ГЛАВА 12
— Ап, — сказал я, глянув на содержимое, да еще и присвистнул.
В ящике приятно посверкивали золотом гильз артиллерийские снаряды. Они аккуратно лежали в два ряда и выглядели очень симпатично. Ну насколько симпатично могут выглядеть приспособления для убийства себе подобных.
— Антиквариат! — Голд погладил один из снарядов, будто кошку или собаку. — Я таких и не видел никогда.
— Можно подумать, что ты пушки такие видел, — показал я на накрытые брезентом орудия.
— Ну пока не знаю, но, скорее всего, тоже не видел, — согласился со мной Голд. — Так пойдем посмотрим?
— Утром, — отказался я. — При нормальном освещении глянем. Не будем портить себе удовольствие и глаза.
— А калибр снарядов-то невелик, — отметил Голд. — На первый взгляд, хотя я в этом совершенно не разбираюсь. Только вот сдается мне, что они не для уничтожения техники, они противопехотные скорее.
— Так это хорошо. — Я тоже потыкал пальцем в снаряд. — Танки у нас тут пока не ползают, а человеков много ходит. А вот другое — плохо.
— Транспортировка, — с полуслова понял меня консильери. — Это да. Хотя у нас теперь кое-что упростилось. Я про человеческий вопрос и ситуацию выбора верного решения.
Я посмотрел на навострившую острые ушки Китти и кивнул:
— Да тут уже не до выбора, надо работать с тем, что есть.
— Разумно. — Голд потер руки. — Более чем.
— Скажи мне, Китти, — обратился я к девушке-кошке. — Ничего, что я тебя так называю?
— Меня все так называют. — Она с готовностью приблизилась ко мне. — Чего сказать?
— Много чего, у меня есть к тебе сразу несколько вопросов, — потер подбородок я. — Первый: ты в самом деле собиралась убрать Ромула?
Китти помедлила секунду, а потом решительно сказала:
— Да. Он реально нас всех достал. Он был мутант.
Голд хмыкнул. Слово «мутант» для него означало только внешние трансформации, а потому реплика кошкоподобной Китти показалась ему забавной.
— Исполнять его должна была ты? — Я посмотрел в глаза Китти, понял, что слово «исполнять» ей не слишком понятно, и переспросил: — Ты его убивать должна была?
— Я, — кивнула Китти, с легким презрением глянув на двух своих приятелей.
Те потупились. Как видно, была на то причина. Если они просто струсили, это понижает их шансы на место в боевом составе крепости.
— До этого убивала кого? — сразу же задал следующий вопрос я.
— Нет, — неохотно призналась она.
— Ясно, — вздохнул я.
Держалась она хорошо, уверенно, я было даже подумал, что у нее есть какая-то первичная подготовка. Но нет. Впрочем, неплохое приобретение, люди с крепким позвоночником нам нужны. А у этой Китти стержень внутри есть, это сразу видно.
— Вот еще что. — Я щелкнул пальцами. — Скажи, среди тех, кто уцелел, остались сторонники Ромула? Ну те, кто его поддерживал, кто в ладошки хлопал, когда он власть в свои руки забирал, кто с другими через губу потом говорить начал?
— Остались, — немедленно ответила мне Китти. — Двое.
— Голд, — сказал я консильери, который внимательно слушал нашу с Китти беседу. — Вопрос с ними на тебе. Предложи им остаться тут, объясни, что нам они не нужны. Формально — это потенциальные инсайдеры, кто знает, что у таких людей за душой? Ну а если они все-таки тебя не послушают и за нами увяжутся, их надо будет убрать. И сделать это следует тихо и незаметно, не стоит людей дополнительно пугать, они и так уже зашуганные до края. Будут потом всякую ерунду болтать, а нам это не слишком нужно.
Говоря все это, я внимательно наблюдал за реакцией Китти и мысленно порадовался. Тема разговора была понята моментально, но при этом никаких эмоций на ее лице не возникло. Ни брезгливости, ни страха — ничего.
У двух ее приятелей, впрочем, эти слова тоже никаких эмоций не вызвали. Отлично.
