Глава 16
Нервный лобстер
– Серёжа мне не нравится в последнее время, – сказала Марго. – Поправился, обрюзг.
– Сергей? – изумилась я. – Не может быть!
Речь шла о моём старшем брате. С детства я привыкла считать его объектом безусловной и самоотверженной любви мамули. В то время как я ещё должна была доказать право на свою порцию симпатии.
Строго ограниченную порцию.
В борьбе за материнскую любовь я смиренно отступала на второй план, не в силах соперничать с братом. Мощь его обаяния была такова, что даже в этих условиях я питала к Сергею чувство не зависти, а обожания.
Мы виделись где-то год назад. Брат, конечно, давно расстался с амплуа резвого юноши, но и обрюзгшим дядькой вовсе не стал, был по-прежнему красив и обаятелен.
Неужели он сильно изменился?
Мы сидели в ресторане «Виконт» и ждали заказ под душещипательное попискивание скрипки. Букетик мелких чайных роз в вазе навевал мысли о близком лете, из хлебной корзины выглядывал румяный багет, приборы и пустые тарелки мерцали в полумраке. В восемь вечера зал был полон, несмотря на то что дешёвым это заведение назвать было нельзя. Напротив, «Виконт» относился к числу самых дорогих ресторанов города. Столик пришлось бронировать заранее. И кто там говорил про всемирный финансовый кризис?
Да людям просто некуда девать деньги!
Прочитав пару строчек в меню, я поняла: чтобы оплатить счёт за один ужин, не хватит оклада, заработанного в газете за целый месяц. Зато билеты на «Жизель» стоили в десять раз дешевле, чем скромная порция лобстера, приготовленного шеф-поваром Гийомом. В ценах явный перекос, и суть его в том, что телесные удовольствия покупаются гораздо охотнее, чем духовные, а значит, и ценятся гораздо выше.
Вот и мой старший братик, очевидно, сделал выбор в пользу плотских наслаждений. И, увы, раскабанел.
Не представляю его толстым!
После школы Сергей отправился поступать в московский вуз, блестяще его закончил и остался жить и работать в столице. А так как Марго тоже со временем перебралась в Москву, то они более плотно общаются друг с другом, нежели со мной…
– Это всё его новая подружка.
– Опять новая?!
– Он тебе не говорил? Настя. Ей двадцать семь. И там, похоже, дело идёт к свадьбе.
– Правда? Фантастика! Неужели нашлась девушка, сумевшая сбросить якорь с палубы нашего быстроходного фрегата? И поставила его на прикол?
Вот со скрипом разматывается цепь, и заржавевший якорь с всплеском падает за борт. Стремительно взрезав толщу мутно-зелёной воды, пронизанной солнечными лучами и испещрённой стайками рыбёшек, он зарывается в нежный ил…
– Видимо, да.
Скрипача сменил виолончелист. Тихая мелодия неприкаянно витала в воздухе среди жующих людей. Наш стол уже украсился тарелками с едой.
– Тебе нравится Настя?
– Не знаю, – мрачно выдавила мама. – С одной стороны, хорошо, что Сергей наконец-то остепенился, я ведь мечтаю о внуках. Но с другой стороны, перемена, произошедшая с ним, сродни потере самого себя. Из поджарого волка, жадного до новых впечатлений, он превратился в скучного домоседа. Теперь кроме Насти ему никто и не нужен. И чем она его зацепила?
– Готовит вкусно, – хмыкнула я, рассматривая сооружение на моей тарелке. – Или просто время ему пришло – попасться на чью-то удочку. Возраст.
– Не знаю, – хмуро покачала головой Марго.
Чтобы понравиться Марго, невеста Сергея должна была обладать невообразимыми достоинствами. И в то же время невообразимые достоинства избранницы могли стать серьёзным препятствием на пути к сердцу будущей свекрови – материнскую ревность ещё никто не отменял. Марго наверняка хотелось сохранить пальму первенства в вопросе влияния на сына.
Но эту привилегию она уже утратила!
– Она специально его откармливает, – желчно произнесла Марго. Она сражалась с лобстером. – Того, каким он всегда был, ей бы ни за что не удержать.
– Не думаю, что дело идёт к свадьбе, – заявила я. – Сергей бы сразу мне сказал.
– Да? Ты думаешь?
В её взгляде полыхнуло недоумение пополам с тревогой. Вероятно, мысль о том, что дети общаются в обход её персоны, не посвящая в подробности бесед, странно поразила её. Она привыкла всё держать под контролем…
Мне странно обсуждать Сергея в подобном тоне – рассматривая его недавно приобретённые несовершенства. Раньше любое слово о нём произносилось с благоговейным придыханием. И вот – кумир низвергнут с пьедестала. Стыдно, но моё самолюбие сладко млеет.
Какой позор!
Ведь я люблю брата.
Но он слишком долго был идеальным героем…
– А вы с Никитой когда созреете? – невинным тоном поинтересовалась Марго. Она знает, как бесят меня подобные вопросы. – Когда узаконите отношения? Не возникает такой мысли?
Ещё как возникает!
Я с этой мыслью просыпаюсь и с ней же заканчиваю день. Шутка. Хотя, конечно, видения свадебного кортежа и атласного корсета с пышной юбкой на китовом усе отнюдь не вызывают у меня отвращения. Да, уже вполне могла бы попробовать себя в образе невесты. Но из присущей мне деликатности я не поднимаю этот вопрос чаще, чем один раз в месяц.
Вернее, трижды за день.
