То, что дороже денег
Я хочу, чтобы вы понимали. Когда теряешь бизнес, ты теряешь не только бизнес. Не только деньги.
Историю расскажу.
Это был октябрь 2006 года. В Архангельске затевался грандиозный танцевальный конкурс под общим названием «Кубок мэра — 2006», и в рамках этого конкурса был отдельный проект под названием «Власть танца».
Сейчас по телевидению регулярно показывают «Танцы со звездами» или что-то вроде того. Но в 2006 году и тем более в Архангельской области подобное мероприятие было в диковинку.
Меня пригласили участвовать. Я согласился.
Танцевальные пары состояли из известных людей региона и танцевальных звезд. Выступать мне предстояло вместе с Катей — чемпионкой Архангельской области по бальным танцам.
Катя уже много лет танцевала и участвовала в самых разных конкурсах. А я совершенно не умел танцевать. Вообще никак! И понятия не имел, как проходят подобные конкурсы.
Чтобы за пару месяцев научиться танцевать и нормально выступить, мне нужно было каким-то образом погрузиться в эту атмосферу. Поэтому я решил съездить вместе с Катей на похожее мероприятие, чтобы посмотреть, как все это обычно выглядит и во что, собственно говоря, я ввязался.
Ближайший танцевальный конкурс, в котором Катя собиралась участвовать, проводился в Кировске.
А Кировск — город, расположенный на горе, и там всюду большие лестницы и много-много-много фонарей, из-за которых ночью светло как днем. И весь город так ярко освещен, что нет ни одного темного закоулочка. Выглядит потрясающе. И очень романтично.
А у Кати был очень ревнивый молодой человек. Для него было в порядке вещей во время ее поездок обзванивать все гостиницы в городе и выяснять, с кем она поселилась. И он позвонил в гостиницу в Кировск, а тетки на ресепшене как-то так ему ответили, что он подумал, будто мы с Катей живем в одном номере. Хотя это было совершенно не так. Я вообще жил на другом этаже.
У Катиного молодого человека случился взрыв мозга, он позвонил ей и наговорил гадостей. Ей на следующий день выступать, а тут такое. Жесть!
Она оттанцевала хуже, чем рассчитывала, распереживалась, расплакалась, убежала и куда-то спряталась. Мы с ее партнером по танцам пошли ее искать, но долго не могли нигде обнаружить.
А мне в тот момент было совершенно безразлично, что она не заняла первого места, потому что мне казалось, что она все равно лучше всех танцует.
Когда мы нашли Катю, я подарил ей букет цветов. Сказал: «Не парься, вернешься домой, со своим другом разберешься, а сейчас просто расслабься». И я предложил ей и ее партнеру погулять и развеяться.
Мы все вместе поехали на горнолыжный склон, там гуляли, болтали, напились глинтвейна, и нам было так классно, что все неприятные переживания как-то сгладились.
В общем, когда мы вернулись домой, сразу начали готовиться к своему выступлению.
А организаторы в Архангельске повели себя как-то странно — нам никто не помогал, все было построено на голом энтузиазме. Нам не предоставили ни зала для репетиций, ни музыку — вообще ничего.
А у нас же еще у каждого свои какие-то дела, своя какая-то жизнь.
Мне Катя говорит: «Я сегодня занята вот этим, потом вот тем, потом я учусь, потом какой-то концерт. А потом мы можем встретиться».
Я приезжаю за ней, забираю ее из института, мы приходим в старый подвал какой-то школы, куда нас пустили хорошие знакомые за непонятно какие заслуги, и там выясняется, что у нас нет музыки.
Мы с кем-то созваниваемся, едем за магнитофоном, возвращаемся обратно, включаем, а магнитофон не работает.
Мы берем телефон, скачиваем музыку, и вот под эту музыку наконец-то танцуем.
Оказывается, любой танец всегда разбит на восьмерки. Это выделенные куски — чтобы не забыть движения и не сбиться.
И когда занимаешься, тебя гоняют по одному и тому же маршруту несколько дней подряд, пока не включится мышечная память, и тогда ноги уже сами идут, куда надо, и тело движется, как запрограммированное.
Ты просто отсчитываешь: «Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь», и ноги переставляешь.
Потом следующая восьмерка. И так далее.
В одиннадцать часов вечера начинаем.
«Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь»,
«Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь»,
«Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь» — и до шести утра!
Я не знаю, когда я спал и как мне удалось выжить.
За неделю до выступления я специально слетал в Москву и выбрал себе смокинг, туфли, нашел для Кати платье — все это купил, привез в Архангельск.
В зале собрался весь бомонд Архангельской области.
Может быть, я и не самым лучшим образом выступил, в конце концов, я же не профессиональный танцор, но по крайней мере я ничего не перепутал.
Мы с Катей завоевали приз зрительских симпатий. Но главным подарком стал сам конкурс — бешеный выброс адреналина! Я никогда не испытывал такого шквала эмоций! Это был один из самых ярких моментов в моей жизни.
Конкурс «Власть танца», где мы получили приз зрительских симпатий
Катя оказалась просто удивительным человеком. В нее невозможно было не влюбиться. Тем более, это же танцы, это же страсть!
Катин молодой человек, тот самый, что выносил ей мозг во время поездки в Кировск, оказался моложе меня лет на пять или на семь. Если бы он был постарше, возможно, у нас с ним начались бы какие-то разборки, а так…
Однажды я провожал Катю до дома, точнее до подъезда, а еще точнее — до квартиры на седьмом этаже. Обнял ее. Поцеловал. Вдруг слышу — за спиной кто-то пыхтит. Обернулся, а там этот чувак — стоит и смотрит на нас.
Стоит-стоит-стоит. Смотрит-смотрит-смотрит.
А потом просто повернулся и убежал!
Я не знаю, что он там чувствовал — сбежал и сбежал. А я остался. И был с Катей до самого конца. Я имею в виду конец «Лео».
А у Кати очень хорошая семья: мама и папа, которые души в ней не чают, дедушка и бабушка. И в финансовом плане у них всегда все было отлично. У Кати было все!
И когда «Лео» бился в предсмертной агонии, я очень четко увидел, какое «прекрасное будущее» ждет Катю со мной.
Вот я сижу под какой-то корягой — бомж и нищеброд с миллионными долгами. А она одна в Архангельске страдает.
И ведь Катя — она никакая не жена декабриста. Ей 20 лет, у нее должна быть совершенно другая жизнь. Совершенно другая история!
И я решил: мои проблемы — это мои проблемы. И я не имею никакого морального права перекладывать их на нее и тем более на ее семью. Потому что она слишком хорошая, чтобы страдать. И ее родители слишком сильно ее любят, чтобы видеть, как она страдает. Вот и все.
Мы поехали с ней в Малые Карелы. Поужинали. Выпили вина. Поплакали…
Это решение было просто как смерть для меня. Я рыдал неделю из-за этого. Буквально рыдал. Но я понимал, что правильно поступил.
Дело в том, что я могу «продать» кому угодно и какую угодно историю, понимаете? Я больше чем уверен, что мог бы расписать ей перспективу дальнейшей жизни со мной так, что она бы куда угодно поехала, лишь бы быть рядом, бросила бы все.
Но это было бы нечестно.
Поэтому я с ней расстался.
Она полгода промучилась. Потом нашла себе хорошего молодого человека, уехала учиться в Норвегию.
Я ей где-то раз в полгода звоню, и мы разговариваем.
Она очень клевая. Очень! И у нее все хорошо.
Но я хочу, чтобы вы понимали. Когда ты теряешь бизнес, ты теряешь не только бизнес. Не только деньги.
