Нет времени оплакивать погибших. Отряд уменьшился вдесятеро, но нам все равно придется разделиться. Там, снаружи, моя армия тщетно пытается пробить неприступную стену, им нужна наша помощь, которая и так уже запаздывает. Легаты скоро попытаются связаться со мной – должно быть, гадают, жив ли я. Если пойдут слухи о моей смерти, битва проиграна.

Посылаю Рагнара с оставшимися черными к воротам города, где ожидают наши легаты с тысячами серых и черных в резерве.

– Золотых тебе не даю, понимаешь почему? – спрашиваю я у Рагнара.

– Понимаю.

– Это может стать началом, – тихо произношу я, нагибаюсь, поднимаю из грязи брошенное им лезвие и протягиваю ему. – Долг каждого человека – выбрать свою судьбу. У тебя такой выбор есть.

Рагнар оглядывается на черных. Доспехи у них искорежены и успели покрыться толстым слоем грязи, после того как их извлекли из скафандров. Ростом эти солдаты меньше меченого, некоторые из них худощавы и молчаливы, другие крепкого телосложения – все нетерпеливо переминаются с ноги на ногу. Все черноглазые и беловолосые. Они забирают оружие у серых и черного, которые пали от моей руки. Этого, конечно, недостаточно, и если ребята наткнутся на золотых, то шансов у них мало.

Рагнар сделал свой выбор. Он протягивает руку. Упыри за моей спиной настораживаются, Ведьма злобно сверлит его взглядом.

– Я выбираю следовать за тобой, – с акцентом произносит он. – И повести их за собой, – добавляет меченый, и я вкладываю лезвие в его протянутую руку.

– Дэрроу! – ахает Ведьма. – Ты что делаешь?

– Заткнись! – прикрикивает на нее Севро.

– Он не имеет права! – бросается вперед Ведьма, пытаясь выхватить у Рагнара лезвие, но тот не отпускает. – Отдай! Отдай мне клинок, раб! – кричит она, обнажая свое лезвие. – Отдай клинок, а то отрублю руку, которая его держит!

– Тогда мне придется прирезать тебя, Ведьма! – останавливает ее Севро.

– Севро?! – в шоке оборачивается к нему Ведьма, потом смотрит на меня, на остальных упырей, которые молчат, не понимая, что происходит. – Ты сошел с ума! Он не имеет права! Только золотые могут прикасаться к лезвиям! Он не…

– Не заслужил? – спрашивает Севро. – А кто ты такая, чтобы решать?

– Я золотая! – вопит она. – Клоун, Крошка, скажите ему!

Крошка молчит, а Клоун, наклонив голову, спрашивает:

– Дэрроу, как это понимать?

– Это моя армия, – отвечаю я. – Помнишь училище? Помнишь, что я проливал кровь за тех, кто был готов пойти за мной? Не брал в свою армию рабов? Так что же тебя удивляет? Что это уже не игрушки, а настоящая война?

– Просто ты идешь по скользкой дорожке, – обводит взглядом груды трупов вокруг нас Клоун. – Даже здесь.

– Ты прав, так и есть, – отзываюсь я, наклоняюсь, поднимаю с земли еще одно лезвие и бросаю его одной из черных.

Зловещего вида женщина ниже меня раза в два. Она берет лезвие в руки с опаской, словно змею, и в ужасе смотрит на меня. Черные с детства верят в то, что мы боги. Если бы с небес спустился Тор и вручил мне свой молот, смог бы я удержать его? Севро обшаривает остальные трупы, находит еще несколько лезвий и раздает их черным, грозя им пальцем:

– Смотрите не порежьтесь!

– Я на вас рассчитываю, – говорю им я, – идите!

Они исчезают в кромешной темноте, держась вплотную к возвышающейся над ними стене.

– Какие-то проблемы? – оборачиваюсь я к упырям.

Все быстро мотают головой. Все, кроме Ведьмы.

