Глава 52. Вечер семьдесят пятого дня, ночь… И утро семьдесят шестого
Талех отстранился и внимательно посмотрел на Женю.
— Ты ведь боишься.
— Немного, — улыбнулась она.
— Это усиливает желание, — ответил командор. — Побуждает смести преграды, соблазнить и овладеть. Но… Я не буду тебя соблазнять.
С этими словами, он прошёл в комнату. Женя растерялась. Как это понимать? Джамрану говорит, что не будет соблазнять? Совершенно непредсказуемо. Чего в таком случае от него ожидать?
Евгения поёжилась. Неужто слова Рокена заронили в её душу сомнения? Вряд ли. Обычно ничто не могло сбить Женьку с выбранного пути. В особенности чьё-то мнение. Тем более, другого джамрану.
Талех усмехнулся, достал из холодильника бутылку… И Женя внезапно сообразила, что он просто направлялся к пищеблоку.
— Вот, что тебе нужно, — заявил он. — Ахирдское. Лучшее.
В бутылке искрилось янтарное вино, почти такого же цвета как глаза Талеха.
— Я не буду, — отказалась Евгения.
— Почему? — спросил он.
— Ну, сегодня уже было Шедарское, Сегинское…
— Ты пила Шедарское и Сегинское? — удивился командор.
— Нет, но аромат помню… Я вылила Сегинское в кадку.
Талех рассмеялся.
— Ты вылила Сегинское?! Кто этот неудачник?
— Понятия не имею. Клеил Лизу.
— Полагаю, ему не повезло. Но Шедарское, Сегинское — ширпотреб. А вот Ахирдское… — Талех не спеша откупорил бутылку, достал бокалы, налил вино и протянул один бокал Жене. — Это особый напиток. Для истинных ценителей. Редкий.
Янтарная жидкость переливалась, играя шипучими искорками. В каюте запахло клевером и росистым лугом. Женя на секунду закрыла глаза… Потом взяла бокал, но пить не стала. Талех сделал глоток, продолжая смотреть на неё.
— Почему ты не пьёшь?
— Вино из рук джамрану?
— Пей и не бойся… Слышала о винных лугах?.. Оно настояно на травах серебряного луга. Мигом снимет страхи и сомнения. Благородные джамранские вина не содержат стимуляторов. Доверься мне.
— И это говорит джамрану?
— Кому-то же надо доверять, — улыбнулся он.
Учитывая запертую дверь и отключённые коммуникаторы, Женя признала его правоту и отпила чуть-чуть… А потом ещё… Нежный шёлк растёкся по дёснам, пощипывая нёбо терпкими иголочками.
— Вкусно.
— Конечно. Это же Ахирдское…
— Почему вы используете земные названия?
— Из-за РНК-переводчика. Джамранские светила несуразно звучат на вашем языке.
— А как же планеты? Ролдон или Стратон? Что они означают?
— Для землян — ничего. Переводится лишь то, что имеет аналоги на другом языке.
— Странно, что вы называете свои вина нашими звёздами.
— А разве земляне так не делают? Я видел на этикетке.
— Это не те звёзды.
— Какая разница? Что-то ведь они значат. Чем прекрасней звезда, тем изысканней вино…
Талех незаметно оказался у Женьки за спиной и положил руки ей на плечи.
— Допей, пожалуйста.
— Ахирд не самая яркая звезда Кассиопеи.
— Зато двойная и похожа на ваше Солнце. Это — дом. В её системе находится главная планета джамрану. Родина первых поселенцев. Ахирд воплощает собой сияние дома. Так у нас говорят.
— Необычно слышать такое от космического скитальца, — прошептала Женя, постепенно теряясь и проваливаясь, оттого что Талех осторожно массировал ей плечи.
Когда он убрал руки, она испытала сожаление и допила вино. Поставила бокал на столик и прошлась по жилищу командора. Никаких излишеств… Талех выдвинул кресло и развернул его к Жене.
— Садись.
Она удивилась, но присела, не без опаски.
— Теперь нагнись чуть-чуть.
Талех провёл чуткими пальцами по шейным позвонкам и надавил в районе лопаток. Женька вздрогнула.
— Что это?
Ладони переместились к затылку, холодя корни волос, завивая мысли спиралями… Евгения едва не потеряла сознание.
— Что это?!
