26
Джон Красносвет

Последнее время я буквально разрывался на части. Семья все равно не оставит нас в покое. А значит, надо как можно скорее уходить, то есть найти путь сквозь Мрак. Потому-то мне так не терпелось туда попасть. Я ломал голову, как утеплить обмотки и чем осветить дорогу. А ведь приходилось держать ухо востро, чтобы не пропустить нападения Семьи. Надо было позаботиться о том, чтобы всех защитить, чтобы никто не оставался один. То есть мне нужно было все свое время проводить во Мраке, но при этом неусыпно следить за нашей маленькой группой у прохода в Долину.

Поэтому как только я понял, что раньше чем через три дня из Семьи к нам никто не пожалует, то отправился в Снежный Мрак. У меня не было времени обсуждать это с Тиной. Сообразив, что к чему, я тут же устремился во льды. Наверху я надел новые обмотки для ног, склеенные новым клеем, и зажег новый факел, который изготовил сам: набил сырую полую ветку шерстячьим жиром (чтобы жир горел, а дерево — нет), — и ушел во Мрак. Вскоре я не видел уже ничего, кроме рыжего кружка на снегу — отблеска от моего факела, да пара от собственного дыхания. Я не слышал ничего, кроме отражавшихся от скал звуков, которые сам же и издавал. Даже скал я не видел, только слышал эхо.

Факел затрещал; пришлось возвращаться. Когда я выбрался из льдов, ноги мои насквозь промокли, а ветка с жиром высохла и начала обугливаться. Но мне не терпелось надеть новые обмотки с другим раствором клея, зажечь очередной факел, на этот раз обмазанный сырой глиной, и попытаться еще раз. Ведь у нас оставалось так мало времени, чтобы найти путь.

Однако я понимал, что нужно вернуться к пещерам и приготовиться выслушать решение Семьи.

Оказалось, я зря торопился. Прошел день, спячка и еще полдня, прежде чем Семья дала о себе знать. Большинство ребят охотились, а мы с Тиной, Джеффом, Джелой и Клэр сидели перед пещерами, мололи зерна и шили обмотки из шерстячьих шкур, когда Майк, дозорный, прокричал сверху, что к нам направляются человек шесть-семь. Он заметил их в просвет между деревьями. Вскоре и Дикс крикнул снизу, что он тоже их только что видел.

Конечно, это могли оказаться и новошерстки, как раньше, но к нам обычно по столько сразу не приходили, так что, скорее всего, это все же был Дэвид со своими прихвостнями, причем наверняка с копьями и дубинками. Мы попрятали шкуры и прочее в тайники, а потом с Тиной и Джелой, прихватив копья и дубинки, двинулись вниз по тропе. Майк, Дикс и Джефф остались у пещер, а Клэр побежала рассказать остальным о том, что происходит.

Наши гости из Семьи, услышав, как мы перекликаемся, остановились и стали ждать на поляне у Горловины, где Ручей Холодной тропы из Долины Холодной тропы течет в лес Долины Круга. Оказалось, что это вовсе не Дэвид. На камне сидела Каролина собственной персоной, Глава Семьи, а сбоку от нее расположились слепой Том Бруклин и Кэнди Рыбозер. Джейн Лондон, Секретарь-Ша, притулилась у ног Каролины на корточках, а вокруг стояли трое парней из группы Лондонцев, с копьями черного стекла. «Хммммммммм», — гудел лес. Ручейки журчали и плескались по камням. И надо всей этой сценой, в дымке, но все такой же яркий, сиял Звездоворот.

Свою часть леса мы знали куда лучше, чем они. Мы залегли в зарослях звездоцветов под деревьями и принялись наблюдать, как на охоте. Гости нас не видели, но знали, что мы смотрим на них, и поэтому вели себя как ни в чем не бывало. Каролина болтала с вожаками групп, как будто они просто гуляли по лесу и остановились передохнуть. Секретарь-Ша время от времени вставляла замечание своим тихим мелодичным голоском. Трое парней заметно скучали и поигрывали копьями.

— Хорошо придумано, — прошептала Тина. — Ждут, пока мы сами к ним придем.

— Еще чего. Ни за что на свете.