Нет, Никита не против. Просто у нас совершенно нет времени. А полгода назад не было настроения и денег. Два года назад не было желания – мы едва не разбежались. Три года назад мы уже почти, но всё же нет. Четыре года назад разговор о свадьбе и не заходил – слишком рано… Вот так и получается – я всё ещё девушка, не примерившая фаты и не вкусившая первой брачной ночи.
– Не грусти, – успокоил меня Никита, когда я надрывно вздыхала над журналом «Невеста», рассматривая фотографии. – Успеем! Зато сейчас нашим отношениям присуща пикантность, ведь, если руководствоваться общепринятой моралью, мы живём во грехе. Согласись, в наше время секс лишился статуса запретного плода, превратившись в простое развлечение, вроде похода в кафе. А наш с тобой незарегистрированный союз сохраняет терпкий привкус греховности, недозволенности. Так и должно быть, когда речь идёт о сексуальных отношениях…
Хм, подумала я тогда, интересно, сколько женщин, так и не дотащивших избранника до ЗАГСа, услышали в оправдание подобный аргумент?
Думаю, я единственная.
– Мам, давай не будем про это, – попросила я. – Конечно, мы с Никитой когда-нибудь обязательно… Но сейчас совершенно нет времени. Ты же видишь, он постоянно в командировках.
Внезапно наше уединение было нарушено – и отнюдь не официантом, решившим пополнить запасы провизии на столе! Из полумрака, наполненного звуками музыки, постукиванием приборов и приглушёнными голосами, вдруг возник… Егор Петров.
– Вот так встреча! – улыбнулся он, разведя руки в стороны. – Юля! Я рад тебя видеть!
Я застыла с куском мяса в зубах. Боюсь, ещё и листик базилика элегантно свисал на подбородок.
Но зато я смотрелась эффектно.
А Егор… В светло-сером костюме и чёрной рубашке он был просто ослепителен. Не дождавшись, когда я представлю его маме, наглец представился сам.
– Сотрудник страховой компании? – переспросила Марго. Она смотрела на гостя благожелательно, он произвёл на неё хорошее впечатление. – Егор, вы присаживайтесь к нам. Юля, ты пишешь статью об «Атланте»?
– Нет, Юля ждёт от нас страховую компенсацию за разбитый автомобиль, – объяснил Егор.
Я наградила его уничтожающим взглядом. Если не удастся быстро отделаться от назойливого юноши, вечер будет непоправимо испорчен. Каждое его слово повлечёт за собой цепь маминых уточняющих вопросов и выяснений.
И тогда мне крышка.
– Юля, ты разбила «Жигули»? – удивилась Марго. – Да нет, когда бы успела, мы же утром ездили на твоей машине.
Ну, вот, уже началось.
– Проблемы не с «жигулёнком», а с «ниссаном», – поправил Егор.
– С каким «ниссаном»? Не понимаю, о чём идёт речь.
– Можно тебя на пару слов? – холодно осведомилась я, просверлив взглядом в настырном страховщике две дырки, и поднялась из-за стола.
Егор тоже встал и с явной неохотой отправился следом за мной в холл ресторана.
Из письма к Веронике:
«…и столкновение с вредным страховщиком в ресторане, безусловно, не было случайным! Я нисколько в этом не сомневаюсь. Он нагло меня преследует. Обложил со всех сторон. Порывался познакомиться с мужем – ему это не удалось, так как Никита в командировке. Теперь вот прицепился к Марго. Этот парень отравленной змеёй вползает в мою личную жизнь. Он, наверное, узнал в театре, когда закончится балет, и заблаговременно занял наблюдательную позицию в «Виконте». Ведь я сама рассекретила свои планы, всё ему рассказала, куда и когда завтра иду – сначала на «Жизель», потом в ресторан. Болтушка – это диагноз. У меня неизлечимая болезнь: я слишком много говорю. Но не всегда правду. И потом бьюсь, как муха, в паутине лжи…»
В холле ресторана я с Егором не церемонилась. Вероятно, даже была чересчур груба. Но он сам спровоцировал подобную ситуацию, и моя грубость была оправдана. Егор знал, что этот вечер я хочу провести с мамой, а не посвящать выяснению подробностей автокатастрофы. Но всё-таки, преследуя собственную цель, он выследил нас в ресторане. Я зло прошипела Егору, чтобы он больше не смел приближаться к нашему столику!
С мамой пришлось труднее. Когда я вернулась, она, как гранатами, закидала меня вопросами… Кто этот Егор? О чём он говорит? Какая машина? Какая страховка? Куда пропал очаровательный парнишка? Почему ушёл? Что ты ему сказала?
Ну и так далее…
Потребовалось проявить изощрённую изобретательность, чтобы удовлетворить мамино любопытство. Конечно, она знает, что в начале февраля моя подруга Нонна Кратова разбилась на машине неподалёку от кафе «Бодрый Джек». Но мама не в курсе, что автомобиль принадлежал мне… Поэтому я покрылась испариной, сочиняя ответы.
Таким образом, ресторанный вечер в обществе Марго никак нельзя было назвать умиротворённым. Но в принципе рядом с мамой расслабиться никогда не удаётся. Даже без помощи Егора мы и сами постепенно нашли бы взрывоопасную тему и всласть помучили друг друга.
SMS от Никиты:
«Скучаю. Если б я был Моц., ты бы стала моей «Мален. серенадой»!»
Как мило!
Сравнение с «Маленькой серенадой» Моцарта мне льстит. Приятно думать, что у Никиты я ассоциируюсь с этой солнечной мелодией, стремительной и весёлой… Неужели я на самом деле такая? Сегодня в ресторане Егор наверняка подумал, что его атаковала ядовитая гарпия…
Но любимому мужчине виднее.
Как он сказал – так оно и есть!
