Лесс, планета-каторга, планета-тюрьма, сплошь каменные пустыни и солёные озёра, пятна оазисов с линзами пресных водоёмов, города с высокими стенами и прямые как стрела дороги. Когда-то терраформированием планеты занималась одна крупная компания. Всё шло гладко, машины-терраформеры утюжили поверхность Лесса, «сеятели» распыляли из под облаков биологически активные вещества и споры репликанты, из которых в последствии должны были проклюнуться растения полностью приспособленные к гравитации и атмосфере планеты. И всё шло гладко и хорошо, но вдруг умер глава компании, а наследники, коих оказалось множество, принялись делить неожиданно свалившееся на них добро. Дошло даже до убийств, самые ретивые расчищали себе дорогу к наследству не брезгуя ничем.

Итог оказался плачевен. Прямые наследники погибли, второстепенные оказались не слишком сообразительны и быстры, в игру вступили предприимчивые люди со стороны. Компания, за время всех этих разборок, стала разваливаться. Специалисты спешили подыскать себе новую работу, рабочие не работали, потому как зарплату не платили.

Едва начавшаяся заключительная стадия терраформинга так и остановилась. Планетой никто не интересовался почти семьдесят лет. Лишь контрабандисты, пиратствующие бандиты, да беглые от закона люди порой находили здесь прибежище для себя.

И вот однажды на Лесс прилетел огромный транспортник. Он встал на стационарную орбиту планеты, а к поверхности устремились несколько десантно-штурмовых модулей. Так на Лессе появилась первая база ВКС Конфедерации.

Затем к планете транспортные корабли приходили уже так часто, что властям пришлось устанавливать диспетчерский модуль на орбите, а потом и вовсе построили орбитальный порт.

Строительство на Лессе шло полным ходом. За полгода рабочие возвели небольшой город, обнесённый высокими стенами. И как только главный инженер отчитался об успешно проделанной работе заказчикам, пришёл корабль с заключёнными. Да-да, Лесс решено было сделать планетой-тюрьмой.

И вот, первый город-тюрьма был заселён. Заключённым предоставили полную свободу в пределах высоких стен. И они нее просто сидели здесь, отбывая свой срок, здесь они продолжали жить. Каждому предлагалось заниматься тем делом, которым он зарабатывал себе на жизнь на свободе.

Тем временем росли и другие города. На орбите разместили орбитальную группировку, дабы не дать проникнуть на планету. В ведении властей от Конфедерации, на планете осталось лишь небольшой оазис, обнесённый всё той же высокой стеной, укреплённой силовым полем.

Между тем прошло ещё пятьсот лет и Лесс приобрёл тёмную славу планеты-тюрьмы. Теперь сюда ссылали только тех, кто был осужден за побег из местной тюрьмы или на пожизненное заключение. Попавшие на Лесс больше не возвращались в большой мир.

На данный момент население планеты составляло около пяти миллионов человек. Это были отъявленные головорезы, маньяки и убийцы с разных планет большого мира. Каждый заключённый был имплантирован и привит специальным препаратом — сывороткой «третий глаз». Чудо препарат изобрели биоинженеры одной их корпораций и продали секрет властям Лесса. Привитый заключенный мог, при наличие специальных инструментов, избавиться от импланта слежения, но вымыть из организма «третий глаз» не удавалось никому. Все заключённые свободно передвигались по планете, но приписаны были к какому-то определённому городу. Здесь имелись и женщины. Не редко рождались и дети. Тогда родителей, если на момент рождения имелись оба, отселяли в отдельный город. Когда ребёнку заключённого исполнялся год, его забирали на воспитание в специальные учреждения. Ребёнок рос и от него не скрывали кто его родители. Как правило дети навещали своих родителей всего раз. Наверное чтобы утолить своё любопытство. В шестнадцать лет дети заключённых получали статус гражданина Федерации и чистую статкарту, а в восемнадцать покидали учреждения, где за время пребывания получали профессии по мере своих врождённых способностей. В большинстве своём из них получались вполне приличные люди, которые старались не вспоминать, кто их родители.

