Глава 8
– Похоже, у нас появилась новая звезда, – довольным тоном сообщила Анастасия Михайловна. Она зашла в кабинет, кинула сумку на стол, а сама опустилась в кресло.
– А то я не заметил, – отозвался программист, он же – верный компаньон Насти. Как обычно, он не отрывался от экрана компьютера.
– Посещаемость блога Вероники опять взмыла до небес, – промурлыкала предпринимательница. – Толпа гостей жаждет узнать, кого ещё соблазнила наша рыжеволосая ведьма.
– А как она выглядит на самом деле?
– Заинтригован?
– Ещё бы!
– Тебе лучше не знать, – загадочно улыбнулась Анастасия. Она хлопала ящиками стола, вытаскивая какие-то бумаги.
– Неужели всё так ужасно?
– Ну, не фонтан, скажем прямо.
И тут произошло невероятное событие, своей периодичностью совпадающее с редким астрономическим явлением – парадом планет: программист отлепился от компьютера и повернулся к Анастасии. За три года сотрудничества хозяйка сайта привыкла разговаривать или со спиной компаньона, или с его сосредоточенным профилем.
– Что же там? Кого ты подписала на роль Вероники?
– Не скажу! – вредно улыбнулась Анастасия. Она нашла необходимые документы и сейчас вкладывала листы в прозрачные файлы.
– Мне угадать? Неужели бабушку с сахарным диабетом и гипертонией?
– Нет, нет! – замахала руками коллега.
– Мужика?!
– Да нет же!
– Настя, быстро признавайся!
Директору предприятия нравилось интриговать, ведь не часто приходилось видеть молодого коллегу столь оживлённым. Обычно он сидел у компьютера как сыч, нахохлившись, и не реагировал на внешние раздражители. А тут – фантастика! – даже повернулся к собеседнице лицом. Очевидно, новая Вероника сильно его зацепила.
– Да ладно, ладно, – подняла вверх руки Анастасия. И тут же заинтересовалась собственным маникюром, принялась рассматривать ногти, украшенные сложной многоцветной росписью. – Не бабушка и не мужик. Девица. Но пресная до оскомины.
– Трудно в это поверить!
– Я тебе отвечаю. Тихая мышка-норушка. Пай-девочка. Скромница и отличница.
– Ни за что бы не подумал!
– Но это именно так, – кивнула Анастасия.
– И волосы у неё не рыжие?
– Конечно нет.
– А фигура?
– Не хочу тебя окончательно разочаровывать. Фигуры нет вообще.
– Толстуха?!
– Вовсе нет! Довольно стройная девушка. Но абсолютно никакая. Никакая… Кстати, дружище, а не пора ли тебе жениться?
– Зачем?
– Так у тебя и возраст уже не детский. Тридцатник-то уже есть?
– М-м, как сказать…
– Есть, я же знаю, – отрезала Анастасия.
– А что тогда спрашиваешь! Да, тридцать уже стукнуло. Но я ещё ма-аленький… Мне рано терять свободу. А вообще, я бы на тебе женился. Но ты замужем.
– Я для тебя старовата, – напомнила Анастасия. Как и все женщины, уверенные в собственной неотразимости, она не боялась причислять себя к старушкам. Обычно это вызывало у собеседников бурю негодования и протеста.
– Тогда – на Веронике, – быстро переобулся программист.
– Предатель! – прошипела хозяйка сайта. Она поднялась с кресла, взяла папку с документами, захватила сумку. Проходя мимо коллеги, ласково отвесила ему подзатыльник. – Негодяй! Ну, ладно, я в налоговую.
– Удачи.
Анастасия вышла на крыльцо офисного центра, надела чёрные очки. Солнце слепило, но воздух по-прежнему был холодным, не прогревался. Стояла чудесная погода, весенняя свежесть будоражила, а ликующие солнечные зайчики повсюду – в окнах домов, витринах, стёклах машин – приподнимали настроение.
Анастасия Михайловна вдруг подумала, что её поставили в один ряд с Вероникой, этой очаровательной распутницей. «Он женился бы на мне, но так как я занята, то на Веронике…» – усмехнулась бизнес-леди. Она поняла, что подобное соседство ей нравится. Рыжая красотка и раньше вызывала симпатию и удивление – она была смелой и безбашенной.
