Кабинет, стены которого отделаны панелями из настоящего дерева каратура, что растёт лишь только на Дивее, планете с перенасыщенным содержанием кислорода в атмосфере. Стены, пол и потолок, всё из каратуры. Т-образный стол и двенадцать гостевых стульев, по шесть с каждой стороны, тоже из этого дерева. Отделка кабинета стоила состояния.

Улли Карпин скромно пристроился на краешке одного из гостевых стульев и рассматривал убранство. Модели древних парусников на специальных полочках на стенах, глобус Земли, прародины человечества, старинные фолианты в полке в углу. Часы, странные, с круглым циферблатом и позолочёнными стрелками и цифрами на фоне парусника. Оправа часов сделана из дерева в виде рулевого колеса с торчащими в разные стороны рукоятками. Хозяин кабинета до безумия любил море, частенько отдыхал там, имея свою яхту, а потому тематика убранства была соответствующей.

На боковой стене, совсем не в тему, не гармонируя с общей обстановкой кабинета, висела самая обычная кирка, которую врядли теперь можно где увидеть, разве что в музее. Едва Улли увидел её, по спине пробежала дрожь и он поёжился.

Дверь кабинета открылась неслышно, но Улли тут же вскочил и склонился в полупоклоне.

— Довольно Улли, довольно! Я же сказал, что не люблю этих поклонов! — пророкотал басом вошедший.

— Как скажете, хозяин, — спокойно отозвался Улли.

— И прекрати звать меня хозяином, мы же с тобой друзья!

— Как скажете, господин Мантойя, сэр.

Бивис Мантойя, грузный, весом под сто тридцать килограмм, человек, в светлом костюме, опустился в кресло, что стояло во главе стола. Кресло скрипнуло, принимая немалый вес. Мантойя открыл один из ящичков стола, достал сигару и приложив её к носу, вдохнул.

— Бла-бла-бла, Куба любовь моя-а! — протянул он бывший когда-то модным мотивчик. — Жаль что ты не куришь, Улли, а то смог бы оценить аромат табака. Представляешь, эти сигары делают вручную. При этом, люди, которые делают их по сорок штук в смену, зарабатывают лишь по десять кредитов в день. А сигары продаются по двести двадцать кредитов.

— Это же Куба, сэр, я всё это знаю не хуже вас, — покивал Улли Карпин. — Единственная планета, которая не признаёт законов Федерации и не имеет статуса самоопределившейся. На большинство товаров с этой планеты наложено эмбарго и на табачные изделия в том числе. Те сигары, что вы, сэр, курите, привезены нелегально. Ой! Извините.

Карпин поджал губы и втянул голову в плечи.

— Всё нормально, Улли, — Мантойя улыбнулся, отхватил специальными ножницами кончик сигары. — Расслабься. Ты же знаешь, что лишь благодаря контрабанде с Кубы мы можем позволить себе настоящий тростниковый сахар и отборный табак. Да и… сам понимаешь.

— Да-да, конечно, — Карпин согласно закивал, хотя давно уже не пробовал настоящего тростникового сахара, кстати тоже добытого и переработанного вручную, предпочитая ему свекольный. И ко всему прочему он не курил, так что запах и аромат табака был ему безразличен, а от вонючего табачного дыма у него всегда слезились глаза и першило в горле.

— Ну, хорошо, — выдыхая первую порцию дыма вверх сказал Мантойя и бросил в ящичек стола большой коробок с настоящими деревянными спичками. — Перейдём к делу.

— Да, сэр, к делу, — Карпин согласно кивнул, в горле начинало пощипывать.

— Ты, Улли, сегодня отправишься в небольшую командировку, — Бивис Мантойя открыл другой ящичек и вынул оттуда пухлый конверт. Брошенный на стол он проехал по полированной поверхности и остановился в аккурат напротив Улли. — Здесь указания и информация по объекту, который ты должен найти. Напряги все свои связи, пусть сливают тебе сведения, а ты… ну, не мне тебя учить. Деньги, на двух кредитках, прилагаются.

— Извините сэр, это касается неудачного дела которое вёл мистер Ролл? — спросил Карпин и тут же поджал губы и втянул голову.

— Да, Улли, угадал, — Мантойя, указал на Карпина пальцами с зажатой между ними сигарой. — И знаешь, потряси этих олухов на предмет информации. Пусть ещё раз перескажут тебе то, что рассказали моим парням из безопасности.

— Могу ли я быть свободным в подборе кадров?

