Глава 16

Когда Лиза приносит наш кофе, я перечитываю сообщение и нажимаю кнопку «Отправить». И почти мгновенно получаю ответ:

Я улыбаюсь, собираясь спросить Дэмиена, откуда он знает, как вдруг дверь «Старбакс» распахивается и входит тощий паренек в наушниках, несущий вазу с маргаритками и другими дикими цветами. Сердце у меня порхает: я абсолютно уверена, что это для меня. Не знаю, как Дэмиен выяснил, что я арендовала офис и где меня найти. Но ведь это Дэмиен – у него повсюду глаза. Курьер оглядывает комнату, и взгляд его останавливается на мне. Хотя теперь все взгляды в кофейне устремлены на меня. Курьер смотрит в свой листок и спрашивает:

– Ники Фэрчайлд?

– Спасибо, – говорю я, а он ставит цветы на стол и уходит, раскачиваясь в такт музыке из плеера.

Остальные посетители расплываются в улыбках, но вскоре возвращаются к своим делам. Одна девушка, на пару лет старше меня, со сказочными рыжими кудряшками и нежным лицом, шепчет «Круто!» и тоже утыкается в лежащие на ее столике бумаги.

– Ух ты! – восклицает Лиза.

– Дэмиен умеет произвести впечатление, – отвечаю я с улыбкой. Затем достаю открытку, и улыбка становится еще шире.

«Сегодня вечером я продемонстрирую, как меня заводят женщины с собственным бизнесом. А до тех пор – представляй, что я тебя трогаю. Д.»

– Что ж, теперь, когда полмира знает, что у меня есть офис, ничего не остается, как подписать договор.

Следующий час мы изучаем документы на аренду, кроме того, Лиза дает мне некоторые пояснения о ведении бизнеса. Она рекомендует юристов, которые могут проконсультировать по налоговому законодательству, при этом подсказывая, что я могу с таким же успехом обратиться к Дэмиену.

– Не хочу показаться вульгарной, – говорит она, – но ты спишь с лучшим бизнес-ресурсом в округе. Этим надо воспользоваться.

– О, непременно, – отвечаю я с хитрецой, и мы обе смеемся. Да, думаю я про себя, мы с Лизой точно подружимся.

Как будто в подтверждение этой мысли она заявляет, что через два дома есть ресторанчик с потрясающими блюдами.

– Не хочешь сходить на следующей неделе? Расскажешь о своих первых днях в бизнесе. Или приводи подругу – посплетничаем о парнях. Я помолвлена, но поболтать-то никто не запретит.

– Заметано, – со смехом соглашаюсь я.

– Вот и отлично. – Лиза встает и вешает сумку на плечо. – Мне нужно к клиенту. Ты назад в офис или погуляешь?

– Хочу допить кофе и сделать пару пометок, – отвечаю я, указывая на папку. Вообще-то я подумываю, чтобы заказать второй кофе и только потом возвращаться в офис. После событий прошлой ночи – хороших и плохих одновременно – мне почти не спалось.

Как только Лиза уходит, я пододвигаю стул таким образом, чтобы между моим столиком и соседним было легче пройти. И тут замечаю давешнюю рыжеволосую девушку. Заложив пальцем бумаги, она смотрит в мою сторону, карие глаза пристально разглядывают меня. Под этим взглядом мне слегка неуютно, и я повожу плечами, стараясь сосредоточиться на открытой передо мной папке.

Спустя секунду я слышу скрип отодвигаемого стула и вижу, как девушка садится за мой столик.

– Прошу прощения за беспокойство, – говорит она ясным и четким голосом, вызывающим ассоциации с учительницей начальных классов. – Но я вас где-то видела и не могу вспомнить где. С ума сойду, если не выясню.

– Простите, но я не знаю, – отвечаю я. Не рассказывать же ей, что она могла видеть меня где угодно – ведь я та самая Ники из таблоидов.

– Точно? У вас такое знакомое лицо. Кстати, меня зовут Моника. Моника Картс. – Девушка с надеждой смотрит на меня, затем хмурится. – Не вспомнили?

