Константин Муравьев
ЖИВУЧИЙ
ГЛАВА 1
Два года назад.
— Молодой человек, — окликнула кого-то девушка со стороны припаркованной у входа в университет машины.
Я оглянулся.
Очень симпатичное личико. Высокая грудь. Красивая точеная фигурка. Строгая, но сразу видно какая-то брендовая одежда, подчеркивающая ее привлекательность. Дорогая иномарка, если бы я в них еще разбирался, то восхитился бы, наверное, еще больше, а так, просто мазнул по машине взглядом.
«Явно не моего поля ягодка», — понял я и отвернулся, собираясь идти дальше.
Такие девочки на таких машинах только в плохом кино могут заинтересоваться таким парнем как я. Я конечно не уpoд, но и на выдающегося красавца не тяну. Обычное лицо, как говорится, особых примет нет, даже взгляду зацепиться не за что. Соломенные всегда растрепанные волосы, ну не поддаются они расчёске, хоть убейся. Только если оставлять совсем короткий «ежик», но такая прическа мне не нравится. Плюс ко всему этому потертые джинсы, старая темная куртка, такая же не слишком новая, но и не заношенная, футболка, и обычные недорогие кроссовки. Вся эта одежда за вполне умеренные деньги куплена в секонд-хенде. Ну а где еще должен одеваться студент-сирота, недавний выходец из детского дома, даже не получивший общежития по какой-то пока не ясной причине?
«Еще разберусь» — нахмурился я, вспомнив хитроватые глаза комендантши. Пока было не ясно, куда копать. Но я копну и поглубже.
Теперь я вынужден все свои заработанные на разных халтурах и подработках деньги, тратить на оплату небольшой комнатушки, точно такой, какую должны были предоставить, и на еду.
Я направился дальше. Была одна работенка, которую мне предложили, и я спешил, пока работодатель не передумал. Времени разглядывать различных красоток, у меня сейчас совсем не было.
— Молодой человек, да подождите же!
Вот теперь точно должны разверзнуться небеса, ну или что там происходит в таких случаях. Теперь я видел, что обращались точно ко мне, да и спешила эта красавица на высоченных каблуках в мою сторону.
— Это вы мне? — удивленно посмотрел я, глядя на нее. Девушка в ответ лишь кивнула. Я, чтобы она не так торопилась, сам направился к ней навстречу. Не хватало, чтобы она ноги на таких ходулях переломала, да и смотреть на нее приятно. Я не лишен вкуса и мне нравится любоваться прекрасным, к тому же мне стало интересно, что ей могло от меня понадобиться? На факультете у нас я ее не видел, так что по университету мы никак пересечься не могли. «Неужели это и есть то самое дурное кино, о котором я подумал?» — мысленно усмехнулся я, глядя на девушку. Именно эта мысль заставила меня насторожиться.
Вблизи девушка оказалась еще краше.
— Добрый день, — сказала она, — я к вам по рекомендации Виктора Петровича.
«Наш математик», — подумал я, — «интересно. Вроде я нигде засветиться не должен был, так почему такой интерес? Тем более от такой красотки?». В группе я твердый середняк, даже чуть ниже. Правда, пришлось для этого постараться. Непонятно. Поэтому, послушаем.
— Да, я вас слушаю? — и я посмотрел на нее.
Девушка оглянулась.
— А тут нигде нет места, где мы могли бы переговорить? — и она обвела вокруг себя рукой, — ну или если хотите, можем побеседовать в машине. — И она указала на свой автомобиль.
Странно. Думаем.
Машина пуста.
Интерес к нам проявляют только мои одногруппники, как парни, так и девушки. Что должно мне льстить, но вот не льстит ни черта. Не нравиться мне это. Да пара человек с другой стороны улицы. Один явно пялится на девчонку и завидущими глазами периодически смотрит на меня. А вот другой почему-то контролирует именно меня. Это все еще более странно.
— А вы вообще, кто? — спрашиваю я у нее, а сам пытаюсь просчитать наиболее выгодный вариант решения возможных проблем.
— Ой, простите, забыла, меня зовут Лера. А вас Степан, я права?
— Да, приятно познакомится.
И тут мне приходит кое-что на ум, заодно и проверю свои выводы.
— Вы знаете, Лера, это студенческий городок, да я и сам не Рокфеллер, а потому, если вы не против, можем пройти — и я махнул в направлении поворота, — тут есть недалеко одно неплохое кафе, — и, посмотрев на нее, добавил, — это- конечно на мой не слишком притязательный вкус. Но девушкам из нашей группы мороженное там нравится, говорят вкусное. Я буду рад вас угостить.
