Эпилог
Прошло три года. Улица, на которой стоял их дом, была запружена машинами на три квартала в обе стороны. Взрывы смеха, долетавшие с заднего двора, избавили курьера от необходимости сверяться с адресом. Дополнительным ориентиром служила гирлянда из белых и сиреневых воздушных шаров над воротами дома.
Курьер поправил галстук и постучался в дверь. Ответа не было. Подождав, он постучался вторично. Наконец дверь открылась.
– Вы вовремя, – сказала ему женщина, открывшая дверь. – Входите.
– Простите, наверное, вы меня с кем-то спутали. Я лишь осуществляю доставку. Могу я видеть мисс Джейн Маккинни?
– Она сейчас занята. Я Мардж, ее подруга. Давайте я приму у вас посылку. – Мардж потянулась к коробке, однако курьер деликатно отодвинул коробку:
– Мисс Маккинни должна расписаться в получении.
– Говорю вам, она сейчас занята. Давайте я за нее распишусь. Неужели это так важно? У нее сегодня знаменательный день.
– Об этом я знаю. Но по нашим правилам вручить посылку я могу лишь адресату.
– Тогда ждите, – ответила Мардж, захлопывая дверь.
Вскоре дверь открылась снова. На пороге появилась красивая женщина в кружевном платье лавандового цвета, стилизованном под эпоху Возрождения. Ее волосы украшали синие цветы в тон платья.
– Вы спрашивали меня?
– Да. Джейн Маккинни – это вы?
– Пока что да. На ближайшие четверть часа.
– Я курьер юридической фирмы «Дуглас и Купер». Эту посылку мы доставили вам от имени властей Сиэтла, в чьи руки перешло все, чем владела миссис Готорн.
– Мы знаем, что она недавно скончалась. Но…
– Она оставила распоряжение, чтобы эта посылка была доставлена вам именно сегодня, в день вашей свадьбы.
Курьер подал Джейн посылку. Коробка оказалась тяжелее, чем она думала. Опустив посылку на пол, Джейн расписалась в получении, поблагодарила курьера и понесла коробку в дом.
Закрыв дверь, она прямо в прихожей сорвала упаковочную ленту и открыла створки. Коробка была доверху заполнена пенопластовыми упаковочными гранулами. На них лежал конверт. Вскрыв его, Джейн достала лист бумаги, исписанный неровным, прыгающим почерком.
Дорогая Джейн!
Мало того что я сама являюсь к вам без приглашения, так я еще и обоих своих муженьков притащила! И все же надеюсь, что вы и Калеб не сочтете нас обузой и мы не испортим вам торжества. После свадебной церемонии, едва только вы произнесете слова: «Я согласна», можете смело высыпать нас в любую техасскую реку. Или поставить куда-нибудь на полку. Как бы вы ни поступили, прилагаю к письму знак моей искренней благодарности вам и вашему чудесному, заботливому, работящему мужу, столько сделавшему для одинокой старухи.
Если за свои девяносто три года я чему-то научилась, так это только тому, что жизнь полна вопросов и ответом на каждый из них является любовь. Я желаю вам обоим огромных успехов, но превыше всего – я желаю вам огромной любви. И не смейте ни одной минуты печалиться обо мне. Я тоже начинаю новую жизнь.
Всегда искренне ваша,
Нэнси Лу Готорн
В конверте лежал чек, и когда Джейн развернула его и увидела сумму, она чуть не упала в обморок. Запустив руки в шуршащие шарики, она достала знакомую медную урну. Джейн никак не могла побороть искушение осмотреть днище урны. И конечно же, она обнаружила там кусок пожелтевшей клейкой ленты с выцветшей надписью: «Куплено в 1949 г. Цена – 9 долларов 85 центов». Джейн усмехнулась. Кто бы подумал, что эта женщина, знавшая цену каждой купленной вещи, окажется настолько щедрой?
– Смотри-ка, нашей маме что-то принесли. Неужели конфеты?
Джейн даже не слышала, как в коридор вошел Калеб. На руках у него сидела Хармони. Никогда еще Калеб не был таким неотразимо элегантным, как сегодня. И до чего же ему шел этот наряд: кружевная белая шелковая рубашка и полотняные брюки с кушаком. И Хармони за все три года ее жизни не была еще такой красивой. Ее волосы завили локонами. Большие зеленые глаза сияли от восторга.
