Глава 28

Учеников Экард привел туманным путем к обеду, но перед этим он успел почти до бессилия вымотать Лиарену. Теперь магистр не объяснял ей подробно процессы, происходящие во время действия заклинания, но дорина и сама уже не могла не думать об этом и не стеснялась задавать вопросы. Точнее, старалась не стесняться, ведь отец сам признался, что намного больше доверяет любознательным ученикам.

Однако маг не всегда спешил разъяснить дочери тонкости магического искусства, зачастую вместо этого начинал он рассказывать какой-нибудь случай из жизни и предлагал подумать над причинами произошедшего. И девушка старалась думать, хотя это не очень удавалось, когда она упрямо создавала и создавала огоньки и старалась вырастить их большими и жадными, готовыми сожрать все, до чего только дотянутся. А заодно делала плотные щиты из воздуха, тщательно смешивая его с замерзшей в лед водой. Это заклинание тоже нельзя было оставить без присмотра, вода норовила закипеть и вырваться из воздушных ладоней струйками обжигающего пара.

Поэтому Лиарена только отрицательно помотала головой, когда, объявив об окончании занятия, отец предложил ей показать площадку, с которой можно уйти в замок Тайдира. Девушка понемногу училась определять свои возможности и величину оставшегося резерва и начинала высчитывать, сколько магии ей нужно для открытия пути. И сейчас предпочла пойти в свою комнату, полежать немного в бадье с теплой водой и отдохнуть. Вечером магистр собирался продолжить урок.

Экард еще занимался с двумя магами сразу, когда отдохнувшая и посвежевшая дорина вошла в пещеру, пахнувшую ей в лицо летним зноем. Несколько мгновений, пока отец ее не заметил, девушка с завистью рассматривала высокие стены огня, яростно лижущие камень колонн, подпирающих своды пещеры, и огорченно вздыхала. Вряд ли ей удастся создать такие в ближайшее время, и значит, еще не один день придется отказываться от свидания с Кариком и его отцом.

А огонь вдруг опал, рассыпался по полу угасающими искрами, и мимо дорины устало побрели к выходу двое магов, рыжеволосый весельчак Хирст и смуглый крепыш Раллен.

– Удачи, – буркнул кто-то из них, проходя мимо, и оба опасливо покосились на сидевшего у стола Экарда.

– Может, – оглянувшись на уходящих магов, неуверенно предложила Лиарена, с жалостью посматривая на жадно черпавшего мясную похлебку отца, – мы будем заниматься все вместе? Нам рассказывали, что в Лодере есть школа, где учат одаренных целителей и травниц, так там ученики приходят на уроки целой толпой.

– Никогда больше не говори мне об этих аферистах, – пренебрежительно фыркнул Экард, отодвигая пустую миску и принимаясь за второе. – Лучше садись и перекуси. И не смотри так недоверчиво, твой отец никогда и никого не обвиняет безосновательно. Утверждать, будто можно научить одаренных пользоваться магией, собрав в одном помещении целую толпу учеников, могут только бездари, никогда не кастовавшие ни единого серьезного заклинания. Лишь невежды, совершенно не представляющие, каково это – жить, постоянно держа в себе полный до краев сосуд магической энергии, позволяют себе изрекать подобную чушь. Вот сегодня я занимался с опытными магами, и щиты оба умеют возводить почти незыблемые, а когда один из них не сумел удержать волну огня и она объединилась с заклинанием его друга, мы втроем еле сумели погасить возникший огненный смерч. А человек, собирающий под одной крышей толпу подростков, еще не умеющих ни управлять своей силой, ни сдерживать эмоции, ни уважать мнение и чувства тех, кто находится рядом с ними, – просто мошенник. Либо, что еще страшнее, самоуверенный профан. Потому и я сам, и маги обители каждое лето отираемся возле этой дурацкой школы и тщательно проверяем каждого приехавшего туда поступать. И увозим всех, в ком находим достаточно сильные способности. А учат они самых слабых, иногда даже бездарных, купивших себе место за денежки родителей. И все равно каждый год у них случаются трагедии, когда внезапно вспыхивает дар в тех, в ком до того времени он был почти незаметен. Или богатый баловень пытается доказать дружкам свое право называться магом, тайком купив боевой амулет или просто огненную бомбочку. И тогда рыдающие родители развозят по домам ошпаренных и искалеченных чад, а иногда и только их останки. Но как ни печально, такие прискорбные случаи, почти невозможные у опытных магистров, берущих лишь одного ученика, добавляют достоверности этой шарлатанской школе, которую Ильтар страстно мечтает разогнать, как только найдет надежный способ борьбы с монстрами.

