Вернемся к геостратегии…

Понять сюжет, именуемый «Присоединение Средней Азии к России», невозможно, не осознав, что представляли собою пресловутые «осколки державы Тимура» — Бухара, Хорезм (вернее, Хива, предпочитавшая по старинке именовать себя Хорезмом, но напоминавшая великую державу Средневековья не более, чем кошка мотоцикл) и Коканд. О Хиве, впрочем, сейчас не будем, о Бухаре тоже чуть позже, что же касается Коканда, то было это чем-то типа кооперации правильных пацанов с честными лохами. Не совсем, конечно, однако очень похоже. Сформировано оно было из двух очень разных регионов. Во-первых, Ферганская долина, очень плодородная, населенная земледельческим, очень религиозным людом. Во-вторых, «зона племен»: в основном киргизских, но и слегка казахских (правда, тогда их не различали). Ну и, до кучи, пара-тройка крупных торговых городов вне долины, включая сам Коканд.

Modus vivendi сего государства состоял в следующем: «сарты»-земледельцы обеспечивали кочевников хлебом, гашишем (одна из важнейших статей дохода) и прочими радостями, города — различными товарами, а мимоезжие караванщики отстегивали им же, — а также хану, который всю эту симфонию модерировал, — долю малую за… эээ… не грабеж. Или, — будем политически корректны, — за охрану. Караванщиков же, освоивших другие пути, кокандские кочевники нещадно грабили, опять-таки отстегивая хану, территорию которого использовали как базу, и по дешевке сбывая хабар в городах. Городскими склоками степная вольница интересовалась мало, но если надо было, свой хутор защищала от всех, кто претендовал, в первую очередь, от Бухары, чем горожане и дехкане были очень довольны, поскольку налоговый гнет у куда более оседлых и развитых соседей, естественно, был куда более тяжек. Схема, конечно, предельно груба, терки случались всякие, но в целом так оно продолжалось три с половиной века. И держалось. И всех так или иначе устраивало.