Глава 62. Дни с восемьдесят пятого по девяностый… Сплошные сюрпризы
Когда Женя проснулась, Талеха уже не было в каюте. Это её нисколько не удивило и не расстроило. Командора могли вызвать в любое время суток. Она так крепко спала, что даже не слышала, когда он ушёл. Посреди ночи, судя по отсутствию завтрака на столе и записки.
Часы показывали начало восьмого, но Евгения прекрасно выспалась. Лёгкость во всём теле, небывалая бодрость, ни капли сонливости — вот что значит генетический массаж. Талех объяснял, что первый уровень позволяет находить бреши в цепочке и восстанавливать повреждённые гены. Круто!
Настроение зашкаливало за отметку превосходно, но завтракать в одиночестве не хотелось. Женя отправилась в столовую. И первый сюрприз караулил её сразу за дверью. Боббэрот!.. Боббэрот?.. Он приветливо оскалился при виде ошарашенной Женькиной физиономии.
— Боб? Ты что здесь делаешь?
— Приказ хозяина, — радостно ответствовал гатраноид. — Охранять Еву Талехи. Приказ хозяина. Боб счастлив!
Это зверское счастье было так выразительно написано у него на лице, что первый же случайный прохожий с писком шарахнулся в сторону и кинулся наутёк… Женька поспешно затащила Боба в квартиру. Пока он тут всех не распугал. То есть, затащила — слишком громко сказано. Она, конечно, потянула его за руку, но это было всё равно, что дёргать скалу.
— Зайди, — со вздохом попросила Евгения, отворив пошире створки.
Боб пригнулся, протиснулся в проём и важно протопал в комнату, подражая офицерам Талеха. Да уж, этот командор кого угодно поставит под ружьё… Что это он придумал? Зачем ей охранник гатраноид? Народ пугать?
— Садись, — не подумав, она указала на кресло. — Ой!
Боббэрот с размаху втиснул туда могучее туловище. Кресло сперва жалобно затрещало, но потом автоматически подстроилось под нужную форму и размер.
— Уф, — Женька мысленно поблагодарила технические достижения будущего и техников заодно.
— Говоришь, командор тебя ко мне приставил?
Боббэрот широко ухмыльнулся.
— Хозяина велел: «душить плохого джамрану, если тот подойдёт к Еве», — весело отрапортовал гатраноид.
— Понятно…
«Ну простой, как поверхность Стратона! А «плохой»- естественно Занден… Чудненько!.. А вчера это сделать нельзя было!!??»
Ясно, что штучки Зандена на гатраноида не действуют. Так нет же! Командору понадобилось испытывать Дагена.
Женя в запальчивости вызвала Талеха. Он отозвался сразу:
— Я на совещании.
— Какое совещание, нафиг, в восемь утра?! Ты лучше ничего не придумал, чем подсылать ко мне Боббэрота? Я…
— Прекрати истерику, — холодно оборвал командор. — Он получил чёткие указания. С ним ты в безопасности. Поговорим после.
И отключился.
«Нет, ну не изверг ли?! Указания, видите ли! А инструкции «как защитить окружающих от Боббэрота» он ей случайно не оставил?»
Хорошее настроение разом улетучилось. Женька с тоской посмотрела на гору проблем, преспокойно развалившуюся в кресле.
— Приказывайте, Ева Талехи, — улыбчиво попросила гора.
— Позже, — буркнула она.
Н-да, одно дело играть с гатраноидом в кубики за перегородкой бокса, а другое — таскать его повсюду за собой… Тщательно и со вкусом планируемый завтрак из королевского омлета с сыром и зеленью, большой чашки моккачино и булочек с кунжутом теперь казался недостижимым. Едва Женя представила себя в столовой с этой игольчатой махиной… А в принципе… Ей-то что терять?