А чтобы до конца понять, из какого они теста вылеплены, этим троим и поручим ненужных людей убрать. Поглядим на них в деле. Это тебе не бой, где все просто и понятно, а работа, причем специфическая.
Ну а если двое прихвостней Ромула все-таки окажутся людьми разумными и останутся тут, на поляне, то Китти ничего и делать будет не надо. Ими займется Азиз. Мне совершенно ни к чему, чтобы кто-то Ромулу, который сюда может снова притащиться, рассказал о том, что с ним случилось раньше. Да и добро мы с собой все не унесем, а оставлять его под присмотром тех, кто к тебе изначально не расположен, — это, знаете ли, такое безрассудство, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
— Как скажешь, — согласился Голд. — Как по мне, абсолютно разумно. Ну а что до незаметности, так ведь лес, там и не такое можно провернуть. Он и скроет, и поможет. Да, Китти?
— Конечно, — покладисто кивнула остроухой головой девушка-кошка. — Я в этом просто уверена. Ушли и не вернулись, у нас тут такое уже бывало.
Мы с Голдом переглянулись. Нет, несмотря на потери, вылазка задалась, и речь не только о материальных благах. Хорошая девочка. А еще у меня теперь два мага появилось. Один — так себе, а вот та, что с ветром, — это интересно. Отдам ее умникам, пускай изучают.
— А ведь все в один заход не унесем, — подошел к нам Наемник и одобрительно глянул на снаряды. — Там еще один складик имеется, нам его тетка из местных показала.
— Есть, есть такой, — закивала Китти. — Там Ромул всякие полезные штуки складывал, те, что не для войны нужны.
— Что нашел? — повернулся я к Наемнику.
— Шесть бочек горючки, не знаю какой, но вроде как дизельное топливо или мазут, — неторопливо поведал тот. — Генератор наподобие того, что на нашем складе был, только поменьше маленько. Проводов разных — бухт шесть-семь, лампы дневного света, куски жести и куча разной другой мелочи.
— У него еще одна заначка была, — поспешно сказала Китти. — Я это точно знаю. Там у него оружие лежало. Но где она, я не в курсе.
— А те двое, что уцелели, — в курсе? — спросил у нее я.
— Вряд ли, — поморщилась Китти. — Они так, подпевалы мелкие. Ромул был мнительный очень, он мало кого к себе подпускал, так, чтобы со всем доверием. Кару только, подстилку эту, ну ту, что в вас стреляла, да еще пару приятелей, из тех, что первые к нему примкнули. А остальным… Ничего он не говорил, уверена.
— Плохо, — опечалился я и почесал затылок. — Голд, я так думаю, что там он не только запасы огнестрела держал. Откуда-то ведь он знал, что склад не один был? Полагаю, в схроне документы какие-то были, которые он прочел. И нам бы их не грех прочесть.
— Да, вот только где его искать, этот тайник? — Голд тоже, сдвинув кепи на лоб, потер затылок. — Лес большой, а времени — в обрез. Сколько у меня на это? День, не больше.
— Не больше, — подтвердил я. — Послезавтра утром выходим. Точнее, уже завтра.
Я после смерти Милены было ляпнул, что прямо утром отправляемся в путь, но сейчас понимал — это утопия. Надо просеять народ, определить, кого, если что, беречь, а кого — не слишком, распределить груз, как-то замаскировать то, что мы не сможем унести… Дай бог, чтобы дня хватило. Ну а ночью в путь пускаться — это верх идиотизма. Один сосновый лес чего стоит, его непременно надо миновать засветло, кто его знает, что там ночью происходит. И вообще нужно хорошенько продумать, как эту толпу через него провести, чтобы они не разбежались или со страху дров не наломали.
А что до тайника с оружием…
— Слушай, а шкет уцелел? — спросил я у Голда. — Тот, который нас сюда вывел.
— Это вы о Нике? — оживилась Китти. — Так вон он. Ник в этого Ромула просто влюбился, ну, в переносном смысле, понятное дело. В рот ему глядел, разве только ноги не целовал. Тому, правда, до него дела не было — Ник мелкий совсем, так что кроме подай-принеси никаких поручений не выполнял. А я про него совсем забыла, так что не двое сторонников, а трое.