— Да, ты прав. Может, просто выйдем на поляну, как будто мы тут охотились неподалеку?

Предложение Тины мне понравилось. Мы так и сделали. Появились из-за деревьев, не показывая, что удивлены, встретив тут гостей (это значило бы, что у нас плохая стража), но так, будто нам совершенно безразлично, здесь они или нет.

— Привет, Каролина, — крикнул я.

Мы уселись на берег ручья неподалеку от них и опустили ноги в воду, как охотники после долгого перехода.

Разумеется, они раскусили нашу игру, точно так же как и мы понимали, что они притворяются. Они знали, что мы знаем, и мы знали, что они знают. Если честно, то, что происходило, имело для них огромное значение, равно как и для нас. Мы с Семьей очень друг другу мешали, и нам было необходимо это обсудить. Но мы делали вид, будто все это пустяки: это была часть переговоров, причем важная часть. Так мы прощупывали почву.

И все же это ничуть не умаляло серьезности минуты: это было одно из тех событий, о которых люди будут долго помнить и ставить пьесы, вот как «Кольцо Анджелы» и «Смерть Томми», полет Трех Спутников и то, как я разрушил Круг. Момент был важный, и мы все — я, Тина, Каролина, Секретарь-Ша — участвовали в происходящем, а значит, обязаны были позаботиться о том, чтобы история получилась достойной.

— Мы хотели обсудить с вами кое-что, — крикнула Каролина.

— Пожалуйста, — откликнулась Тина, — только ножки остудим. Идите сюда.

Она покосилась на меня и еле заметно улыбнулась, как тогда, в Семье, в нашу первую встречу у Глубокого озера. На мгновение мне стало тоскливо, потому что я осознал: после всего что произошло (Круг, Белла и так далее), ничего уже не будет по-прежнему. Как будто, уничтожив Круг, я перестал быть самим собой и надел маску. А ведь когда-нибудь люди станут рассказывать о нас как о легенде. Какая-то женщина будет играть Каролину, какая-то девушка — Тину, а какой-нибудь парень — меня, вот как Джон Бруклин был Томми Шнайдером на Гадафщине, когда камни Круга еще лежали на своем месте. Но я видел, что наша встреча не просто войдет в историю. В эту минуту, когда события только разворачиваются, они уже в каком-то смысле стали историей, и я, как актер, играю свою роль. Я не веду себя непринужденно. Я играю самого себя.

Впрочем, сейчас об этом думать было некогда.

— А вы как были невоспитанными новошерстками, так ими и остались, — ответила Каролина и бросила усталый взгляд на спутников. — Ничуть не повзрослели.

Они встали и с утомленным видом поплелись к нам, как взрослые, которые никак не могут уложить расшалившихся малышей спать. Трое парней с копьями шагали в хвосте. Я их всех знал: Гарри, Нед, Рики.

— Молодец, Каролина, — пробормотала Тина, как будто мы наблюдали за шахматной партией. — Отличный ход. Выставила нас детьми.

Мы вынули ноги из ручья, стряхнули воду и тоже встали.

— Мы хотим сделать вам предложение, — сообщила Каролина. — Вы можете создать свою группу, группу Холодной Тропы, с собственным вожаком, и жить отдельно от всей Семьи, оставаясь ее частью. Вы по-прежнему должны будете посещать Гадафщины, Эскренные и подчиняться решениям и законам Семьи.

— А как же Дэвид Красносвет и его друзья? — поинтересовался я. — Они не против?

Ни тени раздражения не промелькнуло на лице Каролины.

— Они члены Семьи, а значит, подчиняются нашим решениям, — отрезала она.

— Уж мы об этом позаботимся, — добавил старый Том Бруклин, вращая слепыми глазами.

— Это все замечательно, — сказал я. — Но мы не группа, а семья. Отдельная самостоятельная семья.

Каролина фыркнула.

— Не говори глупостей, Джон, вы не можете создать собственную семью! Семья только одна. У нас общие отец и мать. Это данность.

— Члены Тома и Гарри! — вспылила Тина. — Это уж слишком! Ты же сама объявила, что Джон больше не член Семьи. И законы, мол, на него уже не распространяются. И что к нему теперь надо относиться как к дикому зверю, как к трубочнику или древесной лисице.

