ГЛАВА 13
— Это стадо, — часом позже убеждал я Салеха. — Возникает ощущение, что ты сюда согнал сотню самых больших никчем на этой планете.
Говоря подобное, я совершенно не кривил душой. Люди с унылыми лицами и отрешенными взглядами оставили у меня именно такое впечатление. Нет, там были те, кто прятал глаза, чтобы я не увидел в них ненависть, но их было крайне мало.
Хотя в целом этот час прошел не напрасно. Помимо осмотра разномастной человеческой массы (кого там только не было — от девочек с внешностью моделей до мордатого негра) мы поговорили о множестве интересных вещей. Ну как поговорили? Прощупывали друг друга, как шахматисты в дебюте партии, напустили немало тумана и даже обменялись кое-какими авансами.
— Они будут делать то, что ты скажешь, — возражал мне кочевник с лукавой усмешкой. — Это рабочая скотина, что ты от них хочешь? Выкопать, перенести… Я не знаю. Прополоть, если ты задумаешь выращивать корнеплоды. Девки есть, опять же крепкие, зря ты, на них хоть бревна носи, хоть под себя их тащи — на все пригодны.
— Такого добра, если оно мне понадобится, я и сам наловлю, — хлопнул я ладонью о ладонь, поймал взгляд Салеха и добавил: — Для себя, не для продажи. Но наловлю. Мне нужны мастера. Вот кто колодец делал у холма, где мы встретились?
— Мастера! — Салех присвистнул. — Мастера дорого стоят.
— Пусть, — оживился я. — О цене, если она назначена за толкового раба, всегда поговорить можно, почему нет? А что, тот плотник продается?
— Тот — нет, — покачал головой работорговец. — К тому же он не раб, великий каган дал ему свободу. Он же повелитель, он понимает, что такое кадровый вопрос.
— Так других предложи. — Мои подозрения, что у этого хитреца есть какой-то человекофонд, который я пока не видел, серьезно укрепились. — Будет товар — будет оплата. А этот мусор мне не нужен. Ну, может, десяток девок возьму, из тех, что посимпатичней. По оптовой цене.
— Иэ-э-эх! — Салех вздохнул. — Ловим, ловим, а зачем? Только еду переводим на эту шваль. Рагух, поди сюда.
Жилистый кочевник подбежал, выслушал отрывистую команду старшего и куда-то ломанулся. Надо думать, за товаром получше.
— Что, совсем продажи невысокие? — сочувственно спросил я у него.
— Покупателей-целевиков нет, — пожаловался Салех. — Точечный спрос, понимаешь? Дети, красивые женщины, тебе вот мастера нужны. А этот сброд куда девать? Если только убить всех, но так мы потом их же и наловим. И какой в этом смысл? Разве что уровни немного поднимутся. Слушай, а если я тебе совсем низкую цену дам, заберешь их всех одним махом?
— Смотря что ты называешь «совсем низкой ценой», — осторожно ответил я.
— Э-э-э! — помахал пальцем у моего носа Салех. — Вот, смотри. Тут — сто семь голов. Было сто десять, когда из каганата вышли, трое по дороге сдохли. За каждые десять… А-а-а… двадцать голов — автомат с двумя магазинами. А семь оставшихся — комплимент тебе от меня, как от продавца.
Я засмеялся, причем не наигранно, даже по ляжкам себя ладонями хлопнул. Голд, который стоял поодаль, задумчиво почесал переносицу, глядя на меня.
Салех настоял на том, чтобы рабов смотрел только я. Почему — не знаю, но спорить я не стал.
— Я сказал что-то смешное? — насупился кочевник.
— Крайне, — вытер уголки глаз я. — Салех, ты же понимаешь, что предложил совершенно несуразную цену. Я уважаю восточные обычаи, торговаться — это святое, но не до такой же степени? Ты впихиваешь мне толпу дармоедов, половина из них даже не дойдет до моего дома, и хочешь за это пять стволов? Стволов, Салех! Люди — ресурс пополняемый, ты такого же отребья уже через пару дней наловишь столько же, сам сказал. А ствол — это ствол. Нельзя эти две вещи сравнивать.
— Говори свои условия, — предложил кочевник.
— Один автомат за всех, — немедленно ответил я.
— Это несерьезно, — возмутился Салех. — За сто семь человек — один автомат!