Она позволяла себе всё, о чём приличная леди могла только тайно мечтать.
А теперь, благодаря смене автора, Вероника обрела новые черты – стала более утончённой.
Анастасия Михайловна вынула из кармана брелок, джип радостно моргнул и крякнул, отозвавшись на сигнал. Главная редакторша открыла было дверь, но замерла. Она вдруг на мгновение представила себя Вероникой и оглянулась. Мимо, как и прежде, шли люди, проезжали автомобили, но всё изменилось, запылало другими, яркими красками. Мир раскрылся, как розовый бутон, предлагая тысячи волнующих приключений…
Предпринимательница тряхнула головой, избавляясь от минутного наваждения. Открыла дверцу и залезла в автомобиль.
– Мне надо в налоговую, – буркнула Анастасия Михайловна. – Вот оно – самое волнующее приключение.
В субботу Даша получила удар – это был короткий, мастерски выполненный апперкот, и от него у бедняжки перехватило дыхание. Даше позвонила преподаватель политехнического института и сообщила, что Андрей злостно прогуливает занятия.
– У парня светлая голова, он умный и талантливый молодой человек, – сказала в трубку Варвара Поликарповна. – Но при подобном отношении к учёбе юноша скоро вылетит из института. Вы же не хотите, чтобы он отправился в армию? Дашенька, повлияйте на него. Мне не безразлична судьба Андрея. Я была знакома с вашими родителями. А одно время мне даже посчастливилось поработать вместе с вашим глубокоуважаемым дедом, Фёдором Андреевичем. Это огромная честь для меня. Дашенька, повлияйте на мальчика, закрутите гайки.
– Хорошо, я постараюсь, – пролепетала Дарья. – Спасибо за звонок.
Положив трубку, девушка несколько минут смотрела в пространство невидящим взглядом. Потом вздохнула и заорала:
– Андрей! Ну-ка быстро иди сюда! Великовозрастное дитя нарисовалось в дверном проёме, в руке – гигантский бутерброд, на лице – испуг.
– А? – чуть слышно отозвался братик, подозревая, что сейчас будут бить ногами. Дарья смотрела на него снизу вверх, с гневом, горечью и разочарованием. Андрей внезапно вспомнил маму – та была не только профессором химии, но и гуру в области морального прессинга: умела взглянуть так, что мороз бежал по коже.
Люся: Даша прибавляет себе возраста, когда возится с этим громилой! Я ей говорю, но она не понимает! Да, младший брат, да, надо заботиться. Иногда! А она постоянно кудахчет вокруг него, словно полоумная мамочка. И накидывает себе десять лет сверху. Ей это надо?
– Звонила Варвара Поликарповна, – трагически произнесла Дарья.
– А это кто? – осторожно поинтересовался брат. Сестра прошила безалаберного студента автоматной очередью.
– Ты даже не знаешь, кто это! – возмутилась она. – Аналитическая химия!
– Ой, точно, я просто сразу не сообразил, – заметался Андрей. – И чё? Ну, пропустил два семинара… Мне машинку интересную подогнали, срочно надо было заняться. И заплатили, я же дал тебе денег.
– При чём тут деньги?! – взвилась Даша. – Скажи, зачем они нам?! Зачем их зарабатывать в поте лица? Чтобы оплатить учёбу, которую ты прогуливаешь? Какой смысл? Где логика?
Андрей увидел, как её глаза наполнились слезами, и ему стало по-настоящему страшно.
– Дашечка, милая, прости, – заканючил он. – Только, пожалуйста, не плачь! Я всего два семинара прогулял… Чего она стукачит, падла?!
– Да как ты смеешь так говорить о преподавателе?! – вскинулась Даша. – Она, между прочим, была знакома с нашими родителями, даже работала с дедом!
– Ну, это… – смутился Андрея. – Я исправлюсь. Правда!
– В понедельник обязательно найди её и договорись, что отработаешь пропущенное.