И посмотрел на нее, краем глаза следя, за теми двумя. Так я и думал. Тот, что контролировал меня, остался, а второй двинулся в направлении кафе.
— Да я даже не знаю, — растерянно произнесла Лера, но, немного подумав, весело сказала, — хотя вообще-то я согласна, сотню лет уже не была на свидании.
— Хм — и я еще раз посмотрел на нее, — а вы прекрасно сохранились.
Это поставило ее в тупик. Последняя фраза, похоже, была лишней. Ее последняя фраза.
— Ну, — протянула она, — так получилось.
— Я понимаю, — серьезно ответил я, и, заметив, что теперь оба наших филера уже отошли от нас достаточно далеко, предложил, — но если не хотите идти, можем поехать, не уверен, что в вашей обуви очень удобно совершать длительные прогулки.
И кивнул на ее туфли.
— Вы заметили? — удивилась она.
— Сложно не заметить, — ответил я, но не стал пояснять что.
Уж я-то точно не о ее высоченных каблуках говорил, а о том, что там немного повыше и по привлекательнее, по крайней мере, для меня. Она опять остановилась и невольно бросила взгляд на ту сторону, где должны были находиться двое.
Все что мне нужно, я выяснил.
— Так мы едем, или идем? — уточнил, я у нее.
— Наверное, лучше на машине, — не очень уверенно ответила девушка. И как только она это произнесла, оба наблюдателя разом остановились.
«На ней микрофон», — теперь в том сомнений не было. И кто интересно это у нас? Петрович предупреждал, что рано или поздно на меня выйдут, но кто успеет раньше, он не знал, а потому предлагал сначала проверять всех.
Он давно уже не работал в своей конторе и поэтому вряд ли теперь смог бы отличить своих от чужих. Слишком разную подготовку они с нынешним поколением проходили и в слишком разных условиях работали. Но основы он преподал мне хорошие. И вдолбил так, что не выбить при всем желании. Получается, если на меня вышли через математика, то есть шанс, что это наши службы, а не их.
Тот тоже человек старой школы, я его сразу срисовал и потому старался не светиться, но видимо где-то все-таки прокололся. Старую школу видно издалека.
Я посмотрел, на о чем-то задумавшуюся Леру. Играть дальше, или поговорить и не мучить их? Теперь-то мне действительно стало интересно, что им нужно.
— Лера. Не мучайтесь. Давайте поговорим в машине, а мороженным я вас угощу в другой раз, если вы этого захотите.
— Согласна, — быстро кивнула она.
И мы направились к ее автомобилю.
Она села за руль, я рядом с нею.
Я вас слушаю, — сказал я ей.
Лера посмотрела на меня и вдруг спросила:
— Как давно вы догадались?
Я посмотрел на нее. Отвечать или нет? И отвечать ли всю правду? И кивнул на двух мужчин, находившихся от нас сейчас метрах в двухстах.
— Слишком хорошо эти господа слышат наш разговор, находясь там.
— Так кафе это была лишь проверка, — неужели я услышал в ее голосе какое-то разочарование?
— Вообще-то нет, — сказал в ответ, — там и правда вкусное мороженное, и я надеялся, что оно вам понравится.
— Тогда я не против, — резко произнесла Лера и, заведя машину, вырулила на дорогу.
Через пару минут мы были уже на месте.
— Отвернитесь, пожалуйста, — попросила она.
Я слегка отвернул голову, но боковое зрение у меня очень хорошо развито, так что я прекрасно видел, как Лера сняла бюстгальтер, со встроенной в него скрытой системой прослушки. Мне Петрович рассказывал о чем-то подобном.
Это более надёжная система, чем разные киношные трюки с микрофоном в ухе и прочее. Здесь кроме самого микрофона, встроен как минимум модулятор, глушащий его сигнал и не позволяющий обнаружить его другими приборами. Но из-за этого он занимает несколько больше места. Единственный более надежный вариант, это когда микрофоны вживляют в зубы или имплантируют в кости черепа и сигнал снимается напрямую с барабанной перепонки. Но это требует определенной подготовки и времени, а для простого разговора вряд ли кто-то будет так сильно заморачиваться. Однако вот старые, но от этого не менее надежные способы, почему не использовать?
— Я готова, — сказала она через пару мгновений.
Обернувшись, я увидел, что теперь на Лере не было еще и пиджака, она осталась в достаточно плотной блузке. Заметив мой взгляд, невольно брошенный на заднее сиденье, девушка пояснила:
— Так мне будет проще.
Как ни странно, мне так тоже было несколько проще.
— Идем? — уточнила она.
