К счастью, большинство родителей более восприимчивы. Памелу, мать здорового, среднего веса пятилетки, направили к нам для проработки ее пожизненной истории пищевых ограничений. На ранней стадии терапии она упомянула, что ее сын Эрик зациклен на десертах. После каждого кусочка за обедом он выпрашивает десерт, при этом вкус других поданных блюд его не интересует. Муж Памелы твердо стоял на том, чтобы Эрик доел обед, прежде чем получить десерт, и обеденный стол превращается в поле боя. Памела с мужем однажды пришли на консультацию вместе и с изумлением услышали рекомендацию ставить на стол все блюда одновременно – да, включая печенье, вместе с курицей, брокколи и хлебом. Хотя Памела с мужем были настроены скептически, они оказались открыты новому подходу.

Очень скоро Эрик перестал стремиться к десерту больше всех остальных блюд. Ел ли он по-прежнему печенье? Конечно! Но вместо того, чтобы съедать его первым делом, из страха, что новый способ кормления исчезнет (вместе с печеньем), он, наряду с печеньем, начал есть все питательные продукты.

Страх лишения – могучая сила в стремлении к ограничиваемым продуктам и перееданию.

Самый надежный способ сделать так, чтобы ребенок перестал интересоваться продуктами, которые родитель хочет ему скормить, это сказать ему, что он не получит сладкого, пока не доест обед. «Обед» быстро становится врагом и барьером перед получением того, чего ребенку действительно хочется. Ограниченный доступ, обусловленное получение и дозирование лакомства придают ему избыточную ценность. Вдобавок детская потребность в выражении независимости проявляется в баталиях по поводу того, сколько он «должен съесть», прежде чем получить награду, или, в случае бунтарского характера, будет ли есть вообще.

Как только родители перестают так маниакально контролировать, что попадает их чадам в рот, и отмеривать количество неодобряемой еды, в области питания происходит поразительно быстрое «прекращение огня», и за столом воцаряется покой.