Глава 11
Петля затягивается
Проблема с деньгами, улетающими на покупку продовольствия, счастливо разрешилась без моего участия. Теперь Никита, а не я, каждый день увеличивал выручку супермаркета или рыночных торговцев. Возможно, многие противоречия разрешаются гораздо легче, чем это себе представляешь. Я просто выдавала утром любимому список, а вечером получала заказ.
Еще Никита купил мне в «Шифоньере» костюм.
– Там ведь страшно дорого! – ужаснулась я. Цена на этикетке напоминала число «пи» без запятой. – И такая крутая марка!
– Я оставил этикетку не для того, чтобы ненавязчиво указать тебе на истраченную сумму, – смутился Никита. – Я боялся, размер не подойдет.
Размер подошел, серая в полоску ткань чудесно обтягивала мои скудные округлости, брюки и пиджак сидели как влитые. Я с удовольствием разглядывала себя в зеркале. Приятно оказаться рядом с мужчиной, щедрость которого конкурирует с его материальными возможностями!
Мой персональный бюджет, освобожденный от трат на еду, приосанился и похорошел. К тому же в «Стильной Леди» мне в полтора раза увеличили гонорар. Ах, если б и другие мои проблемы разрешились так же удачно!
Нет.
Дамокловым мечом висели надо мной обвинения Нелюбина. Проклятый следователь являлся даже во сне! Его бархатный баритон звучал в ушах, лицо с проницательным прищуром Брюса Уиллиса маячило перед глазами… А утром сновидения таяли, и я просыпалась с терпким осадком в груди. Я уже ненавидела следователя!
На днях он имел наглость снова подловить меня во дворе дома. Я попыталась незаметно прошмыгнуть мимо песочницы, пока скучающие мамашки с детьми не взяли меня в плен.
После воскресного приключения мне тяжко было смотреть на карапузов – двухдневная возня со стоматологическим подкидышем разбередила рану. Я живо вспомнила, как выращивала мою бусинку – Аню, сколько сил, нервов и любви в нее вложила. А теперь этот ребенок мне недоступен. Наемная гувернантка срывает розовые бутоны ее улыбок, чужому человеку достаются все эти бесценные сокровища – исковерканные слова, наивные открытия, удивленный взгляд ее бесподобных глаз. Всем этим должна была наслаждаться я! Но Ирина распорядилась по-другому.
Ну почему она не звонит?!!
Почему не звоню я – ежу понятно. Я обиделась! В ту субботу подруга обошлась со мной издевательски! Мое самолюбие утопили в болотной жиже. Почему же Ирина не спешит извиниться?!
Но тут из-за березы выскочил Нелюбин в плаще Бэтмена и с нунчаками, и мои молчаливые страдания прервались на самом интересном месте. На физиономии следователя ясно читался приговор моей свободе.
Караулил? Выслеживал?
Что за манеры!
– Приветствую!
– Ну, опять! – взмолилась я. – Анатолий Кириллович! Вы облаву на меня устраиваете?
– Да просто, Юля, проезжал мимо и решил уточнить один вопрос.
От следователя тонко и вкусно пахло туалетной водой, хотелось подойти еще ближе и вдохнуть поглубже. И весь он был приятен глазу – такой свежий, ладный, хорошо одетый. Но лучше б он не появлялся в моей жизни!
– Мне в редакцию надо. Я спешу.
– Да ладно, Юлия Андреевна! Разговор со мной важнее любых ваших планов.
– Серьезно?
– Конечно. Пока еще у вас есть возможность спешить, ездить в редакцию. Но все может обернуться иначе.
– В смысле? – тупо спросила я. – На что вы намекаете?
– На то.
По моей спине побежали мурашки, я даже стукнула зубами от внезапно охватившего меня ледяного ужаса. О чем он говорит? О тюрьме? Неужели все так серьезно?!
Мучитель! Инквизитор!
Нет, это происходит не со мной.
– Юля, вы придумали себе более вразумительное алиби?
– А надо?
– Вы меня удивляете! Ваше заявление о кинотеатре оказалось насквозь фальшивым! Кинотеатр в тот день был закрыт. А признаться, что вы были на стройке с Кумраевым, вы почему-то отказываетесь…
– Да, интересно – почему?
– Ой, увольте! Не надо сарказма! Вы не в том положении, чтобы язвить. Извольте предоставить более жизнеспособное алиби. Где вы были, если не на стройке?
– Да просто гуляла в том районе! – рявкнула я. – Ну, да, в кинотеатр не заходила. Убить меня за это?! Но я слонялась в окрестностях. И поэтому решила – если скажу про кино, вы от меня отвяжетесь! Кто ж знал, что именно в ту среду кинотеатр не работал?