— О, с этим не стесняйся, — Мантойя одобрительно махнул рукой. — Бери кого нужно, только не таких бестолочей как этот Терников. Хотя он и был близко к цели, уже можно сказать держал в руках, но… В общем «кард бланш» тебе, действуй! Всё, вперёд, я тебя больше не задерживаю. Если что-то срочное, ты знаешь как со мной связаться. Свободен!

— Да, хозяин! — Улли вскочил и поклонившись засеменил к двери.

Дверь ещё не успела закрыться, а Мантойя набрал в грудь воздуха, чтобы в очередной раз отругать помощника. Но дверь уже закрылась, Бивис, как бы в отчаянии, махнул рукой.

— Хм, вот ведь привычка! Хотя, с другой стороны, приятно. Меня кроме Улли никто так не называет. А Улли только один и остался из старой команды! Я да Улли.

Мантойя затянулся сигарой, а потом стал выпускать в потолок кольца табачного дыма. Глядя как закручиваются сизые колечки, Бивис Мантойя на минуту погрузился в воспоминания. Он, маленький, в замызганной одежонке, с закатанными до колен штанами, рубит тростник. Рубит и складывает его в аккуратные кучки, что увязывают женщины в снопы.

А потом ему вспомнилось, как он впервые убил человека. То был только что получивший свои жалкие гроши — зарплату за неделю, Мигель Артога. Он работал старшим на участке и распределял места для работы. Частенько он делал выволочку Бивису и ставил его в «редкость», туда, где тростник рос редко и соответственно собиралось меньше.

Он убил его старой киркой, которую забыли рабочие, что чинили навес и меняли столбы-подпорки, которые нужно было вкапывать в землю.

Мигель страшно хрипел и долго дрыгал ногами, прежде чем навсегда замолчать. Потом, Бивис, потея от страха, выворачивал карманы Мигеля, а сам нет-нет да и заглядывал в остекленевшие глаза мертвеца.

С тех пор он убивал каждого, кто его обижал. Оружием служила припрятанная старая кирка. А потом он решился на грабёж. И сразу по-крупному. Целью стало управление фермы, на которой перерабатывали тростник. Выручка тогда была небольшая, но зато с того момента Бивис Мантойя обрёл подручных, которых впрочем убил уже после следующего налёта.

Полиция и местные доны объявили Мантойю в розыск и ему пришлось бежать. Эпопея преследования продолжалась ещё пару лет, пока Бивису не повезло и он с маленьким профессиональным нищим Улли Карпиным, случайным знакомым, пробрался на грузовой корабль контрабандистов.

Бивис Мантойя понимал, что его и Улли выкинут за борт, когда обнаружат, а потому сразу пошёл ва-банк. Верная кирка была с ним, с ней он не расставался, берегя как талисман. А потому через несколько часов корабль, покинувший орбиту Кубы, был в руках двадцатилетнего Бивиса Мантойи и его приятеля Улли Карпина, который в минуту опасности прикрыл ему спину. Трупы капитана, его помощника и четверых из команды, были выброшены за борт.

С этого и началось восхождение Мантойи. В первом же порту Улли Карпин, трус по натуре, покинул судно. В последствии, когда Бивис уже заматерел и имел свою собственную фирму, он нашёл Улли и пристроил его подле себя, давая изредка деликатные поручения. Умение Карпина гримироваться и быть незаметным очень помогало порой Мантойе.

Вспоминая всё это, Бивис Мантойя выпустил очередную порцию колец к потолку и взглянул на висящую на стене ту самую кирку.

Едва дверь закрылась, Улли Карпин преобразился. Он выпрямился, расправил плечи и вот уже по коридору шагал не просто Улли, а мистер Карпин. Вскинув правую руку, Улли активировал коммуникатор, который отключал на встрече с боссом. Как только комм просигналил о готовности, Карпин заговорил в него:

— Герц, подготовь комнату связи.

— Да, сэр!

— И ещё, Герц! Обеспечь полный вакуум!

— Уже, — откликнулся помощник Карпина.

На жаргоне выражение «полный вакуум» означало, что все действия будут производиться в полной тайне.

Улли Карпин спустился с восемнадцатого этажа, где располагался кабинет Мантойи, на минус второй и вновь заспешил по коридорам. В одном из кабинетов, в который доступ имело ограниченное количество человек, его помощник включал систему шумоподавления и глушения сигналов и терминал дальней связи.

Закрыв за собой дверь на электронный замок, Улли снял пиджак и повесил на вешалку, тут же. Прошёл к обыкновенному офисному столу с обычным, с виду, терминалом.

— Всё готово, мистер Карпин, — доложил ему Герц, помощник, что стоял подле стола.