– Простите, – говорю я, начиная собираться и налепив на лицо улыбку «Мисс Вежливость». Моя мать хоть и испортила мне юность, но зато накрепко вбила в голову хорошие манеры. – Наверное, у меня просто такое лицо. Но было приятно поболтать.

– Вот черт, – сокрушается девушка. – Мой агент вечно говорит, что я слишком напористая.

Она отодвигает стул и возвращается за свой столик.

– Простите, что потревожила. Вам не обязательно уходить – мне все равно надо возвращаться к сценарию. После обеда у меня прослушивание.

– Я вовсе не из-за вас, – вру я. – Просто пора возвращаться в офис. – От этих слов я испытываю настоящее удовольствие. Мой офис! Это же круто! – Удачного прослушивания, – добавляю я, собравшись с духом, и сама удивляюсь, как искренне у меня получается. Девушка чем-то напоминает мне Джеми. К тому же у меня просто хорошее настроение.

Но уже почти у двери Моника вдруг окликает меня:

– Джеми Арчер!

Я поворачиваюсь:

– Вы знаете Джеми?

– Вы ведь были на вечеринке Гарета Тодда на крыше? С месяц назад?

– Да, – говорю я.

– И я! – восклицает Моника так радостно, будто бы обнаружилось, что мы входим в одно и то же тайное общество.

– Так вы подруга Джеми?

Она машет рукой:

– Мы едва знакомы. Но однажды вместе были на прослушивании, и я ее запомнила. И вас тоже. Хотя вас, наверное, больше из газет.

– Отлично, – сухо хмыкаю я.

– Все, что про вас пишут, – бред, – искренне продолжает девушка. – Ну, кроме реалити-шоу. Если это правда, воспользуйтесь этим, стрясите как можно больше денег, и пусть катятся ко всем чертям!

Я смеюсь, потому что, как бы мне ни противна была мысль о реалити-шоу, все-таки идея о том, чтобы послать всех, весьма заманчива.

Звонит телефон, и я ставлю цветы на стойку, чтобы достать его из сумочки.

– Что ж, пора за работу. – Моника стучит пальчиком по сценарию. – Но я так рада, что узнала вас! Может, мы еще встретимся. Я сюда часто захожу.

– Конечно, – отвечаю я, отвечая на звонок.

– Ну что, Техас! Теперь ты счастливая владелица собственной фирмы?

– Эвелин! Погоди секундочку. – Я машу Монике на прощание, беру цветы и выхожу на улицу. – Ты можешь это представить? Я чувствую себя такой… взрослой!

– Горжусь тобой, – отвечает подруга. – И поверь, говорю это совершенно искренне.

– Спасибо! – Мне очень приятно слышать ее слова. В Эвелин Додж я влюбилась с первого взгляда. Она классная, не любит чепухи и говорит то, что думает. Я решила, что когда стану зрелой женщиной, то буду как она.

– Ну давай, рассказывай, что за место.

Я подробно все описываю, затем говорю, что Жизель собирается зайти ко мне и помочь с дизайном.

– Я, пожалуй, должна перед тобой извиниться, – замечает Эвелин. – Знаю, тебе не хочется ее видеть, но она, похоже, всерьез настроена помириться.

– Нет-нет, все в порядке, – заверяю я. – Я приструнила свою подозрительность. Думаю, она правда сожалеет о случившемся.

Честно говоря, я невольно задаюсь вопросом, не проболталась ли Жизель насчет картины кому-то еще, кто, в свою очередь, рассказал об этом репортеру, но Эвелин я о своих догадках не сообщаю.

– Так когда мне можно приехать посмотреть? – спрашивает она. – Ты ведь сейчас там, да?

– Возвращаюсь из «Старбакс».

– Отлично. Дай мне адрес, я тут рядом, скоро приеду.

Не проходит и двадцати минут, как Эвелин врывается в мой офис – после предварительного звонка бдительного секретаря.

– Неплохо, – констатирует она, оглядывая помещение. – Очень даже неплохо.

– А знаешь, я ведь вижу тебя насквозь, – замечаю я. – Ни за что не поверю, что ты была неподалеку. Что тебе делать в Шерман-Окс? Прости, но я на это не куплюсь.