— Такие пацаны всегда все знают, — сообщил я Голду. — Точно говорю, сам таким был.
— Это да. — Голд заложил большие пальцы рук за ремень. — Но такие пацаны еще и упорством отличаются, им, если что в голову втемяшится, то фиг оттуда выбьешь.
— Так не выбивать надо. — Я усмехнулся. — Лучше всего выковыривать. И для этого есть масса способов.
— Ты уверен? — Голд был очень серьезен. — Ты же понимаешь, что тут просто задушевной беседой не обойтись. Тут Азиза надо будет подключать.
— Это информация и оружие, — холодно ответил ему я. — Впрочем… Настя, пойди сюда.
Не дрогнуло у меня в душе ничего, не стану врать. Это, конечно, не война, но ситуация, очень близкая к ней. И на кону стоят вещи, которые определяют в этом мире очень многое, в том числе то, жить моим людям или умереть. Так что сантименты, лирика и прочая ерунда, вроде излишнего гуманизма, здесь пока не к месту. Заметим, Ромул с нами бы не церемонился, в этом я уверен. Но и пытать кого-то мне не хотелось, особенно мальчишку, который просто сдуру выбрал себе в кумиры не очень здорового человека.
Китти во время этого разговора переводила глаза с моего лица на лицо Голда. Судя по всему, сама идея предстоящей акции ее совершенно не напрягала, что меня дополнительно порадовало. Надо будет потом ей тоже снайперку дать и посмотреть, что из этого выйдет. Один стрелок — хорошо, но два — лучше.
— Чего? — подошла ко мне Настя, у которой за спиной все еще висела винтовка.
— Солнышко, — приобнял я ее за плечи. — Помнишь мальца, который нас сюда привел?
— А как же. — Настя кивнула. — Он у костра сидит, насупленный весь.
— Так вот, — продолжил я. — Есть подозрение, что этот пацан может знать, где нычка Ромула со стволами и другими полезностями. И эту информацию из него надо выудить.
— Так вон, Азиза отправь с ним побеседовать, — посоветовала мне Настя. — Он на него до сих пор зол, не любит он, когда от него кто-то сбегает. Азизу любой душу откроет и все расскажет, причем даже то, чего и знать не знает.
— Не факт. — Я поморщился. — Такие мальчишки — они упорные, понимаешь? Да и потом, Азиз костолом, он его измордует, а нужного мне, скорее всего, так и не узнает. Боли-то нет, а остальное — одна декорация. А то и вовсе парня забьет до смерти, что вообще ни в какие ворота.
— Так от меня-то чего нужно? — напрямую спросила Настя.
— Сломай его, — почти шепнул ей на ухо я. — И для этого совершенно не нужно насилие, поверь. Знаешь, чего мальчики в его возрасте боятся больше всего? Позора. Того, что хулиганам отпор не получится дать и это кто-то увидит; что девочки за спиной смеются, причем вроде как над ним, что прыщи по морде пойдут. Опозориться они боятся.
— Ага, — смекнула башковитая Настя. — Стало быть…
— Сломай его, — повторил я. — Стяни с него портки, поверти в руках нож, скажи что-то вроде: «Думала тут что-то отрезать, а здесь фиг что найдешь».
— Ну как-то так я и подумала, — Настя плотоядно улыбнулась. — Это может быть забавно. Я пойду?
— Голд, отправляйся с ней, — попросил я консильери. — Вопросы ведь задавать будешь ты?
— Юная леди. — Голд галантно согнул руку крендельком.
— Сударь. — Настя изобразила подобие книксена и уцепилась за его локоть. — Рада составить вам компанию.
Китти смотрела на все это с всевозрастающим интересом.
— Сват, — обратилась она ко мне. Я не представлялся, но имя мое она слышала. — А как к вам попасть?
— Ты уже с нами, — удивился я. Это у меня не вызывало никаких сомнений. — Как и все остальные.
