– Зонды запущены, капитан!

– Ждём. И наблюдаем…

Астрономическая лаборатория уже второй день напоминала проходной двор с уклоном в закусочную. А что делать? Половина экипажа теперь околачивалась там. Кому взбрело в голову устроить научную конференцию на тему: «Тигр! Тигр!» все благополучно забыли. А Женька и не напоминала, что подсказала эту идею за ужином в столовой Гилеху. Её услышала Лауреллия… И… Всё организовала. Перед этим обстоятельно расписав капитану прелести данного мероприятия. Не каждый ведь день исследуешь хищную галактику.

Ради такого события в лаборатории затеяли перепланировку. В центре трансформировали овальный стол, много кресел, стульев и диванов. Все горизонтальные поверхности немедленно завалили электронными планшетами и уставили чашками с чаем и кофе, стаканчиками с соком, тарелками с бутербродами и вазочками с конфетами… В общем, разнообразными атрибутами мозгового штурма. А бутылки с более крепкими джамранскими (и не только) напитками, стимулирующими умственную деятельность, предусмотрительно спрятали под столом.

В лаборатории собрались все учёные, какие были на корабле. А также, разумеется, капитаны, тактик, связист, главврач, ксенопсихолог и Ко. Мостиком пока командовал Агрэгот, а на Звере дежурила Камилла. Накануне подготовили зонды, маскируя под обломки, коих в округе плавало предостаточно. С утра запустили несколько штук и ждали результатов.

– Надеюсь, не засекут, – высказал пожелание Рокен, то и дело поглядывая на большой экран.

Галактика Тигра устрашающе надвигалась… На экранах она выглядела гигантским мохнатым шаром с пастью, лапами и хвостом. У некоторых, особо впечатлительных, разыгралось воображение, подкинув образ зверя, готового к прыжку…

– Когда мы видели Тигра в телескоп Ортегиуса, он прыгал, – вспомнил Гэбриэл.

– Сгруппировался, – предположил Фиримин, как завзятый специалист по галактикам и туманностям. – Галактики – не статичные, а подвижные скопления. Внутри идут процессы звёздообразования… Вспышки сверхновых, появление чёрных дыр. Галактики меняют конфигурацию и перемещаются. Постоянство относительно, но не абсолютно… И человеческий глаз часто не в состоянии это уловить. Наша спираль – для нас всегда спираль, когда бы мы на неё не смотрели.

– Просто Снежинка движется по кругу, – пояснил Гилех. – У Тигра с Зеброй иная структура, а, следовательно, и амплитуда вращения, и пограничные характеристики.

– Совершенно точно, – подхватил шакрен. – Обе галактики ещё и специфичны ярко-выраженной полосатостью. Плюс к этому окраины Тигра весьма уплотнены, но подвижны и без конца выбрасывают трены.

Полосатые галактики… Полосы Зебры – чередование светлых и тёмных зон. Полоски Тигра – опоясывающие протонные ураганы и оранжевые зоны интенсивного нейтронного излучения. Угодившие туда корабли сгорали в мгновения ока или дробились на молекулы… Никакие щиты не выдерживали, по словам Эльи. Поэтому на границы отправили зонды, чтобы выяснить, так ли это, и как укрепить защиту корпуса.

А покуда Зверь и Рэпсид состыковались и притаились в тумане, непосредственно перед пастью. То есть, в космических масштабах это «непосредственно» измерялось миллионами километров. Как раз напротив галактических ворот очень удачно обнаружился кусочек туманности – всё, что осталось от некогда обширного скопления. Ему не посчастливилось встретиться с Тигром. Зато повезло нашим путешественникам. Они использовали этот клочок мглы для маскировки, залетев туда. Сперва Ромерик предложил включить режим невидимости, но капитан категорически отказался.

– Какой смысл тратить энергию? И потом, так мы не сможем маневрировать и обороняться.

– А зачем нам обороняться, если мы невидимы? – недоумевал Ромерик.