– Подловила! – ухмыляется Эвелин. – На самом деле, у меня была встреча с одним знакомым режиссером, который целый день снимает для «Юниверсал». Но я бы так и так к тебе заскочила. Нужно кое-что обсудить, и я никому не позволю опередить меня и стать твоим первым клиентом.

– О! Тогда давай поговорим.

В конце концов мы отправляемся в кафе, где болтаем и едим – а Эвелин еще и пьет – до самого вечера.

– Я сегодня разговаривала с Чарльзом Мейнардом, – говорит она, отламывая ложечкой кусочек чизкейка, заказанного на десерт. – Так и не смогла вытянуть из него, почему он до сих пор в Мюнхене. Но он упомянул, что София опять пропала. – Эвелин в отчаянии качает головой. – Клянусь, для меня остается загадкой, как Дэмиен до сих пор не потерял терпение.

– Она всегда была такой?

– Ага. Мозги-то у нее на месте. Вообще, она во многом тебя напоминает. Вот только стержня нет, с проблемами справляться совершенно не умеет. Ей легче убежать, чем бороться.

Я медленно качаю головой. Стержень? Бороться? Да за кого Эвелин меня принимает?

– Вот только не надо сейчас отнекиваться. – Эвелин пронзает меня уверенным взглядом.

Я скептически хмыкаю, а она продолжает:

При этих словах я не могу сдержать улыбку. Ведь если подумать, она права. Да, у меня были трудности, но ведь я с ними боролась – и почти всегда побеждала.

– Я знаю, как все будет, когда София наконец объявится. Дэмиен тут же вылетит в Лондон, чтобы убедиться, что с ней все в порядке, и определит ее в очередную лечебницу. А пресса начнет писать, что Дэмиен хочет избавиться от Софии, чтобы освободить место для тебя. Или наоборот.

– Избавиться? Так ведь они не встречаются. Дэмиен сказал, что в последний раз это было еще в юности.

– Разве журналюг когда-нибудь волновала правда? Всякий раз, как их видели вместе, лондонские газеты чуть ли не женили их. А теперь, когда появилась ты, будет еще интереснее.

– Да уж, интереснее некуда, – сухо отмечаю я.

– Не можешь повлиять на что-либо – научись получать удовольствие, – отвечает Эвелин. И, должна признать, совет стоящий.

– Кстати, о сплетнях, – продолжает она. – Поговаривают, что я собираюсь снова вернуться в агенты.

– Правда?

– Ха! – Она издает что-то среднее между смешком и хрюканьем. – Моя бывшая фирма атакует меня со всех сторон, стараясь вернуть. И знаешь что? Все возможно. Может, если они хорошенько попросят, я в конце концов и передумаю. Но сейчас я просто забавляюсь, глядя, как они суетятся и рассказывают о потенциальных проектах. Вот как твой, – добавляет она с ехидной ухмылкой.

– Мой? А что мой?

– Видела бы ты свое лицо, Техас! Многие продюсеры только и мечтают затащить тебя на реалити-шоу. И по меньшей мере штук шесть компаний хотят привлечь тебя для рекламы своей продукции. Хочешь рекламировать косметику? Могу устроить, – в подтверждение своих слов она щелкает пальцами.

Я лишь качаю головой.

– Если им просто нужно красивое лицо, скажи, пусть попробуют Джеми. В жизни я гораздо лучше, чем на пленке, а вот Джеми создана для телекамер.

– Хорошая мысль, – кивает Эвелин.

Голова моя уже гудит от кофеина и разговоров, когда наконец мы расстаемся и я возвращаюсь в офис, а Эвелин – в Малибу. Я изучаю портфолио Блейна, которое она мне оставила, и набрасываю идеи для мобильного приложения. Мне хочется сделать его как можно более функциональным, чтобы это была не просто портативная витрина. Я так увлечена процессом, что не замечаю, как бежит время, и прихожу в себя лишь после звонка секретаря, сообщающего, что внизу меня ждет мисс Рейнар.

– Хорошо, пусть проходит.