— Я не про то. — Китти помотала головой. — Речь о другом. Как стать одним из…
— Тех, кто сейчас со мной здесь? — закончил я ее фразу. — Ты про это?
— Да, — чуть облегченно вздохнула Китти. Она явно затруднялась в подборе слов, не зная, как правильно назвать моих ближников.
— Это вполне реально, — заверил ее я. — Сейчас я тебе ничего объяснять не буду, но когда мы доберемся до нашей крепости, то продолжим разговор. А пока иди.
Если она не дура, а она не дура, то сообразит, как вести себя в дороге. А я на это посмотрю. И Наемник — тоже. Впрочем, у меня хорошее предчувствие относительно нее.
— Послушайте, — услышал я голос Лианы, она приближалась ко мне, по дороге пересеклась с Китти и посмотрела на нее без особой любви. — Послушайте!
— Да. — Я захлопнул крышку ящика со снарядами, ни к чему им отсыревать, под утро наверняка здесь туман ложится. — Что случилось?
— Ваши люди куда-то повели мальчика, Ника, — пояснила встревоженная Лиана. — Причем так, знаете, агрессивно. Он ни в чем не виноват!
— Повели, есть такое. — Я схватился за ручку, приделанную к ящику, кивнул Наемнику, тот взялся за вторую, и мы подняли снаряды, чтобы поставить в штабель. — И-и-и, э-ээх. Так вот, повели. И если они это делают, значит, так надо.
— Я не девочка, не надо мне сказки рассказывать, — чуть повысила голос Лиана. — Они же его убивать повели.
Наемник хмыкнул, помотал головой и отошел куда-то в сторону.
— Вы не девочка, — согласился с ней я. — Вы идеалистка. Если бы мои люди хотели его убить, они бы никуда его даже отводить не стали. Они бы его прикончили прямо тут, без особых сантиментов. Я не лукавлю, это случилось бы именно так.
— Тогда зачем его с собой забрали? — требовательно спросила Лиана.
— Скажите, вы хотите, чтобы ваши люди выжили, были сыты, не думали о безопасности? — мягко спросил я у нее.
— Конечно. — Лиана была напряжена до крайности.
— Тогда заканчивайте задавать мне вопросы, которые не находятся в вашей компетенции, — уже жестко произнес я. — Я очень не люблю, когда люди лезут в те дела, про которые им знать не положено. Не потому что они глупы или никчемны, а просто по уровню допуска. Заметим: совет этот я даю вам только один раз, во второй будет другой разговор. И у ваших людей появится новый парламентер.
Она мне нужна, она умная баба, но ее надо сразу загонять в рамки. Я начал ее ломать в наш первый разговор, сейчас надо было это дело доводить до ума и смотреть на результат. Если согнется, хорошо. Если нет, если продолжит дурака валять, руками махать и искать мировую справедливость, тоже может заплутать в лесу. Навсегда.
Мне без надобности марионетки, мне нужны сильные и умные люди, которые не побоятся спорить, доказывать свою правоту и даже орать на меня. Но мне не нужны идеалисты, которые ради каких-то невнятных идей готовы погубить окружающих. Эту мерзость я не потерплю, от них слишком много вреда.
— Он ребенок, — упрямо сказала Лиана, но с примирительными нотками в голосе. — Детям свойственно создавать себе кумиров. Что детям — взрослые этим занимаются куда охотнее. То, что Ромул стал идеалом Ника, не вина его, а беда.
— Да шут бы с ним и с его почитанием сильных личностей, — устало ответил ей я. — Этот пацан может знать, где у вашего Ромула захоронка была, он там кое-какое полезное добро припрятал. Вот расскажет, где это место, — и все, он свободен. Нам больше от него ничего и не надо.
— Ник ничего вашим людям не скажет, даже если знает. — Лиана сморщила лицо так, как будто хотела заплакать. — Он очень упорный мальчик, цельная натура.
— Скажет, — заверил ее я. — Никуда не денется.