– К тому же, у Зверя нет этой функции, – поспешно встрял Гэбриэл.

– В любом случае, невидимость – для экстренных случаев, – скаламбурил Талех и ушёл пить чай. Он предпочитал особенный, в каюте, а не тот, что в лаборатории.

После обеда поступили первые сигналы от зондов, отправленных в Пасть. Пока ещё нечёткие, рябящие и шуршащие помехами.

– Трудно настроиться на их частоту, – хмурился связист. – Не получается уловить, что они говорят.

– Это не так важно, – откликнулась Элья, которую Талех пригласил в качестве консультанта. – Главное, видеть, что они делают.

Разумеется, Элья привела с собой брата. Мальчишка тотчас плюхнулся на диван, включил сенсорный планшет, нацепил наушники и принялся гонять монстров в какой-то виртуальной стрелялке.

– А он тут зачем? – нахмурился Гэбриэл.

– Для наглядности, – ответила Элья. – Всё-таки, его как бы отец – заламин.

– Неужели? – прищурился Гэбриэл, пристально разглядывая подростка. – И что в нём, хм, от «как бы отца»?

– Почти ничего, – пожала плечами Элья, наблюдая, как брат разделывается с компьютерными врагами. – Генотип руннэ у него доминирует… Разве что, шипит, когда злится.

И Доминик тут же продемонстрировал это, потому что компьютерные монстры коварно прикончили его аватара.

– Ну, вылитый заламин-апа, – отметила Элья. – Наша мать была рабыней у первого заламина наместника… Пока его не убили.

– Как? – полюбопытствовал Рокен.

– Он погиб, усмиряя повстанцев.

– Так их можно убить? – оживился Гэбриэл.

– А почему нет? – удивилась Элья. – Они живые существа, как и мы. И убить, и даже покалечить…

– А теперь поподробнее, – Гэбриэл пододвинул стул поближе к её креслу.

– Так, – вмешался Талех и прервал их увлекательную беседу. – Прежде чем кого-то бить, калечить или убивать, следует разобраться, кто такие эти заламины и прочие. И как с ними взаимодействовать.

«И манипулировать ими», – добавила про себя Женя, с поправкой на джамранскую психологию.

– Есть изображение! – сообщил офицер по связи. – Вполне сносное. Подключаю…

На экранах и мониторах возник расплывчатый коридор, с бегущими по нему зелёными существами, похожими на двуногих рептилий…

– Нассаримы, – прокомментировала Элья.

– А кто-то говорил, что гатраки страшные, – заметила Женька. – Да Агрэгот просто лапочка по сравнению с этими…

Картинка замерцала и сменилась чёрно-белой рябью.

– Настройки сбились, – огорчился связист. – Нестандартные частоты.

– Это же наггевары, – заявила руннэ. – У них всё нестандартное.

– Ладно, – Талех прошёлся по лаборатории и привычно остановился возле иллюминатора, разглядывая оранжевую галактику. – Пока большинство зондов в пути, а другие настраиваются, послушаем консультанта, – он повернулся к Элье. – Расскажите всё, что знаете о наггеварах, тигримах и прочих обитателях Тигра.

– С кого мне начать? – уточнила Элья. – С тигримов, бокров, кватов… Эти народы мирно сосуществовали или попросту не знали друг о друге. Торговали, сотрудничали, заключали союзы, летали в космос… Но однажды из системы Когтя пришли наггевары и положили конец мирной, счастливой жизни. Они поработили всех за несколько часов и вот уже три столетия владеют галактикой. Всё население Тигра поставлено на колени Великой Наггеварской Империей, за небольшим исключением…

– Начните с захватчиков, – истинно по-джамрански решил Талех.

– Хотелось бы наглядного подтверждения, – высказался Гилех. – Когда восстановят связь?

– Я попробую зарисовать, со слов Эльи, – предложил Фиримин, усаживаясь перед моделирующим голо-проектором.

– Попробуй, – кивнул Талех. – Элья, смелее.