Я приветствую Жизель улыбкой в стиле «Ники-бизнесвумен». Еще один плюс моего ужасного детства – я отлично умею скрывать эмоции за множеством тщательно выверенных улыбок. Поэтому она наверняка не замечает моей настороженности или крошечных ростков ревности, готовых вот-вот показаться, стоит ей сказать что-то не то. На самом деле, мне вовсе не хочется быть подозрительной или ревнивой – мне это не нравится, и я не такая. Но из головы не идет мысль, что они с Дэмиеном когда-то встречались – а когда речь о Дэмиене, слово «встречались» является синонимом слова «трахались».

– Ники! – радостно восклицает Жизель, и я стараюсь улыбаться еще лучезарнее.

Она похожа на Одри Хепберн – тонкие черты, огромные глаза, осанка. Я редко боюсь других женщин, но в присутствии Жизели чувствую себя не в своей тарелке и не могу отделаться от мысли, что все идет не так.

Однако если она и замечает мое замешательство, то ничего не говорит. Вместо этого внимательно оглядывает помещение, пробегает взглядом по голым стенам и мебели и, наконец, снова возвращается ко мне.

– Отличное место, – говорит она. – Площадь невелика, но планировка хорошая и много воздуха. Бежевые стены ужасны, их я перекрасила бы в первую очередь. Потом повесим пару картин. Не слишком много – думаю, одну большую, как центр композиции, и несколько маленьких, для равновесия. У меня есть на примете пара художников, в следующий раз принесу тебе портфолио. Ну и палитру цветов тоже. Что-нибудь серьезное и в то же время яркое. Может быть, бледно-желтый.

Я окидываю взглядом комнату, пытаясь представить желтые стены – и идея мне нравится. Наверное, поняв, что ведет себя слишком по-хозяйски, Жизель вдруг удостаивает меня просто суперширокой улыбкой.

– Спасибо тебе еще раз за то, что разрешила мне этим заняться.

– Конечно, – отвечаю я. – Должна признаться, хоть арендная плата тут и невысока, но я все равно не рассчитывала выложить такую сумму сразу. Не знаю, потяну ли я еще и ремонт.

Жизель грациозно садится на пластиковый стул для гостей.

– Нет-нет, ты меня не поняла. Это мой подарок – ну, на первый год. Потом, если захочешь оставить картины, можешь либо купить их, либо обсудим условия проката. Что же касается окраски стен – так ведь комната маленькая. Уверена, у меня на складе есть подходящий цвет.

Я чуть склоняю голову, пытаясь переварить услышанное.

– Жизель, я знаю, ты не желала мне зла, когда рассказала Брюсу о портрете. Если ты что-то и должна мне, то только извинения – и ты уже их принесла.

О Дэмиене или крошечных уколах ревности – ни слова. Ведь, кроме той далекой интрижки, она не давала для этого никакого повода.

– Я очень тебе благодарна, правда. Но я хочу это сделать. Я знаю, сколько неприятностей у тебя было от журналистов, и не могу отделаться от мысли, что в этом есть и моя вина.

– О чем это ты? – Я внезапно напрягаюсь.

– Ну… Что, если Брюс кому-нибудь рассказал? Или я сама проболталась и забыла? Или кто-нибудь подслушал наш разговор?

Ее слова – словно эхо моих давешних мыслей.

– Даже если и так, что было – то прошло. И, кстати, Жизель, не хочется совать нос в твои дела – но ты точно можешь позволить себе работать бесплатно?

С ее лица наконец исчезает жизнерадостное выражение давней подружки – и я понимаю, что задела за живое. Я уже собираюсь извиниться и сказать, что это не мое дело, но она не дает мне возможности заговорить.

– По правде говоря, одной галереи не хватает, чтобы свести концы с концами. Я знаю, Дэмиен и Эвелин не сплетничают обо мне, но все равно ты наверняка слышала, что с моим разводом не все гладко.

Она умолкает, и я бормочу что-то похожее на соболезнования.

– Берегись мужчин, – мрачно предупреждает Жизель. – С ними можно спать, но доверять – ни в коем случае. Никому! – Тут она бросает на меня тяжелый взгляд. – Мне стоило бы усвоить этот урок еще до брака с Брюсом.

