Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
В 2001 году супруги Мина и Бен Тротт создали компанию Six Apart (компания названа по количеству дней, разделяющих их дни рождения). Мина вела блог Dollarshort. Популярность этого блога постоянно росла, и в итоге программное обеспечение перестало ее удовлетворять, как и существующие приложения. Поэтому вместе с мужем она решила разработать собственное приложение и поделиться им с друзьями. Приложение Movable Type практически мгновенно стало популярным – со дня запуска в октябре 2001 года.
В апреле 2003 года компанию Six Apart профинансировала компания Neoteny, принадлежащая Джои Ито. Позже, осенью этого же года, Six Apart запустила собственный блог-сервис TypePad. В январе 2005 года компания Six Apart объявила о покупке компании Danga Interactive, разработавшей сервис LiveJournal. А в 2006-м запустила бесплатную службу Vox для поддержки персональных блогов (которая также известна под названием Comet). Служба Vox предоставляет широкие мультимедийные возможности интеграции контента, содержащегося в записях уже существующих популярных сервисов и социальных сетей.
Ливингстон. Расскажите, с чего начиналась ваша предпринимательская деятельность.
Тротт. Все началось с блога Dollarshort, который я стала вести с апреля 2001 года. Я искала способ реализации своего творческого потенциала и создала блог, в котором вначале публиковала только рассказы. В это время я продолжала работать на прежней работе, где мне никак не удавалось себя полностью реализовать. Мой блог привлекал все больше и больше читателей, и нас с мужем начали увлекать идеи взаимодействия и творческого самовыражения людей в Интернете.
Когда компания, в которой мы работали, обанкротилась, мы решили создать приложение для ведения блогов, распространять его исключительно за добровольные пожертвования и посмотреть, к чему это приведет. По сути, ничего особенного мы не ожидали от этого проекта. Разумеется, мы рассчитывали на добровольные взносы за программное обеспечение, но никаких грандиозных планов на этот счет не строили.
Чем больше мы увлекались своим проектом, тем более серьезные цели ставили перед собой. Но никогда, даже в мечтах, нам не приходила в голову мысль создать компанию. Мы даже не считали это возможным. Еще во время учебы в колледже мы с Беном (а мы вместе со средней школы) задумывались над созданием компании в области веб-дизайна. Но эта идея казалась нам слишком масштабной. Мы понятия не имели о том, с чего начать. Тогда нам казалось, что ничего более сложного в этой жизни нет.
К счастью, все происходило само собой, как будто случайно. Созданное нами приложение Movable Type так быстро стало популярным, что очень скоро нам пришлось заниматься поддержкой этого проекта полный рабочий день. Именно наличие клиентов с самого первого дня работы в конечном итоге и подтолкнуло нас к созданию собственной компании. Если бы мы слишком долго размышляли, занимались поиском клиентов и разработкой стратегии продвижения товара на рынке, то все это оказалось бы для нас слишком сложным. Изначально мы не отягощали себя такими размышлениями – просто взялись за дело, намереваясь заниматься лишь тем, что нам по-настоящему нравилось.
Немного позже мы общались с представителями венчурных компаний, и они расспрашивали, какие проблемы позволяет решить наше приложение. Хотя это были не официальные переговоры, а частная беседа, этот вопрос заставил нас серьезно задуматься. Мы ведь никогда не пытались решить чьих-либо проблем, кроме своих собственных и проблем нескольких хорошо знакомых нам блогеров.
Но спрос на наши программы оказался огромным, популярность приложения Movable Type росла сумасшедшими темпами. Приблизительно в июле 2002 года мы оказались на распутье, перед нами стал вопрос: хотим мы стать просто консультантами и заниматься лишь доработкой и обновлением приложения Movable Type? Мы шли по этому пути, но совсем недолго. На поверку оказалось, что консалтинговый бизнес нас не интересует. И мы решили усложнить свою задачу и обратиться к пользователям. В результате приступили к работе над программой TypePad.
Как раз перед тем как мы решили взяться за работу над TypePad, в июле 2002 года, мы создали компанию с ограниченной ответственностью без какой-либо финансовой поддержки со стороны. Наша компания состояла из меня и Бена и базировалась в нашей квартире в Ричмонде. Под кабинет отвели нашу запасную спальню, а рабочие места расположили в ней в прямом смысле спиной к спине. В течение полутора лет мы проводили там очень много времени. Даже забавно об этом рассказывать. Словно я говорю о какой-то другой жизни. Мне это напоминает ситуацию, когда муж и жена после рождения ребенка забывают о сложностях родов и проблемах первых лет малыша, принимая решение «родить еще одного». Думаю, какие-то химические соединения в моем мозге заставляют меня забыть о том, какими сложными были те полтора года.
Ливингстон. Расскажите о самых сложных моментах того времени.
Тротт. Думаю, что говорить придется не об отдельных моментах, а обо всем том периоде, поскольку весь он был довольно сложным и болезненным.
Я начала вести блог, потому что у меня не было друзей. В колледже мы с Беном не старались заводить новых друзей: нам хватало друг друга. И расширение круга знакомств было для нас в новинку, так как мы начали встречаться еще в старших классах средней школы. С тех пор мы постоянно были вместе, и этого было достаточно. Кроме того, мы всегда были увлечены работой и исследованием Интернета, и нам никогда даже не приходило в голову искать новых друзей.
С помощью блога я хотела завязать знакомства с разными людьми и найти себе новых друзей. И блог здорово в этом помог. Для нас с Беном самым трудным в те годы было отсутствие настоящих друзей. В нашей жизни не хватало разнообразия. Конечно, иногда мы ходили на вечеринки, но нам не было по-настоящему весело. Поэтому главная проблема заключалась в том, что нужно было закрыться двоим в квартире и, оборвав и так немногочисленные внешние связи, взяться за работу над проектом. Мы с Беном – настоящая команда, все и всегда делаем вместе. Мне кажется, что на протяжении приблизительно двух лет мы не провели отдельно друг от друга больше шести часов. Первая командировка по делам нашей компании стала первой моей шестичасовой разлукой с Беном.
Хорошо, что теперь в нашей компании работают и другие люди, поскольку нельзя посмотреть на ситуацию под другим углом с тем человеком, с которым вы провели так много времени вместе и частью которого стали. Но мы неплохо справились с этой работой. Однако если бы нам предложили создать компанию заново, то мы не взялись бы за это дело – слишком уж это утомительно.
Даже когда наша организация стала больше похожа на настоящую компанию и у нас появились наемные сотрудники, потребовался еще год для того, чтобы мы смогли спокойно сказать друг другу: «Я не хочу разговаривать дома о работе». Наличие офиса все в корне меняет. Сложнее всего работать дома, поскольку оставить работу хоть на минуту нет никакой возможности.
Ливингстон. Сначала вы работали над приложением Movable Type (платформа для ведения блогов). На какую целевую аудиторию вы рассчитывали изначально?
Тротт. Интерес к приложению возник еще до запуска, поскольку о его скором выходе я объявила в своем блоге. И сразу нашлось около двух тысяч желающих опробовать это приложение в работе. Перед самым выходом программы все эти пользователи только и говорили: «Всего неделя осталась до выхода Movable Type. Мы просто сгораем от нетерпения». А мы думали: «Боже, какая ответственность!» Глядя друг на друга, мы думали, сто́ит ли это делать. Ведь программа может навеки приковать нас к себе.
И все же рискнули. Конечно, если бы мы знали наперед, что из этого получится, то взялись бы за реализацию проекта с большей уверенностью. А так первые месяцы работы мы очень волновались, нас терзали миллионы сомнений.
Мы с Беном в определенной степени перфекционисты: не можем делать что-то наполовину. Поэтому мы поставили цель – создать программный продукт, который будет сам себя окупать. Однако при этом думали, куда бы устроиться на работу, поскольку свое приложение мы предоставляли бесплатно, на условиях привлечения добровольных пожертвований. А, как известно, заработать на бесплатном или даже условно бесплатном продукте, практически невозможно. К счастью, пользователи довольно быстро начали вносить добровольные пожертвования на наш счет, и переломный момент в развитии проекта наступил уже через два месяца. Проект стал самоокупаемым и оставался таким вплоть до привлечения инвестиций.