– Угу, – без энтузиазма согласился брат. Он сник. Мысль о грядущей встрече с преподом в одно мгновение превратила парня в самое несчастное существо на планете Земля.
– И вообще, чем ты там занимаешься у себя в комнате? – подозрительно уставилась на Андрея Даша. – Я тебя сто лет уже с книгой не видела. Ты совсем учёбу забросил!
– Но сегодня выходной! – жалобно напомнил брат.
В комнате у Андрея лежала страшная улика – ТНВД – топливный насос высокого давления. Протащил украдкой, пока сестричка не засекла. Даша сразу завела бы нудную песню о том, как отвлекают Андрея от учёбы его автомобильные пристрастия, и хватит уже приносить домой эти детали, они пахнут, они в масле, от них грязь…
Вадим Петрович (56, хозяин автосервиса): Талантище! Самородок! Всё пытаюсь заманить к себе этого парня, пока конкуренты не перехватили. А ведь перехватят, обязательно перехватят!
О насосе Андрей думал с жадным интересом, он собирался поковыряться в нём сразу же после того, как разделается с гигантским бутербродом. Варвара… как её, блин… Поликарповна спутала все карты своим звонком.
– Ладно, иди, – разрешила наконец Даша. – И что ты куски таскаешь? Давай я тебя нормально покормлю – супом, котлетами.
– Конечно! – оживился малыш. – Я согласен! Ты, давай, разогревай, а я сейчас приду.
Даша посмотрела вслед брату. И привычно удивилась, каким же большим он вырос. Сейчас она на него злилась, но вообще ей доставляло удовольствие видеть, как играют его мышцы, как проступают кубики на животе. Всю эту физическую роскошь Даша воспринимала как своё богатство – она столько труда, времени и сил вложила в этого парня! Даже переехав к мужу, Даша не сняла с себя забот о младшем брате. Тогда он был тинейджером – нескладным, худым, прыщавым. Дарья прибегала из университета, чтобы встретить пацана из школы и накормить обедом. Записывала в спортивные секции, возила к стоматологу…
И вот ребёнок вырос – красивый, сильный, огромный.
Иногда по вечерам, когда выдавалась минутка, свободная от бесконечной возни по хозяйству или учебной писанины, Даша любила устроиться на диване с вышивкой или альбомом, где она делала наброски. Она приваливалась к боку Андрея, смотревшего телевизор, ощущала тепло брата, чувствовала, как шевелится бицепс, когда он переключает каналы.
Андрей, наверное, был единственным человеком, перед которым Даша не стеснялась своего увлечения куклами. Она могла сидеть рядом и спокойно расшивать золотом и бусинками кусок ткани, чтобы потом превратить его в пышную кукольную юбку.
У бывшего мужа подобная картина вызвала бы прилив желчи. «И на что ты только тратишь время! Какое глупое детское занятие!» – сочась ядом, говорил он. Даше приходилось прятать ткань и нитки, она чувствовала себя виноватой. Её увлечение действительно было глупым и несерьёзным. В Витиной квартире она хранила кукол в коробках, убирала подальше в шкаф, чтобы не раздражать мужа. Они, её драгоценные красавицы, бедняжки, лежали в темноте, как в гробу.
А сейчас были красиво расставлены на полке. Даша часто переодевала их, меняла местами, создавала композиции. Шарнирное устройство позволяло куклам принимать любые позы – изящные, грациозные. А лица красавиц-аристократок всегда хранили выражение высокомерной неприступности. Даше это нравилось. Сейчас она думала, что Вероника – её новое тайное увлечение – похожа на одну из кукол. Такая же гордая, самоуверенная красотка. И – так же, как и куклы, – в полном подчинении у Дарьи…
Брат, вопреки доброй семейной традиции, не гнобил Дарью за её девичье пристрастие. Напротив, восхищался тонкой работой, удивлённо рассматривал византийские узоры вышивки, поражался терпению сестры.
Полная безопасность – вот что ощущала Даша, когда на диване пристраивалась сбоку к брату, словно маленький зверёк.