Мы стояли под оранжево-медным кленом. Яркие геометричные листья устилали сухую землю. Бреши, пробитые в когда-то роскошной кроне осенним увяданием, были заполнены сверкающими солнечными лучами. Очарование теплого, прозрачного дня и физическое обаяние Нелюбина не позволяли мне испытывать адекватные чувства в отношении следователя – мое раздражение имело остро-сладкий, словно индийская приправа, вкус. Внутри пузырились фонтанчики адреналина, страх разоблачения вкупе со злостью действовали опьяняюще. Мне хотелось нравиться Нелюбину. Как глупо – жертва, кокетничающая с палачом!
Но в следующие три минуты он выбил эту дурь из моих мозгов! Уже через короткое мгновение я мечтала только об одном – убежать от него подальше и спрятаться в надежную щель. Притвориться дохлой гусеницей, а глазки пусть ему строят другие фигуранты!
– Юля, – сказал Нелюбин, – Кумраев вас изводил, преследовал. И я выяснил, почему он это делал. У него был веский повод. Теперь я в курсе.
У меня похолодело внутри.
Неужели?..
Неужели ему удалось разузнать о том?..
Но как?!
– Этой весной вы обманом вынудили Кумраева купить участок с недостроенным коттеджем. Вы помогали своей подруге Ирине – она работала в агентстве недвижимости «Квартал». Клиентов фирмы вы, вероятно, использовали как материал для оттачивания суггестивных способностей.
– Чего?
– Ой, не надо, пожалуйста! Я читал статьи Анфисы Броневик в «Удачных покупках». Ваш словарный запас богат, ему позавидует и профессор филологии. Так что не прикидывайтесь дурой, Юля!
Я не прикидываюсь. Я она самая и есть: дура! Кристально чистый образец, квинтэссенция идиотизма и глупости! Только стопроцентная дура способна вляпаться в такую историю.
– Ну, что вы молчите, Юля?
– Судорожно пытаюсь поумнеть, чтобы соответствовать вашим представлениям обо мне.
– Я про коттедж спрашиваю.
– А…
Отрицать!
Все отрицать!
– Да, я помогла подруге продать коттедж. Кумраев вцепился в него, как советская покупательница в последнюю пару финских сапог! Я его отговаривала, но он ничего не слышал.
– Партнер Кумраева по бизнесу рассказал мне эту историю. Аслан поделился с ним, как некая журналистка обвела его вокруг пальца. Он признавал ловкость, с которой вы провернули операцию, но пообещал разделаться с вами.
– Ерунда это все! Домыслы.
– Нет, не ерунда! Кумраев требовал с вас денег? Хотел возместить убытки, да? Вы кинули его по-крупному. Никчемный участок земли с долгостроем обошелся ему в круглую сумму.
– Насколько я знаю, потом он выгодно его продал.
– Но самолюбие-то его пострадало!
– Откуда вам знать?
– Я разговаривал с его компаньоном. Тот посвятил меня в детали.
– Но все было не так. Почему вы ему верите, а мне – нет?
– Потому что с самого начала нашего знакомства мне так и не удалось добиться от вас ни одного слова правды! Как я понял, ложь – ваша питательная среда, в ней вы живете, дышите.
– О господи!
Я развернулась и помчалась прочь от Нелюбина.
Словно я могла от него убежать!
– Юля, постойте! – крикнул он вдогонку.
Но я мчалась, не разбирая дороги.
Да уж, детский сад, ясельная группа! Тетенька под тридцать, а бегаю от следователя, как испуганный страус.
Теперь Нелюбин знает все. На чашу весов Фемиды, где до этого валялся сиреневый тренчкот и парик, каменной глыбой рухнул мотив убийства. Да, смерть Кумраева являлась для меня избавлением – и Нелюбин сумел в этом убедиться. Не ожидала от него подобной пронырливости! Сейчас он зациклится на мысли, что Кумраев требовал с меня деньги за коттедж, а где простая девица – не Пэрис Хилтон и не Алсу – возьмет такую грандиозную сумму? И тогда портрет убийцы (холст, масло, нач. XXI века, неизвестный художник) готов, полюбуйтесь, господин прокурор!
Пришла в себя только на автобусной остановке. Я выглядела смешно и жалко: взмыленная, растрепанная, трусливо покинувшая поле боя. Пошарила в сумке, пытаясь найти сигареты, но их там не было! Внезапно меня окатило волной ярости и раздражения: это все из-за Никиты! Из-за него у меня теперь никогда нет сигарет, я вынуждена курить украдкой, прячась по углам и выгадывая момент! Это из-за его любовницы я попала в ужасную ситуацию, из которой никак не выкрутиться! Это из-за Никиты я осталась без алиби!
И что мне теперь делать?
