Глава 16

Капитан Савченко вел машину быстро, но аккуратно. Он любил водить. Любовь эта шла из детства, когда он брал отцовский «москвич», чтобы погонять от гаража до забора. Савченко видел, что сидящий рядом боец, ефрейтор Костыленко, нервничает, недовольный скоростью передвижения.

– Не боись, Костыль! – утешил сослуживца Савченко.

– Куда ты гонишь-то? – упрекнул тот.

– В Зону, дружище! – засмеялся капитан.

За ними поспевали еще две машины – Савченко задавал скорость всей колонне. В каждом УАЗе по пять бойцов, восемь человек (вместе с Савченко) из охраны «Янтаря», семеро из «Воли». Тех людей капитан не знал, но был уверен, что ребята крепкие – другие в Зоне долго не продержатся.

Вообще, идея с этой «Альтернативой» нравилась Савченко все сильнее. Поначалу, когда состоялся разговор с Лукой, капитан решил было дождаться удобного момента и свалить на Большую землю, от греха. Но, поразмыслив немного, а также получив авансом причитающуюся ему зарплату по новому штатному расписанию, заколебался. Ну а когда на «Янтарь» подвалило большое начальство (сам генерал Каманин) и, судя по всему, Сахарову удалось с ним договориться, Савченко отбросил все сомнения. За год этой новой службы он накопит столько денег, что хватит на всю оставшуюся жизнь.

Да и вообще, будет что детям рассказать: папа служил у легендарного Сахарова, хозяина и правителя Зоны. Это ведь нужно додуматься: организовать, по сути, государственный переворот. Захватить власть без единого выстрела. И, главное, сделать так, чтобы Коалиция пошла на переговоры! Сахаров оказался весьма башковитым стариком. А может, и не стариком… Капитан ни разу не видел академика и до вчерашнего дня был уверен, что бывший научный руководитель базы «Янтарное» сгинул в аномалии. А на самом-то деле – все куда как интереснее!

Вот и ехал Савченко с ветерком, пересчитывал в уме причитающееся за год жалованье – в рублях, долларах и евро – и любовался осенними пейзажами. Осень в этом году в Зоне выдалась погожая, теплая. Дождей практически не было, температура даже ночью не уходила в минус. Хорошо!

Невдалеке показались обугленные стропила крыши – Горелый хутор. Савченко прибавил газу, Костыль рядом вжался в сиденье. На самом-то деле опасности никакой. Капитан прекрасно знал эту дорогу: тут ни одной аномалии до самого хутора отродясь не было. Так что гнал он машину, ничем не рискуя. Но бойцам об этом знать необязательно – пусть думают, что командир у них лихой герой-сталкер.

Так, стоп! – Савченко резко нажал на тормоз. УАЗ слегка занесло, сзади донесся визг резины. А все потому, что впереди на дорогу вышли четверо. И одного из них Савченко сразу узнал. Новый научник, Иванов, – он шел без шлема, в накинутом на оранжевый комбез армейском бронежилете. Остальных капитан видел впервые: двое в тактических шлемах, третий с открытой головой, шлем несет на локте – небритый, патлатый здоровяк. Но Иванов не просто так затесался в эту компанию, значит, можно предположить, что один из его спутников – тот самый сталкер, за которого объявлена награда в виде «стрелы». А вместе с Ивановым – это уже две «стрелы». Пусть придется разделить деньги с бойцами, но даже если поровну – сумма выходила приличной. Но ведь Савченко-то, как командиру, полагается больше! Все эти мысли промелькнули в одну секунду.

– Рассредоточиться! – скомандовал капитан и крикнул сталкерам: – А ну стоять, мясо радиоактивное!

Но мясо стоять не захотело. Небритый повел стволом – и вот уже двое солдат валятся на землю. Остальные залегли за машинами и невысоким бетонным парапетом, огораживающим край дороги. Сталкеры побежали, коротко отстреливаясь. Савченко понял, куда они бегут: из-за угла обугленной бревенчатой избы торчал багажник УАЗа, судя по номеру, того самого, на котором четверо ребят вчера поехали к Хряку выкупать Иванова.

– Отсекай от машины! – прокричал Савченко, перебегая под защиту парапета.

Солдаты заработали интенсивнее, фонтанчики угольной пыли поднялись вокруг бегущих, но было уже поздно – цели скрылись за черной стеной.

– Клади оружие, уроды! – крикнул Савченко. – Иначе всех в расход спишем!

В качестве ответа из-за избы вылетел какой-то массивный прямоугольный предмет и, вращаясь, понесся к ним. Савченко, задрав голову, проследил за траекторией полета. Когда предмет оказался над ним, капитан узнал двадцатилитровую армейскую канистру. А в следующий момент со стороны хутора хлопнул выстрел, и канистра взорвалась, исторгнув на головы солдат водопад еле видного на ярком солнце огня.

«Это невозможно!» – мелькнула истошная мысль. Горящие люди с воплями бросились врассыпную, несколько живых факелов сорвалось с обрыва вниз, на далекие рельсы. Капитан, сбив с рукава пламя, перекатился через дорогу, подальше от пылающей машины, и нырнул под защиту парапета. Коротко выдохнув, высунулся – но стрелять было уже поздно.