Руннэ вздохнула, поймала ободряющий взгляд Лео и начала рассказ:

– Наггевары – рептилоидные змееподобные полугуманоиды. Они агрессивные, безжалостные и бескомпромиссные. Когда наггевары чего-то хотят, то приходят и берут, не спрашивая. Внушают ужас. Многие их ненавидят, а некоторые тигримские философы ими восхищаются. Их боятся и, как ни странно, иногда даже любят… – голос женщины дрогнул. – Они и неминуемая кара, и неразгаданная загадка… У наггеваров сложный общественный строй, основанный на взаимоотношении пяти полов…

– Скольких?! – Женька подумала, что ослышалась.

– Пяти, – повторила Элья.

Фиримин с Миритином переглянулись, и Евгения заодно с ними. Она-то полагала, что после шакренско-вейской псевдодвуполости, гатракской бесполости и линдрийского окукливания, её уже ничем не испугать. А тут… Обалдеть! Многополость!

– Да ладно, – ухмыльнулся Рокен. – Кого только нет во вселенной! Как-то это объяснимо, наверное…

– Многополость наггеваров, – задумчиво проговорила Элья, – это упорядоченная система, обеспечивающая высокую степень выживаемости и дающая силу. Они непобедимы.

– Любая система, – заметил на это Талех, – уязвима, а сила – всего лишь оборотная сторона слабости.

– По-моему, у наггеваров нет слабостей, – вздохнула руннэ.

– У всех они есть, – улыбнулся командор. – Надо только отыскать… Теперь продолжай.

– Пять наггеварских полов иерархичны. Нагги – первый, доминантный пол или высший. Заламины – пятый, элитный. Нагари и нассаримы – промежуточные, адзифы – подчинённый. Каждый пол образует «половой клан». И все они зависят друг от друга…

Талех кивнул, делая мысленную пометку.

– … В разной степени, по строго определённой цепочке половых контактов. Нагги управляют всем и всеми. Император всегда нагг или «Великий нагг». В руках императора сосредоточена власть, его боятся и почитают.

– Чем же нагги так превосходят остальных? – поинтересовался Гилех.

– Нагг обладает такими качествами, которые ставят его на вершину половой цепочки и воспроизводства. Он – движущая сила, начинающая и замыкающая круг половых контактов. Его вклад в размножение наиболее ценен… Нагг спаривается с адзифами, и от этого рождаются заламины.

– У кого из них? – уточнил Рокен.

– У адзиф, конечно, – фыркнула Элья. – У каждого нагга свой собственный адзифират…

– Что? – переспросил Фиримин.

– Адзифират… – Элья подбирала слова. – Много адзиф живущих вместе с нагом, в его доме…

– Гарем! – осенило Женьку.

– Гарем?! – хором переспросили джамрану, шакрены и ЗуЗоор. Земные-то учёные мигом смекнули, что к чему.

– Ну, сераль… – неуверенно уточнила Женя, мысленно перебирая допустимые лингвистические версии.

– Ага! Это когда много жён, – выручил её Рокен. – Представьте себе, что у вас не одна жена, а несколько. Это и будет адзифират.

– Джаммират, шакренат и линдринат, – хихикнула Женька.

Джамрану, в том числе и Лауреллия, переглянулись с явным недоумением и лёгким отвращением. Шакренам странно было даже вообразить такое, хотя суть они уяснили. А земные мужчины заинтересовались. Что касается алактинца Гэбриэла, то эта перспектива его в любом варианте не устраивала. Одна жена или несколько – сплошная головная боль…

– Информация к размышлению, – озадаченно проговорил Талех.

– Это не прихоть, – добавила Элья. – Хотя в понимании руннэ – просто дикость… Самый многочисленный адзифират у императора, единорожденных императора и принцев-заламинов – детей от старшей адзифы…

– Значит, и заламины тоже с адзифами? – уточнила Лаури, разумеется, исключительно с научной целью.

– Заламины – отпрыски наггов и, во многом повторяют своих родителей. При этом от заламинов у адзиф рождаются только адзифы.

