Глава 28

Диди еще раз заглянула в палату – Самуэля осматривал врач. Она бы с удовольствием осталась здесь, чтобы услышать результат и спрятаться от Кати, которая сидела в комнате ожидания, облаченная в черную кожаную одежду. Перепугавшись на берегу ламбы, Диди не знала, кому еще она могла бы позвонить. К тому же плохо представляла, где находилась. Кати обладала чутьем охотницы, и уже через час примчалась к ним на угнанной машине. Потом Кати бросила автомобиль в кустах и повезла молодежь в больницу Хельсинки. До этого они не обмолвились ни словом, но теперь настал час объяснений.

– Что произошло там, в лесу? – Кати опустила ноги со столика и пристально посмотрела на Диди.

– Я только положила руки на грудь Самуэлю.

– И все? – спросила Кати. – Ты в больнице оставляла свои данные?

– Нет конечно, – ответила Диди. – Не такая же я дура.

– Ты собираешься остаться здесь? – спросила Кати, как будто читая мысли Диди.

Диди кивнула:

– Самуэля будут всю ночь обследовать, и он попал сюда по моей вине.

– Тогда подумай, как ты все объяснишь, – поднимаясь, сказала Кати. Она направилась к двери и больше не взглянула на девушку.

Вскоре врач вышел из палаты Самуэля, и Диди проскользнула внутрь. Ее сердце громко застучало от счастья и волнения одновременно. Самуэль был бледен. Девушка присела в его ногах. Она даже не осмелилась погладить друга поверх одеяла, а прислонилась лбом к краю постели и закрыла глаза. Ночь отняла у нее все силы.

– Я жив.

Услышав голос Самуэля, Диди очнулась. Она заснула и не заметила, как утренний рассвет озарил комнату.

– Как ты себя чувствуешь? – с дрожью в голосе спросила Диди. – Позвать врача?

– Не нужно, – усмехнулся парень. – Я и сам врач.

– Еще не совсем, – ответила Диди. Ей хотелось обнять друга, но после ночного происшествия она не осмелилась бы даже коснуться его. – Они объяснили, что с тобой?

– Я рассказал, что за последнее время пару раз терял сознание, но, по крайней мере, сейчас и сердце, и давление в норме. – Самуэль сел в кровати. – Они подозревают, что это может быть какая-то жуткая аллергическая реакция. Анафилактический шок. Возможно, меня ужалила пчела.

– Пчела? – спросила Диди. – Там в лесу?

– Ну да. А почему мы там оказались?

– А ты не помнишь?

– Помню, ты занервничала из-за того, что в усадьбе ничего не выяснилось, – ответил Самуэль. – Потом вдруг побежала в лес.

– Просто почувствовала, что лес может меня успокоить, – сказала Диди, и тут в ее голове мелькнула догадка. – Поговорим об этом в другой раз.

– Я признался в лесу, что влюблен в тебя? – спросил Самуэль. – А ты буквально выбила почву у меня из-под ног.

– Да, ты что-то сказал…

– Наверное, я любил тебя всегда, Диди, – открыл душу Самуэль. – Не знаю, что с тобой произошло за время, пока мы не виделись, но это не имеет значения. Я просто хочу быть с тобой, и если ты желаешь того же, то все образуется.

Диди чутко внимала словам друга. Ей до боли хотелось услышать эти слова, каждая ее клеточка жаждала утешения и уверенности, которые излучал Самуэль.

Потом она осознала: рука друга ищет ее руку. Страх пронзил ее, и она отдернула свою руку.

– Самуэль, я не могу. Моя жизнь завязана узлом.

«Этот узел и на животе», – думала Диди, взглядом пытаясь передать свои чувства, чтобы Самуэль понял ее, однако он отвернулся.

– Мне очень хочется, но…

Недосказанность повисла в воздухе. Диди ощутила острую необходимось поведать обо всем другу, начав все сначала, чтобы тот понял: даже простое прикосновение может быть роковым. Она придвинулась поближе к Самуэлю, но тот закрыл глаза.

– Я все понял, – тихо произнес он.

– Я буду ждать здесь, пока тебя не выпишут, и провожу тебя домой, – предложила Диди.

– Не нужно. Иди уже, – сказал Самуэль, поворачиваясь к ней спиной. – Я устал.

Диди ничего не оставалось, кроме как встать и уйти. Она на минуту застыла в дверях, ожидая, что Самуэль что-то скажет, но тот притворился спящим.

В мгновение ока нежные чувства обернулись раздражением. Если бы Самуэлю было достаточно того, что она могла сейчас предложить, она бы…

Диди хлопнула за собой дверью. «Ну и пусть спит себе на здоровье! – подумала она. – Признаётся в любви и тут же засыпает».

Выбрав тенистое место под деревом, Диди присела, чтобы немного прийти в себя. Толстый ствол грел ее спину, и она задумалась над событиями последних суток. В усадьбе ван дер Хааса ей казалось, будто она приблизилась к чему-то важному, что касалось ее. Глаза старой женщины были мудрыми, и девушка ждала ответа, который поведал бы ей, откуда она и почему не такая, как все…

Размышляя, Диди задремала, как вдруг ее голое плечо зачесалось. Девушка хотела дотронуться до зудящего места, но тут же поняла, что смотрит прямо в глаза пчеле. Хоботок насекомого ощупывал ее кожу, и Диди не стала отгонять пчелу.