Ливингстон. Каким образом вы предлагали пользователям вносить добровольные пожертвования за пользование программой?
Тротт. Мы никогда не просили денег: считали это неприемлемым. У нас была лишь одна страничка, где мы разместили текст следующего содержания: «Принимаем добровольные пожертвования». Пользователи вносили добровольные пожертвования по двум причинам. Во-первых, им нравилось наше приложение. Во-вторых, всем пожертвовавшим мы отправляли обновления приложения и ключи.
Создав блог, пользователь мог по желанию разместить его на главной странице нашего сайта. Для этого требовалось приобрести ключ, заплатив приблизительно 20 долларов. Блогер мог отправить запрос по электронной почте с сообщением о внесении денег на счет и просьбой о получении ключа для публикации. Пользователь мог рассматривать свой взнос, как плату за приложение, а ключ получал бесплатно, или наоборот. Ответные сообщения с ключами я рассылала до января 2004 года. Действительно долго. Люди продолжали вносить добровольные взносы, и я чувствовала себя обязанной отблагодарить их за это.
Ливингстон. Таким образом, добровольные пожертвования позволили вам платить за аренду и поддерживать работу сервиса. Вы на этом этапе стали искать источники финансирования?
Тротт. Нет. Сами мы никогда не искали таких источников. Джои Ито сам нашел нас – он тоже пользовался нашим приложением. Джои было интересно поговорить о нашей работе. Однажды он обмолвился: «Если вас когда-либо заинтересует…» Но мы проигнорировали его предложение, поскольку не знали, как на него отреагировать. У нас не было желания брать деньги у кого бы то ни было. Нам было известно о страшных последствиях венчурного финансирования (напомню, это был 2001 год). При этом мы даже не думали, что способны создать что-либо грандиозное, хотя и разоряться тоже не планировали, поскольку на данном этапе у нас получалось зарабатывать деньги там, где заработками и не пахло.
По большому счету, мы ничего не знали о финансировании компаний. Но Джои Ито знал, что мы не сможем игнорировать вопросы пользователей. Он задавал нам разные вопросы о технических нюансах проекта и продолжал делать добровольные пожертвования в наш адрес, за что мы были благодарны ему и в некоторой степени чувствовали себя обязанными. В декабре 2002 года мы встретились с ним на конференции Supernova. На той встрече присутствовал и Барак Берковиц – сегодня он исполняет обязанности генерального директора нашей компании. Мы поговорили о ближайших планах и сообщили, что планируем развивать сервис для поддержки ведения блогов (названия для него в тот момент у нас еще не было). По нашему мнению, такой сервис создать довольно просто, да и мы были уверены в его грядущей популярности. Под «популярностью» подразумевалось наличие хотя бы 130 пользователей, что позволило бы сделать проект самоокупаемым. Если бы появилось три тысячи пользователей, то этого нам хватило бы до конца наших дней. Мы с радостью поддерживали бы работу сервиса с тремя тысячами пользователей.
Бараку Берковицу идея показалась отличной для небольшого семейного бизнеса, но неподходящей в качестве инвестиционного проекта. Мы подумали: «Вот нахал! Почему он говорит такие вещи?» Во-первых, мы никому не навязывались и не искали инвестиций. Во-вторых, не желали, чтобы посторонний указывал на недостаточную амбициозность наших действий.
После обеда Барак Берковиц и Джои Ито пригласили нас посетить Японию, чтобы продолжить беседу. Мы подумали, что подвернулся оплачиваемый отпуск, но не собирались говорить об инвестициях и, тем более, брать деньги. Однако вызов, брошенный нам Бараком, стал стимулом для постановки более высоких целей. Кроме того, мы знали, что если они не инвестируют средства в нас, то отдадут их другой компании. Тогда сервис Blogger еще не был продан компании Google и вполне мог удостоиться денег Ито (что и произошло бы, если бы этот сервис не купила компания Google). Мы же изначально не хотели продавать свой сервис и были согласны отдать лишь часть акций компании, чтобы не сдавать главенствующие позиции.
Мы с Беном всегда были в меру амбициозными и рассчитывали на победу, но никогда не ставили перед собой слишком высоких целей, поскольку никогда не предоставлялась возможность их добиться. Поскольку мы никогда не пробовали реализовать масштабные цели, то у нас не возникало и мысли о том, что мы не сможем реализовать грандиозные планы. Таким образом, именно правильный настрой, по-моему, и стал ключевым фактором успеха. Недостаток опыта позволял нам смело экспериментировать.
Время шло незаметно. Наша компания расширялась и в процессе расширения даже поглотила несколько других компаний.
Ливингстон. Каковы были размеры первых инвестиций?
Тротт. Вначале это было меньше миллиона долларов – инвестиции бизнес-ангелов.
Ливингстон. Теперь у вас появились деньги для найма сотрудников и аренды офиса. Что вы сделали в первую очередь?
Тротт. Самое смешное: мы не сделали ничего, потому что отнеслись к этим деньгам так, словно они стали нашими. Деньги внесли много хлопот в нашу жизнь. Тратить их мы не могли, потому что понимали: после того как мы их потратим, нам потребуется еще больше денег, и так, шаг за шагом, мы потеряем контроль над компанией. Она перейдет в чужие руки.
Поэтому мы не стали сразу нанимать новых сотрудников и арендовать офис. Домашнюю деятельность мы свернули в апреле, но в новый офис переехали только в августе. Удаленно на нас работало трое сотрудников: один – в своем доме в Сан-Хосе, второй – в Нью-Йорке, третий – в Миннесоте. Так мы и работали, не привязываясь к конкретному офису, и практически ничего не изменилось, потому что нас не покидала навязчивая мысль о том, что нельзя тратить эти деньги.
Вскоре, купив необходимое для работы сервиса оборудование (серверы и т. п.), мы наняли первых сотрудников. Впервые в конце месяца заполнялась ведомость на выплату заработной платы. В компании насчитывалось уже пять сотрудников. Пятеро – больше, чем ни одного. Бен и я до этого времени не получали заработную плату, а только незначительный доход от консультирования. Однако этот замкнутый цикл позволял сводить концы с концами.
Наша компания была полной противоположностью большинству выросших в период бума интернет-компаний. Мы видели, как компании тратили слишком много средств на то, что не было для них жизненно важным, сами же не могли даже купить холодильник для офиса, поскольку он стоил целых 150 долларов. Думаю, что лучше держаться золотой середины, а не впадать в крайности.
Ливингстон. Почему вы выбрали для компании такую правовую форму как компания с ограниченной ответственностью, а не традиционную для американского рынка форму корпорации?
Тротт. Исключительно потому, что узнали, что компании с ограниченной ответственностью не могут принимать инвестиции. И мы решили: у нашей компании не может быть и акционеров. К тому же в любое время можно сменить правовую форму компании. Сегодня мы понимаем, как это глупо. Однако мы хотели уберечь себя от внешних инвестиций и не подумали, что в любой момент можно просто изменить форму собственности. Рассматривая список доступных вариантов – партнерство, частная собственность, корпорация и компания с ограниченной ответственностью, – мы прочитали пункт «не может принимать внешних инвестиций» и решили выбрать эту форму собственности. Просто удивительно, как легко мы сделали выбор. Большинству молодых компаний этот выбор дается непросто.
Нам с Беном было по 24 года. Откуда нам было знать все нюансы подобных вопросов? Мы почитали справочники, поискали информацию в Интернете, но в юридических тонкостях сложно разобраться.
Очень многим мы обязаны Бараку Берковицу. После финансирования он вошел в состав совета директоров (от Neoteny) нашей компании и стал самым полезным его членом. Барак помог нам не только с выбором стратегии бизнеса, но и с арендой офиса, страховкой, прокладкой коммуникаций для офиса и другими разными техническими моментами бизнеса. Именно поэтому мы предложили ему пост генерального директора компании Six Apart. Как инвестор Берковиц не просто проверял деятельность компании каждый квартал, он действительно хотел нам помочь и доказывал это делами.