«Абсолютное разделение половых функций», – подумала Женя.

– Если не трудно, то опиши, как выглядят нагги и заламины, – попросил Фиримин, собираясь рисовать.

– Я попытаюсь, – вздохнула Элья. – Нагги – типичные рептилоиды. Прямоходящие полугуманоидные рептилии. Черты лица наполовину гуманоидные, вытянутые, как у ящериц. Волосяной покров отсутствует, его заменяет чешуя, более крупная на черепе и мелкая на туловище и конечностях. Кожа золотисто-зелёная, напоминает крокодилью. Пять пальцев на руках и ногах. Глаза продолговатые, с вертикальными зрачками и белой радужкой. Треугольные зубы в два ряда и два половых органа…

Учёный-землянин закашлялся, подавившись чаем. Лауреллия сочувственно похлопала его по спине…

– … Второй – гибкое жало. Это спиновой отросток, наподобие хвоста, с твёрдым и острым концом… Меняет форму и величину. И уникальная особенность – термическое дыхание. Нагг способен, регулируя температуру дыхания, обжечь, зажарить или испепелить. Теперь, о заламинах…

Элья запнулась и умолкла. Остальные ждали в полной тишине. Только световой маркер Фиримина с шелестом чёркал по голографической сетке.

– Воды? – участливо предложил Талех.

Руннэ кивнула. Лео протянул ей стакан, и она машинально глотнула…

– Спасибо…

И продолжила рассказывать, явно сделав над собой усилие:

– Заламины… Опасные, жестокие и агрессивные твари. Выглядят в целом как гуманоиды. За исключением вертикальных зрачков и рисунка на зеленоватой коже в виде фосфоресцирующего узора-сетки. У них тоже два половых органа… Гибкое жало, как у наггов, но потоньше и покороче… Жало выделяет яд, способный убить, парализовать или ввести в гипнотическо-наркотическое состояние… Главная физиологическая потребность наггов и заламинов – сочиться ядом. Это доставляет им физическое и моральное удовольствие… Змеюки! – Элья всхлипнула и хлебнула из стакана. – Адзифы… Если доходчиво – женский вариант заламинов. Светло-зелёный рисунок на коже, вертикальные зрачки, ядовито-зелёные глаза, волосы цвета травы. Гуттаперчевые и нежные, превосходные танцовщицы и певицы… Про адзиф и сказать-то особенно нечего. Подчинённый пол. Их задача ублажать наггов и заламинов, рожать от них заламинов и адзиф…

– А кто рожает наггов? – поинтересовалась Женя, памятуя о существовании ещё двух полов.

– Нагги…

– От кого?! – Женька как-то смутно представляла существо, могущее обрюхатить нагга – великого и ужасного.

– Ни от кого, – пояснила Элья. – Нагг всегда в нагге.

– Как это? – отовсюду посыпались вопросы. – Почему? Где? Откуда?

– У каждого нага есть зародышевая полость, где формируется зародыш, вернее, несколько. Нагг появляется на свет с будущими наггами внутри… А в зародыше, находится другой зародыш… Ну, как бы ребёнок в ребёнке, потенциально готовый к оживлению…

Элья обвела взглядом наморщенные от умственного усилия лбы и сосредоточенные лица. Каждый пытался представить это в меру своей испорченности…

– Так нагги – гермафродиты? – спросил учёный-землянин.

– Нет, – подумав, ответила Элья.

– А всё-таки, оно мужчина или женщина?

Женщина покрутила головой.

– Не то и не другое… Скорее, живородящий рептилоид. Нельзя рассматривать наггеварский пол с точки зрения двуполости.

Такое с трудом переваривали даже яйцекладущие псевдодвуполые самрай-шак, привычные к партегенезу вей.

В лаборатории повисла напряжённая тишина… Первой озарило Женьку.

– Знаю! – воскликнула она, так, что все задумчивые вздрогнули от неожиданности, и вскочила. – Сидите тут, никуда не расходитесь и без меня ничего не обсуждайте. Я быстро!