Надя ставила цветы в вазу и услышала, как Диди, наконец, вернулась домой. Девушка небрежно сбросила кеды на пол. Посмотрев на Надю с вызовом, Диди поплелась в свою комнату. Надя хотела было сделать ей замечание по поводу порядка, но Диди выглядела такой несчастной, что нимфа снова вернулась к цветам, хотя и сгорала от желания расспросить о прошедшей ночи. Лучше было дождаться момента, когда Диди будет готова к разговору. Тем более сейчас Надя была последней, кто мог бы упрекать кого-то в секретах.

Надя поднесла к лицу нежно-голубые васильки. Именно сейчас она нуждалась в исходящей от них силе воли. Некоторые моменты ей нужно было скрывать прежде всего от Кати. Это беспокоило ее и раньше, но теперь, когда Еспер восстал из мертвых, она догадалась, что уже на озере Гарда Кати знала больше, чем говорила. Надя поняла: Кати замешана в истории, целью которой было разлучить ее и Еспера.

«Наверное, нужно было взять еще и жимолости, – подумала Надя. – Она помогла бы забыть о прошлом, и я лучше бы сосредоточилась на нашей цели». Не спуская глаз с цветов, Надя принялась за приготовление ужина. Она слышала, как Диди легла в постель. По выражению лица Кати было понятно, что прошедшая ночь выдалась тяжелой. Надя задумалась, чем могла бы помочь. Смешав оливковое масло и горчицу в густую эмульсию, она сделала салат из авокадо с бразильскими орехами и поставила в холодильник белое вино. На плоскую тарелку женщина разложила сыры: легко ломающийся пекорино сардо и в противовес ему – светлый, мягкий на вкус качокавалло. Надя знала, что такое угощение успокоит разволновавшуюся душу и заставит Диди прислушаться.

Надя умылась и неторопливо втерла в кожу масло. Надела свою любимую кремовую тунику, расчесала темные густые волосы и собрала их в небрежный узел на затылке. Нимфа сняла с полки старое растение, рядом с которым ей всегда было хорошо, и села. Ей оставалось только ждать.

С наступлением вечера Надя услышала, как Диди зашевелилась в комнате, пошла в душ, а она тем временем накрыла в гостиной низкий столик. Надя зажгла свечи и, когда Диди пришла, налила ей в бокал игристого белого вина.

Диди удивленно приподняла брови.

– Мне просто захотелось спокойного домашнего вечера, – сказала Надя, как будто Диди оказывала ей услугу. Ничто не мешало нимфе-целительнице быть иногда и хитрой.

Надя с наслаждением отметила, как аппетит Диди проснулся, а вместе с ним пропала настороженность. Они болтали о пустяках, об учебе Диди, одежде, вкусе сыров, пока Надя не поняла, что Диди достаточно расслаблена.

– Правильно ли я поняла, что вы были с Самуэлем в лесу, ты коснулась его груди, – спросила Надя, – и Самуэль потерял сознание.

Диди, кивнув, сделала большой глоток из бокала.

– Ты влюблена в него? – спросила Надя.

– Ну, не совсем. Мы просто… – Диди пожала плечами.

– Посмотри на это, – сказала Надя и засмеялась. Она взяла со стола приглашение. – Это пришло как по заказу. В университете проводится венецианский карнавал. Нимфы всегда любили подобные праздники.

Надя протянула Диди открытку, и девушка посмотрела на нее с удивлением:

– Как мне может помочь праздник?

– Через двенадцать дней ты снова будешь под влиянием луны, – мягко сказала Надя. – Нам нужно подыскать кого-то, кто не свалится от одного поцелуя.

– Я больше не могу этого делать, – призналась Диди, и еда вдруг потеряла вкус. – Может, это для вас обычный ритуал, но только не для меня.

– Тебе просто не повезло, – сказала Надя. – Тебе не нужно никого убивать. Я уже десятки лет никого не убивала.

– Я не могу, – повторила Диди.

– Диди, тебе нужно нам верить, – сказала Надя девушке, поднявшейся с пола. – В этот раз будем лучше присматриваться. Карнавал – блестящая возможность. Ты просто еще не знаешь, что такое увядание. Ты умрешь.

– У меня экзамен, нужно готовиться, – сказала Диди и оставила Надю одну.

Надя потянула спину, размяла шею, распустила волосы. Она взяла несколько орешков с блюда и в раздумье принялась грызть их. У нее не было намерения давить на Диди. По крайней мере, так, чтобы Диди это почувствовала. Надя бросила взгляд в сторону прихожей.

– Ты подслушивала нас? – спросила она у Кати, которая, как ей показалось, вошла бесшумно. – Трудно оставаться незамеченной, когда от тебя пахнет, как от коптильного завода.

Кати мигом оказалась в гостиной и прямо в одежде повалилась на диван.

– Я знала, что Диди поставит все под угрозу из-за этого парня, – сказала она. – Нам необходимо это пресечь. Ты ведь тоже так думаешь?

– Диди никогда не простит нам, если мы причиним вред Самуэлю, – произнесла Надя.

– Поэтому Диди должна сделать это сама.

– Как? – удивилась Надя.

– Организуем им свидание во время следующего полнолуния, – объяснила Кати. – Нимфа не может противостоять своей природе.