— Не вопрос, — согласился с ним я. — Давай я его тебе за половину этих людей отдам. Только выбирать тех, кто пойдет со мной, я буду сам.
— Нет, — кочевник отрицательно помотал головой, — так не пойдет.
— Хорошо. — Ну цену я и впрямь опустил ниже плинтуса, мы оба это знаем. А вот теперь предложение из разряда «серьезное». — Давай так. За всю эту шваль я даю тебе один автомат и три пистолета, к каждому стволу идет по магазину. И еще один пистолет — лично тебе, никто не будет знать, что ты его получил. Это твои комиссионные, скажем так.
Салех задумался, помолчал.
— По два магазина, — наконец сказал он. — Это нормально.
— Двойной боезапас — только к пистолетам, — отозвался я и протянул ему руку. — По рукам?
— По мастерам — отдельный расчет, — уточнил Салех.
— Само собой, — подтвердил я, и кочевник таки пожал мне руку. — Голд, подойди к нам.
Не скажу, что вся эта молчаливая толпа, сидящая на склонах холма, мне была нужна, к тому же часть из них не сильно отличалась от тех, кого я видел давеча в лесу, на поляне. Довести до крепости я всех доведу, а вот потом все-таки понадобится селекция, причем серьезная. Но расходы я отобью в любом случае, я ведь приобрел не только сто семь душ, но еще и сто семь листочков из Свода.
— Голд, — обратился я к консильери, подошедшему к нам. — Я только что купил всех, кто под холмом сидит. Цена — один автомат серии «Б» и три пистолета. Принеси оружие сюда, к пистолетам возьми по две обоймы. Еще один пистолет принеси лично мне. Остальных отправь принимать товар, пускай посмотрят, что к чему. Совсем дохлятину пусть сгруппируют отдельно.
— Есть, — козырнул Голд.
«Б» — оружие, которое мы взяли в бункере, мы об этом договорились еще по дороге. А если бы я сказал: «серии „С“», — то он принес бы штурмовую винтовку. Судя по всему, Салех догадался о неких условных обозначениях, но промолчал.
Ладно, теперь побеседуем о важном.
— Скажи-ка, Салех, — обратился я к кочевнику, провожая взглядом Голда, который раздавал на ходу указания, — а то, что магов вы сразу режете, это правда?
— Есть такое, — степенно подтвердил он. — Каган не терпит магии в любом проявлении. И кто я такой, чтобы осуждать его… Но подобное презрение к потенциально мощному оружию может впоследствии выйти боком. Хотя я все эти штуки-дрюки тоже не сильно жалую, несерьезно это.
— То есть магов у тебя на продажу нет? — уточнил я. — Маги — интересный товар, и плата за них была бы неплохой.
— Любого мага на землях каганата ждет смерть, — немедленно ответил мне он. — Как только будет доказано, что он действительно обладает магией. Или даже до того, просто по подозрению в чародействе.
— Печально, — я почесал нос, — но ты помни: я готов платить за магов хорошую цену, и мне безразлично, у кого в кармане окажется оплата — у кагана или у кого-то другого.
— Я запомню твои слова. — Салех хитро прищурился. — Думаю, что могут быть и те, кто приторговывает людьми без ведома кагана. Они преступники и негодяи, несомненно, их ждет смерть в случае поимки, но ведь их надо еще найти?
— Несомненно, — покивал я. — Интересно, а я смогу их как-то отыскать?
— Я слышал, что раз в неделю, к вечеру, они бывают на том месте, где вас вчера ждали провожатые, — совсем уже негромко ответил Салех.
— Неделя начинает отсчет от сегодняшнего дня?
Этот разговор мне нравился все больше и больше.
Салеху нужно оружие. Зачем? Явно не для коллекционирования. А может, наши интересы совпадут? Не видел великого кагана, но, судя по всему, это человек безжалостный, решительный и не слишком склонный к компромиссам и переговорам. В отличие от Салеха.
— Да, — подтвердил он. — От сегодняшнего.
— Я попробую найти этих людей, — заверил его я. — Они негодяи, но я и сам не образец для подражания.
— Может, моего друга интересует что-то еще? — уточнил кочевник. — У этих мерзавцев ассортимент весьма неплох.
— Мастера, — вновь напомнил я. — И еще… Салех, а что вы делаете со Сводами? Людей у вас мрет много, записей немало поди скапливается?
