Глава 3
ЛИЧИНЫ

Рид и Кейт сидели на противоположных концах обеденного стола; время от времени глаза их встречались, но они большей частью прислушивались к остальным собеседникам. Прогулка вышла хорошая, день оказался хорошим. Час, отведенный на коктейль, был если не погублен, то, по крайней мере, нарушен возвращением Лео, но Рид не испытывал склонности жаловаться. Кейт, кажется, воспринимала проблему Лео в целом как волнующее переживание вроде сафари или исследования того или иного полюса — трудное, физически утомительное, но познавательное и изобилующее возможностями рассказывать в будущем увлекательные истории, если, конечно, удастся выжить.

Во время коктейля к ним присоединился мистер Маллиган. Он оказался приятным, хоть и слегка напыщенным человеком лет сорока.

— Итак, вы познакомились с нашей Мэри Брэдфорд, — сказал мистер Маллиган, принимая бокал мартини и с явным удовольствием устраиваясь перед камином. — В таком случае мне не придется ее описывать. Я считаюсь приятным, хоть и слегка напыщенным человеком лет сорока. Так считают мои друзья, но они подозревают меня в «пустозвонстве», как говорят шотландцы. Позвольте мне вас заверить, что я, будучи последним мужчиной, кто основательно или безосновательно объявил бы себя высоконравственным, не участвую в оргиях, как алкогольных, так и сексуальных.

— Я и не знала, что вы писатель, — сказала Кейт. — Считала вас сухим ученым вроде меня.

— Разве вы никогда не слышали, что сухие ученые пишут? Что касается моего случая, я написал чересчур много книг под названиями «Будущее романа», «Роман и современный хаос», «Форма и функция в современной художественной литературе» — для соответствующей аллитерации речь следовало бы вести о французской литературе, но, увы, по-французски я не читаю. Во всех моих книгах содержатся рассуждения о падении старых ценностей и пустоте современной жизни — такова общая картина. Подозреваю, что на самом деле ни одна из них не принесла никакой пользы, но опубликовал я такое количество, что со временем оно произвело впечатление, и я достиг не только высокого положения и звания полного профессора, но и стал получать приглашения выступать в женских клубах и даже возможность вести будущей осенью утреннюю образовательную программу на телевидении. Чего еще можно желать?

— А кто выпускает ваши книги? — спросила Кейт. — Издательство университета Южной Монтаны?

— Нет, как ни странно. «Калипсо-пресс».

— Тогда вы, должно быть, недооцениваете свои труды. Если их издает фирма Сэма Лингеруэлла, они несомненно первоклассные.

— Окажите мне любезность, милая леди, и удовольствуйтесь этим предположением. Мы можем печататься или погибать в безвестности, но я не вижу причины погибать от скуки, читая опубликованные работы друг друга. В конце концов, не стоит подталкивать иррациональный академический мир к его логическому концу. Спасибо, с удовольствием выпью еще.

Все это произошло за коктейлем. А сейчас, за обедом, Лео объявил:

— Я попал Мэри Брэдфорд прямо промеж глаз нынче утром. Я в этом уверен. Ну, во всяком случае, в голову, правда, Уильям?

— Вполне возможно, — сказал Уильям, внимание которого было поглощено главным образом курицей.

— Поистине удивительно, — заметил Эммет, — что мы никак не можем прекратить разговоры об этой жуткой женщине. Чем ты в нее попал, Лео? Надеюсь, чем-то достаточно смертоносным?

— Мэри Брэдфорд, — сказала Кейт, — подобна угрозе войны или сильному подозрению насчет своей беременности — буквально невозможно думать о чем-то другом. Но подобающим образом держа себя под контролем, можно хотя бы попробовать поговорить на другие темы. Все равно эта женщина восхищает. Она так абсолютно уверена в собственной правоте и так абсолютно и омерзительно не права по любому вопросу. Ну вот, видите, меня опять понесло. Лео, я вообще не уверена, что одобряю твои упражнения в стрельбе, если ты подразумеваешь, что именно таким образом попал в Мэри Брэдфорд. И безусловно не думаю, что тебе надо об этом рассказывать.

