ПЕРСИК И КАРТОШКА
Не люблю я спирт. И даже очень. Особенно, когда он, замерзая, начинает тянуться, когда его наливают в стакан или же кружку.
После чего его следует пить, лишь слегка разбавляя водой – брррр!!! – сука, дрянь.
На практику мы прибыли после четвертого курса. Только взошли на корабль в два часа дня, как старпом вызвал нас к себе и сказал: «В 23.30 жду вас на сдачу устройства корабля», – и мы вышли, удрученные.
А старпом – выпускник нашего училища, и как он со своим радиолокационным прошлым стал старпомом корабля разведки – один папа верхний ведает, в смысле Аллах.
Оглянулись – идёт другой наш выпускник – он только на три года нас старше, но уже испит.
– В чём печаль? – говорит он нам, и мы ему её немедленно излагаем.
– Я вам помогу, – замечает он, – все расскажу, покажу, но только и вы мне помогите. В прошлом я – может, помните – неплохой боксер, а тут соревнования намечаются, и меня на них усиленно тащат. А я – совершенно растренерован. Будете со мной за компанию в 6 часов утра каждый день бегать, а то я один не могу, силы воли не хватает?
Мы и согласились.
Сказанно – сделано: он нам тут же все показал, мы это все изучили, законспектировали, и в 23.30 – к старпому, а он нас уже ждет: «Заходите мужики!» – входим, а он спирт достает и всем в кружки наливает: «Ну, что? Вздрогнули!» – и так до пяти утра. А в 6.00 – на пробежку с не совсем спившимся боксером с укоротившейся волей.
Неделю так жили, а потом старпому комнату дали, и его беременная жена немедленно прилетела.
– Мужики! – говорит старпом. – Все отменяется: и устройство корабля, и пробежки. Теперь вы мне должны помочь переехать, чтоб наладить семейную жизнь.
Переехали мы в одно мгновение. У старпома из имущества сохранилась нетронутой только одна табуретка и ворох шинелей. Табуретку мы посреди комнаты поставили – на нее непременно сразу села беременная жена, – а шинели мы в углу сбросили. Потом достали кровать, стол, стул.
Старпом принес кружки и спирт.
– Ну что, ребята, вздрогнули?
Затем мы вздрогнули, и не один раз.
Потом поковыряли вилками в тушенке «Китайская стена», после чего обрела голос жена, которая заявила, что она сейчас умрет, если не съест жареной картошки.
А где на севере в июле вы видели жареную картошку? Её и сырой там нет. На севере в это время года вообще ничего нет, если не обращать внимания на старпомовский спирт и тушенку «Китайская стена».
Но мы с Серегой встали. Мы знали, что такое желание беременной женщины. В недавнем прошлом у нас с ним тоже были беременные женщины, которые счастливо разрешились от бремени только потому, что мы исполняли любые их желания.
Мы с Серегой пошли по квартирам. Тупо. Звоним в дверь и спрашиваем: «Картошка есть?».
Серега взял одну парадную снизу до верху. А я – другую.
Я вернулся через десять минут и без картошки, с половиной лица – другая от стыда сгорела, а Серега пропал.
Часа через полтора звонок в дверь, и появляются: сначала шкварчащая сковорода с картошкой, а потом Серега.
Оказалось, он набрел на квартиру начальника тыла, жена которого в прошлом тоже была беременна.
Там Серега сумел ей рассказать то, как он переживал появление на свет своего первенца, и в таких это было выражениях, что они немедленно оба расплакались, а потом жена нажарила картошки, которая у начальника тыла даже в июле не переводится, и попросила только сковородку вернуть.
Картошка с болотным хлюпаньем моментально исчезла в наших желудках, а жена старпома вытянула от удовольствия ножки и сказала, что картошка – это замечательно, но вот если б к ней она ещё и персик мохнатенький съела, то она бы точно и в срок родила бы стране ещё одного старпома.
Серега вскочил, схватил пустую сковороду и исчез.
Не знаю, хотел ли он для страны нового старпома, но через десять минут он принес персик.
У той жены из тыла он выпросил ещё и персик – мохнатый-мохнатый – который лежал там у нее в холодильнике совершенно одинокий.
Так что рождение было обеспечено.
Мы потом встретили эту даму через много-много лет. Своего проспиртованного старпомного козла она уже давно забыла, потому что сразу с ним развелась, а тот персик, нас и картошку до сих пор помнила.