Барак Берковиц даже позволял нам совершать ошибки. Например, он позволял нашей компании расти медленнее, чем мы могли бы, поскольку хотел, чтобы мы сами поняли, что слишком быстрые темпы расширения сулят мало хорошего. Другой пример связан с арендой офиса. Барак пошел на просмотр со мной, так как Бен в этот день должен был поработать дома. Нам предлагали помещения с десятью или двадцатью комнатами. Однако я отказывалась, посчитав их слишком большими. Барак не стал со мной спорить и согласился арендовать офис общей площадью 140 квадратных метров, хотя уже через восемь месяцев нам стало в нем тесно. Сотрудники постоянно спрашивали, почему мы арендовали такой маленький офис. А все потому, что остальные помещения показались мне слишком большими. И я поняла это сама. Барак преподал мне важный урок в самой деликатной манере и без давления, и я ему за это благодарна.
Ливингстон. Такое поведение нельзя назвать характерным для инвестора…
Тротт. Да, инвестиции компании Neoteny вообще представляют собой некую аномалию в своей сфере. Инвесторы вложили деньги в компанию Six Apart на первом этапе ее существования, когда у нас не было ни сотрудников, ни структуры, ни бухгалтерии – ничего, кроме выбранной формы собственности. Однако была и очень солидная база клиентов, а большинство стартапов на этой стадии развития этим похвастаться не могут. Количество пользователей нашего программного продукта исчислялось десятками тысяч при более чем скромных ресурсах. А начинать приходилось практически с нуля.
Если бы не Барак Берковиц, даже не знаю, чего бы мы смогли достичь. Досконально мы знали лишь собственный продукт. Но ведь есть еще столько всяких мелочей и нюансов, которых мы просто не могли знать. Хотя никому не рекомендую слишком много об этом думать. Чтобы справиться с поставленной задачей, нужно как можно меньше размышлять о том, во что вы действительно ввязываетесь.
Ливингстон. Что еще у вас не ладилось в процессе работы?
Тротт. Бен и я пытались делать все самостоятельно, что очень неправильно. Тем самым мы замучили себя до полусмерти. Первую версию TypePad мы с Беном создали практически без посторонней помощи. Мы подумали: «Не будем никого привлекать. Раз мы создали Movable Type, справимся и с TypePad». Это нас и доконало.
Постепенное привлечение новых сотрудников положительно сказалось на нашем бюджете, поскольку 600 тыс. долл. можно растянуть достаточно надолго. Однако ничего хорошего в этом не было, так как экономия отнимала львиную долю здоровья.
Я предложила Бараку Берковицу пост генерального директора компании Six Apart еще в ноябре 2002 года, но до июля 2003 года он так и не занял эту должность. Фактически обязанности генерального директора он начал исполнять еще с января 2003 года, но не официально. Берковиц работал без заработной платы. Иногда мы выдавали ему какие-то деньги, но не регулярно. По сути, он работал в счет обещания сделать его официальным генеральным директором компании. Работать полгода на одном только доверии! В наше время это действительно удивляет. Но Барак Берковиц верил нам и верил в нас.
Ливингстон. А почему вступление в должность так затянулось?
Тротт. Мы были слишком сосредоточены на управлении бизнесом, даже составили вместе с юристами официальное письмо. Оказалось, что назначение генерального директора дело непростое, требующее выполнения многих формальностей. На соблюдение всех формальностей и сами переговоры (которые, кстати, прошли значительно быстрее) потребовалось много времени.
Ливингстон. Что еще у вас не получилось?
Тротт. Сэкономить на оборудовании. Я никому не рекомендовала бы этим заниматься. Бо́льшую часть купленного оборудования позже нам пришлось заменить, потому что мы пытались сэкономить.
Экономить – не всегда плохо. При создании сервиса LiveJournal Брэд Фицпатрик не покупал все подряд, а писал все программы самостоятельно. В его случае это оправданно, хотя работа над проектом и заняла у него шесть лет. Но у этого проекта другие масштабы. Нам же потребовалось значительно больше времени.
Ливингстон. Почему для сервиса TypePad (сервис создания блогов следующего за Movable Type поколения) было решено писать новое программное обеспечение, а не воспользоваться кодом старой программы?
Тротт. Приложение Movable Type нужно было скачивать и устанавливать на собственном сервере. Оно предназначалось для пользователей, которые умеют устанавливать программное обеспечение на серверах. Что же до TypePad, мы понимали, что ведением блогов начинает заниматься все больше и больше людей с небольшим опытом в технической сфере. Поэтому чтобы предоставить им возможность беспрепятственно создавать блоги, мы написали веб-приложение, которое не нужно было устанавливать на своем компьютере.
Мы хотели, чтобы нашим сервисом пользовалось как можно больше людей, независимо от уровня их технической подготовки, поэтому и начали создание сервиса TypePad практически с нуля. Интерфейс нового приложения стал более понятным и простым. Чтобы добавлять разные элементы в свой блог, пользователю совершенно не требовалось никаких знаний программирования. Это веб-приложение абсолютно не похоже на программу Movable Type.
Ливингстон. Ваш сервис для создания блогов рассчитан на определенную категорию пользователей?
Тротт. С приложениями Movable Type и TypePad работают приблизительно одни и те же пользователи. Среди них приблизительно 50 процентов мужчин и 50 процентов женщин. Возраст же большинства пользователей составляет 30–40 лет. При этом среди пользователей LiveJournal 70 процентов женщин в возрасте до 21 года.
Ливингстон. Я слышала, что вы хотели скопировать программный код TypePad для использования в сервисе Movable Type?
Тротт. Нет. Мы всегда хотели добавить в сервис Movable Type возможности, доступные в приложении TypePad. Но оказалось, что пользователи, выбиравшие сервис TypePad, на нем и останавливали свой выбор. Приложение Movable Type превратилось в большей мере в инструмент для профессионалов в этой области. Несмотря на то что ряд профессиональных пользователей все еще работают с приложением Movable Type, нам значительно проще отдельно реализовать аналогичные функции в сервисе TypePad, чем копировать программный код.
К сожалению, хотя и Movable Type установить не так-то просто, установить веб-приложение TypePad на сервере еще сложнее (из-за множества нюансов настройки сервера). Объединить преимущества обеих программ мы попытались в платформе следующего поколения под названием Comet. Эту платформу мы представили на выставке-конференции DEMO. В Comet реализованы лучшие возможности LiveJournal, например конфиденциальность каждой публикации, добавление пользователей в друзья, которым будет открыта для чтения избранная публикация, а также возможности, доступные в приложениях Movable Type и TypePad. Мы не объединяли приложения Movable Type и TypePad, потому что у этих приложений разная аудитория, и большинство из пользователей Movable Type привыкли к тому, что TypePad не нужно устанавливать.
Ливингстон. Случались ли, что пользователи не понимали ваших действий?
Тротт. Недоразумение произошло с лицензированием программы Movable Type. С октября 2001 по май 2004 года приложение Movable Type распространялось бесплатно, однако некоторые его функции были платными. Точнее, одна из версий никогда не распространялась бесплатно. Если пользователь хотел использовать приложение Movable Type в коммерческих целях, то должен был уплатить 150 долларов. Крупные компании, например, покупали версию приложения Movable Type за 150 долларов и подключали к ней 150–200 человек. По нашему мнению, это неправильно. Поэтому распространение программного продукта ограничивалось лицензией. Согласно этой лицензии, покупателям программы было запрещено взимать деньги за то, за что наша компания денег не требует. Мы не запрещали пользователям работать с нашим приложением, но считали несправедливым разрешать другим зарабатывать на том, на чем мы сами не зарабатываем.