– Я бы так не смогла, – холодно отвечаю я. Не знаю, говорит ли в ней стервозность или женская солидарность, но мне все равно. Я не хочу думать о том, что она встречалась с Дэмиеном, и тем более – обсуждать это. И уж точно мне совсем не хочется слушать, почему ему не стоит доверять.

Жизель вздыхает и немного ссутуливается – теперь она уже похожа не на одну из красивейших женщин мира, а скорее на усталую тетку из пригорода.

– Прости, меня немного занесло. Но дело в том, что мне нужен дополнительный доход, поэтому я решила вновь вернуться в дизайн. И отделка твоего офиса может быть мне полезна. Извини за прямоту, но иметь в своих клиентах девушку Дэмиена Старка бизнесу не повредит.

Как ни странно, от этих слов мне будто бы становится легче. Мне не слишком хочется дружить с Жизелью, и я с облегчением понимаю, что и она к этому не стремится. Но бизнес – совсем другое дело. И если она хочет раскрутиться за счет декорации моего офиса – что ж, это взаимовыгодное предложение. В особенности если большую часть работ она проведет в мое отсутствие.

– Хорошо, – киваю я. – Договорились.

– Отлично! – На ее лицо вновь возвращается лучезарная улыбка. – Тогда я подготовлю проект и позвоню. А пока, – добавляет она, уже вставая, – поцелуй за меня Дэмиена.

Жизель вылетает из офиса, и я смущенно смотрю ей вслед. Через мгновение пожимаю плечами. Если это какая-то игра, я в ловушку не попадусь. Если же мне все только кажется – нужно взять себя в руки. Следующий час я пишу план по созданию приложения для Блейна, но в конце концов выдыхаюсь. Солнце за окном уже садится, а я так и не поговорила с Дэмиеном. Набираю его рабочий телефон, но Сильвия отвечает, что он еще на совещании.

– Денек сегодня тот еще, – вздыхает она. – С тех пор как мистер Старк вернулся – он просто нарасхват!

Я улыбаюсь, отлично понимая, что она имеет в виду.

– Попросить его перезвонить вам, когда освободится? – спрашивает Сильвия.

Я отвечаю, что не стоит беспокоиться, и набираю ему сообщение.

«Генеральному директору «Старк Интернешнл» от Генерального директора «Фэрчайлд Девелопмент»: Касательно моей предыдущей просьбы о встрече – свободен ли сегодняшний вечер в вашем ежедневнике?»

Вряд ли Дэмиен скоро ответит, думаю я, но, к своему удивлению, ответ приходит почти мгновенно.

«Думаю, получится тебя впихнуть».

Я набираю ответ:

«Сейчас приеду».

«Нет, я сам приеду. У меня планы насчет твоего нового офиса».

Я улыбаюсь в предвкушении, про себя думая, как дожить до его приезда.

На работе сосредоточиться не получается – все мысли о Дэмиене, – поэтому я откладываю проект Эвелин в сторону и принимаюсь просматривать почту. По ошибке открываю одно из писем матери, которое она написала, когда я была еще в Мюнхене. Тогда у меня не было ни сил, ни желания читать ее письма, и я просто скидывала их в архив.

«Вижу, твой новый хахаль попался на убийстве. Надеюсь, теперь ты перестанешь изображать из себя Флоренс Найтингейл. Это пустая трата времени, а вокруг предостаточно не менее достойных мужчин. В самом деле, Николь, после отметки в миллион долларов все мужчины похожи друг на друга как две капли воды. Подумай о моих словах. И позвони мне. Целую. Мама»

Мне хочется немедленно удалить это письмо. Не могу даже думать об этой женщине. Пусть она никогда пальцем меня не тронула, не говоря уж о ноже, но шрамы на моих бедрах – на ее совести. Я хочу стереть письмо и убеждаю себя, что могу это сделать. Ужасно хочу… Но почему-то не выходит. Черт!

Я резко захлопываю крышку ноутбука, даже не закрыв почту.

– Первый день не прост?

Поднимаю глаза и вижу Дэмиена, привалившегося к дверному косяку. На нем – классический серый костюм, белая рубашка и бордовый галстук, и весь его образ – само воплощение секса.