— Я ничего никому не рассказывал, — пробурчал Лео. — Никому, кто считается.

— Кроме всех мальчиков из лагеря Араби, — вставил Эммет.

— Они не считаются, — настаивал Лео.

— Дорогой Лео, — сказала Кейт, — ты такой же неисправимый горожанин, как и все мы. У каждого из этих мальчиков есть семья, просто жаждущая посмаковать каждую возникающую кроху слухов. На прошлой неделе, Рид, пять несчастных парней попали в чрезвычайно ужасную дорожную катастрофу. Должно быть, они мчались со скоростью восемьдесят миль в час, и машину буквально разрезало пополам. И знаешь, в течение двух дней местные жители приезжали за несколько миль посмотреть на место происшествия. Хозяин участка был вынужден вывесить знак «Стоянка запрещена», и лишь летняя публика считала подобное поведение неподобающим.

— Насчет ружья я согласен с вами в любом случае, — заявил Эммет. — Постоянно читаешь о людях, случайно застреленных из безобидных ружей. Я категорически отрицаю существование безобидных ружей.

— Если в ружье нет пуль, — сказал Уильям, видимо, посчитавший это выпадом в свой персональный адрес, — можно убить кого-то, стукнув прикладом по голове, но застрелить никого безусловно нельзя. А для Лео это отличная разрядка.

— Стрельба из незаряженного ружья? — переспросил мистер Маллиган.

— У него телескопический прицел, — поспешил объяснить Лео, прежде чем Уильям успел ухватиться за тему и обыграть ее. — Я смотрю в прицел и учусь не сбивать его, спуская курок. Уильям обещал в конце лета взять меня попрактиковаться в стрельбе. Конечно, когда нажмешь на спуск, ничего не случается, но целиться интересно. Тут есть фермер, который стреляет лесных сурков и никогда не промахивается с расстояния в несколько миль. Ну, в несколько ярдов, — поправился он, встретив взгляд Кейт.

— Почему ты с такой уверенностью утверждаешь, что в ружье нет пуль? — спросил Рид.

— О Боже, — вздохнула Кейт. — Мы просто нашли ружье в сарае, садовник удостоверился, что оно абсолютно пустое, и, по-моему, чуточку его смазал. Лео самым торжественным образом поклялся даже пальцем не прикасаться к пуле, если он ее вдруг найдет, я весьма тщательно все осмотрела и действительно не обнаружила вокруг никаких пуль. А теперь вы меня ввергли в пучину ужасных сомнений. Ну, мне действительно не так много известно о мальчиках, но, кажется, тех, кто вообще не интересуется ружьями, считают девчонками, а не мужчинами. Я настаивала, чтобы под моей крышей никто не смел целиться в живое существо, и, думаю, поступила, как настоящая леди.

— Зачем практиковаться с ружьем, если не можешь кого-нибудь застрелить даже в отдаленном будущем? — спросил мистер Маллиган.

— Лео и Уильям оба меня заверили, что им вполне достаточно просто целиться. Должна сказать, что все-таки не одобряю стрельбы в Мэри Брэдфорд. Она безусловно невыносима, я первая признаю, но действительно ли следует тебе, Лео, прицеливаться и спускать курок даже пустого ружья? Это смахивает на некоторое нарушение если не буквы, то духа закона.

— Возможно, вы правы, — признал Уильям. — Но я рано встаю вместе с Лео («Чертовски рано», — пробормотал Рид), а он любит целиться по утрам, и тут у нас прямо перед глазами, так сказать, словно выпрашивая, чтобы в нее прицелились, очутилась Мэри Брэдфорд. Вы же знаете, она каждое утро вопит во все горло.

— Скажите на милость, что она делает в половине шестого утра? — поинтересовался Рид. — Собирает покрытых росой жаб?

