Книга: Двадцать лет спустя. Часть 2
Назад: ГЛАВА 11 «Шотландец клятву преступил, за грош он короля сгубил»
Дальше: ГЛАВА 13 Оливер Кромвель
ГЛАВА 12
Мститель
Все четверо вошли в палатку; у них не было еще никакого плана действий, и надо было сразу его выработать.
Король упал в кресло.
— Я погиб! — сказал он.
— Нет, ваше величество, — ответил Атос, — вам только изменили.
Король глубоко вздохнул.
— Изменили, изменили шотландцы, среди которых я родился, которых всегда любил больше англичан! О, негодяи!
— Ваше величество, — сказал Атос, — теперь не время для укоров, теперь надо показать себя королем и дворянином. Смелее, государь, смелее! Здесь перед вами, по крайней мере, три человека, которые вам не изменят, можете быть покойны. Ах, если бы нас было пятеро! — пробормотал он, думая о д’Артаньяне и Портосе.
— Что вы говорите? — спросил Карл, поднимаясь с места.
— Я говорю, ваше величество, что осталось только одно средство. Милорд Винтер ручается или почти ручается, — не будем придираться к словам, — за свой полк. Он станет во главе этого полка; мы окружим ваше величество, пробьемся сквозь армию Кромвеля и достигнем Шотландии.
— Есть еще одно средство, — сказал Арамис. — Один из нас наденет на себя платье короля и сядет на его коня: пока все будут гнаться за ним, король может ускользнуть.
— Мысль недурна, — сказал Атос, — и если его величеству угодно оказать одному из нас эту честь, мы будем ему искренне благодарны.
— Что вы скажете об этом совете, Винтер? — спросил король, с восторгом глядя на этих двух людей, готовых принять на себя все удары, грозившие ему.
— Я скажу, ваше величество, что если есть средство спасти вас, то только то, которое предлагает господин д’Эрбле. Потому я смиренно умоляю ваше величество как можно скорее сделать между нами выбор, так как времени терять нельзя.
— Но если я соглашусь, то это принесет смерть или по меньшей море темницу тому, кто займет мое место?
— Нет, это принесет честь тому, кто вас спасет! — воскликнул Винтер.
Король со слезами на глазах посмотрел на своего старого друга, снял орден Святого Духа, который носил, желая оказать внимание двум сопровождавшим его французам, и надел его на шею Винтеру, который на коленях принял этот пагубный для него знак королевской дружбы и доверия.
— Это справедливо, — сказал Атос, — он служит дольше нас.
Король, услышав эти слова, обернулся со слезами на глазах.
— Господа, — сказал он, — подождите минуту, у меня и для вас есть по ленте.
Он подошел к шкафу, где хранились его личные ордена, и взял две ленты ордена Подвязки.
— Эти ордена не для нас, — сказал Атос.
— Почему? — сказал король.
— Это почти королевские ордена, а мы простые дворяне.
— Найдите мне сердце благородней вашего на любом престоле, — сказал король. — Нет, нет, вы несправедливы к себе, и я считаю своей обязанностью воздать вам должное. На колени, граф!
Атос преклонил колени.
Атос преклонил колени.
Король надел на него ленту, как полагается, слева направо; затем, подняв шпагу, вместо обычной формулы: «Посвящаю вас в рыцари, будьте храбры, верны и честны», произнес:
— Вы храбры, верны и честны, я посвящаю вас в рыцари, граф.
Потом, обратившись к Арамису, сказал:
— Теперь ваша очередь, шевалье.
Та же церемония, с теми же словами, повторилась. Между тем Винтер с помощью оруженосцев снял с себя медные латы, чтобы больше походить на короля.
Окончив обряд с Атосом и Арамисом, король обнял обоих друзей.
— Ваше величество, — сказал Винтер, к которому в предвкушении великого подвига вернулась вся его сила и мужество, — мы готовы.
Король посмотрел на трех рыцарей.
— Значит, надо бежать? — сказал он.
— Бегство сквозь ряды неприятельской армии, ваше величество, — сказал Атос, — во всех странах называется атакой.
— Итак, я умру со шпагой в руке, — сказал Карл. — Господин граф и господин шевалье, если я опять стану королем…
— Ваше величество уже оказали нам больше чести, чем полагается простым дворянам, и теперь мы ваши должники. Но не будем терять времени, мы его и так уже слишком много потратили.