Вскоре, довольная собой Женька завтракала, сидя за лучшим столом в опустевшей столовой для персонала. Если даже офицеры сбежали, что уж говорить об остальных, включая повара и официантов на раздаче…
Потом никто не хотел ехать с ними в одном лифте. Все любезно отнекивались, утверждая, что «подождут следующего». В самых широких коридорах народ мимо них с Боббэротом передвигался исключительно по стеночкам.
Красота!
Гатраноид вообще-то вёл себя на удивление смирно. Никого не задирал, не пытался слиться. Лишь тихо рычал, завидев очередного джамранского офицера. Однако выяснив, что это не тот — «плохой», тут же становился подчёркнуто миролюбивым. Вот только улыбка Боба идеально годилась разве что в качестве психологического оружия. Под приветствие она никак не подходила. Женя развлекалась, появляясь в самых людных местах, и вспоминая Талеха добрым словом. Было немного стыдно за панику и наезды по коммуникатору.
По пути в службу она зарулила в медотсек и минут пять упивалась визгом медсестричек пополам с грохотом опрокидываемых лотков. Не очень-то девушки и были нужны гатраноиду. Одна из медсестёр удачно рассыпала мензурки с витаминами. И Боб, первым делом, заинтересовался разноцветными шариками. Это продолжалось до тех пор, пока не появился Миритин. Доктор буквально зашивался без своего помощника и был сильно не в духе. Шакрен живо навёл порядок, разогнал медсестричек по препараторским, а сам заперся в ординаторской. Женя ему искренне посочувствовала и удалилась в свой кабинет, прихватив чавкающего витаминками Боббэрота.
Теперь перед ней стоял вопрос: куда его деть. В коридоре оставлять нельзя — распугает всех пациентов. В приёмной тоже — все как-то неадекватно реагировали на Боба. Даже «электронша» удивлённо замигала и начала заикаться: «К вам пос-пос-пос… Кли-кли-кли… Уууу». Видимо, программа не могла определить к какой категории отнести гатраноида. Женька всё-таки нашла решение. Усадила Боба в уголке кабинета, закрыв ширмой. Выдала ему наборы с кубиками и велела сидеть тихо.
— «Плохой» джамрану сюда не придёт, — заверила она.
Гатраноид кивнул и дожевав вкусные шарики, принялся за кубики… Вот Талех удружил так удружил. Охранник Боббэрот… С ума сойти! Хорошо клиентов сегодня мало. Большинство любопытных и ненормальных сбежались поглазеть на учения. Кто в ангар, а кто-то в терминалы. Теперь маневры проводились ежедневно.
На обеде ситуация в столовой повторилась. Женьке стало даже не интересно. Рабочий день у неё закончился, и она гадала, чем бы таким заняться в присутствии гатраноида, когда позвонил Талех.
— Можешь навестить своих дружков на гауптвахте, — разрешил он. — А после ко мне в кабинет.
Голос командора звучал неестественно строго, словно он старался подавить смешок. Озадаченная Женя отправилась на гаутвахту в сопровождении Боббэрота. Предупреждённые командором охранники её пропустили.
— У вас полчаса, — напомнил старший из них по званию.
Женька кивнула и заглянула в камеру к парням. Они при виде неё страшно обрадовались.
— Как вы тут?
— Как на курорте, — усмехнулся Рокен. — Еду носят три раза в день. Здоровый сон…
— Скукотища, — скривился Грегори.
— Зато теперь он ругается, как последний гатрак, — наябедничал Рокен.
— Угу. В карты продуешь, ещё и по-гатракски заговоришь. Уже проиграл квартиру и медотсек… Миритин не знает.
Женька нахмурилась.
— Мы же понарошку, — оправдался Рокен. — Талеху не говори. Азартные игры на гауптвахте запрещены.
— Грег, выйдешь отсюда — покажись врачу.
— Я и сам врач, — ухмыльнулся англичанин.
— А что монстрик тут делает? — спросил Рокен, тыча пальцем в Боба.
«Монстрик» изучил джамрану, перестал рычать и мило «улыбался».
— Меня охраняет, — ответила Женька. — От «плохого» джамрану.