УАЗ на полной скорости мчался прямо через Горелый хутор. Машина подпрыгивала на кочках, раскачивалась из стороны в сторону, а за нею с мощными хлопками вылетали фонтаны густого красного пламени. Растревоженная аномалия гудела, огненные факелы вздымались уже по всему хутору. Сталкеров мотало по кабине, но при этом один из них продолжал поливать солдат из автомата. Капитан увидел, как волна огня, огибая улицу полукругом, движется наперерез УАЗу. Савченко замер в отчаянной надежде. Но нет! Машина успела проскочить, и багровая стена перекрыла обзор…

Игнатьев положил телефон, достал трубку, раскурил и посмотрел на сидящего напротив Круглова.

– Упустили они их, – сказал Игнатьев.

– Кого? – удивился Круглов.

– Иванова с друзьями.

– Откуда там Иванов? И с какими друзьями?

– Понятия не имею.

– Значит, прав был Дмитрий Константинович?

– О чем вы?

– Ну, что Иванов в Зоне не первый раз.

– Он говорил, что Иванов вообще из Зоны не уходил, – поправил Игнатьев. – Но что-то наш старик загибает, думается мне. Я этого парня с поступления в институт вел.

– А что с Хвостницким?

– Все мертвы. Савченко заявляет, что Иванов с друзьями побывал в подвале и собрал все артефакты.

– Врет?

– Сомневаюсь, – задумчиво посасывая трубку, ответил Игнатьев. – С чего бы…

– Как они могли пройти без «веретена»? Небось наши доблестные воины просто прикарманили артефакты себе.

– Не знаю, не знаю, – Игнатьев хмуро уставился в стену. – Надо смотреть. Камеры они забрали.

– Ладно, пошли докладывать! – Круглов решительно поднялся.

– Постой, дай докурю.

– Там докуришь.

Но докурить у Игнатьева не получилось. Сахаров, когда узнал об итогах операции, пришел в бешенство и первым делом велел выбросить трубку.

– Я говорил, что надо больше людей? – заорал он.

Сахаров быстро ходил из стороны в сторону, по привычке заложив руки за спину. Профессора сидели перед ним, как нашкодившие школьники, и чувствовали себя очень неуютно. Учитывая, что они, особенно Игнатьев, были довольно крупными, а Сахаров, наоборот, имел рост значительно ниже среднего, вся сцена со стороны выглядела даже комично. Но ученые, разумеется, так не считали.

– Вы сказали, хватит пятнадцати, – тихим голосом напомнил Игнатьев.

– Я сказал, не меньше пятнадцати! – взвизгнул Сахаров и забегал внутри матрицы, в гневе еще больше похожий на Ленина. – Вообще, что у вас за солдаты? Почему пятнадцать человек не могли справиться с четверыми?

Профессора молчали. Они успели прекрасно изучить характер начальника и сейчас понимали, что Сахарову лучше не перечить: в гневе академик был способен на по-настоящему жестокие поступки. Учитывая его возможности, последствия могли быть страшными.

– Что с «Декодером»? – немного успокоившись, спросил Сахаров.

– Нет «Декодера», – обреченно произнес Игнатьев.

– Да вы что? Нет? Или успели забрать?

– Я не знаю! – пробормотал Игнатьев, отводя глаза. – Но никто, кроме наших, туда зайти не смог бы.

– Откуда такая уверенность? «Веретено», по-вашему, существует в единственном экземпляре? Или, может быть, вы знаете механизм перехода на тот уровень? Я говорил вам, что Иванова нужно убить? Говорил? Любуйтесь теперь на вашего «перспективного сотрудника». Какой сюрприз он еще преподнесет? Да, кстати, выяснили, отчего пожар в лаборатории возник?

– Нет еще, – потупился Круглов.

– В общем, так, – Сахаров остановился напротив профессоров. – Завтра начинаете собираться. Переезжаете ко мне. Машины от Коалиции пришлют. Грузите самое необходимое.

– Как это? – опешил Игнатьев.

– Так это! Контролировать вас, когда вы рядом, значительно проще. И защищать тоже.

– От кого защищать? – спросил Круглов осторожно. – С Коалицией же мы договорились.

– От Зоны, Василий Сергеевич. От Зоны. Я говорил вам, что это живой организм?

– Мне кажется, ваша гипотеза… – начал Игнатьев.

– Это не гипотеза! – отрезал Сахаров. – Завтра с утра – собираться! Первым делом сворачиваете вторую и третью лаборатории. Дальше – на собственное усмотрение. Вам ясно?

– Ясно, – хором сказали ученые и поднялись.

– Вот еще что, – жестом остановил их Сахаров. – Когда отряд, который ходил за Хвостницким, вернется, всех их запустите через матрицу-телепорт ко мне.

– Так… как же? – Игнатьев от неожиданности плюхнулся обратно на стул.

– Что «как же»? – раздраженно переспросил Сахаров, вперив колючий взгляд в профессора.

– Они же превратятся в кадавров. Вы сами говорили…

– В качестве кадавров эти бездари будут мне намного полезнее.

– Я не… могу, – Игнатьев отвернулся.

– Через «не могу»! – заорал Сахаров. – Если вы не будете выполнять мои приказы, я подыщу вам замену!

– Хорошо, Дмитрий Константинович, – Круглов подошел к Игнатьеву и положил руку ему на плечо. – Сделаем.