Глава 71

Самуэль переехал от Джессики обратно в морг, и пара ночей на носилках сделали свое дело. Он, конечно, спал, но утром ему казалось, будто всю ночь его одолевали воспоминания, всплывающие из глубин сознания.

Самуэль встал очень рано, и его не покидало ощущение, что ему нужно быть в совершенно другом месте. Поэтому парень сел в машину и поехал куда глаза глядят, пока не понял, что оказался на пороге усадьбы Таммисаари ван дер Хааса. Он присмотрелся к старым железным воротам, украшенным орнаментом из дубовых листьев. Парень достал из-под рубашки старую отцовскую подвеску. Подержав ее немного в руке, поднялся, глубоко вдохнул прозрачный утренний воздух. В нем уже ощущалась осень, и он паром вырывался изо рта.

Самуэль подошел ближе к воротам. Женщина, которую они видели с Диди, собирала граблями сухую траву и остановилась, заметив Самуэля. Парень понял, что был по-прежнему в белом медицинском халате и выглядел странно. Он поднял руку в знак приветствия и вошел внутрь через ворота.

Женщина, продолжив уборку во дворе, мимоходом глянула на Самуэля:

– Мой сын Матиас там, на крыльце.

Самуэль вытянул шею. Он увидел высокого мужчину средних лет, на лице которого читались опыт и испытания. Русые волосы до плеч, шерстяная кофта и джинсы – ничего необычного, но Самуэлю было боязно к нему приближаться.

– Самуэль Коски, – сказал парень, протянув руку, и мужчина коротко и деловито пожал ее.

– Матиас ван дер Хаас. Пройдемте внутрь.

Матиас провел Самуэля в комнату, которая раньше, по всей видимости, называлась салоном. Стол и стулья в стиле времен короля Густава, старые, но в хорошем состоянии, украшали помещение. Они сели за стол, и Матиас налил кофе.

– Мама позвонила мне в Грецию, сказала, что вы приходили сюда, – произнес Матиас. – Ты и какая-то красивая девушка.

– В Грецию? – брови Самуэля приподнялись. Греция часто снилась ему. – А где именно вы там были?

Матиас помедлил с ответом. Он пристально взглянул на Самуэля, видимо, обдумывая слова.

– Мы были на самом юге, в Лаконии. Там есть место, которое называется Веланидия. Моя дочь Матильда сейчас в таком возрасте, что самое время было показать ей, чем я занимался всю жизнь.

В собственных снах Самуэль слышал то же самое от своего отца. Папа предлагал, чтобы они вместе отправились в командировку, и мальчик узнал, чем занимался отец… Самуэль зевал, показывая, что ему вовсе не интересно знать о торговле лекарствами. Тогда мама смеялась и объясняла: папа не продавал лекарств.

Самуэль собрался рассказать о своих воспоминаниях Матиасу, но вдруг понял, что прямо на него направлено дуло.

– Дом был взломан, поэтому я должен быть начеку, – сказал Матиас. – Что вы делали здесь с девушкой? Как вы нашли дорогу сюда?

– Диди хотела выяснить что-нибудь про какой-то символ или герб, – объяснил Самуэль.

– Что это за девушка?

– Диди, – повторил Самуэль. Он не собирался рассказывать Матиасу ничего о нимфах. Да и какой нормальный человек поверит в это. – Мы знакомы с самого детства.

– Назови имя полностью! – Дуло ружья было в паре сантиметров от лица парня, а Матиас казался твердым и уверенным.

– Дезире Воланте.

Прошла секунда, которая, как показалось, тянулась целый час, и Матиас опустил оружие на стол. Сердце Самуэля стало биться немного спокойнее, но он все еще чувствовал напряжение. Это не было обычным разговором за кофе. Он уже почти не думал о Диди, но сейчас, когда лишь произнес ее имя, в нем снова проснулся страх. Что-то было не так.

– Я не верю в это. Она не может быть Дезире Воланте, – сказал Матиас, прерывая мысли Самуэля.

– Что это значит? – спросил Самуэль.

– На греческом это звучит Эпифимия Та, – ответил Матиас. – Ты что, не знаешь старый миф?

– Нет, – признался Самуэль и достал из-под рубашки подвеску. Он заметил, как Матиас смешался. – Это как-то относится к данному месту? Или к Греции?

У Самуэля возникло много вопросов, и парень не знал, с чего начать, но, если Матиас ответит хотя бы на один, он, возможно, поймет свои сны.

– Откуда у тебя это украшение? – спросил Матиас.

– От отца, Пентти Коски. Он дал мне его, умирая, – рассказал Самуэль. – Я был подростком, когда отец должен был взять меня в командировку в Грецию. Что-то пошло не так, и я не помню ничего, кроме больницы.

Матиас встал из-за стола и подошел к окну. Самуэль не смел пошевелиться. Он не хотел, чтобы ему снова угрожали оружием.

– Я видел сны об этом, но ничего в них не понимаю, – сказал Самуэль, поворачиваясь к Матиасу. – Они больше похожи на воспоминания, однако я не могу восстановить их в памяти целиком.

– Здесь есть один человек, который поможет тебе все вспомнить, – произнес Матиас. – Если ты действительно этого хочешь.