Многим такой подход не понравился, но именно он позволил нашему бизнесу существовать так долго. Дам совет: ни перед кем не извиняйтесь за желание стать серьезной компанией. Многие люди не захотят платить. По их мнению, все ПО должно быть бесплатным. Согласиться с таким мнением – значит признать, что потраченные вами время и усилия ничего не стоят. Это чувство еще больше укрепилось во мне с тех пор, как мы открыли бизнес. У нас с Беном хватило бы глупости работать бесплатно, но нельзя позволить, чтобы от этого страдали другие сотрудники.
«Почему юридические лица и компании должны пользоваться нашим приложением бесплатно? Почему мы не должны на этом зарабатывать? Ведь многие люди и компании создавали на базе приложения Movable Type собственные сервисы ведения блогов и взимали с пользователей деньги за предоставление своих услуг. Нам это показалось несправедливым. Вот мы и создали лицензию для бесплатной версии программы, согласно которой количество возможных авторов и блогов ограничивалось. Мы хотели выделить ту категорию пользователей, которая зарабатывала деньги с помощью нашего программного обеспечения. Однако в этой лицензии мы ввели ограничения для рядовых пользователей, и они разозлились на нас. Это наша крупная ошибка – не следовало переходить черту.
После изменения правил лицензирования многие перестали пользоваться нашим приложением. Более того, затаили на нас серьезную обиду. Тяжело было чувствовать подобное отношение, поскольку в своей нише мы всегда пользовались всеобщей любовью и популярностью. Хотя намеренно мы к этому не стремились, наша компания приобрела хорошую репутацию. И пользователи были уверены в правильности наших действий. Мне кажется, что и на этот раз мы поступили правильно. Увы, как только вы начинаете брать плату за пользование продуктом, отношение пользователей резко меняется. Из любимчиков публики мы сразу же превратились в воплощение зла, потому что просто хотели немного заработать своим трудом. К сожалению, таков менталитет пользователей Интернета: они уверены, что все ПО должно быть бесплатным. Но компании нужно платить работникам заработную плату и платить за аренду офиса.
Те, кто не побывал в подобной ситуации, не могут судить об этом адекватно. Помню, Эван Уильямс продал сервис Blogger компании Google, а интернет-общественность тут же зашумела: «Эван продался!» Мы тогда подумали: человек создал бизнес и продал его. Что в этом плохого? Разве нужно стыдиться того, что ты добился успеха. Разумеется, не следует вести себя аморально, но мы ничего подобного никогда не делали.
Ливингстон. Кто из конкурентов беспокоил вас больше всего?
Тротт. Мы никогда не уделяли этому вопросу слишком много внимания. Пожалуй, испытывали беспокойство по поводу сервиса Blogger. Мы предполагали, что рано или поздно на этот рынок выйдут такие гиганты, как Yahoo и Microsoft. После появления сервиса AOL Journals мы подумали, что, хотя на рынок пришли мощные компании, они до сих пор не сделали ничего новаторского.
В компании Six Apart наши замыслы и нововведения реализовались с некоторой задержкой. В производство и продажу запускались те разработки, о которых начали говорить еще год или даже два назад. Примером тому может служить платформа Comet, о которой мы говорили с первого дня создания нашей компании. Кроме того, с нашими приложениями могли конкурировать и программы с открытым исходным кодом, и бесплатные приложения.
Мы хотим привлечь к ведению блогов как можно больше людей – сотни миллионов. Ввиду огромного количества пользователей реализовать этот замысел можно с помощью нескольких программных продуктов, а не одного. Думаю, мало кто задумывается над этим. Многим свойственно бросаться в крайности. Я же считаю, что важно построить рынок, учитывая при этом интересы большинства пользователей, а не занимаясь их подсчетом. Дело не в цифрах, а в полезных инновациях.
Ливингстон. На каком-то этапе вам хотелось все бросить?
Тротт. Да, случалось. Особенно тяжело пришлось перед выходом приложения TypePad. Бен тогда занимался организационными вопросами. Как сейчас помню, однажды в ванной я уронила ручку душа и расплакалась. Я плакала и думала, что это никогда не закончится, а я так больше не могу. Это было еще в нашей старой квартире. Я смотрела на кафель и не могла себе представить, как из этого выбраться. Тяжело вспоминать, поскольку в то время было очень трудно. В блоге я никогда не обсуждала свои переживания. Хотя, может, и стоило бы, ведь большинство людей вообще не представляют, как тяжело управлять бизнесом.
Ливингстон. Все дело в давлении?
Тротт. Именно в давлении, которое оказывают пользователи. Помнится, эта ситуация возникла как раз после выпуска TypePad, поскольку именно с этого момента мы начали предоставлять платные услуги. Я уже не видела свет в конце тоннеля.
Теперь-то эти воспоминания напоминают мне о подростковом возрасте. Подростку его проблемы кажутся ужасными, но, повзрослев, понимаешь, что все было не так уж плохо. Ну не пустили на танцы. Разве это самая большая трагедия в жизни? Взрослый не станет переживать – но не подросток. Вот так и мне ситуация представлялась трагической.
Отправляясь в Японию на переговоры с инвесторами, мы с Беном договорились не огорчаться любому исходу. Пусть переговоры ни к чему не приведут, мы все равно будем считать, что и так достигли очень многого. Мы никогда не возлагали особых надежд на поездку в Японию, понимая, что, даже если в один прекрасный момент наша затея рухнет, мы все равно уже получили столько великолепных возможностей и накопили такой неоценимый опыт, что, несомненно, останемся в выигрыше.
Главное – понять, что для вас важнее всего. Не сто́ит волноваться о том, над чем вы не властны. Несмотря на то что успех компании до определенной степени зависит от ее создателей, следует радоваться и тому, что имеете сейчас. Мы с Беном тогда уже могли купить дом, хотя никогда даже не мечтали об этом. А это уже немало.
Еще четыре года назад я даже представить себе не могла, что получу то, что у меня есть сегодня. И я имею в виду не материальные ценности, а интересное дело, дом, друзей, уважение. Может, мне стоило все бросить? Но ведь я же не бросила, хотя и была очень близка к этому.
Еще одна сложность: поскольку мы с Беном были одной семьей, работа и семейная жизнь слились воедино, и у меня не было возможности снять напряжение. Однако мой муж как никто другой понимал, как сложно мне приходится и как трудно все дается. Никто в мире не понимал меня так, как он. Не нужно даже было говорить вслух о том, что меня беспокоило. Он понимал все без слов.
Ливингстон. На работе у вас возникают серьезные споры?
Тротт. Сейчас уже нет, но раньше конфликты возникали. Я никогда не держу все в себе, поэтому высказываюсь прямо. Многие считают это моим недостатком. В раздраженном состоянии я часто срываю злость на ком-нибудь. Например, я не могу накричать на Барака Берковица, поэтому срываюсь на ком-то другом. Чаще всего я срывалась на муже, вы понимаете почему.
Крупные скандалы в Six Apart всегда возникали лишь из-за неполадок в работе программ. И всегда инициатором скандала выступала именно я. Причиной неполадок обычно были ошибки в программном коде. Дизайн совершенно не при чем. Но при возникновении проблем в работе приложений я набрасывалась на Бена: «Это не работает! Ты что, не видишь, что это не работает? Разве тебе все равно, что будет с компанией?» Однако ссора не решает проблемы. К счастью, я это быстро поняла и научилась нейтрализовать в себе желание поскандалить.
Ливингстон. Как думаете, почему среди основателей стартапов так мало женщин?
Тротт. На этот вопрос нельзя ответить без доли сожаления. Я всегда отбрасывала гендерный вопрос, но, должна отметить, мужчины более мотивированы в желании самоутверждения. Я вовсе не хочу сказать, что женщины не амбициозны, просто есть в нашей психологии что-то, что позволяет нам быть уверенными в себе и в своих достижениях.
В школе я была клоуном в своем классе. Среди моих одноклассников тоже были клоуны, но, как правило, не девочки. В нашем классе, к примеру, я и еще пара мальчишек. Думаю, именно люди с таким характером способны создать компанию. Невозможно сделать это, если не быть достаточно открытым и бояться критики и насмешек.