— Хорошо, — Улли одобрительно кивнул. — Теперь вызывай по порядку Фарос, Лив, Камею, Каноптис и Тамию. Список адресантов у тебя должен быть. И ещё, похоже мы скоро отправимся в командировку, нам нужна будет команда крепких парней. Скинь на мой терминал досье всех кто выжил на Фаросе при стычке с объектом.

— Да, сэр, — Герц кивнул и отправился в соседнюю комнату, где располагался сервер и его рабочий терминал. Герц был почти гениальным компьютерщиком, почти гениальным программистом. Почти. Почти, потому, что иногда, выполняя какое либо задание, он мог в порыве неконтролируемого приступа гнева разломать что-то или попросту загубить программу, которую разрабатывал несколько месяцев. Но такое случалось редко, да и то, если подолгу оставался один.

— И ещё, Герц, — окликнул его Улли. — Зарезервируй ещё один вызов. Планета Лесс.

— Тюрьма?! — Герц удивлённо поднял бровь.

— Тюрьма, Герц, тюрьма. Иди, работай. — Улли тронул клавиатуру терминала.

Все звонки, что сделал Улли, были адресованы «нужным» людям. Это были начальники полиции столичных городов, сами градоначальники, кураторы безопасности планет. На Камее, на пример, это был Главный Распорядитель, должность не самая главная в правительстве планеты, но и не менее важная, нежели губернатор. А вот на Ливе это был рядовой Хранитель Порядка.

Карпин обзванивал всех тех, кого уже много лет «подкармливал», вопреки тому, что они так были чем-то обязаны его хозяину Бивису Мантойе. Он делал их обязанными не столько Мантойе, сколько себе.

Улли Карпин обладал редким качеством в нынешние времена. Он был сенситивом с развитым чувством эмпатии. Проще говоря, Улли предвидел некоторые события явно, некоторые он просто предчувствовал, а что-то просто мог предсказать, даже не давая себе в этом отчёт. Плюс ко всему этому, он, при разговоре с человеком, чувствовал тоже самое что чувствовал оппонент.

«Вскоре события будут развиваться по очень интересному сценарию и очень интенсивно, — думал Улли, набирая комбинацию из цифр и букв, номер своего личного счёта в банке. Тем, кому он звонил, требовались средства. Не только для очередной подпитки, но и для выполнения поручений. — И все эти события будут как лавина. А чтобы уберечься, нужно быть в это время на некотором расстоянии от эпицентра».

Через полчаса он закончил все операции с банковскими счетами и откинулся в кресле, закинув руки за голову.

— Резерв звонка на Лесс не реализован, мистер Карпин, — напомнил из своей комнаты Герц.

— Подключай, — со вздохом сказал Карпин. — Поторгуемся за парочку отморозков.

— Есть связь! — оповестил его Герц.

— Здравствуйте, — Карпин поприветствовал того, чьё лицо проявилось на экране терминала.

— А-а, это вы, — ответил уставший голос. — Как знал, что сегодня случится что-то нехорошее.

— Предчувствие вас обмануло, — Улли намеренно не называл имени собеседника. Несмотря на то, что его разговоры шифровались, а в помещении работала система глушения, он привык перестраховываться, даже по мелочам. — Я думаю вы давно небыли в отпуске, например на Камее, на Золотых Песках, в отличном отеле, в компании трёх или четырёх девочек. Плюс ко всему этому небольшая денежная премия.

— С чего это вы нынче такой добрый? У вас организовался фонд помощи страждущим отдыха и девочек?

— Просто сегодня ваш счастливый день, — Улли устало улыбнулся.

— И какую услугу за все эти райские предложения я должен вам оказать? Ведь неспроста всё это. Просто так халявы не бывает.

— Мне нужен один их ваших зак…, простите, посетителей. Вот его имя, — Карпин поднял лист пластбумаги и показал оппоненту. Лицо того сразу же посмурнело.

— Это будет очень трудно сделать, этот человек сейчас спит непробудным сном в уютной постельке, как и несколько его товарищей.

— Вы уж постарайтесь, постарайтесь. — Карпин взял в руку маркер и размашисто написал несколько цифр на обратной стороне листа и вновь показал в экран. — А вот эта благодарность, лично от меня, помимо оговоренного.

— Хорошо, — живо согласился оппонент, его глаза алчно сверкнули. — Три дня.

— Это нормально. До встречи! — Карпин ткнул одну из клавиш на клавиатуре, разрывая соединение. — Герц, вырубай защиту! И приготовь мне кофе!

— Да, мистер Карпин, уже делаю!