Глава 13
У одних женщин к сорока годам в глазах появляется смертельная усталость, у других – загадка. Алина Владимировна относилась к последним. Ей было сорок пять, в народе она считалась ягодкой.
Темпераментом Алина Владимировна соперничала с сицилианками. Эмоции брызгали из нее во все стороны, словно сок из мандарина, сжатого в кулаке. Она прекрасно чувствовала себя в своем возрасте и не согласилась бы вернуться на двадцать лет назад. Тогда она была одинокой, безработной, измученной безденежьем женщиной и влачила полуголодное существование. Тогда она даже брови не умела толком выщипать!
Сейчас Алина Владимировна жила полнокровной жизнью. Она была яркой и экстравагантной. В общем, в состязании с собой двадцатипятилетней сегодняшняя Алина Владимировна безоговорочно выигрывала сравнение.
Она работала в отделе валютных операций крупного банка, пользовалась авторитетом, ее опыт отлично оплачивался. Она ни в чем себе не отказывала. Бифштексы, омары, вино, шоколад – пожалуйста, фигура оставалась безупречной; костюмы от Валентино, туфли от Каран и норковые палантины от Ферре – денег хватало; любовники, молодые поджарые волки с голодными глазами – всегда у ноги, рядом, в напряженном ожидании…
И еще был повод ежедневно благодарить небеса – красавица дочь, талантливая и добрая…
– Ты мне дашь поносить? – спросила Алина Владимировна, оглядываясь на Лизу, застывшую в кресле.
На Лизе из одежды было всего два предмета: ажурные стринги, впивающиеся в попу, как голодная оса, и кольцо на левой руке. Так она ходила дома летом, в жару. Лиза держала в руках пакет с соком, но не пила, думала о чем-то. Алина Владимировна втиснулась в дочкину юбку.
– Она с барахолки, – осадила дочь мамашу. – Ты ведь не прельстишься ширпотребом, купленным на вещевом рынке.
– Да что ты?! – изумилась Алина Владимировна. Она, извиваясь, выползла на свободу из бирюзовой юбки и тоже осталась в кружевных панталонах с эластичной утягивающей вставкой на животе. У нее были точеные ноги, и она не упускала шанса доказать, что они все еще шикарные. Пусть даже дочери, пусть даже себе в зеркале. – И не скажешь! А за сколько?
– Пятьсот рублей. Турция.
– Фантастика! Повесить бирочку – и в бутик на Дебютной улице. Пятьсот долларов!
– А так оно и есть. Ты думаешь, тебе сюда привезут настоящего Гальяно?
– Ты меня убиваешь, Лиза!
– Нет.
– А почему ты такая тихая? Что с тобой? Я тебя не узнаю!
– Знаешь, у меня сейчас клиент… Я оформляю ему… Короче, он зовет замуж.
– Ого! Так что же ты молчишь? Кто? Молодой? Красивый? Богатый?
– Сколько сразу вопросов!
– Я мать, я волнуюсь!
– Тридцать два года. Вполне симпатичный. Несметно богатый. Руслан Романович Рудницкий.
– И имя звучное. Так. Отчество хорошее – Русланович, Руслановна… Например, Анна Руслановна. Нравится?
– Мне нравится твоя прозорливость. Я еще не согласилась выйти замуж, а ты уже отправила меня в роддом, а себя определила в бабушки.
– Се ля ви, – вздохнула Алина Владимировна. – Ты и так была достаточно добра ко мне, дала порезвиться. По правде говоря, уже четыре года назад могла бы сделать меня бабушкой. А пока нет внуков, я ощущаю себя девочкой.
– Я подозреваю, ты и с внуками будешь ощущать себя девочкой. Продолжай в том же духе, потому что я не выйду замуж за Руслана Рудницкого.
– Рудницкий, Рудницкий… Имя знакомое. Предприниматель? Поспрашиваю в банке, может, кто знает. Но! Ты не хочешь? Он тебе не нравится?