— Ведет коров на дойку.

— Надеюсь, она не видела, как ты в нее целился, — сказала Кейт. — Что бы ни представляла собой Мэри Брэдфорд, мы должны сохранять некий внешний декорум, не так ли?

— Да не могла она нас увидеть, тетя Кейт, — заверил Лео. — Во-первых, мы хорошо спрятались, так сказать, сели в засаде. А потом она и не думала кого-то в такой час увидеть, потому что всегда говорит, будто все слизняки горожане без конца спят. Вы никогда не поверите, до чего она громко орет на своих коров. И какими словами их обзывает! Как-то утром…

— Лео! — Голос и самый свирепый взгляд Уильяма пронзили Лео, приковав его к месту.

— Мой дорогой Лео, — сказал Эммет, — если мисс Фэнслер интересно узнать, что говорит по утрам Мэри Брэдфорд, ей придется прибегнуть к простейшему способу — встать в этот час и послушать. А пока я уверен, что ты согласишься признать подробный отчет не отвечающим ни просветительным целям, ни внешнему декоруму.

— Если она восхитительна до такой степени, — вставил мистер Маллиган, — я сам должен задаться целью встать и послушать ее.

— Может быть, — предложил Эммет, — нам надо устроить коровий пикник с кофе и руганью, явиться в ночных пижамах и приготовиться пережить шок, который приведет нас в состояние полного бодрствования.

— Мистер Артифони говорит, — заметил Лео, — что шок — одно из опаснейших состояний, которое наступает после несчастного случая. Поэтому так важно быть внимательным после несчастного случая, чтобы…

— Мистер Артифони, как я понимаю, — сказал мистер Маллиган, — это местный оракул, отвечающий за расположенный выше лагерь.

— Совершенно верно, — подтвердила Кейт, — и бывают моменты, когда столь удобную с точки зрения Лео близость лагеря решительно перевешивает влияние не только высказываний мистера Артифони, безусловно разумных, полезных, но все-таки применимых к весьма специфическим ситуациям, — она послала Лео улыбку, — но еще и семидесяти мальчишек. Каждый раз, как я вижу собравшуюся компанию мальчиков, меня охватывают опасения за будущее человечества. Это, несомненно, объясняет, почему я остаюсь старой девой и ничего персонально не делаю ради будущего человечества. Выпьем кофе в гостиной?

Рид с удивлением и удовольствием увидел, что Лео, Эммет и Уильям уходят в одну сторону, тогда как Кейт в сопровождении мистера Маллигана и самого Рида направляется обратно в гостиную.

— Черный, пожалуйста, — попросил мистер Маллиган. — Можете говорить что угодно, мисс Фэнслер, о моих оргиях и называть себя старой девой, боюсь, если вы и дальше будете управлять домочадцами в столь эффективной и мужественной манере, вас саму обвинят в проведении оргий. Не считаете ли, — продолжал он, с удовольствием потягивая кофе и согласившись выпить бренди, — что нам нужно объединиться и устроить совместную оргию, просто чтобы иметь право заявить об этом? Не связаны ли мы определенной обязанностью подливать воду на мельницу Мэри Брэдфорд?

— Как раз об этом я думал сегодня утром, — подхватил Рид. — Она положительно побуждает людей внушать ей отвращение. Будь я, Боже меня сохрани, ее мужем, я бы лично засовывал свои носки в пылесос. До чего ж это гнусно звучит. Понимаете, что я имею в виду?

— Абсолютно, — подтвердила Кейт. — Можешь привлечь Эммета и Уильяма к какому-нибудь подходящему адскому плану. Но будь добр оставить меня и Лео в покое. Честно сказать, эта женщина в равных пропорциях ужасает и устрашает меня, а за Лео я несу ответственность.