Люся: Понятно, почему ей никто не нужен. У неё Андрей, этот юный Аполлон – хоть сейчас на обложку журнала «Мэнс Хэлс». И взгляду приятно, и обнимайся сколько хочешь! Красота!
Близкий и родной, куда уж роднее – хромосомы-то одинаковые! Нежный, заботливый. В квартире полный порядок, все гаечки прикручены, все гвозди прибиты. На машине возит куда надо. Тяжести перетаскивает любые. Даже денег немножко зарабатывает. Опора и защита. Кто будет думать о каком-то там муже, когда рядом есть такой братан?
Даша шуршала на кухне, продолжая возмущаться поведением брата. Она подогревала суп на плите, а котлеты – в микроволновке.
– Негодяй! – пробормотала Даша, но уже без прежнего возмущения. – Козявка безответственная! Ну как же так! Это всего лишь второй курс. А уже тянем из последних сил. Дальше-то что будет?
Вместе с Андреем она по второму кругу изучала все предметы. Она словно заново поступила на химфак. Даша понимала, насколько трудно учиться на этом факультете. Даже у неё – вечной отличницы – вид толстых учебников вызывал зубную боль. Но Даша надеялась, что брат постепенно втянется, полюбит эту сложную науку. Сработают гены: отец чуть ли не ночевал в лаборатории, мама увлечённо преподавала – и сыну должна передаться их страсть.
Правда, в случае с Дашей гены дали осечку, она так и не сумела воспылать страстью ко всем этим пробиркам и растворам. Великолепная наука красивых формул, эффектных экспериментов и непредсказуемых результатов оставляла её равнодушной. Она изо всех сил пыталась полюбить химию! Не вышло.
Но у брата обязательно должно получиться.
Для начала – диплом. Потом – аспирантура. Старшая сестра, как и прежде, будет во всём помогать брату. Они с Андреем должны пройти этот путь до конца. В память о родителях. Ведь им, фанатично преданным химии, даже представить себе было странно, что дети будут заниматься какой-то другой наукой.
Люся металась по квартире в неглиже и бигуди, собираясь на свидание. Это будет уже четвёртая встреча с Борисом. Поэтому, натягивая платье и подкрашивая глаза, Люся попутно обдумывала серьёзный вопрос: не слишком ли долго она маринует мужчину? Не лопнет ли у него терпение? Не пора ли проявить уступчивость?
Это всегда было проблемой – сообразить, когда уже «пора». Чтобы, с одной стороны, не выглядеть чересчур доступной, а с другой стороны – не раздражать партнёра, строя из себя принцессу-недотрогу.
Люся вовсе не была недотрогой, но и к беспорядочным связям питала отвращение, так как в детстве жила в гадюшнике, устроенном родителями-алкоголиками, и на многое насмотрелась.
Борис был удачным и перспективным партнёром, Люся уже им дорожила. Они заинтересовали друг друга, девушка вот-вот готова была влюбиться и позволить себя очаровать – насколько это разрешал её возраст и житейский опыт. Увы, Люся ощущала, что с каждым годом всё труднее дать волю чувствам. Влюбляться – счастливый удел юных, думала она. Сейчас она уже не могла потерять голову от любви, а пристально оценивала каждого нового знакомого.
Борис был всем хорош. Однако, наученная горьким опытом, Люся ждала подвоха. Обязательно должно было что-то проявиться – какой-то скрытый изъян.
Ей уже попадались подобные персонажи: симпатичные, обеспеченные молодые мужчины, с хорошей работой, машиной, квартирой. Потом выяснялось – парень женат и просто хочет перепихнуться на стороне. Или не женат, но вынашивает ту же идею. Девяносто процентов парней с сайта знакомств, где постоянно ошивалась Люся, только об этом и мечтали.
Правда, с Борей она познакомилась не на сайте, а во дворе собственного дома – прямо удивительно! И он вовсе не был женат!
Как она это выяснила? На втором свидании они заскочили в магазин, и, когда новый знакомый расплачивался за покупку карточкой, продавец вдруг попросил предъявить паспорт. Люся проводила документ алчным взглядом – это не осталось незамеченным. Борис с улыбкой протянул паспорт и ей тоже: изучай, моя радость!