– Скорее бы он нашел, – вздохнула Лиарена. – Так надоело каждое лето воевать. Нас с сестрами и матушкой часто отправляли на лето в Лодер, там у батюшки дом. Неприятно было слышать, как наших воинов упрекают в трусости и неловкости некоторые донны из южных дорантов. С них ведь совет старейшин дорантов собирает дополнительный налог на помощь северянам, и девушкам казалось это несправедливым. А где ты… вы… жили раньше?

– Обидно сказать, – помрачнел Экард, – но мой родовой дом именно в Лодере. Сейчас он пустует, но иногда туда приезжает на несколько дней твоя бабушка, мать Инриссы, и тогда я к ней наведываюсь. Даже подумать страшно – ведь она могла встречать тебя, но даже не догадываться, что это ее родная внучка.

– Боюсь, не могла, – печально помотала головой дорина. – Дом, или, если точнее, небольшое имение батюшки, расположен на окраине города, и мы очень редко его покидали. Зато часто принимали гостей – мои приемные родители всегда старались, чтобы мы не скучали и не думали про всяких монстров. Экард, я хотела спросить о болоте… Ильтар говорит, ты нашел тайники отступников. Там очень страшно?

– Я привык, – пожал плечами отшельник и лукаво усмехнулся: – А вот как тебе тут понравилось – не знаю.

– Где… тут? Ты хочешь сказать… мы сейчас в тайнике?

– Вот именно. Но, как я понял по найденным здесь документам, в этих пещерах жил только один из отступников. Однако не в одиночку, у него было несколько учеников и слуг. Упоминаются, по крайней мере, три имени. Как я выяснил, отступники изначально не собирались жить все вместе, а когда нашли вход в лабиринт горных пещер, поделили их между собой. Даже выходы пробили в разные стороны, каждый для себя. Магам такого уровня это не представляло особого труда. Да и времени у них хватало. И еще они где-то в глубинах горных пещер обустроили общие лаборатории и зал для испытаний, об этом сооружении в документах бывшего хозяина этого логова имеется несколько очень восторженных отзывов. Подробнее я расскажу тебе вечером, а сейчас иди работать.

И снова Лиарена создавала язычки пламени и сворачивала их в шарики, училась отправлять в нужную ей сторону и взрывать только в необходимый момент. Забывать о щитах и о защите, а также о том, что творится у нее за спиной, дорине не давал отец. Он то подталкивал ее под руку клочком плотного темного тумана, то посылал к девушке медного голема с кружкой воды, которую тот старался вылить на ее дрожащие творения.

– Так нечестно! – возмутилась Лиарена, когда голем затушил ее шарик в первый раз, но Экард ответил насмешливой улыбкой:

– А монстрам, разевающим на тебя пасть, ты тоже будешь говорить о неправильном поведении?

Дорина прикусила язычок и начала создавать новый шар, не забывая посматривать по сторонам.

Такая работа с непривычки утомляла ее довольно быстро, но Экард бросал на дочь заклинание бодрости, и она продолжала упорно создавать шар за шаром, стараясь, чтобы каждый новый был больше и мощнее предыдущего. И если это удавалось, ликовала так, как никогда прежде не радовалась даже самым любимым сладостям или красивым нарядам. Зато когда тренировка закончилась, девушка мгновенно уснула, едва добравшись до постели.

Утром Лиарену разбудил настырный голем, постукивающий по столу медной лапой с зажатой в ней неизменной кружкой с водой.

– Оставь воду и уходи, – попыталась схитрить не до конца проснувшаяся магиня, но голем, как видно, имел совершенно иные указания, так как прихватил свою кружку и придвинулся ближе.