Сегодня я уже несколько сдаю позиции – например, я не так открыта, как прежде. Однако уже намного больше уверена в том, чего мне удалось чего-то достичь в жизни. В школе я больше общалась с ребятами и всегда соревновалась с ними. По-моему, к успеху нас привело, безусловно, в первую очередь мое стремление соревноваться с Беном абсолютно во всем.
В средней школе я часто прогуливала уроки. Я ненавидела школу. И хотя меня нельзя назвать неспособной, я не любила ни математику, ни другие точные науки. У меня были хорошие отметки только по английскому и по истории, все остальные – ниже средних. А потом я стала встречаться с Беном. Ему предстояло говорить прощальное слово на выпускном вечере. Представьте: троечница встречалась с отличником, которому доверили прощальное слово в самый торжественный день. Решив, что не хочу, чтобы меня считали глупее Бена, я взялась за учебу и подняла свой средний бал с 3 до 4 с плюсом.
В колледже мы соревновались абсолютно по всем предметам. Бен всегда был сильнее в математике, а я – в английском. Однажды он просто взбесил меня, когда, начав посещать уроки английского, при выполнении некоторых заданий получил более высокие баллы, чем я. И я накричала на него: «Не лезь на мою территорию!» Та же история повторялась и в бизнесе. Мы оба хотели достичь успеха, и при этом каждый из нас стремился быть лучше другого.
Ливингстон. Можете ли вы назвать еще какие-нибудь причины, по которым среди учредителей стартапов так мало женщин?
Тротт. Меня часто спрашивают об этом. И каждый раз приходится взглянуть на ситуацию со стороны. Я не так давно работаю в этой отрасли, чтобы авторитетно что-либо утверждать. Но все же я работаю именно в этой области, так почему бы мне и не высказать собственное мнение?
Пожалуй, трудно вспомнить, сколько женщин работает в области ИТ-стартапов. Но я точно знаю, что представительницы слабого пола в этой отрасли есть. Многие женщины занимаются маркетингом и дизайном. По-моему, маркетинг и дизайн значительно сложнее освоить, чем разработку программного обеспечения. Большинство людей считают программирование и разработку приложений исключительно мужским занятием, для которого у женщин недостаточно ума. С этим мнением я в корне не согласна. Посмотрите: женщины преуспевают в маркетинге и дизайне, а подобные знания и умения значительно сложнее приобрести. Очень непросто предугадать потребности пользователей, чтобы продать им продукт.
Небольшой процент женщин в сфере компьютерных технологий абсолютно ни о чем не говорит. Почему, например, в сфере дизайна работает так мало мужчин?
Ливингстон. Что вас больше всего удивило?
Тротт. Меня удивляет практически все. Я до сих пор не могу поверить в то, что мы владеем компанией, насчитывающей сто сотрудников. Меня удивляет, что я уже не знаю всех сотрудников лично. Речь не о том, что я близко не дружу с этими сотрудниками, просто чувствую себя неловко, от того что не знаю имен некоторых сотрудников нашей компании. Это не дает мне покоя, поскольку хотелось бы знать всех поименно. А на данном этапе нашего развития это так сложно.
К моему удовольствию, уже не приходится лично проводить собеседования со всеми кандидатами на вакантные должности в нашей компании. Ведь в маленьких фирмах, если претендент не побеседовал с руководителем, у него нет шансов попасть в компанию. Каждую пятницу на собрании коллектива мы обсуждаем разные вопросы и представляем новых сотрудников. Так что не такая уж у нас и большая компания.
Удивительно, что эта традиция сохранилась на протяжении четырех лет существования компании. И мне по-прежнему нравится моя работа. Раньше мне никогда не нравилось то, чем я занимаюсь (а я сменила две работы). А теперь делаю это с удовольствием. Недавно все выходные мы с Беном провели у телевизора, и я поймала себя на мысли, что не хочу выходить на работу, а хочу смотреть сериал «Затерянные». Но сразу же я подумала: «Да нет. Я люблю свою работу. Люблю приходить в офис и общаться с людьми».
Я буду очень огорчена в тот день, когда по какой-то причине наша компания прекратит существование. Пусть это произойдет как можно позже. Ведь Amazon работает уже более десяти лет.
Ливингстон. Могут ли сотрудники выделить в вашем стиле работы и руководства что-то присуще исключительно вам?
Тротт. Сотрудники Six Apart постоянно подшучивают над моим эгоцентризмом. Я же ясно осознаю эту черту своего характера, поэтому могу посмеяться вместе с ними над своими недостатками. Я часто говорю: «Я не могу быть эгоцентричной из-за своей крайней самокритичности». Еще в компании шутят над тем, что я потакаю собственным желаниям. И это чистая правда. Я всегда говорю, что все мои плохие качества поверхностны. Моя несдержанность или эгоистичность лишь внешние проявления, а не базовые качества моего характера. Внутри меня много хорошего. Однако люди больше знают о моих негативных качествах, чем о позитивных.
Ливингстон. Какое из присущих вам качеств вы считаете наилучшим?
Тротт. Можно ли говорить о собственных лучших качествах и не выглядеть при этом… Ну, думаю, от скромности я не умру. Я забочусь о людях. Думаю, именно поэтому я не очень серьезна на работе, и все претензии и замечания к работе подчиненных высказываю в шуточной форме. Мне не безразличны люди. Но я не хочу показаться слишком чувствительной, поэтому, если предоставляется шанс выбрать между комплиментом или шуткой, я всегда склоняюсь к шутке. Как любящий отец, который никогда не обнимает своих детей. Не хочу выглядеть сентиментальной.
Ливингстон. Каково это – стать известной личностью за такой короткий срок?
Тротт. Довольно необычное чувство. Все стремятся стать знаменитыми (я сама себя к знаменитостям не отношу), будь то актеры или звезды из других сфер деятельности. Люди всегда говорят себе и окружающим, что хотят стать известными, и когда наконец добиваются поставленной цели, то понимают, что ничего не изменилось. Вот и я чувствую себя точно так же, как и четыре года назад. Просто я стала более уверенной в себе, что немаловажно. И более счастливой – чем не могут похвастаться большинство звезд и знаменитых людей.
Я не пользуюсь широкой известностью за пределами круга блогеров, но здесь моя популярность достаточно широка, и публиковать что-либо в Интернете мне уже не так легко, как раньше. Все мои высказывания анализируются слишком тщательно и глубоко. С одной стороны, это плохо, с другой – даже хорошо. Значит, скоро мы действительно сможем узнать, чего хотят наши пользователи. Человеку, которому мешает внимание общественности к его работе и которого волнует собственная известность нельзя руководить компанией.
Я даже рада тому, что научилась сдерживаться. Если бы при создании блога я желала только привлечь больше читателей, то, скорее всего, у меня ничего не получилось бы. Пик его популярности пришелся на 2002 год, а теперь мне нравится мой блог, потому что его читают двадцать человек. И я этому рада. Значительно важнее улучшить впечатления читателей.
Ливингстон. Как вы относитесь к критике?
Тротт. Очень многие люди (не только конкуренты) критикуют нас просто так, без особой причины, подбирая при этом самые обидные выражения. Такая критика мне досаждает. Сейчас я отношусь к этому спокойнее, поскольку считаю, что нападают на нас потому, что сами чувствуют себя ничтожествами. Многими подобные нападки воспринимаются как должное. Сами мы никогда так не поступаем – воспитаны по-другому. Иногда хочется сказать этим людям, чтобы они от нас отстали. Но не нужно забывать, что в большой мере известность и служит причиной для нападок. Никто ведь не критикует аутсайдеров.
Терпеть несправедливую критику нелегко. И я рекомендую вести блог LiveJournal исключительно для близких знакомых, поскольку неприятные высказывания посторонних не всем понравятся. Я убедилась в этом на собственном опыте, поэтому перестала вести блог. Все из-за неаргументированной критики в мой адрес. Пик моего желания общаться в Интернете уже прошел. Точнее говоря, нет больше желания общаться с огромным количеством людей.