Король в последний раз протянул руку всем троим, обменялся шляпами с Винтером и вышел.
Полк Винтера выстроился на площадке, несколько возвышавшейся над всем лагерем. Король в сопровождении трех друзей направился к этой площадке.
Шотландский лагерь, казалось, наконец проснулся; солдаты вышли из палаток и начали строиться, как для битвы.
— Видите, — сказал король, — может быть, они раскаялись и готовы идти в бой.
— Если они раскаялись, ваше величество, — сказал Атос, — то они пойдут за нами.
— Хорошо, — сказал король. — Что теперь делать?
— Разглядим неприятеля, — сказал Атос.
И взоры маленькой группы тотчас устремились на полосу, которую на рассвете они приняли было за туман. Теперь первые лучи солнца ясно обнаруживали, что это армия, построенная в боевом порядке. Воздух был прозрачен, каким он обычно бывает в этот час утра. Можно было отчетливо различить полки, знамена, даже цвет мундиров и масть лошадей.
В это время на небольшом холме перед неприятельским фронтом показался коренастый и плотный человек небольшого роста; его окружало несколько офицеров. Он направил подзорную трубку на группу, в которой был король.
— Ваше величество, этот человек знает вас в лицо? — спросил Арамис.
Карл улыбнулся.
— Этот человек — Кромвель, — сказал он.
— В таком случае надвиньте шляпу, государь, чтобы он не заметил подмены.
— Ах, сколько времени потеряно! — сказал Атос.
— Так скомандуйте, — сказал король, — и двинемся на них.
— Разве не вы будете командовать, ваше величество? — спросил Атос.
— Нет, я назначаю вас моим главнокомандующим, — сказал король.
— Тогда послушайте, милорд, — произнес Атос. — Прошу вас, ваше величество, отойдите на минутку в сторону. То, о чем мы будем говорить, не касается вашего величества.
Король улыбнулся и отошел на три шага.
— Вот что я предлагаю, — продолжал Атос. — Мы разделим наш полк на два эскадрона: вы станете во главе одного; его величество и мы поведем второй. Если ничто не преградит нам путь, мы атакуем все вместе, чтобы пробиться сквозь неприятельскую линию и переправиться через Тайн вброд или вплавь; если же мы встретим непреодолимую преграду, то вы и ваши солдаты ляжете все до последнего, а мы с королем будем продолжать наш путь. Мы доберемся до берега, хотя бы пришлось прорваться через тройной ряд врагов, если только ваш эскадрон выполнит свои долг.
— На коней! — сказал Винтер.
— На коней! — повторил Атос. — Все обдумано и решено.
— Итак, господа, вперед! — сказал король. — И да будет нашим лозунгом старинный боевой клич французов: «Монжуа и Сен-Дени!» Клич Англии осквернен теперь устами изменников.
Они вскочили на коней: Винтер на королевского коня, король на коня Винтера. Лорд Винтер стал во главе первого эскадрона, а король с Атосом по правую руку и Арамисом по левую, стал во главе второго.
Вся шотландская армия смотрела на эти приготовления неподвижно, молча, со стыдом. Несколько офицеров вышли из рядов и сломали свои шпаги.
— Прекрасно, — сказал король, — это меня утешает, они не все изменники.
В этот момент раздался голос Винтера.
— Вперед! — крикнул он.
Первый эскадрон двинулся. За ним последовал второй, спустившийся с площадки. Полк латников, приблизительно равный им по численности, развернулся за холмом и во весь опор понесся им навстречу.
Король указал на него Атосу и Арамису.
— Ваше величество, — сказал Атос, — мы предвидели это, и если люди Винтера исполнят свой долг, то этот маневр неприятеля, вместо того чтобы погубить, спасет нас.
В эту минуту раздалась команда Винтера, покрывая собой топот и фырканье несущихся лошадей:
— Сабли наголо!
При этой команде все сабли блеснули, как молния.
— Вперед! — крикнул тоже король, опьяненный этим видом. — Вперед, сабли наголо!
По этой команде, пример которой подал сам король, повиновались только Атос и Арамис.
— Нас предали, — тихо сказал король.
— Подождем еще, — произнес Атос, — может быть, они не узнали голоса вашего величества и ждут приказания своего эскадронного командира.