Подумала, вздохнула и поведала ребятам историю с Занденом…
— Вот гад! — взъярился Грегори. — Лизы ему мало. Вздумал и до тебя добраться!
— Как интересно, — заулыбался Рокен. — Талех конечно в полном дерьме, но тем занятнее смотреть, как он выкрутится.
— Это тебе не игра! — возмутилась Евгения.
— Это соперничество, — усмехнулся Рокен. — Гораздо круче! А Талех умеет делать жизнь захватывающей.
— Истинно джамранская точка зрения, — мрачно заметила Женя.
— Если не понимаешь, — фыркнул Рокен, — то хотя бы расслабься и получай удовольствие.
— Премного благодарна. Но как-то всё неправильно. Ведь тогда у лабиринта Талех защитил меня…
Заодно она рассказала парням и эту историю. Рокен над ней слегка поиздевался:
— А кому-то понравился лабиринт… А кто-то развлекался там до утра! Так сколько, говоришь, было изумрудов?..
Женька насупилась.
— Уймись! — вступился за неё Грегори, и джамрану замолк, ухмыляясь.
— Почему так? — Женя недоумевала.
— Ролдон — нейтральная территория, — объяснил Рокен. — Там командор обязан тебя защищать. К тому же, это была игра, а в игре многое допускается. И зелёный тип не претендовал на обмен.
— Всё равно. Дебильные законы, — настаивала Женька.
— Вот тут, абсолютно согласен, — поддержал её Рокен.
Охранник объявил, что время посещений вышло. Женя быстренько передала ребятам вкусненькое, захваченное в кафетерии по дороге и поспешила к начальнику. Как она и подозревала, на очередной ковёр…
— Что ты вытворяешь? — с порога начал Талех, пытаясь скрыть улыбку.
— А что? — она сделала невинные глаза.
— Я тебя знаю. Не прикидывайся. Пугаешь людей… Меня с утра завалили жалобами, — он потряс стопкой планшетов. — Отбоя нет от недовольных. Кричат, что по станции толпами бродят гатраки, как у себя дома.
Женя хмыкнула.
— Гатрака от гатраноида отличить не судьба?
— Различия не принципиальны. Людей пугает и то, и другое. Сама-то мне утром что орала?
— Это же ответственность. А ты мне инструкций по использованию не оставил.
— Сейчас покажу, инструкции, — Талех картинно взмахнул хлыстом.
— Ага, я так испугалась, — хмыкнула Женька.
Боббэрот, наблюдая за ними, внезапно спросил:
— Бобу подержать Еву?
— Чего?! — обалдела Женька, отпрыгнув на всякий случай подальше. Талех понял, что заигрался и резко посерьёзнел.
— Нет, Боббэрот, — строго произнес командор. — Тебе запрещено дотрагиваться до Евы. Это приказ.
— Тебе до него тоже, — он повернулся к Евгении и пояснил. — Нельзя провоцировать его на симбиогенез или… Ну, сама знаешь. С тобой ему не удастся, не ровен час взыграют другие инстинкты. Он ещё плохо себя контролирует.
Так спокойно, будто говорил о погоде.
— И ты, зная это, просто отпустил его и приставил ко мне?!
— Я долго колебался, но из двух зол выбрал меньшее. Надеюсь, Боббэрот научится себя вести. Тогда из него получится настоящий охранник. Под твоим руководством.
Типично по-джамрански! И она должна его воспитывать?! Хорошо устроился, командор. Как там у вас говорят? Двух гатраков из одного…
— Из каких двух зол? — спохватилась Женя.
— Боюсь, Занден повторит попытку. Мне придётся снова тебя спасать, и тогда я точно останусь без штанов.
— А разве это считается?
— Ещё как! Будет два или три приговора вместо одного.
— А раньше нельзя было приставить ко мне Боба, а не Дагена?
— Нельзя. Боббэрот — мой подопытный и не джамрану. Это выглядело бы, как покушение на жизнь Зандена…
— А сегодня Боб уже не твой подопытный? Или каким-то образом стал джамрану?