– Он мне не нравится. Хотя я не могу понять почему… Нет, уже немного нравится. Он то и дело чем-то меня удивляет.
– Хороший знак, моя девочка. А если он будет тебя постоянно смешить, то ты и вовсе никуда от него не денешься.
– Да, у него есть чувство юмора. Почему я не испытываю к нему особой симпатии? Что-то в нем не то. Я воспринимаю его в коричнево-серой гамме. Представляешь, какое ужасное сочетание?
– Представляю, хотя не очень. Ты не слишком привередлива, Лиза? Тебе уже не двадцать.
– Не пытайся сбагрить меня с рук. Я не буду торопиться.
– Молчу, молчу.
– А сегодня он силком затащил меня на обед в ресторан. Заявился в «Артиссимо» с букетом тюльпанов. И это уже второй букет, которым я осчастливлена. В паузе между вениками было предложение. А что произойдет между вторым и третьим букетом? Этот Рудницкий феноменально стремителен. Наверное, он так же проворачивает сделки – с крейсерской скоростью. Я не хотела идти с ним в ресторан. И правильно не хотела. Там произошел ужасно неприятный инцидент…
И Лиза подробно рассказала матери о том, что случилось в ресторане. О, как она рассказывала! В лицах, подпрыгивая, бегая, размахивая руками. А так как Елизавета была практически голой, и ее чудесный круглый бюстик с торчащими, как ядерные боеголовки, сосками подпрыгивал вместе с ней, фотографы журнала «Плейбой» отдали бы год жизни за разрешение провести фотосессию в этой комнате в этот час…
…Скромно заказав рис с овощами (к возмущению Руслана – словно хрупкая мадемуазель, приглашенная на обед, была обязана съесть фаршированного кабана размером с трейлер), Лиза стала ковырять в тарелке, с трудом придавая лицу необходимую учтивость.
Ей не хотелось есть, ей не хотелось сидеть здесь, ей не хотелось замечать в глазах коммерсанта отблески вчерашнего разговора и слышать немой вопрос: «Не передумала ли ты? Ты согласна?» Лиза злилась на Руслана и из-за этого злилась на себя. Она понимала, что несправедлива к парню, что объективно он хорош и не заслуживает, чтобы его третировали. И Лиза злилась на Рудницкого еще больше из-за того, что он заставляет ее быть недовольной собой.
Но Руслан, надо отметить, сбавил обороты. Если его изводила мысль, достанется ли ему когда-нибудь эта строптивая девчонка, то его мучения оставались тайной. Он взял себя в руки. Был весел, острил и выбирал для разговора нейтральные темы. В основном обсуждался будуарно красный офис. Наверное, Рудницкий понял, какую совершил ошибку, навалившись на даму ротой бравых десантников. И теперь отступил, сдвинул линию фронта…
Лиза собиралась домучить последнюю кукурузнику, когда к их столику подвалил детина внушительных размеров. Ребенок Кинг-Конга, не иначе.
– Привет, – радостно обратился он к Лизе. – Не помнишь меня?
От малыша, как духами Кензо, восхитительно тянуло перегаром. Его необъятная ряшка лоснилась от пота. Он только что плотно пообедал и потому бурно всхрюкивал, каждый раз интеллигентно прикрываясь волосатой лапой.
– Что? – отпрянула Лиза. Она была удивлена.
Руслан в презрительном недоумении приподнял черную размашистую бровь.
– Да брось, киса, – ухмыльнулся детина, гоготнул, рыгнул. – Не притворяйся. Классная девчонка! – по-братски обратился он к Руслану. Словно радовался за коллегу, владеющего товаром, отличные качества которого ему уже знакомы. – Убойная!
– Что?! Кто вы такой?! – дернулась Лиза. В ее изумленных, обиженно распахнутых глазах появились слезы.
– А я бы опять не против, – кхекнул мальчуган и сделал несколько неприличных движений тазобедренными суставами. Он будто пытался отбить причинным местом мяч. – Помнишь, как конкретно у нас все получилось?