В редакции «Удачных покупок» у меня симпатичный отсек. Удобное кресло, компьютер с хорошим монитором – но я никогда не пытаюсь здесь работать. Это бесполезный номер. В редакции я только тусуюсь. Наверное, народ испытывает нехватку общения со мной: стоит появиться, и у дверей выстраивается очередь.
Но сегодня я никого не хотела видеть, сидела за столом, обхватив голову руками, и кисло отвечала на приветствия.
Что же делать?
Что делать?
Как выпутаться из этой истории?
Милые коллеги, потрясенные нетипичностью моего поведения, активизировали действия (да, мы такие – там, где иностранец отойдет в сторону, предпочитая не вмешиваться, русский человек полезет напролом в дебри чужой души, да еще и бутылку водки прихватит с собой для усиления терапевтического эффекта).
Вскоре передо мной на столе образовались:
1) две таблетки анальгина («Обязательно выпей от головы!»);
2) кусок «наполеона» («Ты только попробуй, я добавила в крем ирландский ликер!»);
3) рекламная листовка типографии «Принтэлит» («Наши новые клиенты, ты должна встретиться с владельцем! Миша его зовут…»);
4) колье и длинные черные бусы («Выбери, что больше подходит к моей фиолетовой кофте»);
5) бокал капучино («Прикинь, шеф разорился на кофе-машину! Теперь варим с утра до вечера!»);
6) свежий «Newsweek» («Читала эту статью? Быстро читай, потом обсудим!»);
7) две купюры по пятьсот рублей («Юль, ну как же ты не помнишь? Я в июле у тебя занимала!»)
8) распечатка статьи с корректурой («Просмотри еще разок, о’кей?»);
9) флакон туалетной воды Versace с приложенной визиткой («Тут к тебе приходил один товарисч»);
10) пирожок с ливером («Внизу появился классный вагончик, мы теперь там обедаем, быстро съела пирожок, я кому сказал!»);
11) орфоэпический словарь («Извини, пришлось порыться у тебя в столе»).
И каждый волхв, дары приносящий, жаждал поговорить.
Елизавета Витальевна, главбух, пришла в кабинет, молча взяла за руку и повела куда-то. Мысль о незапланированной денежной инъекции немного взбодрила – ведь мне, как и нефтяному олигарху, денег всегда мало!
Но я ошиблась. Елизавета Витальевна указала на окно.
– Вот, смотри.
На подоконнике красовалось нечто баобабистое, с монументальным стволом и тяжелыми мясистыми листьями.
– И? – уставилась я на бухгалтера непонимающим взглядом.
– Не узнаешь?
Я вгляделась в могучее растение. Мелькнула шальная мысль, что высшие силы, впечатлившись страданиями Юли Бронниковой, превратили в икебану моего мучителя – Анатолия Кирилловича Нелюбина. И вот торчит он в глиняном горшке на подоконнике совершенно неопасный и молчаливый!
– Это твой цветок. Забрала у тебя из кабинета.
Неужели?!! Когда я в последний раз видела растение у себя в кабинете, оно представляло собой чахлый кустик, абсолютно лишенный жизненной силы.
– Елизавета Витальевна, – восхитилась я, – как же у вас получилось? Удивительно! Потрясающий эффект! Вы гений! Да, хорошо обладать самыми разносторонними знаниями – вы, очевидно, использовали какие-то специальные удобрения, подкормку, поменяли почву, насыпали дренаж, установили особый световой режим! И в результате спасли мой гербарий!
– Юля, просто я его поливала, – сказала Елизавета Витальевна.
– А-а-а… Ну надо же!
Денег, к сожалению, в бухгалтерии мне не дали.
Биг босс, узрев подчиненную в коридоре, тоже не упустил шанс затащить девицу к себе в нору. Стол для планерок трещал под грудой разложенных на нем популярных глянцевых журналов. Заголовки бросались в глаза: «Подари себе оргазм!»
«Эротический путеводитель по телу бойфренда»
«Секс для больших и маленьких: размер имеет значение!»
«Оргазм в четыре руки»
«Сексуальная эволюция: захват новых территорий»
«Ни дня без оргазма!»
«Лучшие подруги – ты и твой оргазм»
«Романтическое путешествие: секс на заказ»
Меня затошнило. Наверное, торт и ливерный пирожок не могли поделить сферы влияния внутри моего желудка.
– Куда ты смотришь? – поинтересовался Степан Данилович. – А, ну да. И что ты обо всем этом думаешь?
– Нам надо добавить колонку про секс? – осторожно предположила я.
– Хм-м-м…
Не угадала.
– А! Мы забыли про секс-шопы, вы это имеете в виду? Будем рекламировать их продукцию?
– Ну, я…
Опять не то.
Чего же добивается от меня шеф?
– У вас давно не было секса? – с подозрением посмотрела я на босса. – Вы поссорились с подругой? Вы так и не отыскали ее точку G и все остальные буквы алфавита?