Люся без смущения заграбастала вожделённое удостоверение личности, пролистала странички и удовлетворённо вздохнула, не обнаружив штампа. Парень засмеялся, притянул девушку к себе и чмокнул в висок.
– Холост, холост, – успокоил он. – Не волнуйся. Я же говорил. Не поверила?
– Трудно поверить.
– Почему?
– Ты слишком хорош, чтобы гулять на свободе. И как это тебя до сих пор никто не заарканил? Это из области фантастики. А как ты очутился в нашем дворе? – не унималась въедливая сборщица информации. – К кому приезжал?
– Завёз коллеге документы.
…Люся с удовольствием осмотрела себя в зеркале, поправила причёску, взгромоздилась на шпильки. На первом свидании был целомудренный поцелуй в щёчку. На втором Борис подарил ей розы – шикарный букет. После третьего свидания еле-еле расстались у Люсиного подъезда, целовались, как ненормальные. Но что-то помешало – в тот вечер поцелуи не имели продолжения.
«Наверное, сегодня уж точно, – поняла Люся. – Не буду сопротивляться».
Ей было интересно, но страшно. Потому что многие парни, преодолевшие предварительный этап, отсеивались сразу после секса. Люсе конечно же хотелось, чтобы Боря и в интимном плане не подкачал. И если так случится, то можно будет считать, что ей в руки упал прямо с неба настоящий бриллиант.
Дашино свидание обещало быть гораздо менее романтичным: она встречалась с диссертантом. Именно этому парню она «помогала» писать диссертацию. Это был двадцатичетырёхлетний юноша, недостаток ума и образования компенсировавший бойкостью. За несколько месяцев он совершенно умотал Дарью. Она поражалась его самоуверенности, ничем не оправданной. Он даже говорил безграмотно, но это смущало только его собеседников, а сам Антон вовсе не замечал собственных ошибок.
«И как он сдал кандидатский минимум? – думала Даша. – И какой из него кандидат наук? Что он даст науке?»
О том, внесёт ли он достойный вклад в науку, Антон вовсе не переживал. Это Даша всегда зацикливалась на глобальных вопросах, а люди вокруг жили гораздо проще: ставили цели и шли к ним, пусть даже и окольными путями. Антон, при его уровне знаний, никогда самостоятельно не осилил бы диссертацию. Но очевидно, кто-то активно его поддерживал и проталкивал – парню везде горел зелёный свет. Даше позвонил из университета знакомый преподаватель и попросил «проконсультировать» юношу. Потом преподаватель звонил ещё несколько раз и умолял «не бросать мальчика, он сам не справится».
В результате Дарья сама и выполнила всю научную работу.
А сегодня они с Антоном договорились встретиться, чтобы поставить жирную точку в их сотрудничестве. Даша рассчитывала на крупное вознаграждение, так как крови этот парень у неё выпил немерено: лез, куда не просят, мешал.
Даша ждала Антона, заняв маленький столик в углу зала. Она заказала чашку эспрессо, но мечтала о калорийном домашнем ужине. Ей не терпелось поскорее разделаться с бездарным соискателем и отправиться домой, унося в сумке тяжёлую пачку честно заработанных денег.
Кафе в этот вечерний час постепенно заполнялось посетителями. Даша наблюдала за ними из своего уголка, как из укрытия. Ей было неуютно – казалось, все смотрят на неё и думают: «Вот сидит странная неловкая девушка, дожидается кавалера». Она предлагала Антону заехать, как и прежде, к ней домой, но аспирант предложил забить стрелку в кафе, ссылаясь на дикие пробки в центре города.
Неподалёку расположилась шумная компания французов. Они жестикулировали и обсуждали что-то на своём языке, смущали официантку любезностями, произнесёнными на корявом русском.
Даша удивилась, как плохо она понимает их речь. Она учила французский в школе и знала его лучше всех в классе (впрочем, как и все остальные предметы, особенно химию). Один раз она даже участвовала в областной олимпиаде и страшно переживала, что заняла второе, а не первое место. В университете переключилась на английский, так как он был необходим для научной карьеры и чтения специальной литературы. И сейчас с английским у Даши не было никаких проблем. А французский совершенно выветрился из головы…
А вот Антон не знал даже английского! Работая над диссертацией, Дарья раскопала шикарные первоисточники по теме. Но использовать их не решилась. На защите бы выявился обман: как же так, диссертант ссылается на заковыристые иностранные тексты, а сам и двух слов по-английски сказать не может?
