лягут костьми все до единого. А если и вернутся, обратно забраться на плато не смогут. Самому там ловить тоже нечего, разве что несколько ракет пронесу средней дальности да долбану по горам. Но это не месть будет, а позор. Акт бессилия. Если и погибнет при этом сотни три измененных, для них это не фатально. Лучше я сделаю ход конем…
Теперь тон «благодетеля» стал гадливо-предвкушающим. Да и женщина заинтересовалась:
– Отправишь им коробки с ядами долгого проникновения?
– Можно будет, для отвлечения внимания. А на самом деле я с высоты плато сделаю обращение к народам. Там постоянно толпы желающих добраться до Сияющего Кургана бродят. И скажу, что Южные Ущелья полны сокровищ, которые жадные уроды прячут от всего мира. Ну и дам божественное разрешение на войну всех против измененных. Вот тогда уже точно их ущелья вместе с горами сотрут с лица земли. Против жадности никто не устоит.
– Хитро должно получиться… Но я бы еще добавила…
Дальше диалог прервался стуком, а потом и голосом иного слуги:
– Ваше могущество, обед готов!
– Ладно, Цорта ша, пошли объедаться. Может, хоть настроение улучшится. Да и тебе подкрепиться не помешает. Мало ли, вдруг пленников все-таки доставят, а ты обессиленной окажешься…
– Мои силы не уменьшаются и после месяца полной голодовки! – почему-то обиделась женщина.
– А если звякнет колокол, то мы его из столовой услышим.
Они ушли, хлопнула дверь, а я все еще анализировал полученную информацию. Узнал много имен. Понял, что скорей всего Петроний на моей стороне и в обиду не даст. Наверняка может отслеживать если не все, то некоторые мои проходы через порталы. Все-таки гроздь – его, и в каждом секторе он первое лицо в иерархии.
Или второе? А на первом – местный Лобный Камень? Скорей всего…
Еще мне стало понятно, что с той стороны сидит на подстраховке очень сильная ведьма. Или еще какое диво дивное, обладающее прорвой магической силы? А может, эта Цорта ша – тоже Связующая? Скорей всего, она ведь говорила: «мы». Тогда они меня на пару точно спеленали бы как младенца.
Зато сам Связующий, тип по имени Тамихан, вдруг оказался неспособен перемещаться по миру Габраччи везде и в любое время. Только и мог, что через Курган своей грозди попадать на Небесное плато. Почему, спрашивается, что за сложности? Порталы повреждены или их просто не существует? Но я же сам лично видел значки порталов в храме богини Дильшаду! Или они там неработающие? Загадка… И не мешало бы как-то выяснить, какой знак обозначает данный мир? Вдруг мне когда-нибудь да попадется возможность пройти в Габраччи иным способом?
К этому всему плюсовалось самое неприятное: государству Южные Ущелья вскоре предстояла война на выживание. Если со всего мира сюда ринутся одурманенные блеском сокровищ авантюристы, то никакие стальные големы и убойное огнестрельное оружие измененным не помогут. Тем более что каждый король пошлет сюда свою армию после божественного гласа с Небесного плато. Отчаянное сопротивление только оттянет финальный итог. Здесь понадобится нечто более жесткое при обороне. Такое, чтобы раз и навсегда отвадило желающих чужого добра.
Наверное, поэтому я спросил у прикипевшего ухом к стене Филина:
– Объясни-ка мне, что у вас за строй? Кто находится у руля власти? И каким образом к этому рулю попадают сановники?
Тот, ни секунды не раздумывая, затараторил, как отличник на экзамене. И получалось, что в данном обществе строгой социальной справедливости уже частично, одной, как говорится, ногой шагнули в коммунизм. И пользовались они в повседневной жизни самыми строгими заповедями как строителей коммунизма, так и радетелей разных религий. Первая: кто не работает, тот не ест. Вторая: от каждого по способности, каждому – по возможности и нормам социальной справедливости. Никто не имел здесь личных вилл, фабрик или предприятий. Все принадлежало государству. Причем директоров выдвигали на пост сами рабочие коллективы из своей среды. Затем директора выдвигали нужное количество представителей на сход государственного собрания, и уже там решались глобальные проблемы всеобщего значения.
Долго вникать я не имел времени, но общая концепция мне нравилась. Так что следовало помогать, и немедленно. Что я и начал делать, спустившись вниз:
– По поводу целителей-добровольцев для вашего мира попробую договориться по возвращении домой. Но думаю, что с этим проблем не будет. А вот дополнительные возможности, возникающие при связи с иными мирами, можете начинать изыскивать уже сегодня. Потому что здесь всего четырнадцать порталов. Воздействуя на каждый, вы наверняка вскоре дождетесь переговорщика. При торговле старайтесь не продешевить. Но интересуйтесь изначально: чего хотят они и что могут дать взамен. Опросите каждого. Потом, уже с нужным списком на руках, проводите вторичный раунд переговоров. Если я правильно понял назначение этого грота, то его обладатель может жить припеваючи, только помогая разным мирам продать ненужное и получить взамен самое для них вожделенное. Конечно, при этом во главу угла ставя собственные интересы и не забывая о процентах посредника.
Мало того, я припомнил рассказы вашшаны Шаайлы, она же – Дива, излечившая свое лицо на Дне и побывавшая в кратком плену у разбойников. Так вот эта ведьма утверждала, что отыскала в изобилии дерево мадронье, вытяжка из которого резко помогает при белокровии и прочих болезнях, вызванных радиацией. Поэтому добавил в общую копилку надежд:
– Как только сумею, налажу вам поставки ценной древесины, обладающей уникальными исцеляющими свойствами. С ее помощью вы вытянете многих сограждан, страдающих от радиации. Да и мутантов станет гораздо меньше. Иначе говоря: прорвемся!
Генерал и большинство окружающих смотрели на меня круглыми глазами и отвесив челюсти. Видимо, им сложно оказалось сразу охватить масштабы предстоящих изменений и грядущей помощи.
А я уже распоряжался, к какой точке на стене подвигать приставную лестницу. Нарисовав два кружочка новых порталов, при очередном спуске попал под шквал благодарностей:
– Мы просто не знаем, чем и как сможем вас отблагодарить, экселенс. Уже за то, что вы возродили легенду о бессмертном колдуне Гираланце, мы перед вами в неоплаченном долгу. Потому что наш лучший целитель умер три года назад. А упорные слухи о его пропаже начались два года назад. Да и последние двадцать лет своей жизни он практически на крохах своих старческих сил творил чудеса. Его смерть мы оставили в тайне, но слухи ходили разные и самые неприятные. А теперь вот вы, такой великий и бескорыстный…
– Ничего, – скромно отмахнулся я от славословий в мой адрес. – Вот появится у вас вскоре с десяток обладателей Третьего Щита, тогда и будет вам счастье. А мне… мне некогда!.. Дальше! Еще чуть левее лестницу ставьте!..
И я вновь вскарабкался по ступенькам к очередному порталу. Чувствую, уникальный здесь получится торговый терминал между мирами.