— Конечно, — согласился я с нею, и мы вышли на улицу.
Она заняла удобный угловой столик в глубине сквера, я же пошел за мороженным. Правда пришлось вернуться и уточнить, что она предпочитает. Тут было несколько видов. Девушка заказала обычный пломбир с черничным джемом, ну а я обошёлся тем, на что хватило остатков моих денег на текущие расходы — заказал себе небольшую кружечку зелёного чая.
Лера действительно сидела и наслаждалась спокойствием. С удовольствием съела порцию мороженного и грустно посмотрела на опустевшую вазочку. А потом перевела свой взгляд на меня. Что ж, придется залезть в НЗ. Раз уж позвал девушку на «свидание», хоть и не запланированное и несколько сумбурное, то будь любезен, соответствуй хотя бы такому мизеру. Этому тоже меня научил Петрович. У него вообще был особый взгляд на жизнь, у нашего странного сторожа.
А потому я поднялся и спокойно сходил и заказал ей еще одну порцию.
— Так что вас привело ко мне? — спросил я у Леры, когда понял, что больше она этой заснеженной сладости не хочет. Тем более и ее друзья показались поблизости.
Но она в ответ сказала несколько иное, вернее спросила.
— А почему себе не заказал?
«Не люблю», было бы неправдой, а жаловаться как-то не хотелось, поэтому сказал нейтральное. — Лучше в другой раз.
Не знаю, что услышала девушка в моем ответе, но почему-то кивнула каким-то своим мыслям, и переключилась уже на более деловой разговор:
— Виктор Петрович рекомендовал тебя как уникального специалиста по числовому анализу. Он говорит, ты можешь обнаружить последовательность в совершенно неструктурированной группе данных.
— Хм, — пробормотал я. — и когда это, интересно, он заметил?
Девушка помолчала, но потом все-таки рассказала:
— Он давно присматривается к тебе, уже больше полугода. С того момента как у вас ввели его предмет. И, по его наблюдениям, ты все время специально совершаешь ошибки и занижаешь свою собственную оценку, только лишь бы ее хватило, чтобы получить необходимый проходной балл на тестах. Мы у себя под тебя даже специально несколько тестов придумали, чтобы проверить эту его теорию.
Хм. Как знал, что с теми четырьмя тестами, что были за две последние недели, было что-то не так. Но предпосылки такого их содержания правильно понять не смог. Думал, что это наш математик на нас какую-то новую программу обкатывает. А оказывается, это были тесты-ловушки. И я в них, как самый последний идиот, угодил. Мало, получается, мне Петрович нотаций читал, да подзатыльников отвешивал, коль так бездарно попался. Ведь видел же, что они не простые.
— А «мы» — это кто?
— А вот это я смогу рассказать тебе только в том случае, если ты согласишься сотрудничать с нами, — ответила девушка.
Примерно чего-то такого я и ожидал, только в совершенно ином плане, а здесь их заинтересовали несколько иные мои способности. Видимо о второй моей натуре они пока не в курсе. Ну и хорошо. По тому профилю, что упомянула девушка, я вполне готов поработать. Математика мне всегда нравилась. И ничего плохого я не видел.
— И что вы хотите, чтобы я делал? — в который уже раз я перефразировал один и тот же заданный девушке вопрос.
— Нам, — спокойно ответила девушка и указала в сторону дороги, где как раз проехала какая-то машина с гербом России на борту. — Нам нужен вычислитель.
Это определение мне ничего не дало. Поняв это, она пояснила.
— Человек, способный из неструктурированного набора данных в кратчайшие сроки выделить любую имеющуюся там закономерность, если это конечно в принципе возможно.
Странная какая-то работа. И кому она может потребоваться.
— Хм, — посмотрел я ей вслед, а потом перевел свой взгляд на симпатичную шпионку, видимо в кино не лгут, и туда набирают именно таких, — и в каком ты звании?
— Майор, — все так же спокойно ответила девушка.
Я чуть не поперхнулся.
— А сколько тебе лет?
Почему-то это, в данный момент меня озаботило больше всего. Она что, про сто лет не шутила? Но сколько я ни вглядывался, ни одной морщинки на ее лице не заметил.
Ну не может ей быть уже за тридцать или вообще за сорок, никак не может.
Лера усмехнулась:
— Девушке такой вопрос задавать бестактно, — но еще раз посмотрев на меня, она добавила, — я всего на пару лет старше тебя.
— Как так? — я удивленно посмотрел на нее.