В 2005 году Джессика Ливингстон стала одним из основателей компании Y Combinator вместе с Полом Грэмом, Робертом Моррисом и Тревором Блэквеллом. Компания Y Combinator была создана для того, чтобы полностью изменить методы венчурного финансирования стартапов. Компания предоставляет небольшие суммы денег на первом, самом сложном, этапе существования стартапов. Предоставив материальную поддержку на начальной стадии, Y Combinator тесно сотрудничает с финансируемой компанией, чтобы перейти от удачной идеи к успешной практике, а также вывести компанию на новый этап финансирования. За три года компания Y Combinator профинансировала более ста стартапов.
Когда была основана компания Y Combinator ?
Ливингстон. Мы основали компанию в 2005 году. Приблизительно в это же время я заключила соглашение на написание этой книги. Поэтому решила оставить свою основную работу в отделе маркетинга инвестиционного банка, чтобы какое-то время поработать полный рабочий день над книгой. Но поскольку в это же время мы основали компанию Y Combinator, посвятить себя книге полностью я не смогла.
Как была создана компания Y Combinator ?
Ливингстон. Вопрос предполагает, что создание компании Y Combinator представлял собой некий процесс. Но никакого процесса не было. Помню, что компания Y Combinator появилась на свет, как эксперимент. Пол Грэм решил инвестировать начинающие компании, чтобы помочь предпринимателям на первом этапе этого непростого дела, но не хотел выполнять все формальности, которые вынуждены осуществлять бизнес-ангелы, отбирая проекты, внося инвестиции и управляя ими. Поэтому он решил создать собственную организацию, которая вместо него занималась бы формальными вопросами. Мне эта идея понравилась, и я сказала: «Звучит интересно. Мне нравится работать с предпринимателями». Так возникла идея создания компании Y Combinator, в которой меня назначили ответственной за решение большинства организационных вопросов, связанных с бизнесом.
Мы решили предоставить инвестиции сразу нескольким стартапам, чтобы понять, что значит быть инвестором. К инвестированию приступили летом, так как многие люди начинают свою деятельность именно в этот период года во время отпусков и летних каникул.
Чем окончилось это лето?
Ливингстон. Оно окончилось намного лучше, чем мы ожидали. По идее, компания Y Combinator должна была инвестировать небольшие суммы денег в стартапы на этапе их создания и помогать с проведением всех юридических процедур, подобно тому, как компании Viaweb помог Джулиан, друг Пола Грэма. Мы хотели помочь стартапам встать на ноги, тесно работать с ними над идеей бизнеса, чтобы оформить ее и представить на суд инвесторов в надежде привлечь более серьезное финансирование.
Когда мы только начали работать, возник вопрос, как вообще рассказать людям о нашей компании. Для этой цели Пол создал небольшой веб-сайт. Думаю, он работал над ним всю ночь. Это было всего несколько страниц с кратким описанием нашего плана. Материала было немного: мы еще сами точно не знали, что и как будем делать. Пол также разработал форму заявления, включающую двадцать вопросов, и разместил ее на сайте paulgraham.com. Анкета была размещена именно на этом сайте, так как его просматривало много пользователей, читающих статьи Пола. И к нам стали поступать заявки. В то время я еще ходила на работу, но однажды Пол сказал мне: «У нас есть пара очень интересных заявок. Думаю, тебе лучше бросить свою работу».
Как вы решились уйти с работы?
Ливингстон. Припоминаю, что это случилось в понедельник, после того как мы провели несколько собеседований с начинающими предпринимателями. К нам поступило значительно больше заявок, чем мы рассчитывали, и в конечном счете мы отобрали двадцать групп для собеседования в Кембридже, штат Массачусетс. На эти собеседования ушла вся суббота и воскресенье. Вечером в воскресенье мы позвонили всем участникам и сообщили о нашем решении.
Мы отобрали восемь проектов, которые хотели бы финансировать, и семеро из восьми предпринимателей согласились принять наши условия. Мы предоставили создателям стартапов высокую степень свободы, поскольку компания Y Combinator собиралась реализовать совершенно новую концепцию финансирования, аналогов которой еще не существовало. Наши условия финансирования выглядели следующим образом: создатели стартапов на лето переезжают в Кембридж и получают от 12 до 18 тыс. долл. на развитие своего проекта (в зависимости от того, сколько человек являются создателями стартапа). Сумму финансирования мы определили, ориентируясь на размер стипендии студентов – выпускников Массачусетского технологического института, которые получали по нескольку тысяч в месяц. Мы предложили начинающим предпринимателям переехать в Кембридж и вместе работать над идеями, а также собираться раз в неделю за ужином, чтобы послушать приглашенных докладчиков. (К несчастью для Пола Грэма, компания Y Combinator свою деятельность развернула в его офисе и без его ведома.) И семеро из восьми претендентов согласились с поставленными условиями. В тот понедельник я проснулась с мыслью: «Компания Y Combinator стала реальностью», хотя тогда мы даже не уладили всех юридических формальностей. По-моему, в тот же день я подала заявление об увольнении по собственному желанию.
В этот день случилось еще одно незабываемое событие. Двое выпускников университета Вирджинии, Алексис Оганян и Стив Хаффман, завершали свое обучение в университете. Они пришли к нам с предложением о финансировании их идеи. Идея же заключалась в том, чтобы отправлять заказы для ресторанов быстрого питания с помощью мобильного телефона. Нам идея не понравилась. Ведь ребята совершенно не были связаны с индустрией быстрого питания. И мы отказались от финансирования их проекта: «Простите, ребята. Вы нам очень нравитесь, но реализация вашей идеи представляется нам слишком сложной». В то утро, когда я была на работе, Пол Грэм позвонил Оганяну и Хаффману: «Вы нам очень понравились. Не хотели бы вы поработать над другим проектом?». В тот момент ребята уже возвращались на поезде в Вирджинию. Пол тогда отправил мне сообщение по электронной почте: «Кексы спасены». Я назвала этих ребят кексами, потому что обожаю эти кондитерские изделия. Отличное ласковое название для стартапа.
Помню, я подумала о том, что это здорово. Молодые люди сошли с поезда в Хартфорде и направились в Бостон, чтобы встретиться с Полом и обсудить новую идею. Еще я подумала, что именно таких людей и хочу финансировать. Людей, способных запросто спрыгнуть с поезда и поехать в другом направлении ради своей мечты. Таким образом, тем летом мы профинансировали восемь компаний.
Кто еще запомнился в этой первой группе стартапов?
Ливингстон. Следует отметить, что все стартапы из первой группы оказались замечательными. В составе финансируемых предпринимателей был и Сэм Олтмен из Loopt. С ним, кстати, была связана курьезная история. Он подал на рассмотрение приложение, которое разработал с двумя своими друзьями, но этим летом в Кембридж мог приехать лишь он один. Он и написал об этом Полу. Пол ответил ему так: «Вы студент последнего курса. У вас еще много времени для создания стартапов. Приезжайте следующим летом».
Сэм Олтмен отвечал, что хоть он и второкурсник, все равно приедет на собеседование. Вот такой настойчивый!
В те же выходные Сэм участвовал в конкурсе проектов в Стэнфорде. В субботу он победил в конкурсе, а в воскресенье, с красными от недосыпания глазами, приехал в Бостон на собеседование. Приехал он один. Мы побеседовали около получаса, и через пять минут я подумала: «Какой восхитительный парень!» Он всех нас сразил наповал. Его самообладание и интеллект никого не оставили равнодушным. Было в нем что-то особенное.