…Отдельные слова, долетавшие от французов, Даша всё-таки понимала. Ей вдруг почудилось, что они обсуждают одинокую мадемуазель за соседним столиком – то есть саму Дарью. И Даша ещё больше скукожилась в кресле, стараясь превратиться в невидимку. Она уже проклинала Антона – зачем он назначил тут встречу? – и думала о Веронике. Каким образом ей удавалось чувствовать себя непринуждённо и комфортно, приходя в ресторан в полном одиночестве? Её не смутили бы взгляды и слова французов. Она или дала бы им отпор, или в мгновение ока задружилась.
Франсуа (36, фотограф): Bien sur les femmes russes sont charmantes. Regardez cette petite, qui est assise devant la table voisine… Quels beaux yeux verts!
Наконец-то появился Антон. Он торжественно нёс перед собой букет роз, а под мышкой зажал ещё и коробку конфет.
– Здрасьте, Дарья. Это вам, – объявил юноша, протягивая дары.
– О! – тут же смутилась Даша. – Спасибо. Как мило с вашей стороны.
Антон удобно развалился в кресле, молниеносно перехватил официантку, пытавшуюся прошмыгнуть мимо, и заказал апельсиновый фреш и кофе.
– А я вам привезла оставшиеся материалы… Так, ну что ещё… Работа выполнена. Ваша задача – хорошо защититься. Антон, вы меня слышите?
– Да, конечно, – кивнул аспирант.
– Вот, держите флэшку. Тут окончательный вариант и все-все-все данные.
Минут десять они обсуждали дальнейший план действий Антона. Ему предстояло совершить ещё множество телодвижений, продвигая «свой» научный труд.
– Дарья Николаевна, я так вам благодарен! – с чувством произнёс юноша. – А теперь вы меня простите, убегаю. Дела, дела.
Антон жестом подозвал официантку, рассчитался и встал с места.
– Я полетел, Дарья Николаевна. Ещё увидимся!
Даша смотрела на него в полном недоумении.
– Антон, постойте… А как же деньги? – промямлила она.
Парень замер, как цапля, на одной ноге, потом осторожно опустил её на пол и плюхнулся обратно в кресло.
– В смысле?
– Деньги за работу? Вы ведь должны мне заплатить…
Антон поставил локти на стол и упёрся подбородком в кулаки, глубоко задумавшись. Вид у него был растерянный. Или он хотел так выглядеть.
– Ничего не понимаю, – пробормотал без пяти минут кандидат наук. – Деньги… Какие деньги?
Он посмотрел на букет и конфеты на краю стола, Даша тоже перевела взгляд с лица Антона на его подношения. «Я же отблагодарил, вот розы, вот шоколад… Неужели этого недостаточно?» – безмолвно прозвучало в тишине.
Дарья почувствовала, как она проваливается в пропасть. Она словно наступила не туда, на хрупкий лёд, и соскользнула в ущелье.
– Возникло какое-то недоразумение, – сказал Антон, тараща честные глаза. – Я думал, вы мне помогаете… ну… как бы по знакомству. Потому что вас об этом попросили. А ещё потому, что тема моей диссертации… это… как бы очень вас заинтересовала. Мне и в голову не могло прийти, что вы делаете это за деньги. У вас же дед-академик… и это… родители известные… Я и не думал…
Даша вздрогнула. Если в начале дискуссии она порозовела от смущения, то сейчас и вовсе запылала. Ситуация настолько травмировала её самолюбие, что Даша уже была готова проститься с деньгами. Она понимала – ловкий юноша хочет обвести её вокруг пальца, и испытывала стыд за него, не смела даже смотреть ему в глаза.
А упоминание деда и родителей и вовсе выглядело как попытка шантажа. Подумать только, до чего докатилась девица из некогда славной семьи! Пишет научные работы на заказ!