— У каждого свои тайны, — ответила она, и оказалось, что мне очень нравятся ямочки на ее щеках, когда она улыбается. Видимо так и проходит вербовка. Не знаю. Об этом мне Петрович почему-то никогда не рассказывал. Но именно так я оказался одним из сотрудников закрытого института, который располагался в небольшом комплексе посреди живописного леса, которого не было ни на одной карте.
Два месяца назад.
— Лера, — обратился я к своему куратору, которая по какой-то счастливой случайности стала еще и моей девушкой и сейчас лежала рядом со мной в постели, — что это были за последние данные? Они мне показались странно похожими на те, что я обрабатывал пару дней назад? Есть всего несколько дополнительных факторов, о которых ранее не было ничего известно.
Охранники на постах. Усиление режима контроля. Даже перекрыли доступ во всемирную сеть, хотя раньше обходились фильтром, работающим только на прием внешних данных. И это нагоняло на очень нехорошие предчувствия. Особенно напрягла пара статей в газетах, которые я случайно нашёл в одном из скверов в саду. Слишком много хвостов моих собственных разработок стало проглядывать в том, что я видел. Мне нужна была информация. И получить ее я мог только от одного человека. Не хотелось, конечно, ее использовать в этом качестве, но других источников информаций у меня сейчас просто не было. А поэтому, проведя рукой по ее спине, я уточнил:
— Или я сделал какую-то ошибку в прогнозе?'
— Нет, — мотнула головой девушка, повернувшись ко мне спиной и глядя в окно нашей с ней квартиры. Вернее квартира была служебная, и дали ее мне, а Лера перебралась сюда, несколько позже. Девушка помолчала, а потом тихо ответила: — Ошибку сделали, похоже, мы, когда начали работать по той схеме.
— Но я же не рекомендовал ее к разработке, — удивился я.
К моему мнению и моим прогнозам, особенно таким пессимистичным, обычно прислушивались. А тут вдруг и такой прокол. Вероятность успешного результата там стремительно близилась к нулю. И они все равно пошли на риск? Не к добру.
— Да, я знаю — ровно отозвалась она, а потом резко повернулась ко мне, — Степа, нам нужно поговорить. Не хочешь прогуляться?
Она всмотрелась мне в лицо, вернее что-то постаралась разглядеть у меня в глазах. И что-то в ее голосе заставило меня напрячься.
— Сам хотел предложить, — улыбнувшись, ответил я, — тем более погода прекрасная. К тому же выходной. Сплошные радости, никому и никуда не нужно бежать. Так что пойдем прогуляемся по парку.
Мы поднялись и выбрались из кровати. Мне нравилось любоваться тем, как девушка одевается. Особенно по утрам. Не знаю, бзик наверное такой. Именно в такие моменты я считал ее особенно прекрасной. Хоть она и не любила, когда я за нею «подглядываю», как она это называла. Ей вообще-то нравилось, когда я на нее смотрел, но почему-то она не хотела в этом признаться. Сейчас Лера явно торопилась, потому как собралась буквально за считанные минуты.
— Все я готова, — сказала она мне.
— Какая ты быстрая, — улыбнулся я и тоже вышел из комнаты.
Девушка стояла у выхода в обтягивающем, костюме и легкой спортивной курточке, именно так она одевалась каждое утро на пробежку. Она иногда старалась вытащить и меня на это, по ее мнению, полезное для здоровья занятие.
Я оделся как обычно. Джинсы, футболка и кофта. Мы вышли из того небольшого четырехквартирного домика, где жили последний год.
— Пойдем туда, — указала на небольшую тропку Лера.
— С тобой — хоть на край света, — улыбнулся я.
Лера как-то грустно посмотрела на меня. Уже подходя к небольшому просвету в лесу, я заметил троих контролирующих наши перемещения охранников. Еще двое следили за нами со стороны густого подлеска немного правее от того места, где начинается тропинка.
«Это что-то новенькое» — подумал я, — «раньше такого плотного колпака не было». Видно грядут какие-то не очень хорошие события. И Лера, сегодня какая-то слишком уж напряженная. Это я почувствовал еще вчера, когда она вернулась домой. Но надеялся, что к утру это пройдет, однако положение только усугубилось.
— Меня переводят, — неожиданно сказала она, когда мы отошли уже достаточно далеко, но она не останавливалась постаралась не говорить на ходу, и только в местах с повышенным шумовым фоном. Сейчас вот мы ненадолго задержались у небольшого искусственного водопада.
— Мы не сможем видеться? — спросил я у нее уже гораздо более серьёзно,
— Даже больше, тебя тоже решено перевезти в другое место, — грустно ответила она.
А потом, немного помолчав, сказала:
— Сначала ты был просто работой, а потом мне стало хорошо с тобой.