Она умчалась к себе в каюту, а вскоре вернулась, неся в каждой руке по… матрёшке.

Да-да, Евгения и сама не ожидала, что найдёт их в будущем. Однажды на Земле во время праздничной распродажи народного творчества в лавке русских сувениров. Женя закупила сразу комплектов шестьдесят – весь лоток, рассудив, что в двадцать пятом веке древняя матрёшка вполне сойдёт за артефакт. Но больше всего её поразил тот факт, что расписные куколки представляли собой череду линдри-трансформаций, вложенных одна в другую. Все стадии! От миниатюрных линдри-барби и линдри-кенни до экзотично-колоритных линдри-олифано. Кроме линдри-крюлей, естественно.

Женька пришла в восторг, когда рассмотрела. У мастера, разработавшего дизайн, определённо зашкаливало чувство юмора. Евгения всегда подозревала, что мозг её соотечественников меньше других пострадал от информационного вируса… С тех пор, она в любую поездку брала матрёшек, как сувениры для инопланетян. Даже на Шакренионе оставила несколько, в подарок. А теперь и в межгалактическом путешествии матрёшки очень пригодились.

Женя притащила в лабораторию и мужскую, и женскую ипостаси, для пущей убедительности. И гордо водрузила на стол.

– Вот!

– Что, вот? – удивился Гилех.

Похоже, никто не понял. Тогда Женька, раскрывая створки одну за другой, расставила в ряд на столе десять покрытых лаком куколок мужской трансформации линдри. ЗуЗоор, сидевший ближе всех, густо посинел…

– Ой, – смутилась Женя.

Она совсем забыла. Учёный только позавчера выбрался из кокона. Все две недели пути от Зебры до Тигра Зоор окукливался. От прежней трансформации у него осталась лишь голубоватая кожа, а новой он чрезвычайно гордился. У линдри отросли длинные белоснежные волосы, до щиколоток, появилась дополнительная пара рук, и открылся третий глаз, на лбу… Чем не красавчик? Лауреллия к нему уже неоднократно приценивалась и прицеливалась. И надо же – совпадение! Средняя фигурка из набора – точная копия ЗуЗоора. Учёный нахмурился, соображая, что всё это значит и, ожидая подвоха.

Зато теперь и остальные заинтересовались, уловив сходство, переместились ближе к матрёшкам и вытянули шеи.

– Смотрите, – объяснила Женя. – Нагги – это матрёшки. Маленький в большом. Такая вот аналогия… Или я не права?

– Что-то в этом есть, – улыбнулась Элья. – Скажем так, довольно приближённо. Каждый нагг носит в себе нагга. Зародыш находится в стазисе, и чтобы почувствовать его, наггу требуется очищение.

– Какое? – спросил Рокен, забавляясь с женской ипостасью линдри-матрёшек. Вытаскивал и внимательно обсматривал каждую… И что он там искал?

– Очищение – это выделение нужного количества яда при осеменении адзиф…

– И сколько? – полюбопытствовал Рокен.

«Вот, настырный!» – Женька всегда думала, что парень неспроста занялся изучением генетики.

– Чего сколько? – уточнила Элья.

– Адзиф или раз.

– Точно не знаю… У каждого – свой потолок. Некоторым хватает и десятка, а другим и сотни мало. Хотя, наггам это нравится…

– А кому не нравится, – хмыкнул Гэбриэл и получил в ответ осуждающий взгляд Эльи.

– Не мешай рассказывать…

– После твоих «рассказов», так хочется вонзить в кого-нибудь жало… – пробормотал разбойник.

Элья вспыхнула.

– Мы в приличном обществе!

На её месте Женька не была бы так уверена, окружённая столькими джамрану.

– Да? – Гэбриэл огляделся. – Простите, господа учёные. Но любая теория нуждается в практическом подтверждении.

– После хоть заподтверждайся, – усмехнулся Талех. – А здесь – конференция. Продолжай, Элья.