Даша зачем-то полезла в сумку, у неё дрожали руки. Ещё мгновение – и она вскочила бы из-за стола и ринулась вон, глотая слёзы. Четыре месяца мучений и титанического труда – и всё зря. Никакой компенсации, никакого вознаграждения! Она могла бы напомнить сопляку, как в самом начале отказывалась писать диссертацию, а он уверял её, что «будет премного благодарен, она не пожалеет, правда-правда, его благодарность… это… как бы не будет знать границ». Нет, они не договаривались о конкретной сумме, но она всем известна – каждое научное изыскание имеет свою цену, с небольшим колебанием в ту или другую сторону. Даша рассчитывала, представив качественно сделанную работу, на оплату по самому высокому тарифу.
Антон с видом оскорблённой невинности наблюдал за девушкой. Он, видимо, выжидал, когда она осознает ошибку и уберётся несолоно хлебавши.
Даша уже почти так и сделала. Но сбоку от себя вдруг услышала смех – насмешливый и дразнящий. На него невозможно было не обернуться… Французы уже исчезли, а их место заняла Вероника. Она сидела нога на ногу, курила и наблюдала за происходящим сквозь маленькое облако дыма. Вероника была в красивом зелёном платье, подчёркивающем цвет глаз, – они сверкали как изумруды.
Даша на секунду закрыла глаза, но наваждение не исчезло.
– Подружка, не будь размазнёй, – сказала Вероника. Зажав сигарету между указательным и средним пальцами, мизинцем она отодвинула с виска прядь волос, рискуя поджечь шикарную рыжую шевелюру. – Я бы этому стервецу яйца поотрывала, – доверительно сообщила она. – Девочка моя, он тебя отымел по полной программе. Но всё ещё можно переиграть, если ты сейчас перестанешь изображать из себя тургеневскую барышню. Взбодрись! Выпрямись, подними голову! Тебе нужны эти деньги. И ты честно их заработала. Так вытряси их из этого недомерка. Ты меня поняла, малышка?
– Да, поняла, – прошептала Даша.
– Громче, пожалуйста.
– Да, поняла.
– Что вы сказали? – встрепенулся Антон.
Его щепетильная наставница молчала две минуты. А когда заговорила, её голос звучал уже более твёрдо.
– Вы должны мне заплатить, – произнесла Даша.
Над столом повисло тягостное молчание. Антон ничего не отвечал.
– Вы должны мне заплатить, – повторила Даша. Она назвала сумму. Антон скривился так, словно нашёл в йогурте таракана.
– Дарья Николаевна, мы с вами не…
– Да, мы не заключали договор. Но ведь существуют какие-то представления о честности, порядочности…
– О чём вы говорите! – засмеялся вдруг Антон. – Вы же сами участвуете в обмане, в подлоге! Вы написали диссер, а я как бы автор. Где тут честность?
– Но, несмотря ни на что, вы должны оплатить мой труд, – выдавила Даша. В её глазах стояли слёзы. – Титанический, между прочим, труд! «Кирпич», научное исследование, три публикации, автореферат!
Антон хмыкнул. Он смотрел на девушку с неприязнью и отвращением.
– Ну, ладно, ладно, – раздражённо произнёс он. – Я вам заплачу. Но о той сумме, что вы назвали, не может быть и речи! Это даже смешно.
– Нет, я настаиваю, вы не…
– Я вам перезвоню, – отрезал Антон и поднялся с места. – У меня совершенно нет времени сидеть тут с вами.
– Когда вы привезёте деньги?
– Их ещё надо собрать, между прочим! – огрызнулся Антон. – Всё, до свидания, Дарья. Не ожидал от вас!
…Даша не помнила, как доехала домой на маршрутке. Разговор с наглым юнцом её вымотал, обида и разочарование были огромными. Но всё же она не сдалась – благодаря Вероникиной поддержке! Если бы та её не подбодрила, Даша после первых же слов Антона пулей вылетела из кафе, глотая слёзы и умирая от унижения… А так, возможно, удастся выбить из бессовестного хама хоть какие-то деньги…