Прав оказался я — часа через полтора на поляне появились мои люди. Голд, непривычно смущенный, подошел ко мне, отвел в сторону и сообщил:
— Все этот щегол рассказал и показал. Ты прав был — он за Ромулом по пятам ходил и видел, где тот тайник оборудовал. Это недалеко отсюда, километрах в полутора. Мы уже и вскрыли его сразу.
— И чего? — оживился я. — Какой улов?
— К тому, что есть, десяток пистолетов, четыре автомата, три цинка патронов и еще кучка барахла, завернутого в брезент. Ромул этот точно был странный малый — там зеркала от автобуса, бинокль, зажигалка… Сорочья коллекция.
— Или обменный фонд, на тот случай, если придется отсюда ноги делать, — предположил я. — Вроде как не с пустыми руками. Бинокль, зеркало — вещи редкие, полезные, всем нужные. Так что не такой он и дурак был.
— Возможно, — не стал спорить Голд. — Еще там были бумаги, немного, буквально пара листов.
— И что в них?
А вот это было очень любопытно.
— Не знаю, — развел руками Голд. — Этот дебил их положил сверху, даже не обернул ничем. Гроза, видать, и сюда дошла, захоронку же он в здоровенном стволе старого дерева сделал, оно изнутри все сгнило, там людей прятать можно, не то что оружие. Но оно на земле лежало, так что вода, как это и бывает, дырочку себе нашла. В общем, бумаги эти у меня в руках расползлись просто. Видно, они сами по себе почтенного возраста были, да еще и намокли… Плюс раньше роса выпадала, туманы. Хорошо еще стволы не подмокли.
— Странно, — удивился я. — А этот комик, выходит, в схрон свой не часто заглядывал?
— Выходит, что так, — признал Голд.
— Парень долго кочевряжился? — из интереса спросил я. — Кстати, а где он? Сбежал, что ли?
Я видел Азиза, нагруженного, как мула, на каждом плече у него висело по два автомата стволами вниз, да еще он держал приличных размеров брезентовый тюк, видел безмятежно улыбающуюся Настю, а вот мальчишку не заметил.
— Да кабы. — Голд замялся, чем меня уже не только удивил, но даже как-то насторожил.
— Не телись, — попросил его я. — Что такое?
— Его Настя прирезала, — сказал наконец консильери. — Причем так хладнокровно, что мне не по себе стало.
— Кхм. — Я даже закашлялся. — А зачем? Он что, сильно упирался?
— Да нет. — Голд пожевал губами. — Сначала, понятное дело, нес всякий бред вроде: «Не скажу» и «Вам отомстят», — но быстро перестал, когда Настя ему портки спустила и пообещала отрезать все неформатное, что ей на глаза попадется. Паренек молодой был, не столько испугался, сколько смутился.
Ну да, все, что я ей посоветовал, она сделала.
— А когда тайник вскрыли, он сдуру снова хамить начал, — продолжал тем временем Голд. — «Мы вам еще покажем, Ромул вернется»… Ничего нового. Насте тоже пообещал много всего интересного из ее предполагаемого ближайшего будущего. С фантазией, к слову, видно, веселые ролики в Сети смотрел часто. Тут она и приказала Азизу этого дурачка придержать, он ведь даже отбежать в сторону не догадался перед тем как эту чепуху молоть.
— А что Азиз? — уточнил я.
Странно как-то выходит. Парнишка шустрый был, фиг его в лесу да в темноте поймаешь. И дураком его назвать было трудно — говорить грубости в двух шагах от моего телохранителя? Что-то не сходится.
— Она для него женщина хозяина, забыл? — Голд махнул рукой. — Так что никакого разрыва шаблона. Азиз его прихватил, Настя немедленно достала нож, мальчишке подмигнула и сразу после этого горло перерезала. Знаешь, так запросто, как конфету съела. Я, как ты понимаешь, не студентка-первокурсница и много чего видел. Да что там видел: сам творил. Но тут другое. Знаешь, что она мне сказала после этого?
— Что-нибудь вроде: «Давно хотела попробовать»? — предположил я.
— Почти угадал, — мрачно сказал Голд. — «Ну и ничего сложного. Причем так эффективно выходит, вон, он сразу помер».