– Благодаря очищению, нагг пробуждает в себе новую жизнь. Но для роста, развития и появления на свет наггешу – маленькому наггу необходим специальный гормон-катализатор, который есть только у нагари-нагарати…

– Кто такие нагарати? – спросил Фиримин, ведь шакреном действительно руководил чисто научный интерес. – Промежуточный пол?

– Э-э… По нашим двуполым понятиям, нагарати – замужние нагари с детьми… Нагари – яйцекладущие, в отличие от живородящих адзиф и наггов. Чтобы стать нагарати, нагари должна нести яйца. Её… допустим, супруг – нассар-нола. Нассаримы спариваются с нагари один раз в жизни. Через год, цикл или сэптимель после этого начинается нессет. В течение всего следующего года нагари несёт яйца, много спит в перерывах и усиленно питается. Способна проглотить какого-нибудь раба целиком…

– Стоп! Стоп! Стоп! – Женькины нервы не выдержали, ещё при упоминании о яйцах. – Они каннибалы?!.. Ой, мамочки…

– Вообще-то, нет. Рабов поедают крайне редко. Рабы дорого стоят. Поэтому нассар-нола приносят нагарати с охоты тушки животных и кормят. А не будут кормить – самих съедят. Так, говорят, было заведено в прежние времена. Теперь наггевары вроде как цивилизованный народ и предпочитают не есть разумных, тем более себе подобных. Но инстинкты всё же требуют выхода, и тогда в первую очередь страдают рабы.

Миритин с Фиримином красноречиво переглянулись. Женя сделала вид, что не заметила.

– После нессета у нагари и вырабатывается нужный гормон…

– А что с яйцами? – спросила Лаури.

– Сперва их держат на свету. Когда скорлупа отвердевает и приобретает соответствующую полу раскраску, переносят в семейное хранилище. Там они лежат на тёплом песке. Зародыш спит в скорлупе, ожидая часа пробуждения от термического дыхания нагга. Во время Праздника Пробуждения раз в сэптимель нагги дышат на яйца нагари, зародыши просыпаются и вскорости вылупляются. Не более трёх детёнышей за раз от одной семьи по строгой очерёдности. Нагги – наместники округов всё контролируют… Особая честь, если яйца пробуждаются от дыхания Великого Нагга или единорожденного императора.

– А кто такой единорожденный? – осведомился ЗуЗоор.

– Единорожденные и единокровные – дети одного нагга. При определённых обстоятельствах единорожденный может стать императором, а единокровный никогда, потому что он – заламин, рождённый адзифой.

– Всё-таки до конца не понятен механизм, э-э, почкования нагга, – напомнил учёный-землянин.

– Ох, я же не договорила, – спохватилась Элья. – Ощутив в себе наггеши, нагг выбирает нагари-нагарати и спаривается с ней. Зародыш нагга получает необходимый гормон для созревания. А спустя несколько месяцев или сэптов на свет появляется маленький нагг. Брюшина нагга раскрывается полостными лепестками, и оттуда достают наггеши. Полость смыкается, нагг сбрасывает кожу и через некоторое время снова бежит к адзифам…

– Как выглядят нассаримы и нагари? – поинтересовался Фиримин.

– Нассаримы… Ни рыба, ни мясо… – устало проговорила Элья. – Этакие чешуйчатые громадины – полугуманоиды-полурептилии. Красные глаза с вертикальными зрачками. На голове в несколько слоёв чешуя вместо волос. Трёхпалые конечности с острыми выдвигающимися когтями. В чём-то сходны с наггами, но лица у нассаримов более сплюснутые, а кожа тёмно-зелёная и намного грубее и толще. Чешую обычным кинжалом с первого раза не пробьёшь… Сама пробовала, – мрачно добавила она.

– Когда всё успела? – поразился Гэбриэл.