— Ты про листочки, на которых написана всякая белиберда? — уточнил он. — Да есть такое. Тебе они любопытны?
— Наличествует некий интерес, — не стал скрывать я. — Не поверишь, Салех, перед сном тянет что-то почитать. На той Земле я без чтения заснуть не мог, и на этой — такая же ерунда.
— Цена? — Кочевнику мои терзания были безразличны. — Это товар, пойми правильно.
— Я не знаю даже, — и снова не пришлось изображать удивление. Я и вправду не знал, какую цену назвать. — За тысячу листков дам пистолет.
— Э-э-э, — не согласился со мной Салех. — За сто листков.
— Тогда ну их на фиг, — тут уже уперся я. — Больно дорого просишь.
— Ладно, за триста, — снизил цену он.
Мы торговались еще минуты три, уже и Голд пришел с оружием. В результате сошлись на шестистах листках за пистолет и две обоймы к нему. Господи боже, это сколько же народу через них прошло уже? И где все эти люди?
— Этот товар будет у тех же продавцов, с которыми ты встретишься через неделю, — предупредил меня Салех.
— И чтобы повторов не было, — попросил я его. — Там одно и то же иногда попадается.
— Сам посмотришь. — Салех отмахнулся. — У меня нет времени перебирать этот мусор. Оптовая цена, бери, что дают.
И хорошо. И ладушки. Не надо перебирать, мало ли, что там будет. А если листок с золотым корешком? Умный человек Салех, а этот момент не просчитал. Или наоборот — сейчас он меня напарил? Надо Оружейника обратно в крепость возвращать, торговля — это не мое.
Так, теперь еще один вопрос, пока дело есть.
— Салех, ты много видел и много знаешь. — Я щелкнул пальцами. — Скажи, ты не слышал, что находится на севере, там, где кончается степь? До меня доходили слухи о какой-то то ли Огненной гряде, то ли Огненном кольце.
— Там плохие места, — помолчав, ответил мне степняк. — Там горы, в которых живет смерть.
— Тут везде живет смерть, — пожал плечами я. — Я слышал, что там и люди есть.
— Сват, я не хочу тебе врать, но и говорить с тобой на эту тему пока не стану, — твердо сказал Салех. — Может быть, потом.
— Жаль, — опечалился я. — Мне не для выгоды, просто географию мира надо знать. Ну и понимать, что к чему.
— Иэ-э-эх, — вздохнул кочевник. — Там живут люди, и их там много. За перевалом, который очень трудно преодолеть, лежит огромная пустыня с городами, разбросанными по ней. Ты в какой мир хотел попасть?
— В Мэджик, — быстро ответил я.
— И я — тоже. — Салех улыбнулся. — А попали сюда, так что нам не повезло.
Я промолчал, вопросительно глядя на него.
— А вот те, кто хотел попасть во Фьючер и оказался там, за Огненной грядой, — те довольны, и даже очень. Ты понял меня?
Да как не понять. Вот оно что. Куски пазла стали потихоньку вставать на свои места. Рассказы рейдеров о людях в кожаной одежде, кое-что из того, что нам поведала Китти, и слова степняка складывались в одно целое.
— Спасибо, Салех. — Я приложил руку к сердцу. — Я все понял и благодарен тебе.
— Ну и хорошо. — Кочевник улыбнулся.
— Оплата за товар. — Голд тряхнул плечом, на котором висел автомат. — Проверять будете?
— Конечно. — Салех отдал короткую команду жилистому подручному, и тот подошел к моему консильери. — Каждую единицу оружия. Проверка — за ваш счет.
— Согласен, — признал я его правоту. — Но не увлекайтесь особо, ладно?
В старых кинофильмах постоянно использовался один штамп, из которого следовало, что торговцев оружием часто убивают с помощью их же товара. По этой причине я очень внимательно следил за жилистым кочевником, который, судя по ухваткам, умел обращаться и с автоматом, и с пистолетом.
Но нет — он с отменной ловкостью разобрал каждый ствол, осмотрел его, дал короткую очередь из автомата, сделал несколько выстрелов из каждого пистолета и удовлетворенно кивнул, что-то сказав своему командиру. Специалист, сразу видно. Вот его бы я купил.
— Сделка завершена. — Салех огладил бороду. — Я рад этому.