— Разве они не слышали команды своего полковника? Но смотрите, смотрите! — воскликнул король, круто осаживая коня и хватая за повод лошадь Атоса.
— Трусы! Негодяи! Изменники! — слышался голос Винтера.
Его солдаты уже покидали свои ряды, разбегаясь во все стороны по поляне.
Около него осталось не более пятнадцати человек, ожидавших вместе с ним атаки латников Кромвеля.
— Умрем вместе с ними! — вскричал король.
— Умрем! — повторили Атос и Арамис.
— Ко мне, все верные королю! — крикнул Винтер.
Этот голос долетел до двух друзей, которые помчались галопом.
— Не давать пощады! — крикнул по-французски в ответ Винтеру другой голос, заставивший их вздрогнуть.
Услышав этот голос, Винтер побледнел и замер на месте.
Это был голос всадника, летевшего на великолепном вороном коне в атаку во главе английского полка, который он в пылу опередил шагов на десять.
— Это он! — прошептал Винтер, устремив на него глаза и опустив руку с саблей.
— Король! Король! — закричали несколько англичан, обманутых голубой лентой и буланой лошадью Винтера. — Взять его живым!
— Нет, это не король! — воскликнул всадник. — Не давайте себя обмануть. Не правда ли, лорд Винтер, ведь вы не король? Вы мой дядя?
С этими словами Мордаунт (ибо это был он) направил дуло пистолета на Винтера. Раздался выстрел. Пуля пронзила грудь старого лорда; он подпрыгнул на седле и упал на руки Атоса, прошептав:
— Мститель!
Пуля пронзила грудь старого лорда.
— Вспомни мою мать! — проревел Мордаунт и полетел дальше, уносимый бешено скачущей лошадью.
— Негодяй! — крикнул Арамис и навел на него пистолет почти в упор, когда он проносился мимо. Но пистолет дал осечку, и выстрела не последовало.
Между тем весь полк уже обрушился на нескольких оставшихся людей.
Обоих французов окружили, смяли, стиснули. Убедившись, что Винтер умер, Атос выпустил из рук его труп и, обнажив шпагу, воскликнул:
— Вперед, Арамис, за честь Франции!
И двое англичан, стоявших поблизости, упали мертвыми, пораженные ударами Атоса и Арамиса.
В то же время раздалось громовое «ура!», и тридцать клинков блеснуло над их головами.
Вдруг из толпы англичан вырвался человек, одним прыжком очутился около Атоса, сжал его своими мощными руками и вырвал у него шпагу, прошептав ему на ухо:
— Молчите! Сдайтесь! Сдаться мне — не значит сдаться.
В ту же секунду какой-то великан схватил за обе руки Арамиса, который тщетно старался вырваться из его страшных объятий.
— Сдавайтесь! — произнес он, пристально глядя на него.
Арамис поднял голову, Атос обернулся.
— Д’Арт… — хотел воскликнуть Атос, но гасконец зажал ему рот рукой.
— Сдаюсь! — сказал Арамис, протягивая свою шпагу Портосу.
— Стреляйте, стреляйте! — кричал Мордаунт, возвращаясь к группе, в которой были два друга.
— Зачем стрелять? — сказал полковник. — Все сдались.
— Это сын миледи, — сказал Атос д’Артаньяну.
— Я узнал его.
— Это монах, — сказал Портос Арамису.
— Знаю.
Между тем ряды победителей расступились. Д’Артаньян держал за повод лошадь Атоса, Портос — лошадь Арамиса. Каждый старался отвести своего пленника подальше от поля битвы.
Когда они отъехали, очистилось место, где лежал труп Винтера. Движимый чувством ненависти, Мордаунт отыскал его и, наклонившись с лошади, посмотрел на него с отвратительной улыбкой.
Атос, как он ни был спокоен, протянул руку к кобурам, где лежали его пистолеты.
— Что вы делаете? — вскричал Д’Артаньян.
— Дайте мне убить его.
— Мы все погибли, если вы хоть одним движением покажете, что знаете его.
Он обернулся к молодому человеку и крикнул:
— Славная добыча! Славная добыча, дорогой Мордаунт! Каждому из нас двоих досталось по пленнику. Каждому по кавалеру ордена Подвязки, ни больше, ни меньше.
— Эге, — воскликнул Мордаунт, глядя кровожадными глазами на Атоса и Арамиса, — да ведь это, кажется, французы?