– А ты думаешь, откуда у меня такие глубокие познания о захватчиках? – усмехнулась Элья. – Этому каждого обывателя, а тем паче раба не учат. Я долго состояла в тигримско-рунном сопротивлении. Там нас как следует готовили, – она вздохнула. – Не перебивай, а то мысль потеряла… Значит так, что характерно для нассаримов – двухметровый рост, широкие плечи, литые мускулы и хоботок…

– Чего? – хором уточнили мужчины.

Элья неожиданно покраснела.

– Ну… этот, хоботок… Половой орган такой… Гэбриэл! Прекращай ржать!.. Хоботок нужен, чтобы оплодотворять нагари в нижний половой тоннель… Ой, зачем я это вам говорю?! – женщина похлопала себя по заалевшим щекам и залпом допила свою воду. Невозмутимый асаро поставил перед ней другой стакан.

В лаборатории, и тут, и там, и повсюду раздавались смешки и шепотки…

– Так! – рявкнул Талех. – Успокоились все!

Резко наступила тишина. Командор свирепо оглядел присутствующих.

– Вы учёные или озабоченные подростки? Особенно это касается некоторых…

Капитан сурово посмотрел на Рокена. Тот состряпал невинную физиономию, как всегда. Зато единственный настоящий подросток разговоров взрослых не слушал и не встревал. Доминик разлёгся на диване, увлечённо взрывая инопланетных зубастых ёжиков в компьютерной игре.

– Хм, – глубокомысленно изрёк Гэбриэл. – А почему у парня нет этого, как его, хвос… – разбойник осёкся под яростным взглядом Эльи. – То есть, жала?

– Заламины не производят себе подобных, – угрюмо ответила руннэ.

– Давай-ка дальше, – попросил её Талех. – Мы все здесь взрослые люди, надеюсь, и должны понимать. Джамрану тем более.

Рокен скептически хмыкнул. А Фиримин поддержал капитана:

– Да-да, хочется узнать, как выглядят нагари.

– Как змеюки, – задумчиво ответила Элья. – Типичные змееподобные полугуманоиды. Длинный толстый хвост, частично покрытый крупной чешуёй, куда нагари любят вставлять драгоценные камни. Они всячески украшают свой хвост, и он волочится за ними, как шлейф. У нагари змеиная кожа, сплошь покрытая узорами. Только на голове, кистях и ступнях она чёрная… Курчавые жёсткие волосы. Клыки, выделяющие яд и… – Элья внезапно замялась, – … двоичное строение половых органов – для хоботка и жала… Это делает их особенно желанными для некоторых наггеварских особей… Если бы не строжайшие половые табу.

– А такие бывают? – глаза Рокена изумлённо расширились.

– У наггеваров – да. Нассаримы не спариваются с адзифами, а заламины с нагари. Это запрещено под страхом смерти и считается противоестественным. Заламинам за это отрубают жало. А вообще, истязают и умерщвляют. Хотя обычно это касается заламинов. Нассарима и не потянет на адзифу. У них не может быть потомства.

– За что так с беднягами заламинами? – посочувствовал Рокен. – С кем не бывает!

– Всех тонкостей не знаю, – уклончиво ответила Элья. – Вроде бы запрет связан с непорочностью нагари. Она должна быть чиста для нагга. Верхний тоннель предназначен только для его жала. А жало и яд заламина нарушают восприимчивость нагари к наггу, плохо влияют на гормон и всё такое…

Гэбриэл рассмеялся и указал на Доминика.

– А как же они этого допустили?

Элья вспыхнула.

– Мой брат – ребёнок руннэ и заламина… Такое редко случается. В смысле беременность. Притом, что табу на рабов и прочие виды не распространяется…

– А зря, – намекнул Гэбриэл. – Следовало бы распространить. Чтобы впредь избегать подобных двуногих недоразумений.

Элья наградила разбойника уничижительным взглядом.

– Выяснять отношения будете после, – вмешался Талех. – На своём корабле.