Помимо стандартных поселений-городов, которые теперь уже не охранялись, имелись и особые постройки. Подземные. Здесь содержались особые заключенные. Все они были не просто негодяями высшей пробы, это люди совершившие преступления против человечества. А так, как закон Конфедерации, а затем и законы Федерации, Союза Свободных Планет и Свободной Экономической Зоны запрещали смертный приговор.

Особые заключенные, которых кстати было не так уж и много, содержались отдельно ото всех. Каждый «супер», так называли этих людей, был заморожен в криогенной камере. Криокамеры тоже, к слову сказать, были подарком одной из корпораций в обмен на некоторые услуги. Что за услуги и в чём они выражались тоже не знал никто.

Власть на Лессе была самодостаточна, как в принципе и сама жизнь. Здесь существовали и фермы и гидропонические плантации. Производимые на планете товары шли в пользование населением, а иногда даже экспортировались. Особым спросом пользовалась мебель ручного производства из древесины местной разновидности берёзы.

И вот, покачиваясь в кресле из леской берёзы, держа в руках распечатанные данные на одного из заключённых, начальник корпуса криогенной заморозки, полковник Егожин. У него, как и у всех начальников, тоже был помощник. Неутомимый помощник. Андроид серии «Форше II», произведённый на заводах компании «Форше роботикс».

— Сэт, принеси мне чего нибудь выпить, — Егожин щёлкнул пальцами, будто подзывал официанта в каком нибудь ресторане на Камее. В принципе он уже видел себя именно там, в обнимку с роскошными девицами, с высоким бокалом в руке.

— Одну секунду, сэр, — донёсся голос андроида из соседней комнаты.

Он подал стакан наполненный виски наполовину уже через минуту. Егожин принял, сделал большой глоток, задержал дыхание, выдохнул.

— Значит так! Сегодня размораживаем объект восемь дробь семнадцать из синего блока. Вечером, когда смена будет меняться. Я задержу парней на совещании… ну, в общем как всегда. А ты, Сэт, сегодня же найди подходящую замену объекту. Неделю назад было сообщение, что какой-то осуждённый отселился в оазис, что в пятидесяти километрах от сюда. Найди сообщение в терминале, уточни координаты и… ну, ты знаешь что делать.

— Да, сэр, — Сэт кивнул.

— Этого, замороженного, в четвёртый бокс на минус третий этаж перевезёшь, подключишь к аппаратуре. Надеюсь за сутки он придёт в себя.

— Суток будет достаточно, сэр.

— И ещё, вызови с орбиты челнок, пусть здесь ждёт. Как только этот замороженный оклемается, мы его тут же и отправим. В этот раз поедешь ты в сопровождении. Будешь ему помогать, а потом вернёшь назад. Если не получится вернуть, уничтожишь его. Ты всё понял?

— Да, сэр, — андроид вновь кивнул.

— Всё, иди. И забери эти бумаги. Уничтожь их.

— Всё будет сделано.

Сэт покинул кабинет полковника, на минуту зашёл в информаторий, а затем направился к лифтам. Он поднялся на поверхность, вывел из ангара для техники двухместную гравиплатформу и отправился к ближайшему оазису.

Через три часа Сэт загнал платформу в ангар, стёр из памяти компьютера всю информацию о последнем передвижении, взвалил бесчувственное тело пойманного заключённого и через запасной вход прошёл к грузовым лифтам, которыми редко пользовались.

Подменыша он пристроил в своей комнате, которую отвёл ему, в своё время, Егожин. Теперь предстояло дождаться пересменки охраны внутреннего контура блоков.

Во время ожидания Сэт вновь посетил информаторий. Он вызвал с орбитального дока, где стоял разъездной клипер, челнок. А ещё Сэт провёл короткий сеанс связи, после которого удалил упоминания о нём из реестра терминала.

Наступил вечер, часы показывали шесть, дневная смена готовилась к сдаче дежурства своим коллегам. Едва последний дежурный покинул мониторную, Сэт дистанционно заблокировал дверь в неё, а сам с подменышем на плече двинулся к створам синего блока. Схема проникновения в один из особо охраняемых блоков разработал сам полковник Егожин ещё семь лет назад, когда оказал услугу первому заказчику. Объект тогда вернули, а вот подменыш не выжил — слишком быстро происходила заморозка.