Пришлось дорине вставать, но, проходя мимо усердного медного прислужника, она поняла, каким способом может ему отомстить. И не стала отказывать себе в маленьком удовольствии. Мгновенно создала пару воздушных лап и одной выхватила у голема кружку, а второй распахнула дверь и вымела наглеца как ненужный мусор:

– Не будешь приставать к магам!

И только в умывальне, плеская в лицо холодную воду, сообразила, как можно было проще решить эту наверняка нарочно присланную отцом задачку. Нужно было просто создать вокруг постели воздушный купол, и пусть бы медный болван поливал его водой, сколько не лень.

В комнату Лиарена возвращалась с опаской, окруженная щитами и с воздушной лапой наготове, но никого не обнаружила и отправилась в столовую. Магистр еще вечером предупредил, что из-за учеников ему пришлось привести в свое убежище повара, но подавать еду в комнаты тот не будет, а им с Истрисом некогда. Третьего прибывшего из обители мага, вернее, магиню, Экард передал именно ученику.

– Доброе утро, – оглядывая столовую, поздоровалась дорина с молодой женщиной, в одиночку сидевшей за столом. – Я Лиарена.

– А я Ольвина, – с любопытством рассматривая дорину, представилась магиня. – У меня сейчас урок. А тебя учит отшельник Экард?

– Меня учит отец. – Решение называть мага отцом во всеуслышание далось девушке нелегко, но она считала его правильным и справедливым.

И Экард же сам сказал, что родители лишними не бывают.

– Слышала, – деликатно кивнула сотрапезница. – А еще говорят, будто он так и живет один.

– Да. И убьет каждого, кто попытается лезть к нему с разговорами на эту тему, – резковато предупредила Лиарена, сама удивляясь своей кровожадности. Или это виноват голем, разбудивший ее таким варварским способом?

– Но нельзя же прожить так всю жизнь, – примирительно улыбнулась Ольвина. – Он и так уже двадцать лет…

– Забыла сказать, – резко перебила ее дорина, – меня разговоры на эту тему тоже злят. Каждый имеет право делать выбор, как жить, и особенно маги. Если, разумеется, они не выдумывают никаких опасных игрушек, которые мешают жить другим.

– Ты не права, – огорченно вздохнула магиня, оглянулась на скрипнувшую дверь и смолкла.

– Лиарена, – мягко позвал заглянувший в столовую Истрис, сухощавый сероглазый парень чуть старше самой дорины. – Магистр уже ждет тебя.

– Иду, – кивнула девушка, торопливо доела взятый с блюда кусок яичницы с мясом и почти бегом помчалась в пещеру, которая звалась тут залом испытаний.

– Шары ты создавать научилась, – прямо с порога огорошил ее отец, – но шаром можно остановить только одного монстра. А они прут лавиной… Кстати, ты еще не задумывалась, откуда они берутся в кавернах?

– Маги объяснили. Это с осени там какая-то из тварей заложила яйца, и, как только потеплело, из них начали выводиться личинки. Ну примерно как из лягушачьей икры головастики, мы в детстве их ловили.

– А маги не объяснили, – ехидно усмехнулся Экард, – почему от одной твари получились такие разные личинки? И почему они вырастают мгновенно до огромных размеров? Ведь личинкам нужно очень много есть, чтобы стать больше. А монстрам там, в болоте, есть просто некого. Да и вываливаются они оттуда подозрительно чистыми, словно сидели в одном пузыре… или в чем-то похожем.

– Так они же монстры… и появились всего несколько десятков лет назад, – размышляла вслух юная магиня. – Как считает Ильтар, их придумали отступники. А они были сильными магами и размышляли наверняка не так, как мы. Вот и создали тварей такими странными… А чтобы они быстро вырастали, придумали какую-то хитрость. Может, зелье особое или наделили их магией, но не на все время, а лишь пока не вылупятся.

– А зачем им вообще понадобились эти монстры, если они были такие сильные? – хмуро фыркнул магистр и тяжело вздохнул: – А тебе не рассказывали, как они утаскивают людей? Ведь были же случаи… на глазах у всех.