Руннэ проглотила то, что хотела сказать, и подвела итог:

– Короче говоря, если перевести половые различия наггеваров в привычную для нас плоскость, то заламины – типично мужской пол, адзифы – типично женский, нагги и нассаримы – атипично мужской, а нагари – атипично женский.

– Что ещё важно знать о них? – осведомился Талех.

– Общие признаки и свойства наггеваров: зелёная кровь, вертикальные зрачки и два сердца, а нагги и нагари сбрасывают кожу. Наггевары теплолюбивые, в той или иной степени, и приспособлены к высоким температурам. Плохо переносят холод… Не убивают себе подобных без соизволения императора. Только Великий Нагг имеет право казнить или миловать. Исключение – нагари, поедающие нассаримов, но это не убийство, а половой инстинкт… Простите, капитан, я устала, – Элья провела рукой по лицу.

– Что ж, – сказал Талех, – думаю, на сегодня хватит. Остальное дослушаем завтра…

Это заявление приободрило всех. Многие в лаборатории утомились, спешили поужинать и заняться своими делами.

– Фиримин, что у нас с рисунками?

– Почти закончил… Последние штрихи, – шакрен использовал голо-роботов.

– Подождём… А пока, задание всем: проанализировать полученную информацию и высказать предложения. Вот моё мнение: всё сказанное – ещё не повод отказываться от дипломатического контакта с наггеварами, – он повернулся к Элье.

– У нас говорят: «незачем лезть в окно, когда можно войти через дверь». В галактике Зебры мы так и поступили.

– Это две большие разницы, – нахмурилась руннэ. – Не спешите с выводами. Это может стоить вам жизни или свободы… Тигримские философы тоже ошибались. И что осталось от тигримской цивилизации? Руины, да жалкие осколки некогда величайшего государства в истории галактики. Наггевары уничтожили тигримскую культуру. Они, как разумные звери, как хищники… Все остальные разумные существа для них добыча, жертвы и рабы… – она вздохнула. – Поверьте, я это на себе испытала.

– Всё поддаётся умелой дипломатии, – возразил командор. – У нас есть офицеры по тактике и этике. Разработаем стратегию на основе полученных сведений…

– Это добром не кончится, – нахмурилась Элья. – Вы назначили меня консультантом. Так прислушайтесь!

– В конце концов, мы воевать с ними не собираемся, – заявил Талех. – Мы идём галактики спасать…

Женя-то понимала, что капитан рассуждает как джамрану, привыкший разделять, укрощать, соблазнять и властвовать. Элья считала иначе.

– Знаете что, капитан, вы измените своё мнение, когда услышите остальное.

– А что думает ксенопсихолог?

Женя едва не поперхнулась. Талех коварно перевёл стрелки. Она открыла рот, собираясь из вредности принять строну Эльи. И не только. Наггевары вызывали у неё дрожь.

– Изображения готовы! – вовремя спас её Фиримин, демонстрируя всем пятерых голографических наггеваров в полный рост.

– Похоже, – согласилась Элья.

– Разошлите всем по внутренней связи, – распорядился капитан, – с пояснениями.

– Я обработаю записи, – вызвался учёный-землянин.

– Приступайте…

– Есть! – воскликнул связист. – Настроил! Получаю изображение Тигриной пасти изнутри…

Экраны потемнели, затем показали галактические ворота. Зонд продвинулся дальше, и все увидели корабли инопланетян…

Талех нахмурился.

– Приблизьте ещё.

– Готово!

– Это наггеварские, – выдохнула Элья.

Чёткая картинка инопланетного звездолёта отобразилась на всех мониторах. Посторонние разговоры в лаборатории резко смолкли. Все уставились на экраны. В центре космической панорамы разворачивался поразительно знакомый летающий объект: веретено с лопастями, напоминающее рог нарвала… У Женьки внутри всё оборвалось.

– Корабль призрак! – вскричал Гилех, нарушив гнетущую тишину.

Командор обернулся к недоумевающей Элье.

– Полагаю, вы были правы. Появилась веская причина пересмотреть доводы. Прямо сейчас.