— Не совсем. — Я показал глазами на еще один пистолет, который был заткнут за пояс Голда. — Твой процент со сделки.
— Всему свое время, — ответил мне он. — Слишком много глаз вокруг.
Нет у них доверия друг к другу. Это хорошо.
— Ну что, Сват, теперь штучный товар посмотрим? — потер руки Салех. — Искандер, веди их сюда.
Мастеров было немного — семь человек: три женщины, четыре мужчины.
— Это геодезист. — Салех вышагивал вдоль шеренги людей, выглядящих немного более пристойно, чем их коллеги по несчастью. — Эта женщина — архитектор. Это — языковед, это… Опять забыл это слово.
— Ажюстер, — спокойно подсказал ему невысокий мужчина, около которого остановился кочевник. Судя по выговору, он был то ли ирландец, то ли шотландец.
— Ну да, вот этот самый, — покивал Салех.
— А это кто такой? — посмотрел я на Голда, который, по моему разумению, знал все. На этот раз его допустили к беседе.
— Судя по слову, правильный делатель, — развел руками он. — Если с французского переводить. А что за профессия такая, я не знаю.
— Все верно, так и есть, — невозмутимо, что мне сразу понравилось, сказал мужчина. — Проще говоря, я техник-наладчик, моя работа — сбор отдельных частей и деталей в единый механизм. Ну и помощь инженерам в его запуске.
— Какой механизм? — заинтересовался я. — Именно?
— Какие чертежи дадите, такой и соберу, — отозвался мужчина.
Этого куплю. Рэнди меня на руках носить будет, ему такой помощник нужен.
— А остальные кто? — решил я не фокусировать свой интерес на конкретном человеке.
— Типограф, химик и водолаз, — закончил быстро Салех.
— Водолаз? — Я снова посмотрел на Голда. — Нам нужен водолаз?
— Заметим: женщина-водолаз, — хмыкнул тот.
Кстати, нам действительно нужен водолаз. Человек, который знает, как себя вести под водой, живущим на реке всегда пригодится.
— Бери всех — скидку дам. — Салех сложил руки на животе. — Хороший товар, клянусь.
— Товар ничего, но типограф и языковед мне точно не нужны. Да и остальные… — Я пошевелил пальцами в воздухе. — Водолаз, геодезист… Что от них проку? Архитектор хоть как-то, хоть что-то… Да и то с ней поговорить еще надо, может, она планировщицей была, макеты в виртуальности создавала. Вроде как тоже архитектор, а по факту — пустышка, у нас уже такая есть одна. Химик опять же. Если сможет чего полезное смешать, вроде кислоты, — это одно. А если она просто в лаборатории пробирки мыла или что там у них? Непонятные профессии. Плотник — это плотник, слесарь — это…
— Я понял тебя. — Салех замахал руками, останавливая меня. — Согласен, товар средний. Хотя за соответствие профессиям не сомневайся: у нас, в каганате, есть контроль качества, мы не станем продавать пустышки. А вон тот, адж… аж… Вон тот, короче, — он и вовсе отличный товар. Давай за всех два автомата и пойдем покушаем, обмоем сделку.
— Брат мой! — эмоционально всплеснул я руками. — Два автомата за типографа и бабу-водолаза? Это даже не смешно! Я дам тебе за них один пистолет. И две обоймы. Ладно, даже три.
— Э-э-эх! — Салех укоризненно сморщил лицо. — Ты очень жадный! Нельзя так жить, это вредно для печени. Один автомат и два пистолета…
В результате я получил всех за один ствол, аналогичный тому, что висел на моем плече, два рожка патронов и еще три обоймы для пистолетов. Не знаю, что мы будем делать с большинством из них, но ажюстер, химик и геодезист — это удачные приобретения. Ну и водолаз, само собой. Пока торговались, я перекинулся с каждым из них парой слов — ребята (и девушка) оказались вполне вменяемые, и вправду были теми, кем назвались, не соврал Салех.
Я поручил наши новые приобретения Голду, наказав собирать народ в дорогу, а сам пошел в тот шатер, где мы провели ночь. Салех там устроил что-то вроде «отвальной» для нас двоих, в ознаменование первого удачного окончания торгов.
— Я рад, что мы подружились, — после того как мы съели по куску мяса и выпили по чашке травяного чаю, отдающего полынью, сообщил мне он. — Думаю, что ты разделяешь мое мнение? К тому же я сделал все, чтобы доказать тебе свою симпатию, в хорошем смысле этого слова.