— Не язви. Просто теперь Занден бросил мне вызов, а значит — предупреждён. Он первый начал цикл соперничества. Таков закон.
— Жуткий закон, — вздохнула Женька. — А ты и правда думаешь, что адъютант рискнёт?
— Увидев Боббэрота, вряд ли… Но я не затем тебя позвал, чтобы обсуждать Зандена.
— Чтобы отчитать из-за Боба? Я поняла.
— И не за этим. Меня позабавили жалобы, особенно когда число гатраков на станции достигло сотни.
— Ого! У страха глаза велики.
— Больше так не развлекайся. Хотя, это очень по-джамрански, я бы сказал.
— Это комплимент?
— Отчасти, — он улыбнулся. — Ты мне нравишься, как землянка.
Женя смутилась.
— Пойдём со мной. Я кое-что тебе покажу и кое-кого… Боб! Остаёшься здесь. Ничего и никого не трогай.
— Слушаюсь, хозяина! — Боб подобострастно оскалился.
Женя гадала, насчёт очередной неожиданности, пока Талех вёл её окольными путями в новую секретную лабораторию.
«Да сколько их у него по станции разбросано?»
Лаборатория оказалась просторной, и устроенной по типу шакренской. Так же разделённая на полупрозрачные сектора. В центральном секторе Женька с изумлением узрела… Моисеевича. Это и был второй сюрприз. Инженер стоял, как ни в чём не бывало — в том же старом халате, будто никуда и не пропадал, озадаченно разглядывая дымчатую сферу… Она просто висела в воздухе, а вокруг с напряжёнными лицами толпились шакренские и джамранские учёные. Женька сперва потеряла дар речи, а потом заголосила:
— Моисеевич! — и чуть не бросилась на шею инженеру.
— Женя, — неуверенно улыбнулся он.
— Где Петрович? — спросила она, озираясь, словно ожидая увидеть и его. Они всегда были вместе. Где один, там и другой. Но, увы…
— Петровича вернули, — объяснил Талех, — а Эпштейна оставили. И мы его нашли.
Услышав знакомые вопли, подошёл Сирил.
— Ева? Что ты тут делаешь?
Увидел командора, и вопросы отпали сами собой. А Жене стало неловко. Всё-таки Сирил — её первая любовь в этом безумном джамрано-шакренском мире. Видеть его рядом с Талехом было как-то непривычно. Взгляд командора при этом светился задумчивостью… Неужели?
— Ой, а это что? — она переключилась на сферу, чтобы как-то разрядить обстановку.
— А это, Ева, взрывное устройство неотрадиционалистов, — пояснил Талех, — которое причинило нам столько головной боли.
— Выглядит неплохо, — заметила она. — А как действует?
— Элементарно, — ответил Сирил. — Бомба-камень помещается внутрь, сигнал посылается дистанционно с…
— Дистанционно?! — мигом оживился Моисеевич. — Значит, дистанционно. Вот теперь мне кое-что ясно! Надо проверить гипотезу…
Все разом засуетились и забыли о Женьке. Разбежались по загородкам, похватали электронные планшеты, прямо на бегу производя расчёты. Сирил, Бирилин, мечтательный Кирин и остальные… Моисеевич очертя голову бросился к сенсорной доске и начал стремительно писать сложные формулы с множеством интегралов, многочленов, скобок, корней квадратных, подстрочных и надстрочных символов… Только командор оставался невозмутимым. Всё же в процессе физико-математического бума Моисеевич обернулся, подмигнул Женьке и пообещал:
— Увидимся… В каптёрке, как обычно.
И снова погрузился в расчёты.
«Учёные! Однако…».
Женя с улыбкой кивнула.