– Отец! – ринулась к нему Лиарена, вцепилась в плечо и неожиданно для себя всхлипнула: – Но я же не хожу на болото… и не собираюсь.

– Тсс… не нужно, я не о том… Прости, девочка моя, я олух, зря заговорил об этом. Просто мне не хотелось тебе подсказывать или подсовывать свои выводы. Но в этом нашествии монстров есть какая-то неправильность, несоответствие законам природы и логики. И догадки, которые постепенно родились в моей голове, совершенно дикие и невозможные, я не могу поделиться ими ни с кем, кроме Истриса. И тем более не могу ничего сказать магам обители, они и так много лет считали меня жадным пройдохой, ходящим в болота только ради выгоды. Но пока этот разговор нужно отложить, сегодня ты будешь учиться поднимать огонь стеной.

К обеду Лиарена просто падала с ног, и хотя отлично понимала, что у самой у нее не хватит на переход сил, но и просить отца тоже не стала. Как ни жаль Тайдира, который наверняка извелся в ожидании обещанного женой свидания, но и показываться ему в таком виде не стоит.

– Лиа, – первым начал отец, поглядывая на то, как побледневшая и осунувшаяся дочь поспешно черпает ложкой драгоценную икру, – ты когда собираешься в замок?

– Хоть сейчас бы пошла, – не сдержала вздох ученица. – Да не хочется пугать Тая своим видом. И не ходить нельзя, расстроится еще больше. Вот отдохну немного и схожу на полчасика.

– Идем сейчас, – хмуро постановил магистр, заметив этот вздох. – А бодрости я тебе добавлю. Только поешь сначала, долго там не пробудем. И запомни хорошо входную площадку, приходить можно только туда, все остальные входы закрыты щитами. У меня болото сразу за порогом.

– У меня сейчас силы не хватит, – огорченно призналась Лиарена, но отец ободряюще улыбнулся:

– Туда отведу я, а на обратный путь тебе хватит своей энергии, я заметил, как ты экономишь.

– Тогда мне нужно переодеться, – рванулась из столовой Лиарена, отлично запомнившая слова дорина о ее платье. Можно было не сомневаться – прожженная в нескольких местах рабочая форма магини, в которой она расхаживала по убежищу отца, не понравится новоиспеченному мужу еще больше.

Экард вывел свой путь в кабинет Тайдира, расположенный на первом этаже, и только позже до его дочери дошло, почему они оказались именно здесь. Наверняка магистр выбрал эту комнату маяком, когда тут был, и не стал искать новое место выхода. Как он объяснил Лиарене вскользь, чем чаще маг приходит в одно и то же помещение, тем быстрее его магия находит краткий путь.

Но в тот миг, когда дорина бежала вверх по лестнице, подобрав юбки нарядного светлого платья с округлым вырезом, обшитым дорогим шелковым кружевом, ни о каких маяках она не думала. Все мысли девушки были заняты мужем, который наверняка сердит на нее за вчерашний обман. И нужно было придумать по дороге такие слова, которые могли бы его успокоить и тем не менее не выглядели бы оправданием. Извиняться за поступки, в которых девушка не видела своей вины, она не любила с самого детства.

Дверь в ее комнаты почему-то была распахнута настежь, и едва Лиарена шагнула через порог, сердце кольнуло острой тревогой.

Они стояли посреди ковра вдвоем, Тайдир и Барент, и из-под ног путника уже начинал сочиться темно-серый туман перехода.

– Куда?! – охнула магиня и стремительно рванулась к мужу.

Но тут же почувствовала, что добежать не успевает, и, даже не осознав, зачем, создала мощную воздушную лапу и вмиг туго обвила ею обоих мужчин.

Они оглянулись одновременно, и пока в хмуром взгляде дорина расцветало счастье, путник что-то сообразил и попытался отцепить от себя творение Лиарены. Однако девушка, раскусив его замысел, от отчаяния мгновенно усилила лапу и сама себя бросила в протянутые навстречу руки мужа.

А в следующее мгновение темный туман вспух бугром и поглотил их, унося неведомо куда.