Я никогда не верил в ее внезапно вспыхнувший интерес ко мне. Как я и думал, меня просто пытались привязать. Я был не против. Я ведь еще не встречался с такими девушками, как Лера.
— От моего желания тут мало что зависит, — продолжила говорить она, — и уж тем более от твоего.
Последняя фраза мне не понравилась. Она растерянно посмотрела на меня. Раньше я за нею такого не замечал.
— Как я понимаю это не все? — спросил я.
— Да, — кивнула девушка, — всю вашу группу передают под контроль другого ведомства, и они… это волкодавы… вы должны будете работать под постоянным прессингом. Когда мы с отцом собирали вашу группу, то не хотели для вас такой судьбы. Но теперь вас некому прикрыть. Отца убили. — и я впервые увидел, как эта девушка разрыдалась, слезы побежали по ее щекам.
— Сел за руль в состоянии сильного алкогольного опьянения. Понимаешь? Человек, который за всю свою жизнь не выпил даже рюмки, сел за руль в таком состоянии.
Она тихо плакала, плечи ее дрожали. Я прижал ее к себе. Теперь стало понятно ее странное поведение в последние несколько дней. Тут не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, ее отца устранили и при этом не очень чисто. Такой прокол с легендой и версией.
— Твой перевод связан именно с этим? — тихо спросил я у нее.
— Скорее всего, да, — ответила она.
— Тебе что-нибудь угрожает? — сейчас это интересовало меня больше всего.
— Нет, — ответила она, — но вот на вас положили глаз те, от кого вашу команду все время старался уберечь мой отец.
— Усиление мер безопасности на базе было как-то связано с этими событиями?
Девушка удивленно посмотрела на меня, но потом ответила:
— Да, было несколько попыток выкрасть наших ведущих специалистов или оказать давление на их семьи, оставшиеся за периметром. — И, помолчав, она продолжила. — Складывается такое впечатление, что информацию о вас и вашей работе слили кому-то на сторону. Я точно уверена, что несколько ваших проектов реализовано не нами.
— Да, я знаю, — кивнул я. Сразу вспомнились статьи в газете, найденной мною.
Мои слова ее удивили.
— Папа в тебе не ошибся, — сквозь слезы призналась она, — и без тебя этот проект хоть и интересен, но не так полезен.
— Не знаю, — ответил я, — утечка явно среди тех, кто имеет доступ к информации. А таких, как я понимаю, не много.
Я л осмотрел в сторону леса. Привлекло меня какое-то нездоровое шевеление там.
— И еще, — девушка, помолчав, обернулась на какой-то шум, но там вроде никого не было, — если ты узнаешь, что со мной что-то случилось, постарайся сбежать. Я знаю, каким бы увальнем ты ни притворялся и ни казался, на самом деле ты другой. Этого я ни в одном отчете не указала.
Трудно, вернее практически невозможно что-то утаить от девушки, с которой спишь.
— Спасибо, — тихо произнес я.
Я давно уже контролировал передвижение тех двоих, что медленно, но верно пробирались в нашу сторону из подлеска.
— Ты в курсе, что за нами следят? — очень тихо спросил у Леры.
— Должно быть только двое охранников.
— Значит их несколько больше, уходим отсюда.
И я, подхватив девушку под руку, неторопливо направился с нею обратно. Не хотелось пересекаться с теми, кто был тут, в лесу.
«Поздно», — понял я. Нас отрезали и со стороны городка. Загонщиков оказалось не двое, как я подумал сначала, а, судя по промелькнувшей где-то далеко слева тени, возможно, пятеро.
— У нас неприятности. Туда. — я указал девушке нужное направление, — где ближайший контролируемый камерами слежения участок?
— Там, — быстро сориентировалась Лера.
— Не подходит, — буркнул я. Ведь именно это направление нам и перекрыли. Значит, они знали о системе контроля периметра.
— Быстро свяжись с начальником службы безопасности объекта, — отдал я распоряжение.
Лера вытащила телефон
— Связь обрублена, — посмотрев на экранчик, сообщила она. Это плохо, значит, нападающие не боялись засветиться. Странно. Выходило, что действовали будто бы свои. И если я был прав, все будет еще хуже.
— Где твоя машина? — спросил я у девушки.
— В гараже, — и она посмотрела в ту сторону.
Если нас хотят перехватить не идиоты, то это направление они так же перекроют. А если я ничего сейчас не вижу, это не значит, что там никого нет.
— Не пойдет, — отвечаю я.
— У меня есть ключи от служебной машины, — говорит Лера, — но она у главного входа.