— Врагов найти легко, друзей — труднее, — высокопарно, но зато по смыслу ответил ему я. И еще я убедился в том, что Марику он нам отдал не случайно. — В моем лице ты всегда сможешь увидеть того, кто поддержит тебя в трудную минуту и придет на помощь, когда тебе это понадобится.
— При чем тут я? Я всего лишь один из ближников великого кагана, — поправил меня Салех.
— Я не знаком с ним, зато знаком с тобой, — достаточно прямолинейно сказал я и положил перед ним пистолет и обоймы. — Его я уважаю, а с тобой теперь дружу. Что больше — уважение или дружба, каждый решает для себя сам. Что до меня, я давно сделал выбор в пользу дружбы, еще до встречи с тобой.
Лицо Салеха было непроницаемо, но глаза блеснули — он явно понял, что я хотел ему сказать.
— Это фирман. — Он убрал пистолет под халат, а затем достал из кармана ромбовидный кусочек кожи на кожаном же шнурке. — Если ты захочешь увидеть меня, то пошли своего человека в степь. Рано или поздно он встретит кого-то из моих собратьев, и когда это произойдет, то ему будет достаточно показать этот знак, тогда я узнаю о том, что ты ищешь встречи. Останется лишь уточнить, когда и где. Ну еще они накормят твоего человека и проводят до границ степи, за это не волнуйся.
— Если тебе понадоблюсь я, то пусть твои люди идут на юг, туда, где степь превращается в лес, — ответил я ему. — Там часто ходят мои братья. Твоему посланнику достаточно будет сказать, что его отправил ты, и он совсем скоро увидит меня.
Надо тоже такую кожаную фиговинку завести. Я себя сейчас чувствую очень дискомфортно, как будто на многосторонние переговоры без визитницы пришел.
А вообще я сразу почуял: не самый простой человек этот Салех. И, похоже, не ошибся, вряд ли какой-то шелупони сотню рабов дадут и отряд сопровождения. И еще, он несомненно хочет подняться выше того уровня, на котором находится сейчас, и в этом я с радостью ему помогу. Чем больше у них кадровой борьбы, тем спокойнее жить нам.
— Мне кажется, что мы сможем вместе добиться многого, — без иронии сообщил мне он.
— Если будем идти плечом к плечу, — согласился с ним я.
Наши руки сомкнулись в рукопожатии. Да, я не увидел великого кагана и не побывал в каганате, но съездил не зря. Определенно. Мне даже оружия не слишком жалко, тем более что отделались мы дешевле, чем я предполагал. Хотя не исключено, что это маркетинг. Сейчас подешевле, а потом цены поднимутся. Миры-то разные, а принцип «купи-продай» везде одинаков. Дружба — дружбой, а торговля — торговлей.
У шатра меня поджидал Лакки.
— Сват, там все готово, — отрапортовал он. — Люди поделены на группы, как ты велел. Только вот…
— Чего такое? — как-то даже расстроился я. Ну всегда у нас все не слава богу.
— Там Азиз… — Лакки замялся, подбирая слова. — Ты иди, сам посмотри.
Зрелище и впрямь было необычное. Тот чернокожий, которого я приметил еще при осмотре рабов, вел себя довольно странно. Он орал на Азиза на своем языке, а мой телохранитель до сих пор за такое поведение почему-то не расколол ему череп. Причем на это таращились и кочевники, что явно не поднимало наш авторитет в их глазах.
— Голд, в чем дело? — подошел я к консильери, который с любопытством следил за происходящим. — Вы чего ему глотку не заткнете?
— Азиз попросил не лезть, — пояснил он. — Я так понимаю, это его бывший хозяин. Тот, который его с собой на Ковчег взял.
— Вон оно чего, — кивнул я и направился к орущему негру, на ходу крикнув: — А ну молчать! Ишь, развоевался.
Тот булькнул, поняв, что обращаются к нему, и замолчал. Видно, правилам подневольной жизни в каганате его уже научили.
— Это мой повелитель. Тот, с той Земля, — пробубнил Азиз, виновато глядя на меня. — Он недоволен тем, что я его не защитил.
— Тебе-то что до этого? — удивился я. — А он тебя не кормил все это время, так что вы квиты.