– Ведьма? – смотрит на нее Севро, и Клоун тут же пихает ее локтем в бок.

– Никаких, – мрачно бормочет она.

Неправда, проблемы есть и будут. Она не пойдет за мной после того, что увидела. Мои друзья уже начинают отворачиваться от меня, а ведь они не знают и сотой доли правды. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Быстро выдвигаемся. У нас есть лишь одна пара работающих гравиботов, их я отдаю Севро. Посмотрим, сможет ли он поднять нас так же, как я в свое время поднял на Олимп упырей. Мы виснем у него на ногах, держась друг за друга, но гравиботы искрят и не выдерживают – видимо, все-таки повредились в битве. Подъемной силы хватит только на одного. Твою мать!

Значит, пойдем пешком. И медлить нельзя ни секунды.

Показываю на нагрудные пластины тех, у кого они еще остались после операции по извлечению из скафандра, и приказываю:

– Снять доспехи!

– Что?! – шипит Ведьма.

– Снять. Доспехи. Все, кроме скарабеев.

– Пойти на преторов без доспехов? – воет Ведьма. – Ты хочешь, чтобы мы все умерли?!

– Двигаться надо быстро. Если защитный купол снимут раньше, чем мы доберемся до цитадели, правительница уйдет! Не успеем поймать ее – дадим врагу шанс перегруппировать силы. К ней на помощь придет Повелитель Праха, а потом и остальное Сообщество. Она вернется с армией в десять раз больше нашей. Выиграем битву, но проиграем войну.

– А вот если мы возьмем ее… – рычит Севро, становясь рядом со мной.

– Погоди, мы же говорим о верховной правительнице, – перебивает его Клоун. – У нее есть всадники-олимпийцы, преторы…

– И что? – спрашивает Севро. – А у нас есть мы!

– Нас шестеро, – боязливо пожимает плечами Клоун, отводя взгляд. – Ну кто-то должен был это сказать!

– Нам надо пройти пятнадцать километров, – говорю я, и они кивают. – В моем темпе! – добавляю я, все встревоженно переглядываются и начинают снимать доспехи. – Если кто-то отстанет, ищите укрытие!

Гравитация в три раза меньше, чем на Земле, мышцы идеально натренированы, и все равно придется нелегко. Особенно с моей искалеченной собственным лезвием рукой.

Севро нагоняет меня, пока упыри снимают доспехи. В том, как оружие и амуниция побрякивают в их дрожащих руках, читается ужас, я вижу, в какой панике они измазывают лицо грязью, чтобы их никто не узнал.

– Они были с тобой с самого начала, Дэрроу, – говорит Севро, глядя на грозу над лесом, виднеющуюся вдалеке цитадель и огни проходящих мимо кораблей. – Нас уже вдвое меньше, чем прилетело за тобой на Луну. Ты можешь заменить Пакса Рагнаром, но ты никем не заменишь их. Или меня.

– А я думал, ты со мной.

– Я твоя совесть и следую за тобой повсюду. Просто не будь засранцем.

– Понял тебя. За мной! – кричу я.

Сбросив доспехи, мы бесшумно отправляемся в путь, имея при себе лишь лезвия. Мы одеты в скарабеи, на ногах вместо гравиботов носки с резиновой подошвой. Идем вдоль реки, вскоре стена исчезает из виду. Бежим по лугам и лесам, отделяющим стену от города. Где-то вдалеке бушует война боевой техники. Мимо с ревом проносятся корабли, ветви деревьев дрожат, теряя листья. Справа мигают огоньки электросоставов, везущих на фронт солдат. На горизонте расцветают огни взрывов. В облаках сверкают вспышки.