— Конечно, никто не желает в малейшей степени уподобляться нашей громогласной соседке, — заметил мистер Маллиган, — но нельзя ли спросить, не представ в дурном свете, кто такие Эммет и Уильям? Как видите, милая леди, сама формулировка вопроса предполагает невинный и благоразумный ответ.

— Вы вполне уверены, что в ответ не услышите, будто это мои любовники, незаконнорожденные дети или члены моей банды?

— Вполне. Как я понял, их обязанности связаны с Лео, который является вашим племянником.

— Что касается Уильяма, да. Кстати, Лео действительно мой племянник. Несомненно, уже высказывались предположения, что это результат совершенного мной небольшого неверного шага. Существует ли, между прочим, слово «теткинский» аналогичное «родительскому»?

— Сомневаюсь, — сказал мистер Маллиган. — Возможно, мы можем его изобрести. Мне всегда казалось, что основной причиной для написания «Поминок по Финнегану» Джойсу служила забава с изобретением слов.

— Итак, выполняя свои теткинские обязанности, я наняла Уильяма в качестве приятеля и наставника Лео, так сказать, компаньона для юного Телемаха. Уильям с гордостью носит звание аспиранта университета, где я преподаю. Одно серьезное осложнение, связанное с приглашением в компаньоны племяннику на лето аспирантов мужского пола, заключается в том, как сказал Ивлин Во, что их, как маленьких мальчиков, либо слишком мало, либо чересчур много, но Уильям прекрасно справляется с Лео. Поскольку Лео посещает лагерь, обязанности Уильяма не очень обременительны. Он пользуется великолепной библиотекой, полным обеспечением и вдохновляющим обществом Эммета.

— Равно как прекрасно содержащимся домом и услугами вашей замечательной миссис Монзони.

— Вы знаете миссис Монзони, мистер Маллиган?

— Не очень. Но стоит ли говорить, что я слышал о некоей возмутительной молодой женщине по имени мисс Фэнслер, не способной самостоятельно готовить, убирать, выполнять прочие хозяйские обязанности и даже присматривать за своим племянником. Вы новичок в этой жизни, мисс Фэнслер. Я провожу лето здесь уже больше десяти лет и усвоил, что деревенские жители так часто подозревают всех в неприглядных поступках по той причине, что сами в большой степени к ним причастны. Знаете, кстати, какое, по данным полиции штата Вермонт, преступление считается самым распространенным в сельском штате Новая Англия?

— Самогоноварение? — предположила Кейт.

— Может быть, — сказал мистер Маллиган, обращаясь к Риду, — господин окружной прокурор нам расскажет.

— Полагаю, инцест, — ответил Рид.

Мистер Маллиган кивнул:

— Чаще всего отца с дочерью, хотя есть и прочие варианты.

— Вы меня ужасаете.

— Естественно, милая леди. Но если вы остановитесь и минутку подумаете, то поймете, почему деревенские жители, даже получившие самое ханжеское воспитание, способны вообразить ситуации, которые мы, горожане, считаем доступными лишь фантазии гениев вроде Фолкнера; для ваших же деревенских жителей это, так сказать, врожденная привычка.

— Я уверена, Мэри Брэдфорд, несмотря на всю свою порочность, никогда не совершала инцеста, равно как и остальные члены ее семьи.

— Возможно, вы правы. Но я смею в определенной степени провозгласить себя знатоком нравов, и есть мало грехов, на которые мог бы счесть неспособной леди, чьим именем торжественно поклялся больше не осквернять своих уст нынче вечером. Можно осведомиться, чем занимается Эммет?

— Он просматривает и пытается привести в некий порядок бумаги Сэма Лингеруэлла, чтобы их можно было окончательно распределить. В данный момент отбирает все, что касается Джойса, и, к моему удивлению, твердо считая Джейн Остин единственным романистом, достойным упоминания, весьма заинтересовался, особенно «Дублинцами». Эммет не прекращает ворчать по поводу одобрения Лингеруэллом пристрастия Джойса к форме короткого рассказа. Конечно, Джейн Остин не писала коротких рассказов. Вы ведь знали мистера Лингеруэлла, раз он был вашим издателем?