— Не будем мешать, — распорядился Талех и повёл Женю обратно. По дороге она не выдержала и припёрла его к стенке, выпытывая поцелуями коварные замыслы. Ведь явно же что-то задумал, учитывая характер джамрану. Командор неожиданно признался в своих намерениях, относительно взрыва. Но для начала стиснул её в ответ и ответил на поцелуй…
— Но ведь это страшное оружие! — забеспокоилась Женька, вспомнив слова Сирила о катастрофе. — Вы не сможете его контролировать.
— Мы над этим работаем.
— А Моисеевич зачем?
— Так он его и создал…
Пришлось Талеху рассказать о ночной встрече с дмерхом, разумно опустив некоторые детали.
— Так вот почему, — протянула Женька. — Вот почему нас забрали из двадцатого и двадцать первого, а его из двадцать второго… Вовсе не из-за иммунитета.
— Мне теперь многое ясно, — усмехнулся Талех. — Вот кто портил станционных андроидов. Техники постоянно жаловались.
— Не портил, а возвращал прежний моральный облик, — возразила Женька.
— Да, и кое-что ещё… Я не знал о твоих отношениях с шакреном, — заметил Талех. — До сих пор…
Женька закашлялась, подавившись вдохом от неожиданности.
— А как… — она пыталась откашляться. Он похлопал её по спине.
— Перед работой над секретным проектом, я просканировал мысли учёных, как положено, в том числе и Сирила из Гнезда Старвернайла.
«Какая досада! Ничего от него не скроешь…».
— Я, разумеется, знал о твоих намерениях и раньше…
Евгения покраснела.
— Но не представлял, что у землянки получится с самрай-шак.
— У меня и не получилось, — вздохнула Женька. — Сирил просто друг.
— Уверена в этом?
— Ты что ревнуешь? — удивилась она.
— Причём здесь это? — отмахнулся Талех. — Джамрану не ревнуют. Нам не ведомо чувство ревности и не понятно.
— Тогда зачем вспоминать об этом?
Командор усмехнулся.
— Я оцениваю, насколько ты способна принять моё предложение.
Женька едва не осталась стоять в коридоре, но он подтолкнул её вперёд.
В тот же вечер честная компания собралась в каптёрке: Моисеевич, Женька и Рал с Гранталом. Она их пригласила, на дегустацию. Снова заработал самогонный аппарат. Инженер выудил откуда-то две полных бутыли из прежних запасов. Маркафи с окезом отважились попробовать и пробовали долго. Слушая тумесские песни и дружеские излияния синегарца, Женя испугалась, что у Хала появился серьёзный конкурент… Поговорили за жизнь. Вспомнили Петровича…
Через два дня выпустили Грегори. Довольный и злорадствующий Миритин сразу взвалил на англичанина всю работу. Рокена оставили ещё на трое суток. В этом Талех был непреклонен. И Женька тайком протащила парню музыкальные «горошины» с роком. Полезное изобретение! В каждой паре по одной песне. Вставляешь такие в уши, и никто не подозревает, от чего тащишься.
Боббэрот продолжал всюду ходить за Евгенией. Кроме спальни. Там обычно ночевал Талех. Окружающие к Бобу привыкли и уже не боялись. Особенно после того как он умял в «Лунной сонате» четыре порции клубничного десерта и построил на площади башню из кубиков. То, что эти кубики ранее были скульптурой какого-то инопланетного постмодерниста и олицетворяли мир во всём мире — никого не волновало. Главное, гатраноид оказался всеядным сладкоежкой и вполне дружелюбным. Вот только рычал на джамранских офицеров.
Зандена Женька в эти дни не встречала. Либо он был слишком занят. Либо, завидев издалека Боббэрота, незамедлительно смотался. А может, решил, что с Талеха пока хватит.
Народ повсеместно и круглыми сутками обсуждал новости с фронта. Утренние, вечерние и полуденные сводки извещали о сражениях, ведущихся на джамранских и шакренских границах. Потери были пока незначительными. Не считая двух взорванных из космоса джамранских колоний, но людей оттуда вовремя эвакуировали. Так война потихоньку подбиралась и к Ролдонам…
Это были последние относительно мирные дни на станции и в её окрестностях…