Я накрыл ладонью руку Тины, чтобы ее успокоить. Приятно, что она за меня вступилась, но сейчас ей лучше было помолчать, потому что она не замечала главного. Дело ведь не в том, кто прав, а кто нет. Мы встретились не для этого. Я не люблю Каролину, она меня терпеть не может, но наши эмоции тут ни при чем. Самое смешное, что мы с Каролиной это понимали, причем, пожалуй, единственные из всех. Мы оба знали, что встретились затем, чтобы из слов построить формы, пригодные для обитания ее и моей семьи. Ничего личного. Мы не ссорились — скорее, вместе работали, вот как Старый Роджер мастерит из куска черного стекла наконечник для копья или одноногий Джеффо Лондон распиливает бревно, чтобы сделать из него лодку.

— Мы обязуемся соблюдать законы, — пообещал я, — потому что они необходимы нам так же, как и вам. Но на собрания ходить не будем и ваши приказы выполнять не станем.

— Мы не можем этого допустить, — тихим голосом пробормотала Кэнди Рыбозер. — Иначе каждый новошерсток, которого за что-то накажут, побежит к вам или еще куда-нибудь и там создаст собственную семью.

— Да кому какое дело… — начала Клэр, но я ее перебил.

— Нет-нет, — сказал я. — В этом мы согласны с Каролиной. Мы тоже не хотим беспорядков.

Каролина фыркнула.

— Ну, знаешь ли…

— Поэтому давайте договоримся, — продолжал я, — заключим соглашение между двумя семьями, вот как в Семье, когда между двумя группами возникают разногласия.

Каролина оглянулась на вожаков в поисках поддержки.

— Хорошо, — согласилась она, — но это будет договор между Семьей и группой Холодной Тропы.

— Член Гарри! — не выдержала наша Джела. — О чем с вами договариваться, если вы…

Но я снова вмешался.

— Называйте нас как угодно, — предложил я. — Но мы не будем приходить на Гадафщины и Эскренные.

Каролина снова оглянулась на остальных. Кэнди Рыбозер пожала плечами. Том кивнул.

— Ладно, — согласилась Каролина. — Но тогда и не приближайтесь к нам. Ни шагу за Ком Лавы.

— Вот еще… — подала голос Тина, но я снова накрыл ее руку своей, чтобы успокоить. Я понимал, что нам с Семьей надо держаться друг от друга подальше, если мы хотим жить спокойно, поэтому сразу согласился.

— Договорились. Мы не будем заходить за Ком Лавы, но и вы тогда к нам ни ногой.

Каролина посмотрела на остальных. Никто не возражал. Она кивнула.

— И хватит сманивать наших новошерстков, — попросила она. — Перестаньте их приглашать, а если придут — гоните…

«Ииииииик! Ииииииик! Ииииииик!»

Гости подскочили. Каролина, Том, Кэнди, Секретарь-Ша и трое молодых Лондонцев аж подпрыгнули. За нами на горе завизжал шерстячонок. В глазах гостей зажглось любопытство, но они старательно притворялись безразличными. Мы четверо переглянулись с улыбкой.

— Это ведь тот шерстячонок, о котором нам рассказывали? — холодно поинтересовалась Каролина.

Видимо, кто-то из наших встретил в лесу кого-то из Семьи и все разболтал.

— Вы его поймали живьем и держите в пещере за изгородью, — продолжала Каролина.

Она изо всех сил напускала на себя равнодушный вид, но все равно не могла скрыть интереса.

— Зачем? — с удивленной улыбкой спросила она.

Раз уж она перестала притворяться, я тоже приподнял маску, потому что уж очень разозлился на Каролину за вопрос.

— Сиськи Джелы! Что толку на каждой Гадафщине вспоминать о Земных Вещах, если они нас ничему не учат? Мы пытаемся сделать из него лошадь, как на Земле. Я думал, это яснее ясного.

Каролина презрительно фыркнула.

— Лошадь! Клянусь Джелой, Джон, ты не хуже меня знаешь, что на Земле совсем другие звери! Они совсем как люди. У них глаза…

— Поживем-увидим. Мы решили попробовать. Кажется, ты просила нас не сманивать новошерстков?