Мустанг скоро подойдет к генераторам защитного купола, если она, конечно, жива. Остается только молиться, что ее маленький отряд не обнаружили. Если ее найдет Кассий или его ищейки…

Пробежать в быстром темпе пятнадцать километров нелегко. В боку колет, мышцы изнывают от кислородного голодания, правую руку рвет на части острая боль от пулевого ранения и порезов от лезвия. Я принял полпачки стимуляторов, поэтому рукой действовать могу. Боль не ослабляет, а, наоборот, помогает сосредоточиться и не дает думать о тех, кого мы потеряли.

У опушки леса мы не останавливаемся отдохнуть, а продолжаем нестись по мощеным улицам торгового района, срезая путь через здания, уходящие вверх на километр. Бежим через обезлюдевшие районы, где живут низшие цвета, через рынок, извилистые проходы которого выводят нас на грязные улицы с испещренными граффити стенами. Время от времени на дороге попадаются бурые, розовые или алые, но тут же бросаются в сторону, некоторые поглядывают на нас из окон, из проулков. Даже здесь, совсем близко от административного центра, встречаются граффити, изображающие смерть Эо. Ее рыжие волосы напоминают огонь подбитых истребителей, носящихся по небу над прозрачным защитным куполом Эгеи. За моей спиной кого-то тошнит. Кисловатый запах следует за нами. К нам подлетает Севро, приземляется рядом со мной и сообщает:

– Впереди взвод серых! Давайте один квартал на юг, потом срежете!

Он снова улетает вперед, мы делаем, как он сказал.

Внезапно в небе начинается какое-то движение, и мы переходим на бег трусцой, чтобы рассмотреть происходящее получше. Крошка пользуется случаем и тяжело оседает на тротуар – перевести дух. Высоко над нами, но все еще под защитным куполом целая вереница челноков везет подкрепление с южной стены, где сражается Лорн, на северную стену, куда отправились Рагнар и его черные. Десятки челноков с солдатами вылетают из доков в ангарах, размещенных на всем протяжении семикилометровой стены в долине Маринера на востоке и западе. Там находится большинство казарм, а также заводов, где высшие алые производят оружие и товары потребления. Прячемся, чтобы нас не заметили с челноков. На северной стене явно что-то произошло. Снова срываемся с места на всех парах, где-то позади меня стонет Крошка, но Ведьма поднимает ее на ноги и тащит за собой.

Пару минут спустя к нам присоединяется Севро. Левая рука безвольно свисает вдоль тела. Я многозначительно смотрю на него, но он не обращает внимания на мой встревоженный взгляд и, широко улыбаясь, заявляет:

– Рагнар открыл эти чертовы ворота! Все добрались до стены в целости и сохранности. Наши парни уже в городе! А еще… – загадочно улыбается он.

– Что еще?

– А еще Рагнар прикончил Рыцаря Ветра и чуть не грохнул Кассия!

– Всадника-олимпийца?! – ахает Клоун.

– Разрубил его пополам на глазах у целой армии. Их черные чуть не рехнулись! – радостно сообщает Севро и улетает, а мы продолжаем свой бег.

Патрульный отряд серых преграждает нам дорогу, мы укрываемся в одном из зданий, пока они палят по тротуару, а потом уходим с черного хода по прилегающему переулку.

До цели остается четыре километра.

Кашляя и задыхаясь, мы добредаем до внешней стены цитадели. Прячемся среди деревьев, словно шайка изгнанных из ада демонов. Узкая полоса леса и высокая стена отделяют нас от крепостных шпилей. Они не золотые, а красные, украшенные гербовыми львами Августуса, хотя над ними и полощутся сине-серебристые знамена Беллона. Серебристые орлы гордо парят над цитаделью, но тут с одного из флюгеров нам машет рукой Севро, а потом срывает одно из знамен. Беллона не ожидали, что кто-то из нас сможет зайти так далеко.