– Это не конфеты. Это… миссис Готорн, – ответила Джейн, кивая на урну. – Она все-таки приехала на нашу свадьбу.
– Она была удивительной женщиной, – улыбнулся Калеб.
– Да. Настолько удивительной, что позаботилась о свадебном подарке для нас. Она прислала чек.
– Какая приятная неожиданность. И какую сумму она нам подарила?
Джейн улыбнулась:
– Такую, что мы сможем выплатить остаток денег за дом раньше, чем думали.
Калеб удивленно поднял брови:
– Вау! Так, может, мы позволим себе свадебное путешествие?
– Да. И мы отправимся в Венецию, чтобы поцеловаться под мостом Вздохов.
Калеб поудобнее взял дочь, потом наклонился и поцеловал Джейн:
– Я не могу ждать до Венеции.
– Вы сегодня только и делаете, что целуетесь, – заявила им Хармони.
– Радость моя, я не виноват, – ответил Калеб. – Когда я вижу твою маму, мне все время хочется ее целовать. Как и тебя… А вообще-то, дорогая, мы пришли за тобой. Хармони готова вести тебя к алтарю. Правда, мое чудо?
– Да, папа, – серьезно ответила малышка.
– Тогда я вручаю тебе наше сокровище, – сказал он Джейн. – А я пойду поищу для миссис Готорн место в первом ряду.
Джейн передала ему урну и взяла на руки дочку.
– Только, пожалуйста, не ставь урну рядом со стулом моей матери, – попросила Джейн. – Она категорически не приемлет кремацию.
– Ну зачем же я буду портить миссис Готорн торжество? – улыбнулся Калеб и понес урну во двор.
Джейн и Хармони проводили его улыбками.
– А давай мы с тобой, как настоящие женщины, посмотримся в зеркало.
Она подошла к большому зеркалу в прихожей и залюбовалась отражением. Они обе были в платьях одинакового цвета. У обеих в волосах синели бегонии.
«Неужели женщина может быть настолько счастлива?» – подумала Джейн.
Когда Джейн и Хармони вышли на задний двор, оркестр заиграл простую, но не лишенную очарования версию песни «Somewhere over the Rainbow».
Джейн всматривалась в лица гостей, сидевших на белых стульях. Сколько знакомых лиц. Мардж и ее муж Билл. Музыканты, друзья Калеба. Рабочие со склада мистера Зиглера. А вот и ее мать вместе с братом. К счастью, Джона выпустили из тюрьмы. И, тоже к счастью, сегодня он был трезв. Урна с прахом миссис Готорн и обоих ее мужей сверкала на солнце и казалась стеклянной. Соседские дети, конечно же, не могли усидеть на месте и затеяли беготню вокруг дерева. Никакие просьбы и приказы родителей не помогали.
Мистер Зиглер надел свой лучший костюм. Он горделиво стоял под аркой, которую помогал строить. Миссис Зиглер недоглядела, и потому у него из кармана торчала накладная службы доставки. А рядом с мистером Зиглером стоял Калеб, так похожий на сказочного принца.
Джейн и Калеб улыбнулись друг другу. Их разделяло пятьдесят футов травы. Единственный в мире барьер, против которого они не возражали.
Джейн поставила Хармони на ноги и присела перед ней, глядя в зеленые глаза дочери.
– Дорогая, ты знаешь, что я люблю тебя больше всех на свете?
– И я тоже тебя люблю, мамочка.
– Ты готова отвести меня к твоему отцу, чтобы я наконец-то вышла за него замуж?
Хармони утвердительно тряхнула локонами:
– Мне папа все показал.
Джейн взяла дочь за руку, потом чуть запрокинула голову и закрыла глаза. Солнце приятно согревало ей лицо, в ушах звучала красивая музыка. Джейн почти чувствовала, что Мелоди и Грейс незримо присутствуют на торжестве, улыбаясь ей и Калебу из своего мира.
Джейн открыла глаза. Любимый мужчина терпеливо ждал ее под аркой, увитой цветочными гирляндами.
– Я готова, – сказала она дочери.
Хармони уверенно шагнула в направлении алтаря. Джейн пошла следом. Она шла по травянистому проходу к своему будущему.
notes