— Джон, мы не можем на это согласиться! — вмешалась Тина.

Я снова стиснул ее руку, чтобы показать: я знаю, что делаю.

— Давайте поступим так, — предложил я Каролине. — В течение следующих пяти дней, только пяти дней, все, кто хочет, могут уйти к нам. Так вы избавитесь от возмутителей спокойствия. После этого, так уж и быть, больше никого не примем. Будем отсылать обратно.

Я специально не смотрел на Тину.

Каролина кивнула.

— И вот еще что, — проговорила она. — Если вы станете охотиться по ту сторону Кома Лавы, то у нас будет меньше шерстяков. Вы должны с нами делиться.

— Да весь остальной лес в вашем распоряжении! — возразила Джела. — Мы же не станем там охотиться, а значит, шерстяки все ваши.

Тут мне пришла в голову мысль.

— Хорошо, но нам от вас тоже кое-что нужно. Давайте договоримся, что раз в цикл мы посылаем вам одного освежеванного шерстяка (шкуры нам самим нужны), а вы взамен даете нам две пригоршни черного стекла или две шкуры.

— Это слишком много! — запротестовала Каролина.

Но в конце концов мы договорились. Раз в цикл мы должны передавать им у Кома Лавы одного освежеванного шерстяка, а они нам шкуры или стекло.

— Это пока мы тут, — добавил я. — Пока мы не пройдем сквозь Снежный Мрак и не найдем свой собственный лес.

— То есть пока не замерзнете насмерть в Снежном Мраке, ты хочешь сказать, — мрачно усмехнулась Каролина и впилась взглядом в Джелу, которая, как и она, была из группы Бруклинцев.

— Джела, я тебе удивляюсь. Я всегда считала тебя разумной девочкой. Я рассчитывала, что бремен через двадцать-тридцать ты возглавишь нашу группу. Неужели ты с братом и сестрой действительно хочешь погибнуть во Мраке?

Джела всегда казалась взрослой, даже в глубоком детстве, но сейчас понурила голову, как нашкодившая девчонка.

— Джон прав, нам нужны новые места для жизни, — пробормотала она, так что мы еле расслышали ее слова.

Каролина пожала плечами.

— Что ж, дело твое, но я в тебе разочаровалась, и твоя мать не переживет твоего ухода.

Все это время Секретарь-Ша леопардовым зубом царапала на куске коры условия договора, высунув от усердия язык:

ОНИ СОБЛЮДАЮТ ЗАКОНЫ

НЕ ХОД. НА ГАД. И ЭСКР.

НЕ ДАЛЬШЕ КОМА

5 дней ПОТОМ ПРОЧЬ

1 ОСВЖВНЙ ШЕРСТЯК РАЗ В ЦКЛ

МЫ 2 СТКЛ ИЛИ 2 ШКРЫ

— Распишись внизу, — попросила меня Каролина, — в знак согласия.

Я не смотрел на Тину. Я знал: ей не понравится, что я соглашаюсь на подобное, не обсудив сперва это ни с ней, ни с кем бы то ни было еще, и мне не хотелось, чтобы она от злости стала делать мне знаки, которые Каролина и ее спутники наверняка заметят. Пусть ей не нравится, что я в одиночку принимаю решения, но так будет всегда. Потому-то я и не вышел навстречу им с Джеффом и Джерри. Я хотел четко дать понять, что это они пришли ко мне, равно как и все остальные, кто остался у пещер. Если бы не я, никого из них там бы не было.

— Ладно, — согласился я, — но пусть Секретарь-Ша напишет это для нас еще на одном куске коры, и там распишешься ты.

— Ну что ты как ребенок! — взорвалась Каролина.

Но все равно не отказала. А поскольку победа досталась мне легко, я решил: пора показать, что мы взрослые.

— Хотите посмотреть на нашего шерстячонка? — предложил я. — Мы накормим вас мясом и фруктами перед обратной дорогой. Пойдемте. Джела, пожалуйста, сбегай и разведи костер.

Вот так мы заключили соглашение с Семьей. Я представил себе эту историю: «Джон договаривается с Каролиной».