Цитадель – не просто шедевр архитектуры, но еще и мощно укрепленная крепость, брать ее приступом у меня нет никакого желания. Нам придется переходить из зала в зал, и, если, конечно, каким-то чудом коридоры не окажутся пусты, нас тут же повалят, припрут к дорогущим настенным панелям из красного дуба и убьют прямо на мраморном полу. Сама цитадель не защищена энергополем, но глубоко под ней находится целая сеть бункеров. В худшем случае правительница скрывается именно там. Если она останется в бункере, то наша вылазка превратится в длительную осаду – пройдет несколько дней, прежде чем нам удастся выкурить ее оттуда, если мы вообще сможем это сделать. Поэтому я даю ей иллюзорную возможность уйти от нас. Тут все зависит от Виргинии: она должна снять защитный купол над городом в нужный момент и выманить Октавию из укрытия.

От тихой цитадели нас отделяет декоративная стена, через которую в гравиботах перемахнуть раз плюнуть. Вокруг раскинулся большой парк – деревья, фонтаны, безлюдные белые площадки, где золотые и серебряные по вечерам пьют чай. Поразительное затишье в самом сердце бури. Со стены слетает Севро и присоединяется к нам.

– Сможешь перенести нас через стену? – спрашиваю я.

– Гравиботы уже почти сдохли, – ворчит он, – но давай попробуем!

Мы цепляемся друг за друга, и Севро поднимается в воздух, морщась от боли в левой руке. Гравиботы искрят и трещат. Дважды мы ныряем вниз, но все-таки перемахиваем через стену. Слезаю, а Севро снова ныряет вниз за следующим пассажиром. Через несколько секунд над стеной показывается его голова, а потом тут же исчезает, из гравиботов со скрипом вылетают искры. В конце концов они не выдерживают, раздается громкий щелчок, и Севро с кем-то из упырей падает с десятиметровой высоты.

Над городом гремит оглушительный гром. Вдалеке видны клубы дыма.

У Виргинии все получилось!

Прозрачный купол, отделяющий этот мир от мира космических кораблей, дрожит, отражая, словно в кривом зеркале, городские огни и молнии, и начинает таять, превращаясь в густую дымку. Точнее, одна восьмая его площади исчезает, и на этот район города с неба потоком выливаются серые дождевые массы, скопившиеся над куполом.

– Не сработало! – кричит Крошка по ту сторону стены.

Нет, все сработало! Один за другим создающие поле генераторы не выдерживают перегрузки. Цепная реакция запущена, и в небе над Эгеей наконец-то начинается гроза. Рок, если он, конечно, побеждает, скоро пришлет челноки с подкреплением. Город, считай, наш! А теперь телохранители выведут правительницу из бункеров и попытаются вывезти ее с потерянной для них планеты. Но взлетные полосы челноков в двух километрах отсюда, по другую сторону от цитадели. Все идет не по плану: на мне должен быть скафандр, за спиной – сотня черных и дюжина лучших золотых. Сейчас же я просто веду горстку выживших друзей на верную смерть. Мне доверена задача изменить этот мир, но я не стану рисковать их жизнями. Бросаю взгляд вниз на Севро, и он тут же понимает, о чем я думаю.

– Нет, Дэрроу! Помни о своей миссии! – умоляет он, подпрыгивая и пытаясь вскарабкаться на стену. – Не делай этого! – кричит он мне вслед. – Дэрроу, постой! Они убьют тебя!

Спрыгиваю со стены прямо в сады цитадели.

У некоторых людей нить судьбы такая крепкая, что из-за них прерываются жизни их близких. На этой войне погибло слишком много моих друзей, теперь дело за мной.

– ДЭРРОУ! – в отчаянии кричит Севро. – Остановись!

Так быстро я никогда в жизни не бегал. Правительнице не уйти от меня! Все это я делал ради того, чтобы добраться до нее, взять в плен и разрушить Сообщество. Если смогу захватить ее, сцена готова. Мы восстанем! Мы сможем победить! Перепрыгиваю через заросли кустарника, миную фонтаны, прорываюсь сквозь кусты шиповника. По руке течет кровь, тела не чувствую, лечу над землей с лезвием в руке.