За семь лет из цветных блоков не раз освобождались люди осуждённые на пожизненную заморозку и каждый раз они возвращались сюда спустя какое-то время. Схема ещё ни разу не давала сбоя и даже всех подменышей удавалось возвращать живыми обратно.

В этот раз всё тоже прошло гладко. Сэт аккуратно сделал несколько инъекций подменышу, раздел его и подготовил к заморозке. Как только датчик жизнедеятельности, прикреплённый к груди подменыша дал зелёный свет, Сэт активировал вскрытие капсулы с объектом восемь дробь семнадцать. Капсула вскрылась, наружу выдвинулась камера с замороженным человеком внутри. Едва полупрозрачный колпак камеры открылся, Сэт произвёл подмену. Он подключил подменыша к аппаратуре камеры, откорректировал данные антропометрии и физиологических данных.

На подмену у андроида ушло не более пятнадцати минут. Он не суетился, все действия делал чётко, со знанием дела. Плюс ко всему андроид это не человек, ошибается в действиях редко.

Вечерняя смена заступила на восемнадцать минут позже графика. Сегодня полковник Егожин устроил разнос некоторым, за самовольное оставление поста во время дежурства. А двое получили взыскания за распитие алкоголя на посту. Хотя кто назвал «тренч» алкогольным напитком? Два оборота это не алкоголь.

Сэт аккуратно уложил человека, которого несколько минут назад достал из криогенной камеры, на медицинское ложе. Тут же подсоединил диагност и автомат поддержания жизнедеятельности, активировал программу разморозки и реанимации человека. Не забыл он и про меры безопасности, руки и ноги заключённого тут же были закованы в кремлитовые кандалы.

Ещё через полчаса Сэт доложил Егожину о выполненных действиях. Полковник в это время был у себя в кабинете, он с удовольствием потёр руки и налил себе порцию виски.

— Присматривай за ним, Сэт, — приказал он андроиду. — Как только очухается и будет в норме, усыпи его, пусть спит, сил набирается. И готовь челнок. Задание и адресат скину в последний момент.

— Да, сэр! Всё будет сделано.

Прошли сутки. Егожин сам осмотрел узника, дал последние инструкции андроиду. Челнок, подняв тучу пыли на стартовой площадке, медленно оторвался от земли и устремился вверх. Через два часа орбиту Лесса покинул клипер полковника Егожина с андроидом серии «Марк» и заключённым восемь дробь семнадцать, прикованным к корабельной шконке в одной из кают.

Путь клипера был не долог. Через двое суток андроида и заключённого встречал Улли Карпин на одной из частных посадочных площадок своего босса. Убедившись, что ему привезли именно того человека, которого он заказывал, Улли связался с Ватернским Национальным Банком и дал команду на перевод крупной суммы. Через час на личный терминал Карпина пришло уведомление, что деньги нашли адресат.

В то время, когда Улли Карпин показывал место, где будет жить заключённый, полковник Егожин оформлял отпуск, в котором не был уже два года. Камея с её Золотыми Песками, бронзовокожими девочками, бесчисленными отелями и бунгало, несметными ресторанами и барами, ждала его. Все мысли полковника уже были на Камее, а потому сложив свои обязанности на своего заместителя, капитана Зорина, Егожин собирал вещи первой необходимости. Перебирая рубашки и брюки, он вдруг замер.

— Да на кой хрен мне всё это нужно? Я что, не куплю новые вещи на месте? — он подошёл к терминалу и вызвал своего помощника. — Зорин, вызовите мне челнок с орбиты на завтра и забронируйте одно место на ближайшем корабле, что пройдёт мимо нас с остановкой в орбитальном порту.

— А как же ваш клипер? — осведомился Зорин от чего Егожин скривился как от зубной боли.

— Я отослал Сэта на нём. Что-то с приводами в последнее время. Он заберёт меня в конце отпуска.

— Хорошо, сэр, всё сделаю.

— Вот и чудно. Спасибо, капитан, сочтёмся.