— Я не знай, что делать, — мне впервые довелось увидеть Азиза в подобном замешательстве. — Ты мой новый хозяин, я служи тебе. Он — старый хозяин, я давай ему клятва. Мой клятва — это ладно, но мой отец ее подтверди. Это клятва верности, моя должен служить ему до смерти.
— Чьей смерти? — сразу спросил я и показал кулак снова начавшему бухтеть рабу. Бить не стал, чтобы вконец не запугать Азиза, он же, бедный, свихнется, решая: защищать от меня своего бывшего хозяина или нет?
— Моя, — подумав, ответил Азиз. — Или его.
— А мстить тебе за него не надо будет? — поинтересовался я. — Ну, кровь за кровь, и так далее?
— Нет, — снова помедлив, сообщил мне зимбабвиец. — Месть — это дело семейное. Я не член его семья.
— А, ну тогда все просто. — Я достал пистолет и выстрелил в голову теперь уже совсем бывшего хозяина Азиза. — Вот и все. Он формально мертв, а ты свободен от клятвы. То, что он воскреснет, тебя уже ни к чему не обязывает. Ты же видел его смерть?
— Ага. — Азиз улыбнулся. — Так все правильно, так все верно. И я успокойся. Я все думай, что делать, если его найду? Теперь не думай.
— Вот это правильно, — одобрил я его решение. — Не думай. Оно тебе надо?
С Салехом мы на прощанье даже обнялись, причем он мне шепнул на ухо:
— Про встречу у колодца пусть знают только твои нукеры. Остальным не говори про это. Не надо.
А еще он помахал нам вслед. Это было трогательно. Хотя, что примечательно, сопровождающих не выделил. Ну или мы их не видели, такое тоже возможно.
— Я в это все не верю! — сказала до того молчавшая Марика, когда холм остался за спиной и превратился в маленький волдырь на теле степи. — Не верю! Вы оба здесь!
— Какая оригинальная фраза! — фыркнула Настя. — Вы забыли еще приложить руки к щекам и крикнуть что-то вроде: «О мой бог!»
— Ты где такую злюку раздобыл, Стас? — громко спросила у меня Марика.
— В лесу, — не стал врать я. — И еще — меня зовут Сват.
— Мар, не обращай на это внимания. — Жека не отходил от нее ни на шаг. — Он и меня по поводу своего имени строит, но безуспешно. Называй его как хочешь, нам это сойдет с рук. Мар, что с тобой было? Как ты попала к этим ребятам?
— Стас, а тебе не интересно разве послушать эту историю? — Марика чуть ускорилась и зашагала рядом со мной. — А?
Вот же. Ну есть у нее Жека, и пилила бы ему мозг. У меня и так головной боли хватает, солнце вовсю перевалило за полдень, рядом со мной топчет траву сотня с лишним человек, а до крепости полтора, а то и два дня пути. Их же кормить надо, а то ведь помирать начнут! Об этом я как-то не подумал… И с Голдом надо бы пошептаться до того, как он свалит в кусты, причем в буквальном смысле.
— Безумно, — по возможности мягко сказал Марике я. — Но не сейчас. Такие вещи надо рассказывать без суеты, без спешки и не на ходу. Жека, ты пока ей объясни, что у нас к чему, хорошо?
Надо же, Марика проявила какие-то эмоции. Она всегда брала пример с самураев и гордилась тем, что сохраняет невозмутимость в любой ситуации. Ну или почти в любой. А тут что-то дала слабину. Хотя… С ее-то самолюбием — и стать рабыней… Это любого из привычного образа вышибет.
— Слишком он просто ее нам отдал, — сказал мне Голд негромко. Он подошел ко мне сразу же, как заметил, что Жека отвел от меня Марику в сторону.
— Сегодняшний день вообще принес много сюрпризов, — хмыкнув, произнес я, не вдаваясь пока в подробности. — Скажи, я много в чем напортачил?
— Да нет, в основном по пустякам. — Голд поправил ремень автомата. — С ценами вообще отлично управился. Хотя это может быть и замануха… Но в одном месте ты серьезно опростоволосился. Ты зачем ему сказал, что сектанты тебе оружием платят?
— Спровоцировать хотел. — Я так и не понимал, в чем была моя ошибка.