– Уже все нормально, – отвечаю я. – Как ты вошел?

– По всей видимости, твой секретарь читает газеты: она знает, что мы вместе.

Он входит в кабинет и плотно затворяет за собой дверь. Затем, после секундных раздумий, закрывает ее на ключ.

– Что ж… – Я чувствую, как температура между нами повышается. – Очень рада это слышать.

– За столом у вас такой властный вид, мисс Фэрчайлд, – говорит Дэмиен и оглядывает помещение. – Так вот где творятся чудеса?

Я улыбаюсь. Настроение, испорченное письмом матери, вмиг улучшается.

– Здесь классно, правда?

– Чудесно, – соглашается он. – Я горжусь тобой. Как прошел первый день?

Я коротко рассказываю о решении снять помещение и о Жизель, и сама слышу в своем голосе веселые нотки и волнение от этого нового приключения. И вижу, как мое счастье отражается в улыбке Дэмиена.

– У меня даже есть первый клиент! – добавляю я и говорю о приложении, которое заказала Эвелин для Блейна.

– Ты просто молодчина!

– Это так здорово! Ты был прав: я рискнула и все вышло просто замечательно.

– А я знал. – Тут Дэмиен понижает голос и прибавляет: – Я сегодня думал о тебе. Представлял тебя такой, какой ты была вчера вечером. – С этими словами он подходит ко мне.

– Ох…

В помещении внезапно становится жарко.

– А потом – такой же, но здесь: обнаженной, связанной, ждущей меня, жаждущей меня.

Дэмиен обходит мой стол, не сводя с меня глаз. Я чувствую, как сердце пульсирует где-то в горле, и становится трудно дышать.

– Я… Э…

– Знаешь, от этого можно сойти с ума.

Я ерзаю на стуле. И схожу с ума от одного лишь его голоса.

– От чего именно?

В глазах Дэмиена пляшут искорки огня, он наклоняется вперед, опираясь обеими ладонями о столешницу.

– От осознания, что я могу поставить такую сильную женщину на колени. Владелицу собственной компании. Что от моих слов она становится влажной. Что от моего голоса ее соски твердеют, а клитор наливается жаром. Что я могу задрать ей юбку, опрокинуть на ее собственный стол и шлепать прекрасную нежную попу, пока она не начнет гореть. И я буду трахать ее до тех пор, пока она не кончит так сильно, что будет умолять о пощаде.

– О боже, Дэмиен…

– Встань, Ники. Подойди к окну.

Не вполне уверенная, что ноги меня послушаются, я все же повинуюсь. Дэмиен оглядывает меня внимательным взором, полным страсти. На мне красные туфли на высоком каблуке, юбка-карандаш, шелковая блузка и легкий летний жакет. Дэмиен садится на стул для посетителей, не сводя с меня глаз.

– Сними жакет.

Я снимаю и кидаю его на подлокотник своего кресла.

– Теперь – юбку.

В его голосе вызов, и я знаю: он ждет, что я буду протестовать. Возмущаться, что это мой офис и за дверью сидит секретарь. Но я этого не делаю. Ведь я и сама хочу того же самого. Поэтому я расстегиваю молнию, и юбка падает на пол, открывая красные трусики. Дэмиен ничего не говорит, но я вижу, как огонь в его глазах нарастает, и мое тело мгновенно реагирует: вагина пульсирует, соски твердеют и плотно упираются в кружево бюстгальтера.

– Итак, мистер Старк, – говорю я, медленно направляясь к нему. – Что вы теперь от меня хотите?

Его улыбка будто ласкает, и волна желания окатывает меня, как морская пена песчаный берег.

– Стой, – говорит он, когда я в пяти шагах от него.

Я останавливаюсь, и мое сердце начинает бешено биться в предвкушении. Он делает вращательное движение пальцем. Я закатываю глаза, но все же поворачиваюсь, покачивая бедрами, пару секунд стою к нему спиной, потом снова поворачиваюсь лицом.

– Нравится зрелище?

– О да, – отвечает он, небрежно откидываясь на стуле. Лишь напряжение в лице и плечах и то, как сжались его губы, выдают его истинное состояние.