— Генетический массаж.
— Ты умеешь?
— Тихо. Не оборачивайся… Немного. Брал уроки у настоящих специалистов. Они считали меня способным из-за моей чувствительности к геному. Но дальше первого уровня я не продвинулся. Не было времени учиться.
Женю вполне устраивал и первый уровень. Она как будто рассыпалась под его ладонями и собиралась обратно. Менялась, плавилась, как растаявший пластилин и в следующий момент обретала твёрдую форму в руках скульптора…
— На первый раз хватит, — донёсся, будто издалека, голос Талеха.
Евгения так расслабилась и увлеклась, что забыла обо всём.
— Теперь лучше?
— Ну… да, — Женя прислушалась к своим ощущениям. — А повторить можно?
— Чуть позже, — он наклонился и ловко отстегнул её коммуникатор. Отключил и положил на столик. — Ты забыла.
«Не забыла. У девушки всегда должен быть путь к отступлению».
— А ты сегодня не телепат?
— Нет.
Она вдруг подумала, что совсем его не знает. Но безумно хочет…
«Всё! Отступать некуда!»
— Талех!
— Да?
— У тебя прочная кровать?
Женька уловила смешинку в его глазах.
— Проверим?
Он подцепил её за руки, помогая подняться. Женя опомниться не успела, как очутилась аккурат на шёлковых простынях…
— Монолит, — Талех похлопал по матрацу. — Но при сильном желании и старании можно развалить. Хотя… обычно я не ломаю мебель, а вот сейчас очень хочется.
Перехватив направление его взгляда, Женя ойкнула и дико покраснела… Этот взгляд захватывал, пронизывал, наполнял. Вызывая головокружение…
— Хочешь прилечь? — ласково спросил Талех.
Женя кивнула и забралась с ногами на кровать.
— И раздеться…
Он неторопливо расстегнул рубашку, снял и комком забросил в кресло. Женя почувствовала внезапный прилив нежности… И с радостью отметила, что раны зажили, даже шрамов не осталось. Всё-таки шакренская медицина — это нечто. Евгения перевела дыхание. Тело командора, — в меру мускулистое и в меру худощавое, — возбуждало её неимоверно. В какой-то момент на Талехе вообще ничего не осталось. Заметив её смятение, он дипломатично притушил лампы…
— Снимай всё, недотрога. В одежде неудобно.
У Женьки тряслись руки. Она чуть не оторвала все пуговицы, но так и не смогла расстегнуть ни одной.
«Почему не получается просто упасть к нему в объятия?»
Талех вздохнул и взял инициативу в свои руки. Быстренько снял с Жени кофточку и стащил всё остальное… Не церемонясь, уложил на кровать, перевернул на живот, и улёгся сверху. Женька задрожала, придавленная его телом. Приятная тяжесть и тепло постепенно успокаивали, и распаляли одновременно. Она так сильно ощущала его спиной и ягодицами. Талех жарко прошептал ей на ухо:
— Придётся усмирить тебя, как непокорных джамрану в первый раз.
— Это как? — из последних сил полюбопытствовала она. Снова накатывало бессилие, но Женя не пугалась, зная, что это такое.
— Иногда, молодые джамрану противятся обмену, а соблазнение вызывает у них ужас. Это сопротивление ослабляет поверхностный геном. Тогда мэтры обольщения вызывают предвкушение…
— Ты же сказал, что не будешь соблазнять, — напомнила Женя.
— Это не считается, — ответил Талех. — Закрой глаза.
Одна ладонь командора легла ей на веки, другая на шею. Он слегка надавил на определённые точки, и разноцветные круги поплыли у Женьки перед глазами.
— Я не сопротивляюсь, — томно возразила она.
— Сопротивляешься. Вся… дрожишь… от желания… но… сопротивляешься.
Дыхание Талеха участилось, передалось Женьке вместе с потоком заманчивых образов. Она увидела их вместе, будто со стороны. Вдруг испугалась, что ничего не получится. И её захлестнуло… Тяжесть исчезла, а Женька оказалась сверху и целовала Талеха, упиваясь мягкостью его губ. Он немедленно завладел её ртом, слегка покусывая губы и поглаживая языком нёбо.