— Идем туда.
«Это направление если и возьмут под контроль», — оцениваю я ситуацию, «то в самую последнюю очередь, слишком оно не выгодное. Много свидетелей, кругом камеры слежения». Для нас же это один из лучших вариантов.
Утянув Леру в лес, я быстро скатился в овраг.
— Ну а теперь, красавица, покажи мне как быстро ты бегаешь. Времени практически нет.
Я видел, что девушка не все понимает, но вопросов пока не задает. Мы побежали по дну оврага в нужную нам сторону.
Не добежав до края оврага, я, мельком выглянув наверх в направлении городка, понял, что положение наше гораздо хуже, чем ожидалось.
— Кому говоришь, должны были нас поручить?
— Не знаю, — ответила Лера, — но это какие-то люди из столицы.
Так я и подумал. Чувствовалась в них какая-то наглость и самоуверенность. И, как следствие, они уже орудовали в институте, выводя оттуда ученых. Но автостоянку пока не перекрыли. Хотя должны были это сделать в первую очередь.
Кивнув девушке в сторону служебной машины, я рысью полетел к углу здания, спрятавшись в небольшой тупичок. Нужно было успеть перехватить тех, кто заметит, как она будет заводить машину. Такие тут найдутся.
И они появились. Трое бугаев в камуфляже. Один махнул двум другим рукой в направлении стоящих машин, а сам пошёл к тому углу, за которым спрятался я. Сделал он вполне грамотно, отрезав меня от Леры. Значит, эти неизвестные взяли под контроль систему видеонаблюдения.
— Эй ты, математик, или кто ты там, я знаю, что ты спрятался тут, выбирайся.
Я медленно вышел. Во-первых, там был тупик, из которого быстро не выскочишь, а во-вторых я хотел поговорить. Информация, хоть какая-то, мне все еще была нужна.
— Ну, вот и ладненько, — довольно проговорил этот неизвестный в маске, а потом заглянул в нарукавный планшет и доложил кому-то, — цель обнаружена. Пусть переводят деньги.
И стал наводить свое оружие. Понятно, разговора у нас не выйдет, да и сказал он достаточно.
Шаг, уход, уклонение. Присесть.
Мои способности не только видеть последовательности и ряды, но и видеть конечный результат. Об этом никто не знал кроме Петровича. Мне не нужно было изучать или запоминать связки, я и так всегда знаю, какие последствия вызовет то или иное мое действие, и что я получу в итоге.
Удар. Тело падает вниз
Поднять оружие. Неплохой пистолет. Я с таким не работал. Но это и не важно, мне все равно, что за оружие окажется в. моей руке. Оружием являюсь я сам.
Взять запасной магазин. Обыскивать тело некогда. Беру только выглянувший бумажник и удостоверение, посмотрю потом. Все в карман.
Перекат не нужен. Стрелять по другим противникам нельзя. Будет шум. Прокрадываюсь вперед. Иду, как меня и учил старик. Вижу стоящих двоих, которые что-то рассматривают у своих ног. Почему-то холодеет сердце.
Два шага в сторону. Мне все равно, что я появляюсь в зоне обзора одной из камер. Мне нужно увидеть, что лежит перед ними.
Лера. И аккуратная дырочка во лбу.
Почему я не слышал выстрела? Смотрю на оружие, зажатое в руке одного из них. Пистолет с глушителем. На таком расстоянии хлопок не слышен.
Мне все понятно. Наконец мне хватает всех данных, чтобы получить связную цепочку развития событий.
Мы никому не нужны. Нашу команду списали.
Последние события указывают на то, что пользуясь нашими моделями кто-то реализует свои планы. Этот кто-то окопался так высоко, что смог устранить генерала ФСБ. Никто не старался похитить или перевести наших специалистов в другое ведомство. Очередная обманка. Нас устраняют, как лишних свидетелей. Слишком много информации в свое время прошло через наши руки. Никому из наших не дадут уйти. Кто-то начал очень серьезную игру и мы ему мешаем.
Медленно поднимаю оружие.
Два выстрела. Руку слегка дернуло, но я к этому был готов. На моем стволе тоже глушитель.
Иду вперед.
Не знаю, любил ли я Леру или нет, но с нею мне было очень хорошо. Присаживаюсь на корточки и закрываю открытые голубые глаза Леры.
«Солнышко, надеюсь, тебе будет там лучше, чем здесь». Поднимаю выпавшее из руки второго бойца (или убийцы?) оружие. Засовываю пистолет себе за пояс, собираю имеющиеся в наличии обоймы, проверяю карманы. Забираю всю наличность, она мне пригодится.