Дэмиен скользит по мне взглядом, и я чувствую возбуждение каждой клеточкой своего тела – именно так я ощущаю себя всякий раз в присутствии этого мужчины. Неудивительно, что он постоянно говорит, будто я свечусь изнутри. Дэмиен – как кнопка, которая меня включает.

Трусики намокли между ног, и от напряжения желание стало еще сильнее. Я хочу ощущать прикосновения Дэмиена, а не ткань трусиков. Но он сидит неподвижно, руки покоятся на подлокотниках неудобного офисного стула, а глаза рассматривают каждый сантиметр моего тела, останавливаясь на крошечном треугольнике ткани.

– Раздвинь ноги. Вот так, хорошая девочка. Постой так минутку.

Кожа покрывается мурашками, как будто все тело жаждет его прикосновений и протестующе кричит – оттого, что руки его до сих пор не ласкают меня, а член не входит внутрь. Его взгляд скользит еще ниже. Я не шевелюсь, хоть и знаю, что он видит.

Шрамы… Еще совсем недавно я бы сжалась в комочек на полу и завыла, если кто-нибудь посмел бы разглядывать меня так пристально. Черт возьми, я ведь именно так и повела себя в нашу первую встречу. Иногда я и сама удивляюсь, насколько изменился мой мир с появлением Дэмиена. И не только мой мир – но и я сама.

Дэмиен – мой якорь, он удерживает меня и помогает найти в себе силу, о которой я даже не подозревала. Он каким-то образом всегда знал о ее существовании. Более того, был уверен, что и я ее найду.

Он всегда видел так много – не только королеву красоты и не только шрамы. Но меня полностью. Не важно, надеты на мне одни лишь трусики и туфли, или самое шикарное вечернее платье, для него я всегда будто бы обнаженная. Когда-то эта мысль показалась мне пугающей. Теперь же она меня утешает.

Но сейчас не время для глубоких размышлений, я не хочу думать о шрамах, или о силе, или о выигранных сражениях. Я хочу Дэмиена. Прямо сейчас.

Я дерзко делаю шаг ему навстречу.

– Нет, – говорит он. – Стой.

– Стоять?

Он выгибает бровь.

– Да, сэр.

– Вот умница. Теперь раздвинь ноги, совсем немножко. Вот так, – добавляет он, когда я повинуюсь. – Стой так.

Я всего в полуметре от него, тяжело дышу. Он сидит на стуле, и красная полоска ткани, прикрывающая мой пах, как раз на уровне его глаз.

Он медленно поднимает взгляд.

– Я хочу кое-что сделать, – говорит он, и по моему телу разливается жаркая волна, потому что и я этого хочу.

Хочу, чтобы Дэмиен проник в меня, хочу ощутить его член в вагине. Хочу слушать его страстный шепот. Хочу, чтобы он трахнул меня так сильно и так жестко, чтобы я закричала от этого невероятного удовольствия на грани боли. Но больше всего я жажду его прикосновения. Я снова делаю шаг ему навстречу, но он останавливает меня, коротко мотнув головой. Я скоро начну рыдать от отчаяния.

– Нет, – говорит он. – Я хочу смотреть.

– Дэмиен… – Я уже ласкала себя у него на глазах, но тогда это не было похоже на шоу. Я вздыхаю, смущенно и в то же время возбужденно.

– Закрой глаза, – приказывает он.

– Зачем?

– Потому что я так сказал.

Я подчиняюсь.

– Хорошая девочка. Теперь сними блузку – только медленно. Возьми за краешек и тяни вверх. Да, вот так.

Я делаю, как он просит, стараясь дышать ровно, и стягиваю блузку. Это нелегко, и я чувствую, как сжимается желудок при каждом вздохе, при каждом прикосновении моих собственных пальцев.

– Представь, что это я, – говорит Дэмиен. – Мои пальцы снимают с тебя блузку. Мои руки касаются твоей груди, оттягивая чашечки бюстгальтера так, чтобы грудь выпирала из них. Вот так, – добавляет он, когда я следую его указаниям и обнажаю грудь и соски.

– Ты чувствуешь мое прикосновение? Как я тереблю твои соски? Как кончики моих пальцев поглаживают их?