В эту же группу входили Джастин Кан и Эммет Шир из Justin.tv. Мы профинансировали их проект онлайн-календаря под названием Kiko. Они создали его в течение лета и получили даже незначительные инвестиции от бизнес-ангелов, но, к сожалению, в тот момент вышел Google Calendar и фактически «похоронил» этот проект. Они пришли к нам и сказали, что, похоже, лучше оставить Kiko и двигаться дальше. И вскоре они с Полом и Робертом уже обсуждали новый проект. Помню, когда я вошла в кабинет, Пол сказал мне: «Иди сюда, Джессика. Послушай новую идею Джастина. Он прицепит к себе камеру и 24 часа в сутки будет снимать все, что делает. Так он собирается запечатлеть всю свою жизнь и транслировать ее в режиме реального времени». Поистине это самая сумасшедшая идея, которую мне довелось услышать за последние годы. Но компания Y Combinator все же решила их профинансировать, поскольку всем ребята очень понравились. Пол, Роберт и Тревор одобрили эту идею.
Из первой группы предпринимателей хочу назвать и Фила Юэня, основателя компании TextPayMe, впоследствии приобретенной компанией Amazon. Изначально Фил работал над другим проектом – над приложением FireCrawl, которое должно было «сканировать» веб-сайт заказчика и находить в нем ошибки, неработающие ссылки и др. Но Филу и другим его создателям сама идея не очень нравилась, поэтому уже осенью они переключились на реализацию другой идеи – сервиса перевода денег с помощью обыкновенных SMS-сообщений с мобильного телефона.
Тем летом вы узнали что-нибудь новое?
Ливингстон. Тем летом я узнала очень много нового, поскольку мы впервые занимались подобным делом. Самое удивительное, как долго и упорно пришлось убеждать людей в том, что Y Combinator (выделение небольших сумм для групп стартапов) будет работать. Раньше никто не делал ничего подобного, поэтому все было в новинку. Я неустанно повторяю основателям стартапов, что авторов совершенно новой идеи все вокруг непременно будут считать сумасшедшими.
Большинство людей либо смеялись над нашей идеей, либо не принимали ее всерьез. В начале своей деятельности мы встречались с представителями одной из крупных венчурных фирм, среди которых был и один из ее основателей. Мы рассказали им о новой модели выделения средств в надежде, что фирма будет заинтересована во встрече с представителями некоторых стартапов, взятых нами под свое крыло. В конце встречи мы пригласили представителей фирмы пообщаться с создателями стартапов на нашем еженедельном собрании. Однако один из основателей венчурной фирмы сразу же дал понять, что сам на это собрание не пойдет, а отправит одного из своих сотрудников. Вероятно, он не имел в виду ничего плохого, но мы почему-то сразу восприняли это как неудачу.
Еще меня удивляла прохладная незаинтересованность репортеров, которым мы продемонстрировали совершенно новую идею. Правда, на первом этапе о нашей компании написали Раян Сингел из Wired News и Дженни Ли из New York Times. Но после этого пресса практически потеряла к нам интерес. И только в 2006 году нас подхватила приливная волна PR-кампаний. Стартап Reddit купила компания Conde Nast, и приблизительно в это же время компания Charles River Ventures объявила о своей новой программе выделения небольших сумм инвестируемым проектам. И внезапно, после того как крупная венчурная фирма объявила об изменении модели финансирования после покупки одного из профинансированных нами стартапов, буквально все репортеры заговорили о «новой модели венчурного финансирования». К тому времени мы уже работали по этой схеме почти полтора года.
Раньше вы работали на крупные компании. Что вас больше всего удивило в работе с небольшими стартапами?
Ливингстон. Меня поражало, как много способны сделать люди за довольно короткий промежуток времени. От начала совместной работы над идеей до дня презентации стартапа у каждой из групп было всего десять недель. До начала сотрудничества с Y Combinator ни у кого из предпринимателей не было действующей программы. Иногда, приходя на еженедельные собрания, некоторые из представителей стартапов замечали, что сегодня в первый раз за неделю они вышли из своего дома на пару часов. С такой производительностью труда я никогда раньше не сталкивалась. Наши подопечные за неделю делали то, на что ИТ-отделу крупной компании потребуется не меньше полугода. Нашим подопечным на все потребовалось всего двадцать промежуточных встреч, на которых обсуждались их идеи.
На первом этапе становления стартапа еще нет никакой бюрократии. Если человеку нужно проверить новую идею, ему не нужно ничье одобрение, не нужно голосование и утверждение большинством голосов или защита проекта. Если идея не работает, он просто опробует другую.
Поразительно, чего только не делали представители стартапов для того, чтобы казаться солиднее. Я впервые попала за кулисы создания стартапов, и это было для меня в диковину. Например, Алексис из Reddit (хотя с момента создания компании прошло всего два месяца) рассылал корреспондентам электронные сообщения такого содержания: «Я отправляюсь в рекламный тур в Сан-Франциско. Не хотите ли встретиться со мной в эти дни?». И репортеры отвечали: «Да, конечно. С удовольствием». Я занимаюсь рекламой уже очень давно, и меня поразило, что основатель стартапа двадцати одного года от роду догадался писать сообщения корреспондентам ведущих изданий, с легкостью выдавая себя за очень значительную персону.
Что бы вам хотелось изменить в прошлом?
Ливингстон. Как оказалось, компания Y Combinator работала очень эффективно. И я не могу вспомнить ни одного серьезного нюанса, который следовало бы изменить. Сейчас очень многое кажется нам простым, поскольку мы знаем значительно больше, чем в первые годы работы. И здесь действительно нечего менять. Наша компания постепенно расширялась, и, вполне естественно, о нас узнавало все больше и больше людей. И все больше и больше компаний проявляли интерес к финансированию начинающих стартапов.
Я отлично помню первый день презентационной сессии демонстрации проектов (который в те годы мы называли Днем ангела): я звонила всем известным состоятельным людям в нашей сфере и в душе молилась, чтобы места в зале были заполнены. В первый раз пришли пятнадцать инвесторов. А в настоящее время демонстрацию проектов приходится проводить два дня, потому что зал не вмещает всех желающих.
Что произошло после финансирования первой группы стартапов?
Ливингстон. Главным событием в истории компании Y Combinator после «выпуска» летней группы стартапов стал переезд зимой в Кремниевую долину. Когда Пол Грэм сделал предложение перебраться в Кремниевую долину, эта идея не вызвала у меня восторга. И я подумала: «Вот это сюрприз! Только начало все налаживаться здесь, в Кембридже, и тут переезд. Хочу ли я срываться с места и отправляться в Калифорнию?» Впрочем, это решение оказалось одним из самых удачных в истории нашей компании.
Мы приняли это решение в октябре, поэтому у нас осталось только два месяца на перестройку офиса компании Тревора Anybot, чтобы выделить в нем место для компании Y Combinator. На размещенное нами объявление откликнулось немало желающих, и в результате на январский тур финансирования набралось десять групп основателей стартапов. Краска на стенах офиса в буквальном смысле еще не просохла, а мы уже провели свою первую еженедельную встречу с представителями выбранных стартапов.
Так что же происходит со стартапом, когда он попадает по крыло компании Y Combinator? Познакомьте нас с этим процессом детальнее.
Ливингстон. Я помогаю оформить создателям стартапа все юридические формальности. Бумажная рутина может сбить с толку любого, кто не занимался этим раньше, потому очень важна помощь, чтобы сделать все правильно. Нужно убедиться в том, что все интеллектуальные права будут принадлежать основателям стартапа, выбрать правильный период вестинга (процедуры поэтапной передачи прав владения акциями, долями или опционами – если вестинг еще не совершен, то акции, доли или опционы не могут быть проданы или переданы их владельцем), чтобы на протяжении полугода соучредитель не мог уйти из компании, забрав 30 процентов ее капитала, и т. п. Большинству ИТ-специалистов не нравится заниматься рутиной, они никогда не уделяют ей должного внимания, что может стать причиной серьезных проблем на более поздних этапах развития компании.
Мои партнеры тут же принимаются за обсуждение и доработку бизнес-идеи нового стартапа. Невероятно, как сильно может измениться идея от момента возникновения до дня презентации инвесторам. Именно над этим мы и работаем бо́льшую часть времени. Иногда мы даже советуем создателям стартапов отказаться от первоначальной идеи и взяться за разработку новой. Часто это очень сложно из-за ограниченного срока реализации проекта, но практически всегда идет на пользу стартапу.