— И спровоцировал. — Голд холодно улыбнулся. — Уверен, что они у них это дело просили, но не получили, и теперь выходит, что сектанты их кинули. А за такое что причитается?
— Смерть, — осознал я свою ошибку.
— Именно. — Голд высморкался. — Единственное, что не слишком легко им сектантов достать — река широкая, просто так не форсируешь, деревьев для плотов у них нет, так что это если и произойдет, то не завтра. Но вот торговых представителей, если те к ним пожалуют, они будут терзать со всем усердием и прилежанием. А те станут орать, что не было ничего такого и все это враки. В принципе, никто тут ничего не докажет, но все равно это не есть хорошо. Сват, если провоцируешь или дезинформируешь, то делай это так, чтобы информацию было невозможно проверить.
— Ну мы все равно собирались их перебить. — Я хрустнул пальцами. — Вот еще один довод в пользу этого решения.
— Как вернусь, в тот же день и рванем туда, — подытожил Голд. — Раньше не суйтесь. Дело даже не в том, что я сам хочу им глотки резать, а в том, что народу у тебя мало. Кто со мной и Ювелиром, кто в лесу… Кстати, это наше уязвимое место, ты об этом не задумывался? Начали-то мы за здравие, как бы за упокой не закончить.
— Думал, — признался я. — Твоя правда. Ведь начали было гражданских натаскивать на военное дело, но как-то закрутилось все… Эту дырку латать надо срочно. Ладно. Слушай другое…
И я поведал ему о разговоре с Салехом, рассказал о том, что находится на севере. Одна голова — хорошо, а две — всегда лучше. Нам оттуда беды ждать пока не стоит, но все же надолго откладывать решение этого вопроса не следует.
До леса мы дошли уже в темноте. У колодца никого не было — снялся патруль кочевников, ушел в степь, нечего им тут было больше делать. И я даже пожалел, что тех троих разведчиков подрезали мои люди. Нет, их самих мне было не жалко, но в свете последних событий казалось лишним.
Ночью, по темноте, ушел в лес Голд, с которым я успел обсудить еще несколько вопросов о нашем визите к кочевникам. А обсудить было что — интересная картина вырисовывалась, в высшей степени. Через час после его ухода из темноты к костру вышла сладкая парочка — Фира и Милена.
— Да у тебя тут цветник, — заметила Марика, оценивающим взглядом окинув девушек, которые радостно, хоть и негромко меня поприветствовали.
— У нас тут вообще все по-домашнему, — коряво пошутил я.
— Я ждала немного другой встречи, — с какой-то злостью сказала мне Марика. — Есть такое ощущение, что мы после вакаций встретились, а не после смерти.
— Какой именно? — устало поинтересовался я. — Ты хотела, чтобы я хлопал себя по ляжкам и орал: «Елки, кого я вижу?!» Марика, хочешь верь, хочешь не верь, но я правда рад тебе. Я скучал по тебе — нечасто, но скучал. Часто было некогда — дел полно. А как я рад тому, что вон тот плечистый парнишка отныне не будет ежедневно наворачивать мой мозг ложкой, ты вообще себе даже не представляешь. Мар, у меня сегодня был жутко долгий и тяжелый день, перед ним была очень стремная ночь, потому что мы ломали голову, как тебя вытащить. А завтра мне снова переть за собой это стадо, и мне надо довести до крепости хотя бы семьдесят процентов присутствующих тут туловищ.
— «Туловищ»? — Лицо Марики приняло выражение, которое бывает у дегустатора после того, как он попробует редкостный деликатес. — Надо же, Жека впервые в жизни что-то сказал правильно и по делу. Стас, ты и вправду стал… Сватом.
— Это плохо? — уточнил я.
— Пока не знаю. — Марика зевнула, как обычно аристократично, не открывая рта, и взъерошила короткие черные волосы. — Посмотрим. Не исключено, что в этом мире Сват будет нужнее и уместнее, чем Стас. А теперь — иди спи. Особенно если завтра будет долгий и трудный день.
Надо бы у нее спросить, что было вчера ночью, но я не стану. Она вообще какая-то дерганая, на себя саму не похожа. Пусть успокоится, а там, завтра или послезавтра, я все и узнаю. Она не просто левый человек, побывавший в каганате, она свое дело знает. Все заметила, все запомнила и все детально обскажет и даже зарисует.