Лиза закусила губку, на ее лице появились красные пятна. Она беспомощно посмотрела на Руслана. Тот раздраженно отбросил в сторону салфетку. И поднялся со стула.
Все произошедшее далее было очень красиво и достойно фильма в жанре экшн. Бизнесмен, значительно проигрывающий в габаритах детине, ловко дернул его за руку, одновременно вывернув малышу кисть, а другой рукой смачно врезал противнику в челюсть. Тот рухнул как подкошенный, с удивленным всхлипом. А когда Руслан оторвал его физиономию от пола, использовав в качестве подъемника шевелюру поверженного врага, он простонал: «Полегче, полегче, я ошибся, простите…»
Рудницкий поддел левую почку слоненка носком сверкающей туфли.
– Вставай, уродец, – сказал он.
Парень с трудом поднялся.
– Мадам, пардон, – буркнул он. – Ну, ошибся… Бывает… Пардон, мадам!
Лиза схватила сумочку и бросилась вон из ресторана. Руслан догнал ее километрах в семидесяти от злачного места. Лиза мчалась, не разбирая дороги, и заливалась слезами.
– Я его не знаю! – закричала она.
– О, милая, конечно! Не вздумай оправдываться!
Руслан привлек к себе бедняжку и на мгновение сжал в объятиях. Но только на мгновение. И очень политкорректно. По-дружески.
– Спасибо, – вымолвила, шмыгая, Лиза. – Ты защитил меня.
– Не благодари, пожалуйста. Любой мужчина на моем месте поступил бы так же.
– Но не каждый бы справился, – улыбнулась Лиза. – Он был раза в два крупнее тебя.
– Неужели? Не заметил! – утрированно небрежно бросил Руслан. – Так, муравьишко.
– Да уж, муравьишко, – улыбнулась сквозь слезы Лиза.
…Но в душе остался отвратительный осадок. Лиза была оскорблена и ошарашена. И на Руслана, пусть и поступил он достойно, по-мужски, защитив даму от гнусных инсинуаций, тоже падал отсвет неприятных воспоминаний о случившемся.
– …Ты нас познакомишь? – поинтересовалась Алина Владимировна. – Или не имеет смысла? Что, он совсем тебе не нужен? Кстати! – Алина Владимировна уставилась на дочку шальным взглядом. – Если этот восхитительный мужик тебе не нужен, то тем более познакомь! Я сейчас свободна, как парус, сорванный с мачты.
– Мама! Ему тридцать два. А тебе сорок пять!
– Спасибо, что напомнила. Ну да, сорок пять, и я бьюсь в климактерических судорогах.
– Хорошо, познакомлю, – кротко согласилась Лиза. – Конечно. Почему нет? Веселитесь.
– Нет, ты к нему не совсем равнодушна. Уже жадничаешь. Стоило мамашке позариться на твое добро.
– Да нет, бога ради, не нужен он мне. Забирай.
– Я знаю, Лиза, о ком ты думаешь! – хитро улыбнулась Алина Владимировна. – Тот сладкий губошлеп из ресторана «Герр Тайлер» не дает тебе покоя. Тот, что выпендривался у бильярда. И я тебя понимаю.
– Симпатичный, правда? – с удовольствием подхватила Лиза. Она воспрянула, оживилась, задышала.
– Очень, – кивнула Алина Владимировна. – Нет, вы посмотрите на нее! Не нужно надевать очки и брать бинокль – все ясно. Тебе нравится тот, а не этот.
Из Лизиной голой груди вырвался взволнованный, прерывистый вздох.
– А Рудницкий так же хорош?
– Да, – враз поскучнела Лиза. – Я же говорю, он безупречен. Темноволосый и светлоглазый. Аж тошно, до чего идеален. И дерется классно.
– Девочка моя, везет же тебе! Нет, ты обязательно должна меня познакомить. С обоими.
– Бессовестная!