Я на месте!

Заворачиваю за угол цитадели, прохожу мимо розового сада, рядом с которым находится двор, уставленный черными и белыми двигателями частных яхт. В зоне посадки, рассчитанной на сто кораблей, всего четыре челнока – черные, с огромным золотым полумесяцем на широких шасси. Самый большой, с мощными двигателями и бронированным корпусом, принадлежит верховной правительнице. Остальные – просто обманки, почти такого же размера, с похожим вооружением. В воздухе их не отличишь от оригинала.

Датчики меня, разумеется, засекли. Серые ищейки уже отправлены по мою душу. Черные охранники спущены с цепи с приказом убить меня. Стоит остановиться, и я у них в руках, поэтому даже сейчас, осматривая посадочную площадку, не перестаю двигаться. Вокруг черных челноков суетятся оранжевые, проводя подготовку к запуску. Значит, я не опоздал. Но расстояние между дверью цитадели и челноком куда меньше, чем между челноком и мной.

Люди выбегают оттуда и несутся сломя голову под проливным дождем. Я даже не вижу лица Октавии, только пурпурный плащ, развевающийся на ветру. Склонив голову под его порывами, они поглядывают на небо, потемневшее от Железного дождя и грозовых туч цвета стали, что постепенно раскаляется в горниле добела. Титаны уже на подходе!

Преторы в спешке поднимаются по высокому подиуму и исчезают в чреве челнока вместе с правительницей. Успеваю увидеть ее лицо. Потом замечаю Айю и Карнуса. А еще Фичнера, вот ведь сукин сын, как он мог предать всех нас! Несусь во весь опор, ноги немеют от усталости, легкие разрываются, но я выкладываюсь по полной. Одно это мгновение может стоить всей моей жизни в шахтах, жестоких тренировок с Гармони, ужасов, творившихся в училище. Мне придает силы обретенная и потерянная любовь, ради которой все-таки хочется жить.

Половина сопровождения Октавии осталась снаружи – охранять корабль, пока зажигаются сигнальные огни и включаются двигатели. Челноки-клоны в точности повторяют все действия основного корабля. Я уже совсем близко, один из золотых Беллона оборачивается, замечает меня, его глаза широко раскрываются, он хочет рвануться вперед, но тут я рассекаю его хлыстом-лезвием, и он умирает, издав сдавленный стон. Теперь повернулись и остальные – женщины, мужчины, воины, политики, золотые и серебряные, которых я знал в те дни, когда был приближенным Августуса.

До них не сразу доходит, что я здесь. Враг должен быть у ворот, а не среди них, поэтому сначала они просто вздрагивают от удивления. Когда им становится ясно, что зрение не обманывает их, я уже недосягаем для покрытых доспехами рук. Обманным движением сбиваю с ног серого и срываю с его пояса сумку с боеприпасами. Бью хлыстом позади себя, рассекая плоть.

Крики, звон лезвий, пули, импульсные разряды в сантиметрах от моей головы. Трап челнока медленно убирается и поднимается.

С диким криком совершаю огромный прыжок, вкладывая в него все оставшиеся силы, и цепляюсь за край подиума израненной правой рукой. От напряжения и боли в пальцах глаза на лоб лезут. Корабль продолжает взлет. Телом чувствую рев двигателей, сердце колотится прямо о ребра. В отчаянии я рычу, пытаюсь подтянуться – угол нереальный, но при низкой гравитации нет ничего невозможного. Перелезаю через край и качусь вниз по отсеку, встаю на колени, тяжело дыша и прижимая лезвие к полу. Люк за моей спиной закрывается, гидравлика издает оглушительное шипение, но я не слышу ничего, кроме собственного прерывистого дыхания и рокота смертоносного челнока, взмывающего в небо.

А потом поднимаю взгляд.