Удостоверения есть у обоих. «Лейтенант отдела антикризисной деятельности», — читаю я в первом. Должности и звания в обоих удостоверениях одинаковые. Факсимиле принадлежит Федеральной Службе Безопасности.
Делаю несколько шагов назад и присаживаюсь за машину, исчезая из поля зрения камеры, которая следит за мной. Слышу крики. Видимо наблюдатели за пультом видеонаблюдения все-таки сообщили о случившемся на стоянке.
Сейчас у меня будет много гостей.
Отхожу на наиболее удобную позицию, перемещаясь вдоль слепой зоны системы видеонаблюдения. Добираюсь до того же угла здания, где лежит первый напавший на меня. Проходя мимо, стреляю ему в голову. Это война. Противник за спиной мне не нужен. Встаю за угол. Судя по шагам, бегут семеро.
Меняю обойму, в старой нет четырех патронов.
Они постараются взять под контроль зону моего предполагаемого местонахождения. Это хорошо. Не идеально, но так я буду немного сбоку, все лучше, чем бой лоб в лоб. Первую тройку пропускаю и жду. Пока нападать нельзя. Следующие идут осторожнее, но и они проходят мимо моего схрона. Координирующий отдает командую круговом охвате цели.
Этого нельзя допустить. Иначе они будут в выигрышном положении, и не будут перекрывать друг другу зоны обстрела. Нужно выдвигаться. Небольшой полушаг вперед.
Половина моего туловища показалась из-за выступа. Навожу оружие на цели. Здесь нет людей. Только цели. Так учил Петрович.
Я не убиваю людей, я убиваю врагов. У них нет ни семей, ни матерей, ни жен, ни детей. Сознание отсекает все лишнее. Остаются лишь цели.
Три выстрела. Полшага вперед, так как видимость плохая и стена закрывает обзор.
Еще два выстрела. Шаг, и еще два. Сменить обойму.
Слушаю. Должны подойти из леса, наблюдатель в здании. Итого еще шестеро или семеро. И где-то засел командующий операцией.
Оставаться тут не имеет смысла, но и высовываться за пределы этого пятачка опасно — камеры-то никуда не делись.
Так, а что у меня за забором за спиной. Хм. Интересно. Вдоль него можно пройти почти до самого леса. Быстро перемахиваю через него.
Иду тихо. Эту часть парка я никогда не исследовал, не было необходимости. Камеры здесь есть, но их значительно меньше и между ними можно спокойно проскользнуть не засветившись. Подхожу к какой-то большой яме. Пахнет кровью. Заглядываю внутрь. Все коллеги из моего отдела сейчас лежат тут.
Иду дальше, нельзя останавливаться. Шорох справа от меня. Припадаю к земле. Идут двое. Оба в камуфляже. Тащат какое-то тело. Всматриваюсь. Секретарь нашего директора. Хорошая улыбчивая девушка. Была; Зачищают намертво. С земли, делаю два выстрела.
Подхожу к телам. Забираю наличность и обоймы от пистолета. У них есть еще какая-то вариация АКМ, но мне с ним будет не слишком удобно. Радует, что все они вооружены одинаково. Теперь у меня есть еще пара обойм.
Придется уходить очень далеко. Есть такое место. Тут меня больше ничего не держит, единственного человека, который мне был дорог, больше нет. Делаю еще несколько шагов и растворяюсь в лесу, когда-то давно старик учил меня передвигаться по лесу. Он будто предвидел такой поворот событий.
Полтора месяца назад. Кабинет начальника отдела антикризисной деятельности.
— Кто мне объяснит, что произошло на объекте «Поляна»? — бушевал лысеющий толстый генерал, который был главой этого департамента.
— Неизвестно, — доложил ему майор, курировавший эту операцию, — уничтожено двенадцать бойцов. Есть несколько кадров с записью системы видеонаблюдения. Но по ним не понятно, кто сорвал операцию. Неизвестный попал в кадр всего несколько раз и лишь со спины. Есть косвенные улики, указывающие на местного математика-вычислителя. На месте перестрелки обнаружено тело его куратора, но самого объекта на территории института и за его пределами обнаружить не удалось. Ни живого, ни мертвого. Из доклада группы контроля известно, что он и курирующий его сотрудник, за несколько минут до начала операции, вышли из дома и направились в лесопарковую зону. Больше его никто не видел.
— Где досье на этого вычислителя?
— Вот, — и майор протянул генералу небольшую папку. Открыв ее, тот увидел спокойное лицо парня семнадцати лет. Фотография двухгодичной давности, как раз начало его работы в институте.