Евгения прерывисто вздохнула и совершенно расслабилась, растекаясь по его груди, плечам, животу и ногам, забываясь от его ласк. Талех мягко перекатился обратно, продолжая целовать её. Накрыл дождём горячих поцелуев шею, грудь, плечи, то опускаясь ниже, то поднимаясь выше. Страсть Талеха вырвалась из какой-то запредельной глубины, из того омута, где водятся джаммы… Женя распахнула глаза и встретилась с пылающим от желания взглядом. Безумные фантазии захватили её воображение и, запинаясь, она прошептала:
— Хочу, как тогда?
— Когда? — улыбнулся он. — Скажи.
— Нет… Я…
— Как?
Он принялся целовать ей шею, прищипывая губами кожу, заставляя Женьку стонать и прижиматься к нему…
— Ты не должна стесняться…
— Чтобы ты сделал так… Как наверху… В обсерватории.
Талех улыбнулся.
— После…
— Сейчас! — хрипло воскликнула она, подаваясь ему навстречу.
— Рано, — уголки губ подрагивали от сдерживаемого смеха.
— Талех…
Он слегка приподнялся, отодвинулся и коварно провёл ногтями по Женькиным рёбрам… Она пискнула, норовя оттолкнуть его, так как боялась щекотки. Но Талех ловко перехватил запястья и наклонился, целуя в ямку между ключицами. Женя закрыла глаза, млея от этой ласки, и тогда он проник в неё, когда она меньше всего ожидала. И невольно замерла, поражённая необычным эффектом, и поймала его изумлённый взгляд.
Они чувствовали одинаково!
— Наконец-то… — простонал Талех, и в порыве страсти запустил в Женькины волосы пальцы, накручивая на них завитки и перебирая волнистые пряди. Это буквально сводило её с ума, но в затуманенном мозгу всё-таки зажглась тревожная лампочка.
— У меня… опасные дни… — задыхаясь, произнесла она.
Он всё понял и успокоил её:
— Не волнуйся… У джамрану предохранитель… До брака…
Не успев восхититься биотехнологиями, Женя окончательно потонула в жарком тумане. Движения Талеха, то завораживали плавностью и неторопливостью, то заставляли кричать и выгибаться ему навстречу… Не дав опомниться, он вновь перевернул её, и грубовато обняв, прошептал, чередуя слова с быстрыми поцелуями.
— Останови, если сделаю больно.
И резко ошеломил серией пронзительных атак. Так, что всё её тело сотрясалось от сладостных молний… А дальше началось то, что больше не поддавалось описанию. Их словно разрывало, дробило на части и бросало в небытие. Оглушало до вспышек в глазах. Соединяло вновь, сплетая в долгожданном восторге. И они неудержимо падали с высоты, и вновь взлетали… В бурный момент кульминации, хлыст метнулся из тела и проник между ними, выписывая в закипающем лоне безумные узоры…
Они так и не смогли оторваться друг от друга. Совершенно без сил Женька лежала на груди Талеха, стиснутая его руками, и пыталась соображать. Ясно она понимала лишь одно. Ей нужен именно он. Она хочет только этого мужчину — инопланетянина, джамрану. Навсегда! И другие её больше не интересуют… Вот как теперь с этим жить?!
«О, неужели ему ещё мало?»
Женя сползла набок и немного отстранилась…
— Куда смотришь? — подозрительно спросил Талех, разжимая объятия и открывая глаза.
— Да вот… Любуюсь, какой ты ненасытный и… колоритный.
Он фыркнул.
— Ничего подобного. Я — среднестатистический по джамранским меркам. Самый обычный… Хотя… — он пощекотал ей спину, возбуждая приятное волнение, — наши с тобой размерчики идеально совпадают.
— А какие тогда не среднестатистические? — хитро спросила Женька, с удовольствием обхватывая то, что, как она считала, теперь принадлежало ей, хотя бы отчасти.
Он с наслаждением вздохнул.
— Так, какие?
И сжала.
— Ну… Ох… Вот так… Да!.. Некоторые джамранские мужчины генетически меняют форму, длину, толщину и… Ещё… Так…
Он накрыл её ладонь своей и привлёк Женьку к себе…
— Иди сюда… Мы никуда не торопимся…
И неважно, который был час. Хотя, наверное утро. Действительность всё равно где-то потерялась, когда… Раздался оглушительный вой сирены, и пронёсся по станции предательским роком, олицетворяя закон вселенской подлости.