– Юля!!! – рявкнул Степан Данилович, его щеки порозовели от смущения.
Опять не угадала.
– Ах, простите! Конечно, не стоит переходить на личности… Но я поняла, что вы имеете в виду! Я с вами полностью согласна! Весь мир сошел с ума – все только и делают, что говорят о сексе, думают о нем, занимаются им, или говорят, что думают, или думают, что занимаются… А в чем сущность секса? В отрыве от идеи продолжения рода это просто раздражение гениталий с целью получения удовольствия. Всего-то! И вот, чтобы добиться этого удовольствия, чтобы положить жертву на алтарь гедонизма, пишутся диссертации, публикуются статьи… Мир зациклился на сексе!
Босс удивленно выслушал мою тираду. Он озадаченно хлопал ресницами.
– Конечно, и этому есть экономическое объяснение. Мысли о сексе нам просто навязываются – эта тема вечна, а рекламные бюджеты, основанные на эксплуатации идеи сексуальности, – безграничны! И пока производителям и рекламщикам выгодна эта идея, мы будем просыпаться и засыпать с мыслями об оргазме!
Я бросила взгляд на подборку журналов на столе босса и перевела дух. Да уж, шикарные заголовки. А я вот совершенно не думаю о сексе! Перестала мечтать о нем каждую секунду с тех пор, как появился Никита – мой темпераментный и нежный друг. Теперь имею секс на завтрак и ужин, а если б Никита нашел оправдание моему ежедневному присутствию в офисе АО «Фростком», то секс у меня был бы и на обед. К счастью, Никите надо работать. Иначе не знаю, как долго еще он мог бы черпать из чаши моей сексуальности! Всему есть предел.
– Но ведь женщина изначально не запрограммирована природой на постоянное получения оргазма! – развила я мысль. – Мужчина – да, его удовольствие является гарантией того, что человеческий род будет продолжаться. Иначе в силу природной лени мужчина просто не станет шевелиться, чтобы пристроить драгоценный сперматозоид. Мужчина сделает выбор в пользу дивана и телевизора. Но с женщинами все иначе! За цикл у нее вырабатывается всего одна-две яйцеклетки, и значит…
– Юля!!! – взмолился шеф. – Остановись! О чем ты?
– Как о чем? Об этом! – Я кивнула на журналы. – Вы ведь поинтересовались моим мнением? Надеюсь, я излагаю его достаточно внятно. – Юля! Мы же переходим в другую типографию, «Принтэлит». Разве ты не в курсе? У нас будет новый формат. И бумага другого качества! Я пытаюсь выбрать оптимальный вариант. А эти журналы взял в качестве образцов, они отпечатаны на том же оборудовании, каким располагает «Принтэлит»…
Ой, бли-и-ин!
А я тут распинаюсь.
– Юля!
– Да, Степан Данилович, – пришибленно пробормотала я. – Ну, что-то я у вас тут задержалась. Пойду, пожалуй.
Босс проводил меня озадаченным взглядом. Надеюсь, он не подумал обо мне ничего плохого?
Через два часа плотного общения с коллегами черная тень следователя Нелюбина, нависшая надо мной, немного посветлела и перестала быть такой пугающей. Покидала редакцию с твердым намерением начать действовать. До этого момента Нелюбин резвился, коллекционируя улики, и я никак не сопротивлялась козням следователя. Но ведь и ангела можно очернить, если взяться за дело с достаточной энергией. В данной ситуации оклеветанным ангелом являюсь я. Пора кончать с этим!
Должно быть какое-то простое решение! Посмотрим хотя бы на главного бухгалтера «Удачных покупок» Елизавету Витальевну – как ловко она возродила к жизни засохший цветок. И всего-то – побрызгала на него водой!
Наверное, в моем случае решение тоже лежит где-то на поверхности.
Ах, ну естественно! Если я не в состоянии доказать, что в день гибели Кумраева меня не было на стройке, значит, надо доказать, что девушкой, побывавшей на стройке, была не я! То есть не я побывала на стройке, а другая девушка (а я в принципе уже давно не девушка, надо честно это признать).
Всего-то!
И что?
А то! Нельзя просто так подменить одну девицу другой и свалить на безвинную все грехи. Кроссворд не сойдется, паззл не будет складываться, ведь я – не она!
Остается сущая ерунда – найти моего двойника. Нахалку, беззастенчиво скопировавшую мой total look. Особу, приближенную к Аслану Кумраеву. Девицу, видевшую его в последний миг…
Кажется, кто-то уже подталкивал меня к этой светлой мысли. Да, точно! Дизайнер Кумраева Глеб Чашвили прямо так и сказал: давай найдем вторую девчонку в сиреневом тренчкоте.
Молодец, Глеб, соображает.
Но как мы это сделаем?!