«Живучий Степан Петрович. Имя, фамилия и отчество даны в детском доме № 1 г. Нарс-к. Мальчика в шестимесячном возрасте нашли в январе на дороге ведущей к городу. Были сильнейшие холода, мальчик практически замерз, но выжил. Дали фамилию „Живучий“. Родители неизвестны. Возраст определен примерно. Точная дата рождения неизвестна. Записана — тридцатое августа тысяча девятьсот девяностого года.
Не слишком общителен, но и не замкнут. Спокоен. Рассудителен. Аналитический склад ума. Завербован на первом курсе университета. Уникальные математические способности. Принят в группу математического моделирования объекта „Поляна“».
— И это все? — посмотрел на своего подчиненного генерал.
— Большего по человеку, у которого нет никакого прошлого, накопать сложно. Есть несколько фотографий из его детского дома и больше ничего.
— Но откуда у него такие, умения? Он ведь должен был где-то-проходить обучение?. Или как, вы мне скажите, какой-то там умник смог разделаться с двенадцатью подготовленными бойцами?
— Спокойно, — раздалось из кресла у стены, и оттуда поднялся мужчина средних лет, после чего он подошёл к столу генерала.
Посмотрев на его жирную рожу и слегка сморщившись, он положил перед ним вторую копию папки личного дела, которую и рассматривал до этого.
— Взгляните на это фото, — он пододвинул одну из фотографий, где были изображены
невысокий мальчик и какой-то пожилой мужчина. — Никого не напоминает?
— Генерал Чистилище? — с вопросом во взгляде посмотрел на мужчину толстяк.
Тот хмыкнул. Глаза толстого генерала затуманились.
— Поднимите все документы по нему, — и он кивнул на фотографию.
Генерал дорого бы дал, чтобы только никогда не пересекаться с преемником или учеником бывшего руководителя отдела спецразработок. Уж он-то прекрасно понимал, чем для него это может обернуться. И тут его взгляд остановился.
— Я знаю, куда пойдет этот, — и он указал на мальчишку.
Три года назад. За месяц до смерти Петровича.
— Степка, запомни, — произнес старик, обращаясь ко мне, — я знаю, что рано или поздно кто-то сможет понять, кто ты есть на самом деле. И тогда тебе хана. Тебя постараются подмять под себя или убрать. Поверь. Такие, как ты, сами по себе не живут.
— И? — хмыкнул я, — что ты предлагаешь? Сразу утопиться?
— Нет, конечно, — ответил дед, — но готовым к этому нужно быть. И тогда, поверь старому лису, скрыться тебе просто так не удастся. Не знаю, как они действуют сейчас, — и он неопределенно махнул рукой куда-то в сторону, — но раньше ты бы спрятаться смог только в могиле. Это сказки, что есть те, кому удается скрыться от наших или чужих спецслужб. Это их прямая работа: искать, находить и знать. Если они тебя не тревожат, это не значит, что они не знают о твоем существовании. И в покое тебя оставят только на то время, пока ты им не интересен, или не нужен.
— И что тогда?
— Есть два варианта, — сказал Петрович, — первый, это сразу не светиться. Старайся придерживаться золотой середины. Будь не лучше и не хуже других. Обычно никто не помнит именно троечников, так как они никому не интересны.
— Я понял, — кивнул я в ответ головой.
— Хорошо, — продолжил он, — тогда дальше. Если рано или поздно первый вариант реализовать не получится или он по какой-то причине даст сбой, а с тобою это вполне возможно, то есть и еще один выход: Запоминай.
И старик продиктовал мне координаты местности где-то в Сибири.
— Я когда-то курировал этот проект. Перед самой моей отставкой, — впервые Петрович откровенно сказал о том, что он работал где-то там — так вот, та контора занималась интересной разработкой. Мы смогли ее даже завершить, правда лишь на уровне тестовых прогонов. Она даже вроде работала. Но проект, в конце концов, заморозили из-за отсутствия видимых перспектив его дальнейшего использования. Впрочем, как и сам объект. Я изъял те документы о нем, до которых смог дотянуться. Не все конечно, но большую часть. Теперь точно никто не поймет, чем же там занимались на самом деле. Так, вот, если тебя совсем прижмет, можешь воспользоваться этим вариантом, как своим последним шансом.
Я заинтересованно посмотрел на него:
— И что же вы там сделали?
— Открыли портал в другой мир, — ответил Петрович.
А через месяц старик умер.
Я же собрал все свои вещи и ушел из детдома, хотя мог оставаться там еще один год. Там меня больше ничего не держало. А теперь меня ничего не держало и в этом мире.