Моя грудь отяжелела, соски торчат от возбуждения. Я легонько подергиваю их и вздрагиваю от ответной реакции внизу живота.

– Дэмиен…

– Знаю, детка. Ты ведь чувствуешь, как пульсирует твоя вагина, как наливается жаром клитор.

– Да.

Теперь я жажду собственного прикосновения. Своего прикосновения и его слов. Я чувствую себя бесстыдной и распутной. Хочу ласкать себя, пока не кончу прямо перед ним, и, когда это произойдет, хочу открыть глаза и увидеть отражение своей страсти на его лице.

– Опусти руку ниже. Не торопись. У тебя такая мягкая кожа, почувствуй это, потрогай ее.

И снова я повинуюсь. Левая рука на груди, правая – скользит вдоль тела, ласкает живот, бедра, затем пальцы проникают под ткань трусиков. Я закусываю губу, а рука тем временем пробирается дальше, и я издаю стон, когда кончики пальцев касаются клитора, а затем погружаются в мягкую, влажную плоть.

– Открой глаза, – приказывает Дэмиен. – Смотри на меня и ласкай себя.

– Я… – Но слова замирают на моих устах, когда я открываю глаза и вижу его лицо – глаза, полные огня, приоткрытые губы. Его руки покоятся на подлокотниках стула, крепко впиваясь в них, и я вижу, как побелели костяшки. Его член так напрягся под брюками, что я боюсь, как бы они не лопнули.

– Трахни меня, – шепчу я. – Ты же этого хочешь.

– Больше всего на свете, – признается Дэмиен.

Наши взгляды встречаются, и от этого контакта по моему телу пробегают искры, и кожа горит в предвкушении его прикосновений.

– Но нет, – говорит он, и я готова закричать. – Я хочу, чтобы ты сама это почувствовала.

– Что почувствовала?

– Наслаждение, которое я получаю от твоего тела. А я хочу видеть это. Не останавливайся. Пусть твои пальцы проникнут внутрь. Поиграй с клитором, а я посмотрю. Я хочу видеть, как содрогается твое тело перед оргазмом. Каждый твой вздох, каждое движение. Как ты прикусываешь нижнюю губу. Как приливает кровь к твоим щекам за секунду до оргазма. И выражение глаз сразу после него.

Я вся горю. Я делаю все, как он говорит, проникая пальцами все глубже и лаская клитор. Голова кружится от желания, и я убираю другую руку с груди, чтобы схватиться за край стола.

– О боже, Ники! Ты хоть представляешь, как меня возбуждает просто смотреть на тебя? Какой огонь ты во мне разжигаешь? Я пытаюсь запомнить каждую твою клеточку. Я одержим тобой.

– Да, – шепчу я. – О, да!

Резкий звонок телефона наполняет комнату, и я подпрыгиваю от неожиданности.

– Не останавливайся, – приказывает Дэмиен. – Просто не обращай внимания.

Я так и делаю, растворившись в чувственной дымке и совершенно забыв о каком-то глупом телефоне. Я двигаю бедрами в такт звонка и продолжаю, даже когда он стихает. Слышу писк голосового сообщения и жужжание смс. С трудом подавляю желание выбросить телефон в окно.

– Не думай о нем, детка. Есть только мы. Ты уже почти кончаешь, Ники. Я вижу это по твоему лицу, по тому, как приоткрылись твои губы. Представь мой язык на своем клиторе. Представь, как он ласкает тебя. Детка, какая ты вкусная!

Я выгибаюсь, уже почти кончая, и бедра сами движутся навстречу руке. Скоро, скоро, уже почти…

– Мисс Фэрчайлд? – внезапно раздается по громкой связи голос секретаря, и я подпрыгиваю, чувствуя себя застигнутой врасплох за чем-то непристойным. Дэмиен едва сдерживается, чтобы не выругаться.

– Забей, – рычит он, но секретарь не умолкает, не слыша нашего разговора.

– Звонит помощник мистера Старка, – говорит она.

По моему позвоночнику проносятся холодные искры страха.

– Мисс Арчер пыталась до вас дозвониться. Боюсь, произошла авария.