— Ей-богу, не знаю. Вы француз? — спросил д’Артаньян Атоса.
— Да, — с достоинством ответил тот.
— Ну вот, вы попались в плен к своему соотечественнику.
— А король? — с горечью спросил Атос. — Где король?
Д’Артаньян сильно сжал руку Атоса и сказал:
— Он в наших руках.
— Да, — прибавил Арамис, — благодаря гнусной измене.
Портос стиснул руку своего друга и сказал ему с улыбкой:
— Э, сударь, на войне ловкость значит не меньше, чем сила. Смотрите.
Действительно, в эту минуту эскадрон, который должен был служить прикрытием королю в его бегстве, двигался навстречу английскому полку, окружая короля. Карл шел пешком в центре образовавшегося вокруг него пустого пространства. Он был спокоен на вид, но ясно было, чего это ему стоило. Пот капал с лица его, и он отирал себе виски и губы носовым платком, на котором всякий раз, как он отнимал его ото рта, появлялось пятно крови.
Карл шел пешком…
— Вот он, Навуходоносор! — крикнул один из латников Кромвеля, старый пуританин, глаза которого загорелись при виде того, кого называли тираном.
— Как вы сказали, Навуходоносор? — спросил Мордаунт с ужасной улыбкой. — Нет, это Карл Первый, добрый король Карл, который обкрадывал своих подданных, чтобы наследовать их имущество.
Карл поднял глаза на дерзкого юношу, но не узнал его. Однако спокойное, величавое выражение его лица заставило Мордаунта отвести взгляд.
— Здравствуйте, господа! — сказал король двум французам, которых он увидел в руках д’Артаньяна и Портоса. — Какой печальный день! Но это все-таки не ваша вина. Где же мой старый Винтер?
Друзья отвернулись и промолчали.
— Там же, где и Страффорд! — сказал резким голосом Мордаунт.
Карл вздрогнул: злодей попал в цель. Страффорд был вечным упреком совести короля, тенью, омрачавшей его дни, и кошмаром его ночей.
Король посмотрел вокруг себя и увидел у ног своих труп Винтера.
Он не вскрикнул, не уронил ни одной слезы; только лицо его побледнело еще больше. Он стал на одно колено, приподнял голову Винтера, поцеловал его в лоб и, сняв с него недавно надетую им ленту Святого Духа, благоговейно повязал ее опять себе на грудь.
— Так Винтер убит? — спросил д'Артаньян, устремив глаза на труп.
— Да, — сказал Атос, — и к тому же своим племянником.
— Значит, одного из нас уже не стало! — прошептал д’Артаньян. — Мир праху его: он был храбрый человек.
— Карл Стюарт! — сказал командир английского полка, подойдя к королю, надевшему свои королевские регалии. — Вы сдаетесь?
— Полковник Томлисон, — ответил Карл, — король не сдается. Человек уступает силе, вот и все.
— Вашу шпагу!
Король вынул шпагу и сломал ее о колено.
В эту минуту промчалась лошадь без всадника, вся в пене, со сверкающими глазами и раздутыми ноздрями; узнав голос своего господина, она остановилась около него и радостно заржала. Это был Артус.
Король улыбнулся, потрепал ее рукой по шее и легко вскочил в седло.
— Едемте, господа, — сказал он, — ведите меня куда угодно.
Затем, обернувшись, прибавил:
— Подождите, мне показалось, что Винтер шевельнулся. Если он жив еще, то, ради всего святого, не покидайте этого благородного рыцаря.
— О, будьте спокойны, король Карл, — сказал Мордаунт, — пуля пробила ему сердце.
— Не говорите ни слова, не двигайтесь, не бросайте ни одного взгляда на меня и на Портоса, — сказал д’Артаньян Атосу и Арамису. — Миледи не умерла, душа ее живет в теле этого дьявола.
Отряд направился к городу, уводя с собой царственного пленника; но на половине дороги адъютант генерала Кромвеля привез приказание полковнику Томлисону препроводить короля в Гольденбайский замок.
Немедленно полетели курьеры оповестить Англию и всю Европу, что король Карл Стюарт взят в плен генералом Оливером Кромвелем.
Назад: ГЛАВА 11 «Шотландец клятву преступил, за грош он короля сгубил»
Дальше: ГЛАВА 13 Оливер Кромвель