— Он отошел от активной издательской деятельности прежде, чем я появился на сцене. Я слышал, что он приобрел этот дом, но никогда его здесь не встречал.

— Ну, учитывая все обстоятельства, Эммет отлично справляется. Его здесь удерживает лишь пробудившийся интерес к «Дублинцам», ибо он ненавидит деревню, боится змей, буквально дрожит с головы до пят при мысли о прогулке в открытом поле и отправляется в ближайший город с населением в три тысячи человек, где мы совершаем покупки, ради чистого удовольствия пройтись по тротуару и взглянуть на голубя. Лео он тоже весьма полезен, хотя Эммет относится к тому типу людей, которые, ощутив желание заняться физическими упражнениями, будут лежать и ждать, когда оно угаснет. Но он разговаривает с Лео так, словно они оба недавно принадлежали к обществу «золотой молодежи», перелетающей на реактивных лайнерах с одного модного курорта на другой, и от скуки оставили это занятие. Это просто прекрасно для Лео, с которым всегда обращались как с опозорившим свой отряд бойскаутом.

— Кажется, Уильям и Эммет вполне приятные собеседники, — вставил Рид, — но ты уверена, что они, как бы это сказать… полностью удовлетворяют потребности Лео?

— Все, чего они не способны удовлетворить, вполне возмещает мистер Артифони со своим лагерем. На мой личный вкус утонченность Эммета гораздо полезнее лагерных грубостей, но, может быть, мне не следует признаваться в этом. Лео имеет возможность начинать день здесь, целясь с Уильямом из незаряженного ружья и обсуждая с Эмметом Джойса, а потом отправляется в лагерь, где после присяги знамени и молитвы осваивает более глубокомысленные аспекты толкания ядра, разработанные Бобом Кузи.

— Кейт, — вымолвил Рид, — ты потрясающая женщина. Боб Кузи, подумать только!

— Позвольте выразить вам признательность, дорогая леди, — сказал мистер Маллиган, поднимаясь, — и попрощаться. В этот уик-энд я устраиваю коктейль и буду рад, мисс Фэнслер, если вы с мистером Амхерстом, а также Эммет и Уильям навестите меня в субботу вечером при условии, что сумеете оставить Лео с миссис Монзони. Надеюсь, смогу обещать, что никто не станет столь часто упоминать Мэри Брэдфорд.

Кейт приняла приглашение, пообещав передать его Эммету и Уильяму. Рид дал несколько уклончивый ответ, сказав мистеру Маллигану, что в данный момент не знает, останется ли в деревне, не питая, в отличие от Эммета, пристрастия к Джеймсу Джойсу. Но если останется…

— Завтра где-то во второй половине дня я ожидаю приезда двух моих друзей, — сообщила Кейт. — Вы с облегчением узнаете, что это женщины. Если мы все явимся, численность нашей компании может существенно превзойти вашу, но, с другой стороны, решительно заверяю, что Грейс Нол украшает любую компанию.

— Та самая Грейс Нол? Неужели вы с ней коллеги?

— Увы, уже нет. Она вышла на пенсию. Но по-прежнему остается «той самой» Грейс Нол. Она приезжает с моей молодой сослуживицей, которая также связана дружбой с Уильямом.

— Буду рад видеть вас всех в субботу, дорогая леди, — сказал мистер Маллиган, протягивая руки с церемонным поклоном. — Итак, до субботы, и передайте мои особые приветствия блистательному профессору Грейс Нол. Очень рад познакомиться с вами, мистер Амхерст. Надеюсь, что вы предпочтете остаться.

— Кто такая блистательный профессор Грейс Нол? — спросил Рид, когда мистер Маллиган величественно удалился из комнаты. — Она в самом деле блистательная?

— В академическом мире, — сказала Кейт, — почти невероятно блистательная.