И работа для нее есть. Именно ее я и поставлю гражданских на воинские дисциплины натаскивать, у нее это замечательно получится. Чего-чего, а организаторских способностей у Марики не отнять. И въедливости. И еще — детального знания предмета, она в академии не из последних была. Ох и не завидую я нашим землеробам и рыбакам!
День и вправду вышел жутко длинным и тяжелым. Толпа рабов тащилась, как ей и положено, медленно и уныло, с жалобами и проклятиями. Я хотел толкнуть короткую речь с утра, но понял: нет в этом смысла, у людей только вопросов прибавится. Поэтому речь я оставил на потом, когда до крепости добредем. Но на всякий случай отправил Настю копировать Своды — вдруг не все дойдут? И еще я заприметил нескольких шустрых ребят, которые поглядывали в сторону леса, явно думая, как бы от нас смыться. С ними можно работать, это живые люди, не конченые.
Отдельной группкой шагали мастера. Я приставил к ним Фиру, которая моментально нашла с ними общий язык и в деталях описывала наше житье-бытье. Я сам с ними тоже перекинулся парой слов, заверив, что они не рабы, бояться им нечего и что люди с головой и руками у нас в чести. Основные беседы, опять же, отложил до возвращения и демонстрации фронта работ.
Впрочем, этот день, как показало время, был хоть и тягучим, но вполне безобидным, да и во время ночевки ничего не произошло. В общем, куда ему было до дня следующего? Вроде бы все сначала было хорошо, часам к двум мы таки добрались до Сватбурга, где я, с облегчением скинув охающую и ворчащую толпу на Жеку, было отправился к пролому в стене. Но влезть в дыру не успел, меня опередил Наемник, показавшийся из пролома с таким лицом, что я сразу понял: что-то случилось.
— Не пугай меня, — попросил я его. — Скажи, что у тебя болит зуб!
— Они у меня и на Старой Земле не болели, — извиняющимся тоном ответил мне он. — Сват, ты мне говорил, но я… Прохлопал, короче. Закрутился.
— Давай шарады на потом оставим, — попросил я его. — Говори коротко и связно.
Увидев лицо Наемника и то, как я напрягся, к нам подтянулись Настя, Жека, Джебе и Марика. Последняя, правда, подошла, по-моему, за компанию. Или начала отстаивать свое место под солнцем, поди знай? Пистолет с Жеки она сняла еще накануне, причем вместе с ремнем.
— Короче… — Наемник глубоко вздохнул. — Детей у нас украли. Валентину задушили и еще троих ребят у ворот зарезали. Грамотно сработали, гады. И оружие их забрали еще.
— Одно хорошо — гадать не надо, кто это сделал, — спокойно отметила Настя.
Это да. Тут без вариантов. Я же предупреждал! Нет, ну как чуял!
— Когда и как? — уточнил я, боясь услышать: «Позавчера».
— Сегодня ночью. — Наемник скрежетнул зубами. — Они через стену внутрь проникли, я потом царапины от крюков нашел. Куда идти, знали, видать, еще тогда приметили, где мелкота живет, когда к нам проповедовать приплывали. А обратно, с детьми — уже через ворота выбрались, там они ребят и…
— Дальше ясно, — остановил я его. — Если честно, я удивляюсь, почему нас никто до сих пор не перебил. Охрану сняли, детей украли, оружие забрали — это же песня просто. И то — зачем нам ночные патрули, зачем нам обход территории? Вот только скажи, Жека: когда мне ночью глотку будут резать, кого на помощь звать? Это все твой косяк, понимаешь? Нет, с себя я вины не снимаю, должен был проверить все сам, но я думал, что если не ты, то кто лучше внутренний распорядок наладит?
Мой друг играл желваками и молчал. Говорить ему было нечего. Даже то, что его в крепости не было, вины не смягчало. Нет у нас службы внутренней охраны. Нет. Заходи кто хочешь, бери что хочешь. Коммунизм.
— Ладно, это потом. — Я направился к провалу. — Все, пошли ко мне, время хоть и не потеряно, но дорого. Жека, отправь умников опрашивать народ, и пусть кто-нибудь перепишет всех — имена, профессии и так далее. И позывные даст. Фира, мастеров — к Рэнди. И оба потом ко мне. И Азиза кто-нибудь кликните, а то он обидится еще, что его не позвали. Джебе, чего застыл?