Из «стандартных» моментов работы компании Y Combinator помимо дня презентации проекта есть еженедельные собрания всех участников поддерживаемых стартапов. Каждый вторник вечером их основатели собираются в нашем офисе и слушают приглашенного докладчика. Мы приглашаем специалистов в разных областях знаний, чтобы наши подопечные получили ценные советы для реализации своих проектов. Встречи проходят в неформальной атмосфере, поэтому докладчики всегда очень открыты и искренни. Мы услышали от них множество историй, которые никогда и нигде не публиковались.
Для укрепления морального духа основателей стартапов такие встречи просто незаменимы. Как правило, на них мы подаем легкий и полезный ужин. Поскольку такие собрания проводятся регулярно по графику, они превратились в этапы подведения промежуточных итогов для каждого проекта. Основатели стартапов говорят, что так им легче контролировать временные рамки проекта, ведь к моменту каждого собрания необходимо выполнить определенный объем работы – подготовить новую функцию и т. п. На собрания люди всегда приходят с ноутбуками, чтобы продемонстрировать свои достижения за прошедшую неделю.
Все наши мероприятия подготавливают участников проекта к решающему дню – дню презентации проектов инвесторам (который сегодня мы называем Демонстрационным). Каждому стартапу отводится всего семь минут на презентацию, участникам приходится выступать лаконично и по существу. За неделю до презентации проводится генеральная репетиция. По итогам выступления каждого представителя составляется рецензия. Как правило, ИТ-специалисты не слишком красноречивы, и приходится уделять больше внимания этому аспекту подготовки. На презентации они должны выглядеть не только убедительно, но и эффектно. Я очень горжусь тем, сколько усилий тратят ребята для подготовки презентации. Сразу видно, что они очень переживают за свое дело. Именно так и нужно стараться, потому что это день их представления узкому кругу крупных инвесторов.
После демонстрации проекта мы работаем с основателями стартапов над поиском дополнительных источников финансирования. В этом сложном деле новичкам требуются советы опытных людей. Хотя мы больше не проводим еженедельных собраний, общение с финансируемыми стартапами не прекращается, поэтому у нас много работы даже в «межсезонье» (между циклами финансирования).
Руководствуется ли в своей работе компания Y Combinator какой-то главной идеей? Если бы представители венчурного капитала поинтересовались секретным ингредиентом вашего «соуса», что бы вы им ответили?
Ливингстон. Таких секретных ингредиентов – два. Первый – это Пол, Роберт и Тревор. Они втроем создали первое веб-приложение, чем и занимаются большинство финансируемых нами стартапов. Кто, как не Пол, Роберт и Тревор, способны дать хороший совет по разработке и реализации таких проектов. Все они – практикующие программисты, что в среде инвесторов большая редкость. Большинство инвесторов – бизнесмены, которые ничем не могут помочь в решении технических вопросов.
Второй ингредиент (каким бы старомодным он вам ни показался) – это наш основной принцип работы: мы стараемся вести себя по-человечески. Когда перед нами встает серьезная проблема, мы действуем исходя из того, какое решение станет самым выгодным для основателей стартапа. Наша компания не является благотворительной организацией, но мы никогда не поступаем в ущерб интересам основателей стартапов. Когда я слышу о том, что инвесторы конфликтуют с основателями стартапов, то каждый раз думаю о нецелесообразности подобных противостояний. Они не столько неконструктивны, сколько бесперспективны.
Как складываются отношения партнеров в вашей компании?
Ливингстон. Мне очень нравится работать с тремя моими партнерами. Я единственный партнер в компании, не имеющий отношения к технической отрасли. Когда мои партнеры общаются с учредителями стартапов на «технические» темы, мой мозг закипает. Поразительно, насколько глубоко они понимают рассматриваемые вопросы.
Вместе мы работаем как слаженная команда. И получаем удовольствие от работы. С самого начала, как мне кажется, между Полом, Робертом, Тревором и мной не было непонимания в принятии важных решений.
Случались ли в вашей компании серьезные разногласия?
Ливингстон. Думаю, таких разногласий никогда не было. Для меня сложнее всего поддерживать четкий график собеседований. Это действительно сложно, поскольку остальные мои партнеры не так хорошо организованы, как я.
Думаю, здорово, что эти трое раньше совместно создали компанию. И кроме того, Y Combinator не единственный их текущий проект, следовательно, нельзя сказать, что эта компания для них – все на свете. Мы создали Y Combinator, потому что нам этого хотелось, а не потому, что нужны были деньги. Таким образом, отсутствовала предвзятость, которая не позволяет многим принимать правильные решения в разных ситуациях.
Какому из стартапов вас удалось удивить больше всего?
Ливингстон. Не могу выделить никого конкретно. Все они удивительные. Иногда кажется, что стартап обречен на гибель. Но его основатели работают так усердно, что через какое-то время у них уже нет отбоя от инвесторов, хотя еще полгода назад в их сторону никто и не глядел. А иногда, встретив отличного специалиста с идеальной идеей, мы наблюдаем за тем, как его стартап терпит крах.
Вы научились распознавать, кто из основателей стартапов добьется успеха, а кто нет?
Ливингстон. Надеюсь, что да. Именно в этом и заключается цель работы компании Y Combinator – научиться с максимальной точностью выбирать для финансирования стартапы, которые станут успешными. Однако на стадии подбора стартапов для финансирования определить его будущее очень сложно. Практически невозможно.
На личном опыте мы убедились, что решительность создателей стартапов и их стремление идти до конца значительно важнее дипломов и рекомендаций. По-моему, именно целенаправленность служит определяющим фактором успеха для большинства стартапов. Мы видели, как новые компании переживают сложные времена: одни из них преодолевают трудности, другие нет. Идти вперед всегда сложно. Если человек уже создавал что-либо стоящее, то его шансы создать нечто новое очень велики.
Сегодня через ваши руки прошло более ста стартапов. Что нужно для создания успешного стартапа? В двух словах – в чем секрет, который нужно знать всем основателям стартапов?
Ливингстон. К сожалению, универсального совета для всех нет. На успех влияет множество разных факторов. Как я уже говорила, очень важна решимость создателей стартапа. Нужно пережить трудности и сложные времена. Когда вам кажется, что вы на сантиметр от краха, нужно искать и находить выход.
Выбирайте соучредителя компании среди хорошо знакомых вам людей. На первом этапе существования стартапа очень важно доверие и взаимопонимание между его основателями. Большинство неудач начинающих компаний, которые нам приходилось наблюдать с болью в сердце, были связаны именно с разногласиями соучредителей, возникавшими в первые месяцы работы компании.
При отсутствии серьезных финансовых средств, если ваш проект еще не приносит доходов, нужно быть готовым к тому, что после трех месяцев работы придется искать внешние источники финансирования. Поэтому следует глубоко разобраться в этом непростом рынке.
Каковы планы компании Y Combinator на ближайшее будущее?
Ливингстон. Мне сложно описать наши планы, они постоянно меняются. Неизменно лишь наше желание продолжать работу. Для меня это работа моей мечты. Мы уже помогли очень многим людям основать и поставить на ноги их компании, и, думаю, это принесло им счастье. Я хочу и дальше менять жизнь людей к лучшему.
Мы начинали работать всего с двадцатью людьми, желавшими основать стартап, а сегодня в сообщество основателей стартапов, с которыми мы сотрудничали и до сих пор поддерживаем отношения, входят 250 человек. В этом потрясающем сообществе все помогают друг другу решать актуальные задачи. Наши «выпускники» решают похожие проблемы и работают с одними и теми же инвесторами. Мне приятно, что они обращаются за советами к нам и помогают друг к другу.
Мы также планируем работать над новаторскими идеями в своей сфере. Постоянно экспериментируем и ищем новые методы решения разномасштабных проблем. С этой точки зрения компания Y Combinator ничем не отличается от стартапа.
Войти с помощью соц. сетей: