Еще несколько дней отряд провел в пути, выбираясь из леса, но наконец деревья расступились, и Тиррук радостно произнес, глядя вперед:

– Смотрите-ка, как удачно вышли! Уже холмы видать, до места рукой подать!

Шура обрадовалась было, но это «рукой подать» растянулось еще на неделю. Правда, теперь они не прятались по кустам и оврагам, шли по дороге, заходили в деревушки, где к Джамдиру относились с неизменным почтением, а путешественников потчевали самым лучшим, что могли отыскать, и на ночлег разбирали по домам. Признаться, ночевать в крестьянском доме Шуре понравилось куда меньше, чем у той же Куа-Тан: вроде стены и потолок есть, а всё же не то! Душно, дымно, народу полно – все в одном большом помещении спят, – кто-то храпит, кто-то стонет во сне, кто-то шумно чешется… По правде говоря, Шура боялась подцепить блох или еще что похуже, а потому стала ночевать с Нитмайей во дворе, вроде как за возилами помогала присматривать. Смотреть за смирными животными особой нужды не было, они и без привязи никуда не уходили, но под открытым небом девочке дышалось легче. К тому же одежда из травы кьян прекрасно грела даже и в холодные ночи. Шура, правда, все равно натягивала одеяло: не хотела, чтобы кто-то задумался, отчего это она вдруг сделалась нечувствительна к холоду!

Одежда эта очень ее занимала, а рассмотреть ее толком никак не получалось – слишком много народу было вокруг. Урывками она увидела все-таки, что плетение стало еще плотнее и будто тоньше, а еще трава кьян поменяла цвет: если на Куа-Тан она была буро-зеленой, то теперь приобрела телесный оттенок. Если не приглядываться, то и не заметишь! Когда Шуре взбредало в голову по жаре скинуть куртку и закатать рукава дареной рубашки, то трава кьян, словно откликаясь на ее желание, пряталась, как-то ужималась, не показывалась остальным, что девочку вполне устраивало. А еще одёжка куакки в самом деле избавляла от неприятных запахов: даже после целого дня ходьбы Шура не чувствовала уже ставшего привычным желания как следует искупаться. Ей даже приходило в голову, что трава кьян питается потом и другими выделениями. Интересно, лягушки (или кем там являются куакки) потеют? Увы, ответа она не знала, а потому не стала забивать себе голову такой чепухой…

Местность неуклонно повышалась, стали попадаться холмы – сперва невысокие, затем всё выше и выше. Отряд взбирался на них, и с каждой такой вершины можно было увидеть будто бы застывшие зеленые волны – это земля бугрилась поросшими лесом и густой травой холмами.

Здесь – а это, очевидно, были земли Светлых, – Джамдир уже ничего не сторожился, мановением руки разжигал костер, разгонял свирепствуюзих комаров, а однажды даже заставил забить родник, когда они никак не могли отыскать ручья, чтобы напоить возил. Саша приободрился: очевидно, странствия в диких землях и страшных болотах его вовсе не вдохновляли, а вот путешествовать с комфортом ему нравилось. К Шуриному великому огорчению, он очень быстро позабыл собственные слова и вновь начал липнуть в Джамдиру, а тот и рад был стараться! Девочке порой доводилось услышать байки, которыми маг потчевал ее приятеля, и она всякий раз начинала злиться. И такие эти Тёмные, и сякие, и страшные-ужасные, и на голову нездоровые, и вообще уроды все, каких поискать, как их земля-то носит! Так и подмывало спросить: если все они безумные уродцы, так что же до сих пор их по одному не перебили? Даже и с поддержкой Вещи? Уж неужели не могли найти способа подловить одного, другого? Ясное дело, Джамдир нагнетал обстановку, чтобы Сашка получше проникся важностью своей миссии! Только это прошло бы с каким-нибудь прославленным воином, а семиклассника Семенова пугало до дрожи… Он, конечно, старался этого не показывать, но и от Джамдира, судя по всему, не отходил не потому, что тот ему сильно нравился, а потому, что думал – маг сумеет его защитить, случись что!

– Добрались! – услышала Шура и отвлеклась от мрачных мыслей. – Добрались!

Отряд зашумел, люди бурно выражали радость – повезло вернуться целыми и невредимыми, а усталость – ерунда, главное, живы остались!

– Вон он, Холм, – показала ей Нитмайя. Она, в отличие от остальных, не особенно веселилась, будто ждала какого-то подвоха. Впрочем, женщина и вообще была нелюдима и резковата в обращении, так что Шура не удивилась. – Впереди.

Шура прищурилась, присмотрелась против солнца и невольно разинула рот – Холм оказался колоссальным! Его вполне можно было принять за приличных размеров гору, вулкан какой-нибудь, например: форму он имел конусообразную, издалека похоже… Холм оказался густо облеплен какими-то строениями, на макушке красовался самый настоящий замок, над которым реяли знамена (Шура не разглядела, что на них изображено).

Однако отряд не стал подниматься на вершину, а остановился у подножия Холма. Вперед вышел Джамдир, помолчал, будто сосредотачиваясь, потом плавным жестом раскинул руки в стороны, а затем свёл ладони перед грудью. Он произнес что-то – слов было не разобрать, – и вдруг зеленый склон дрогнул, в нем открылся широкий проход…

«Холм, зеленый холм, растворись, – невольно припомнила Шура какую-то старую сказку, – впусти всадника… как там? Всадника молодого, какого-то там коня… и меня!»

Отряд вереницей втянулся под холм, и огромная дверь бесшумно затворилась.

Внутри оказалось довольно светло: на стенах потрескивали факелы, но основное освещение давали не они – с потолка будто лилось мягкое сияние. Видно было, куда идешь, одно лишь плохо: этот странный смешанный свет скрадывал пропорции и расстояние, и никак было не понять, за десять ты шагов от впереди идущего или вот-вот уткнешься носом ему в спину!

Шура, оглядевшись, невольно поежилась: неприятно было ощущать над головой этакую каменную махину! Остальные, однако, ничуть не тревожились, и она заставила себя перестать думать об обвалах, землетрясениях и прочем в том же роде.

Куда-то увели возил, разошлись по боковым проходам почти все их спутники, остались только Тиррук да Нитмайя. Ну и Джамдир, само собой, – это он вел изрядно поредевший отряд вперед. Они поднимались всё выше и выше по спиральному проходу, пока не оказались в большом светлом зале – тут уже не было факелов, только волшебные светильники.

– Идем, – сказал Джамдир Саше, и мальчик послушно подошел к нему. Маг посмотрел на остальных и добавил: – Я должен представить Избранного Совету Холма. Вы можете пока отдохнуть – в дальнейшем времени на это у вас уже не будет. Нитмайя, Тиррук, вы знаете, куда идти и где найти ночлег и ужин. Позаботьтесь о девочке, меня же ждут иные заботы…

Он увел Сашу, а Нитмайя повернулась к Шуре.

– Пойдем, – позвала она, – тут есть, где поесть и помыться. На Совет нас всё едино не позовут, кто мы такие, чтоб нас спрашивать? Так что, пока они там болтать будут, мы с тобой себя в порядок приведем…

– А меня Совет видеть не захочет? – спросила Шура. Не то чтобы она всю жизнь мечтала предстать перед мудрыми магами или кто там заседает, но хотелось бы узнать, к чему готовиться, из первых уст, а не из краткого пересказа Джамдира и сбивчивого – Сашки. – Я же тоже из другого мира…

– Но ты ведь не Избранная, – пожала плечами Нитмайя, увлекая девочку за собой. – Что им до тебя? Давай лучше найдем какую-нибудь дыру, где можно помыться и поспать!

«Дыра» нашлась очень скоро – похоже, на одном из ярусов внутри Холма было оборудовано настоящее общежитие… или казармы – множество маленьких комнат. Всё это здорово напоминало улей, но Шура полностью примирилась с теснотой, узнав, что здесь имеется такая роскошь, как горячая вода! Правда, раздеваться при Нитмайе она не стала, дождалась, пока женщина уйдет на поиски чего-нибудь съестного, и тогда только рискнула снять верхнюю одежду, а потом и одежду из травы кьян.

Решив, что здешняя вода вполне сойдет за проточную, Шура прополоскала травяные одежки под мощной струей теплой воды, разложила на просушку, и залезла под горячий душ (откуда подавалась вода и каким образом нагревалась, она не имела ни малейшего понятия, да ее это и не интересовало). Такого блаженства она не испытывала уже давно, но слишком долго наслаждаться было нельзя: Нитмайя могла вернуться в любой момент. Так и вышло: едва Шура собралась заканчивать водные процедуры, как та вломилась в комнатушку, открыв дверь ногой, – руки у Нитмайи были заняты припасами.

Пискнув, Шура сгребла в охапку одежду и кинулась в угол.

– Ты чего такая скромница? – хмыкнула женщина, пристраивая на грубом столе свою добычу – ковригу хлеба, что-то непонятное в узелке и флягу с неизвестным содержимым. – Я ж не мужик!

Шура пробормотала что-то невнятное, пытаясь натянуть одежду на мокрое тело.

– Чего?

– У нас не принято вместе купаться и вообще, – сказала девочка первое, что пришло в голову, когда справилась с рубашкой. Трава кьян здорово выручала – сама уже высохла и влагу с кожи тоже впитала. – Это считается неприличным, особенно если не с родственниками, а так…

– Глупости какие, – фыркнула Нитмайя, но деликатно отвернулась. – Натягивай давай своё шмотье, ужинать будем!

Трапеза много времени не заняла: долго ли умять немного сыра да чего-то наподобие колбасы, запивая травяным настоем? Поев, стали устраиваться на ночлег, а Шура попыталась расспросить Нитмайю о том, что же собой представляет Холм. Увы, та и сама мало что знала…

– Говорят, – сказала она, вытянувшись на узкой постели и заложив руки за голову, – тут когда-то была крепость. Очень давно, когда тёмные маги были в самой силе. Это теперь они не очень-то суются в эти края, а тогда что ни месяц – жди налёта! Ну вот, решили спрятаться под землю, враг долго додуматься не мог, откуда же отряды противника выходят! А тут хорошо, тут речка подземная начало берет, воды вдоволь, склады огромные: при нужде весь верхний город под Холмом укроется. Ну, с тех пор и повелось… Эта крепость ни разу не пала, вот и стала, считай, стольным городом. Здесь Совет тринадцати собирается – это по всяким важным магическим делам, здесь наместник с рыцарями свои дела вершат…

– Совет тринадцати? – переспросила Шура, уже начавшая задремывать.

– Ну, великих магов тринадцать, – пояснила Нитмайя, зевая. – Кстати, наш Джамдир-то в Совет не входит. Он так, на посылках у них. В смысле, маг сильный, но еще молодой слишком, чтоб заседать и решения принимать, вот и носит его по лесам да болотам!

По мнению Шуры, Джамдир был далеко не молод, но кто разберет этих магов! Может, у них в этом возрасте жизнь только начинается!

– Но он у них на доверии, – добавила женщина, – по важным поручениям посылают, так что… Самим-то недосуг, да и годы своё берут, а Джамдир тут как тут. Говорят, как только место в Совете освободится, так непременно он туда и проберется! Хоть его многие и не любят, однако ж полезного он много делает и Тёмных ненавидит, как никто другой…

– Понятно… – протянула девочка. Хотела спросить еще кое-что, но Нитмайя снова протяжно зевнула, поворочалась, устраиваясь поудобнее, и ровно задышала – заснула.

«Интересно, когда надо будет отправляться? – думала она, уткнувшись носом в сгиб локтя. Трава кьян пахла своеобразно, но приятно, вспоминалось солнечное утро в Брогайхе… – Надо б разузнать, что к чему, прежде, чем куда-то идти. А то они скажут! Сашку спрашивать смысла нет: наверняка перетрусил на этом Совете и половины не запомнил! А Джамдир… Вот как понять, правду он говорит или придумывает? Такой всегда важный, такой серьезный… Только, ясное дело, Сашку он беречь будет до тех пор, пока он ему нужен. А я так вообще ему не сдалась! – Шура тяжело вздохнула. – Затесалась, понимаешь… Только если Сашка ничего не сделает, мы тут оба и останемся. Была им охота силы на нас тратить, домой отправлять! Мечтать не вредно! Значит, надо эту Вещь добыть по-быстрому, а тогда уж…»

Вот только знать бы, с чем они столкнутся по пути? Что из баек Джамдира правда, а что выдумки? Увы, узнать это было неоткуда, разве только Нитмайю расспросить, но она особой разговорчивостью не отличалась.

Утро вечера мудренее, решила Шура, засыпая. Правда, под Холмом не понять было, когда утро, когда ночь, но она надеялась, что ее разбудят вовремя…

– Вставай, соня! – раздалось над ухом, и Шура вскочила, протирая глаза. – Собирайся давай, скоро выходим!

– Что, уже? – поразилась она, всовывая ноги в ботинки. – Прямо вот так раз – и пошли?

– А чего тянуть? – пожала плечами Нитмайя. Она перекладывала пожитки в походном мешке. – Всё готово давно, только Избранного и ждали. Времени-то у нас немного, сама понимаешь…

– Не понимаю, – сказала Шура, перестав шнуровать ботинок. – Куда торопимся-то?

– Разве вам Джамдир не говорил? – удивилась та. – Надо успеть, пока новый хозяин Нан Кванти не достиг совершеннолетия!

Шура нахмурилась, припоминая. Точно, был какой-то разговор на эту тему, но она тогда так ошалела, что толком не вникала.

– А почему? – спросила она.

– Дурья твоя голова! – пожурила Нитмайя. – Пока он несовершеннолетний, он родовой магией в полной мере не владеет, а значит, до него можно добраться! И даже Вещь ему не поможет, без родовой магии он и её задействовать на всю мощь не сможет!

– А, точно! – вспомнила Шура. – Джамдир говорил, что старый хозяин Нан Кванти вдруг помер, а его наследник еще совсем молодой…

– Ну да!

– И сколько у нас времени? – спросила девочка деловито. Чем меньше, считала она, тем лучше. Тем раньше всё закончится и можно будет вернуться домой, где сходят с ума родные!

– Месяца полтора, не больше, – прикинула Нитмайя. – В обрез! До Нан Кванти ой как далеко…

– А успеем? – Шура приуныла, услышав такую оценку.

– Должны успеть, уж наверняка маги всё рассчитали, – кивнула женщина. – Ты готова? Пошли тогда, хоть Холм посмотришь, а то ведь, как знать, может, и вернуться не доведется…

Это ее предположение Шуру совсем не порадовало, но взглянуть на Холм снаружи было интересно, и она охотно отправилась за Нитмайей.

На поверхности, как она уже видела издалека, громоздился город. Самый обычный город – каменные дома, крепость, людей, правда, не так уж много. Нитмайя сказала, тут абы кто не селится, всё-таки не обычное поселение, а, считай, столица! Конечно, были тут и ремесленные кварталы, и многое другое, что может пригодиться, а прочее привозили из других мест…

– Ну как тебе? – спросила Нитмайя, когда они, чуть запыхавшись, взобрались на крепостную стену, с которой было далеко видать окрестности. – Вот ведь здоровущий город, а?

– Ага, – подтвердила Шура, хотя этот город вряд ли был большее ее родного, а со столицей и сравнивать глупо! Но, конечно, женщине он казался мегаполисом… Интересно, что бы она сказала, попав к Шуре на родину? – А нам в какую сторону надо будет идти?

– Во-он туда, – указала Нитмайя. – Отсюда ничего толком не углядишь, за лесом-то.

– А пришли мы оттуда? – попыталась сориентироваться Шура, но не слишком успешно.

– Нет, бери левее, – развернула ее Нитмайя. – Это потому, что мы крюк такой дали. А шли бы напрямик, подошли бы к Холму вот с этой стороны, через Травень, видишь?

Шура взглянула вниз: ну, понятно, откуда такое название – это было целое море травы, простирающееся чуть не до горизонта и рассеченное широкой, ровной черной полосой.

– А это что? – не удержалась она от любопытства. – Дорога?

– Нет, не дорога. Через Травень дорог нет, к чему они? – произнесла женщина.

– Тогда что?

– Это Рана, – ответила она и пояснила, видя, что Шура не понимает. – Ну, дело давно было, тому уж лет четыреста, наверно. Тогда Тёмные к Холму шли. Конечно, тех, кто это видел, уже в живых нету, а в хрониках, говорят, записано: катилась волна чёрного огня от края до края, и до неба высотой, сколько деревень под нее попало, сколько людей – даже пепла не осталось! Что им, Тёмным? Они тогда собрались Холм взять, трое сильных магов объединились…

Шура живо припомнила слова Куа-Тан об упавшем с неба чёрном огне. Уж не тогда ли появились в Брогайхе куакки? Хотя нет, болотница говорила о своем народе, как о достаточно древнем, а четыреста лет – это не так уж и много, если подумать.

– У самого подножия Холма их остановили, – добавила Нитмайя. – Самого сильного таки удалось прикончить, а двое других огонь не удержали, их самих и спалило. И поделом! А вот там, где они прошли, осталась голая земля. Не земля даже, так, камень, и тот спёкся! Видишь, – указала она, – вот Травени раньше не было, а была одна чернота. Теперь только Рана виднеется, но и она еще нескоро зарастет…

– Почему? – полюбопытствовала Шура. Вроде бы для того, чтобы на голом месте трава выросла, столько уж времени не требуется!

– Ну, такие раны на земле тяжело срастаются, – серьезно пояснила та. – Магией же нанесены, да тёмной. Уж сколько вычищали, а всё равно… Но до сих пор в обычае, – добавила Нитмайя, – кто мимо Раны идет, непременно хоть горсточку земли, хоть щепотку семян туда бросит. И то, сама видишь…

– Ага… – протянула девочка, попытавшись представить себе выжженную черноту от Холма до горизонта. Воображаемое зрелище ей совсем не понравилось. Похоже, Джамдир не сильно преувеличивал, говоря о выходках Тёмных!

– Пора, – сказала вдруг женщина, взглянув на солнце. – Нас, поди, уже заждались, а я тебе тут байки травлю!

Их и в самом деле ждали: в небольшом зале собрались уже знакомые люди. Тиррук со своими подчиненными, Джамдир с Сашей…

– Дитя моё, – встретил Шуру маг, как ей показалось, с некоторым удивлением, – и ты с нами? Не лучше ли тебе будет остаться на Холме, в безопасности?

– Я Сашку не брошу, – хмуро ответила девочка, присматриваясь к приятелю.

Семенов выглядел пришибленным. Интересно, что за знание такое обрушили на него великие маги? Или он просто осознал, наконец, во что влип?

Об этом Шура намеревалась потолковать с ним попозже, а пока настороженно ждала, не прикажет ли ей Джамдир оставаться. И готовилась в таком случае поднять скандал до небес. Неизвестно, поможет ли, но вдруг?..

– Ну что ж… – вздохнул он, – Избранный тоже не желает расставаться с тобой. Быть может, раз уж ты пришла вместе с ним, и тебе предстоит какое-то свершение?

Насколько помнила Шура, спутникам главных героев всегда доставались не великие свершения, а какая-нибудь на редкость нелепая смерть. Разумеется, Избранных они защищали, а вот кто бы защитил их самих? Впрочем, умирать она не собиралась, а потому важно кивнула и постаралась ответить в тон Джамдиру:

– Я и сама думала остаться, только что-то не даёт покоя. Ну, как под локоть кто толкает – иди да иди!

– Раз так, – постановил маг, – то ты пойдешь с нами. Нитмайя присмотрит за тобой. А теперь к делу, времени у нас мало! – Он повернулся к стене, повел перед собой ладонью, и на голой поверхности вдруг засветились какие-то линии. – Итак, мы находимся вот здесь…

Длинный сухой палец указал некую точку, и Шура сообразила, что перед ними карта.

– Долина Нан Кванти расположена тут. Как видите, добраться до неё можно, и не так уж сложно это проделать, если обходить опасные места, – продолжал Джамдир. – Вот только времени на это у нас нет.

– Пойдем напрямик? – скептически спросил Тиррук. – У нас есть армия? А лучше две: как раз хватит, чтобы пересечь земли Тао Гарти и Сон Хьярни! Если больше народу с собой вести, остальные заметят, и дальше мы не уйдем!

– Мы пойдем напрямик, – согласился Джамдир, ничем не выдавая раздражения. – Однако постараемся миновать как можно большее расстояние, не заходя во владения Тёмных! Нам нужно добраться до последнего нашего форпоста перед страной Тьмы – земель Чин-Хатт, там нас снабдят всем необходимым, и вот тогда останется сделать последний рывок…

– Но как вы намерены попасть в Чин-Хатт, минуя Тао Гарти и Сон Хьярни? – поинтересовался Тиррук. – У нас крылья пока не отросли!

– У нас – нет, – загадочно улыбнулся Джамдир, – но есть кое-кто с крыльями, кто сумеет донести нас туда по воздуху!

– Летящеры? – удивилась Шура.

– Летящеров нельзя приручить, – сухо сказал маг в ответ. – Конечно же, нет… Идемте, всё уже готово, мы можем выступать немедленно!

Сгорая от любопытства, Шура последовала за остальными. Нитмайя, похоже, тоже не знала, что их ожидает, да и Тиррук терялся в догадках. Прочие лишь переглядывались – мол, кто знает, что затеял маг! Может, возьмет да перенесет всех прямиком в Чин-Хатт!

Джамдир одному ему известными переходами вывел отряд (а он заметно уменьшился, заметила Шура, осталось всего человек десять, не больше) на склон Холма. Только оказавшись под открытым небом, девочка поняла, как давили каменные стены! Солнце стояло довольно высоко, но воздух был прохладным, стало быть, утро еще не позднее, такие вещи Шура уже научилась определять.

Здесь, на склоне, была оборудована просторная площадка, на которую выходило несколько коридоров. По одному пришли люди, а из другого как раз выводили…

Шура невольно попятилась, чтобы оказаться поближе к Нитмайе. Впрочем, та и сама явно подумывала, а не рвануть ли обратно в спасительный тоннель! Даже Тиррук – и тот держал руку при коротком мече, а уж остальные и вовсе не скрывали испуга. А вот Саша остался на удивление спокоен: то ли его предупредили заранее, то ли еще что, но он не перепугался при виде чудищ!

А посмотреть было на что: каждая тварь оказалась повыше человека; здоровенные, широкие, они неуклюже переваливались на широкопалых лапах, будто бы с трудом выдерживающих вес тела. Огромные рты, ничего не выражающие круглые глаза, кожа в непонятных и отвратительных наростах… Кого же они так напоминали?

«Да жабы же! – сообразила Шура. – Что за мир такой, то лягушки прямоходящие, то жабы с лошадь размером! И что, мы на них поскачем, что ли?»

– Не волнуйтесь, они безопасны, – поспешил уверить Джамдир и принялся распределять отряд по громадным жабам.

На самой большой умостился он сам с Сашей, прихватил и Нитмайю с Шурой, видимо, чтобы не терять девочку из виду. Тиррук и остальные расселись по тем тварям, что поменьше.

– А дальше что? – не без интереса спросила Нитмайя, когда все утвердились на спине жабы (там имелись удобные сиденья наподобие седел, каким-то хитрым способом закрепленные на животном). – Прыг-скок?..

– Доводилось ли вам видеть, как жаба раздувается? – вопросил Джамдир самодовольно. – Не сомневаюсь, доводилось. Вот и одному исследователю пришло на ум: отчего бы не заставить жабу летать? Достаточно, чтобы надувалась она не воздухом, а иным веществом, кое легче воздуха, и тогда она поднимется в воздух!

Шура начала кое-что понимать.

– Он нашел жаб, которые в минуту опасности или волнения надувались особенно сильно, – продолжил Джамдир, – и начал ставить с ними опыты. Он придумал, как встроить в их тело орган, выделяющий нужное вещество, он понял, как заставить их надуваться, а далее оставалось только увеличить их в размерах, и великий маг и ученый сделал это! И вот теперь мы располагаем удобным и надежным средством передвижения…

– Мы их пугать будем, что ли, чтоб они полетели? – не выдержала Шура.

– Ты почти угадала, дитя мое, – улыбнулся Джамдир, беря в руки нечто вроде поводьев. – Вот это – не ремни, как можно подумать, это… хм… отростки, ведущие к особо чувствительной части тела жабы. Стоит потянуть за них, как орган этот раздражается, и жаба начинает раздуваться… Вот, смотрите!

Он дернул за поводья, и вскоре наездники почувствовали перемену: под ними будто работал насос, бока жабы вздымались и опускались, она начала увеличиваться в размерах и – о чудо! – воспарила над землей!

– А теперь летим, – приказал Джамдир, еще сильнее натягивая поводья, и они поднялись над Холмом. Остальные следовали их примеру, удивленные возгласы доносились справа и слева. – Править буду я, а остальные полетят за ведущей жабой!..

Оказалось, у этой твари имеется и хвост (видимо, чтобы удерживать равновесие и рулить), и перепонка между передними и задними лапами (чтобы планировать). И летела она довольно быстро, преодолевая встречный ветер… Только Шуре очень не нравилось ощущать, как ходуном ходят бока под нею, как судорога проходит по телу жабы всякий раз, как Джамдир, решив, что надо подняться выше, дергает за поводья. Да, лошадей тоже бьют, чтобы заставить скакать быстрее, она знала, но лошади умные, они могут и скинуть всадника, и затоптать, а это бессмысленное создание было ничем не лучше тех же возил…

Однако перемещались они быстро, очень быстро, и вскоре гостеприимный Холм скрылся из виду.

– Прямо под нами – земли Хен-Рот, – успевал просвещать Джамдир, правя жабой. – Это добрые рыцари, страна их плодородна, они стараются не встревать в войны. А за той рекой, – внизу виднелась серебристая лента, – начинаются земли Ван-Хар. Тоже славные люди, но себе на уме. Также не любят воевать, но согласны на это, если есть шанс захватить большую добычу. А теперь мы пересекаем Ран-Тау, эти живут ближе всех к Тёмным, а потому бывают вероломны. Нельзя доверять им полностью и, боюсь, недалек тот час, когда они склонятся на сторону Тьмы!..

Шура слушала внимательно, пытаясь сопоставить видимое сверху с картой, которую показывал Джамдир еще на Холме. Выходило не очень здорово. Радовало одно: если лететь с такой скоростью, то, может, получится добраться до места назначения вовремя? Солнце садилось, а они преодолели чуть не треть пути! Неизвестно, на какой такой тяге летела несчастная жаба, но делала она это быстро!

– А вот здесь, – тон Джамдира изменился, и Шура взглянула вниз. Сашка – тот не смотрел, жмурился, ему дурно делалось даже на качелях, что уж говорить о таком полете! – Здесь начинаются владения Тао Гарти. Смотрите, дети мои, снова кипит бой, снова Тёмные напали на наши рубежи!

Шура, опасно изогнувшись, глянула вниз. Ничего не разобрать: клубы пыли, люди с такой высоты кажутся не больше муравьев… Одна кучка муравьишек сталкивается с другой, снова пыль столбом, что-то высверкивает (должно быть, там маги, решила Шура), и ярко так, в сумерках видно особенно хорошо, и летит, летит…

– В сторону! В сторону! – не своим голосом закричал Джамдир и натянул поводья, то ли пытаясь заставить жабу взлететь выше, то ли понуждая свернуть. Тщетно – то, что прилетело снизу, кажется, едва задело летучее создание, но Шура почувствовала дрожь, прошедшую по всему его телу. – Тварь поганая! Выше, выше!..

Тщетно: жаба теряла высоту, должно быть, рана оказалась серьезной. Хорошо еще, перепонки между лапами позволяли ей не падать камнем, а планировать, да и легкий газ выходил из ее тела постепенно…

– Джамдир! – донесся голос Тиррука. – Мы спустимся за вами!

– Нет! – прокричал в ответ маг. – Жабы уже не поднимутся! Летите в Чин-Хатт, Тиррук, вы теперь ведущий! Я выведу Избранного, тут недалеко до границы, ждите нас!..

– Хорошо! – откликнулся командир отряда, и жабья эскадрилья вновь набрала высоту.

– Держитесь крепче, – приказал маг. Спуск становился всё более быстрым, земля неслась навстречу…

Нитмайя обхватила Шуру одной рукой, прижимая ее голову к своей груди, второй рукой вцепилась в седло. Джамдир так же обнимал Сашу, но это мало помогло: когда жаба тяжело грянулась на опушку, всадники покатились кубарем. Хорошо еще, не угодили в густой лес – зависни жаба на деревьях, им пришлось бы несладко!

– Чуть-чуть не дотянули, – досадливо произнес Джамдир, поднимаясь и отряхивая одежду. Саша сидел на земле, растерянно оглядываясь по сторонам. – Ну что было этой гадине сдохнуть не сразу?

Он, уперев руки в бока, стоял перед мертвой жабой – или не совсем мертвой, бока ее чуть заметно вздымались, – и на лице его читалась досада заодно с бессильной злостью. Видно, оживить жабу и заставить ее лететь дальше ему было не по силам.

Шура пригляделась: чем бы ни запустили в них с земли, это что-то было весьма и весьма действенным – в брюхе жабы зияла здоровенная обожженная дыра. Саша, тоже смотревший туда, икнул и поспешно отвернулся.

– Скорее всего, нас свои и подшибли, – мрачно сказала Нитмайя, стаскивая с жабы их пожитки. – Толком не разглядели. А раз летит – значит, летящер! Вот и запустили сплеча…

– Узнаю, кто это был, не сносить ему головы! – сквозь зубы пообещал Джамдир, пнул жабью лапу и отошел.

– Где мы есть-то? – спросила Нитмайя. Быстро темнело, с трудом можно было различить друг друга.

– Где… Чуть-чуть Тао Гарти не миновали, – ответил Джамдир мрачно и взъерошил волосы Саше, смотревшему на него с немым вопросом. – Прямо к ним грянулись. Понятно, что это значит?

– Колдовать вы не можете, – заключила Нитмайя, – иначе нас всех живо найдут. Жабу, может, и не заметили, мало ли тут дряни падает, а вот магию вашу тут же отследят. Однако ж хочу сказать, что дело дрянь! Припасы были на жабе Тиррука, у меня тут хорошо, если по сухарю на рыло… прошу прощения, на каждую персону сыщется. Можно, конечно, жабу нашу разделать… – протянула она неуверенно.

– Не стоит, – сухо сказал Джамдир. – Это мясо есть не надо. Что ж… Идемте. Лучше уйти как можно дальше до темноты!

Признаться, Шура и не думала возражать. Лучше идти пешком по лесу, чем лететь на гигантской жабе! Вещей у нее всего ничего, шагается легко – так чего же унывать? Есть, конечно, хочется, но с этим уж ничего не поделать. Нитмайя говорила, что возил даже паразиты не трогают, видно, со всеми магически выведенными животными так, раз Джамдир отсоветовал пробовать жабье мясо… Оно и к лучшему: Шура сомневалась, что сумеет съесть хоть кусочек, а уж Сашку так наверняка бы вывернуло от одной мысли об этом!

Заночевали на небольшой полянке, даже не разжигая костра, чтобы не привлекать внимания. Сквозь сон Шура слышала, как ворочается Сашка – холодно ему было под тонким одеялом, не привык он к такому! Она даже устыдилась немного – одежда из травы кьян исправно грела, девочка совсем не мерзла, – но что можно было сделать? Отдать её Сашке? Нет, на такой подвиг она не была готова. Ну разве что выхода другого не будет…

Утро выдалось солнечным, но прохладным. Есть хотелось всё больше: скудные запасы Нитмайи иссякли, и животы подводило от голода. Кое-как терпели до полудня, пока не расхныкался Саша, и не пришлось остановиться на привал.

– Я б поохотилась, – предложила Нитмайя. – Леса богатые, уж попадется что-нибудь! А то грибов можно поискать, говорят, уже полезли!

– Времени нет, – осадил Джамдир. – Это на целый день занятие, а нам надо торопиться. В Чин-Хатт нас уже ждут, всё готово для похода, и тут такое!..

– Дымом тянет… – произнесла Нитмайя, не слушая его. – Деревня рядом, не иначе. Схожу-ка я посмотрю, вдруг удастся курицу унести!

– Не вздумай, – нахмурился маг. – Поймают, что тогда?

– А если попросить? Или купить чего? – встряла Шура. – Вы же сказали, до Чин-Хатт тут рукой подать, вряд ли местные вовсе уж закоренелые злодеи! Наверно, видели Светлых и вообще…

– А она ведь дело говорит, – произнесла Нитмайя. – Только… Если я выйду к деревне, то меня живо заприметят, кому это надо! Да и вы, господин маг, тоже… Больно личности у нас узнаваемые!

Она задумалась, должно быть, сочиняла план нападения на деревню. Но куда им, в таком-то составе!

– Давайте, я схожу? – предложила Шура, прекрасно понимая, что этим в итоге и кончится, так чего тянуть? – Вряд ли детей кто-то в чем-то заподозрит, да? Может, даже поесть дадут…

– Это опасно, – нахмурилась Нитмайя. – Тут такие живут, неизвестно, что они с девчонкой сделают!

– А мы с Сашкой пойдем, – спокойно сказала девочка. – Вдвоем не так страшно, да, Семёнов?

Тот дернулся и кивнул, как привык, и потом только сообразил, что самого вопроса-то и не расслышал толком, так задумался! Но Шура всегда решала за двоих, не стал исключением и этот случай.

– Избранного я не отпущу, – строго ответил Джамдир. – Ему нельзя показываться на глаза Тёмным! Если хочешь идти, иди одна, но не рассчитывай, что мы примчимся на выручку, если что-то случится!

«Вот как заговорил! – Шура сощурилась, но на мага ее взгляд не произвел никакого впечатления. – Значит, пожрать принеси, но если что – сама выкручивайся? Ну ладно…»

– Погодите! – очнулся вдруг Саша, до того будто заторможенный. – Куда Шурка идет? Зачем?

– В деревню, Семёнов, – устало пояснила девочка. – Может, поесть дадут, если поклянчить. У нас жрать нечего, если ты не заметил!

– Одна, что ли? – завертел головой мальчик, по хмурым лицам взрослых понял, что да, Шура идет одна, и возмутился: – Нет, я не согласен! Шур, я тебя одну не отпущу!

– Значит, будем все вместе голодать, – покладисто ответила она.

– Я с тобой пойду! – шалея от собственной храбрости, объявил Саша. Вообще-то, он очень рассчитывал, что Джамдир запретит или скажет, мол, буду прикрывать, но не тут-то было…

– Если так решил Избранный… – негромко проговорил маг. – Что ж! Остается надеяться, что он не попадет в руки Тёмным. Будь осторожен, мальчик мой!

Саша растерянно кивнул, а Шура насторожилась. Только что Джамдир был категорически против их совместного похода, а тут разом передумал! Почему вдруг? Решил, что если запретит, Сашка устроит сцену? Не захотел восстанавливать парня против себя, отправляя девчонку одну? Скорее второе, конечно… Ну, пускай так! Главное, решила Шура, что Сашка на какое-то время останется с ней без присмотра мага, и можно будет перекинуться парой слов…

– Пошли, – сказала она, скидывая ветровку: было достаточно тепло, чтобы остаться в одной рубашке (да и трава кьян не дала бы замерзнуть), а привлекать лишнее внимание непривычной для здешних мест одеждой не хотелось. – Нитмайя, куда нам?

– Вдоль этого оврага, – показала та, – на солнце идите. Прежде, чем вылезать, послушай, посмотри, что там к чему. Если что неладное почуешь, лучше обратно возвращайтесь!

– Ладно… – Шура передернула плечами. – Пойдем, Семёнов, если не передумал!

– Не передумал, – мрачно ответил он, косясь на Джамдира. Может, ожидал, чтобы маг все же запретил ему идти, но нет, тот лишь ободряюще улыбнулся.

Несколько минут – и густой подлесок скрыл подростков из виду.

– Ну и зачем вы его-то отпустили? – спросила Нитмайя негромко. – Шура – девчонка боевая, одна бы сходила, а парень ей к чему? Лишняя обуза!

– Вот именно, – так же вполголоса ответил Джамдир. – Она к нему привязана, даже слишком. Я хочу удостовериться, что в случае чего она его не бросит. И доведет любую миссию до конца!

– Вечно у вас великие планы, – буркнула женщина. Она всерьез беспокоилась за Шуру, хоть и старалась этого не показывать. – А поймают их, что тогда?

– Не в моих силах отменить неизбежное, – усмехнулся маг. – Всё будет так, как предначертали звезды, и не людям вставать на пути у небесных светил!

«Если эти люди не владеют Вещью», – мог бы он добавить, но ничего более не сказал.