— Однако разошлась она что-то, — помассировал я виски. — Нет, хорошая смена растет, зубастая, но тут прямо перебор выходит.
— Это-то и страшно. — Голд вздохнул. — Если они так налево и направо народ начнут валить за всякую ерунду, за грубое слово, с кем нам работать тогда? С деревьями? Ну наговорил паренек глупостей — чего его за это, в расход пускать сразу?
Фу ты. А я-то уже испугался, подумал: в моем советнике совесть проснулась и жалость ко всему живому. Это бы меня изумило куда как больше, чем Настины проделки.
— Я же сказал: перегиб, — согласился я с ним. — Резьба по населению — это не лучший способ убеждения, согласен полностью. Но давай так — мальчонка все-таки сам виноват. Он разве не видел, что Настя — девушка нестандартная, резкая? Голову тоже надо включать иногда.
— Голова головой… — Голд явно уперся. — Тенденция пугает. Я профессиональный убийца, ты тоже. Нас этому учили, это была наша профессия. И еще нас учили тому, что убивать надо вовремя и по делу. Но эти-то…
— Голд, это беспредметный разговор, — поморщился я. — Нас учили в другом мире и для других целей, даже странно, что я это тебе говорю. А еще нам вбивали в голову, что человеческая жизнь бесценна и неповторима. Ну и что мы видим тут? Жизни эти копейки не стоят, и стрелять первым скоро станет хорошей традицией. Голд, да мы по сравнению с тем же Ромулом мальчики-дошкольники, он Дергачу голову просто так прострелил. У нас, жутко сказать, какие-то принципы еще остались, мы не палим налево и направо без особого повода. А он это сделал просто для того, чтобы показать нам, насколько крут.
— Да понимаю я все это. — Голд махнул рукой. — Речь о другом. Нельзя им давать к крови привыкать настолько, чтобы она для них совсем как вода стала. Ясное дело, что впереди ничего другого у нас не предвидится, мы уже убивали и дальше тем же заниматься будем, да что там — мы тех же «волчат» на это натаскиваем, причем сознательно. Но делать все надо по уму, не должно подобное быть просто забавой.
— А, вот ты о чем, — покивал я. — Извини, недопонял. Это да, согласен. И тумаков я ей выпишу за ее проделку, не сомневайся.
Напрягся Голд, похоже. Не сильно, но есть. Настя его не любит, причем сильно, и он это знает. Надо будет за обоими приглядывать, на всякий пожарный. Одна и впрямь вкус крови распробовала, причем с перебором, другой любит работать на опережение — далеко ли до греха? А они оба мне нужны, это мой золотой фонд.
— Надо воспитательную работу будет усилить, — помолчав, произнес Голд. — Разъяснительную.
— Опять же не спорю, — подтвердил я. — Дело нужное, полезное. И вот еще что, давай так. По официальной версии мальчишка этот в лес убежал. Ну вот постреленок такой. Вырвался и убежал, а вы его и не ловили. Что уж теперь, как получилось, так и получилось, может, оно и к лучшему — он себе не слишком толкового кумира сотворил, авось в перерождении парню свезет больше в выборе идеала. Вещички-то его где?
— Под корягой. — Голд усмехнулся. — Вроде как прятать и не от кого, но привычки — они сильнее нас. Без собаки не найдешь.
— Вот и славно. — Я зевнул. — А то начнутся ненужные разговоры, домыслы… Зачем нам это, особенно теперь, когда тут столько всего полезного обнаружилось? Люди теперь на вес золота.
— Это да. — Голд бросил взгляд в сторону штабелей. — Хотя сразу все упереть не получится.
— А жаль. — Мне это тоже было понятно. — Поэтому поутру начнем сортировать, что понесем мы, а что Ювелирище придет забирать. А потом оставшуюся часть как-то еще прятать надо будет, я ее вот так не оставлю. И пушки осмотрим сразу, как рассветет, надо определиться с ними…
— Ну, мы молодцы? — Ко мне подошла Настя, явно довольная собой.
Голд многозначительно посмотрел на меня и пошел к кострам. Если честно, я бы отправился с ним, поскольку порядком озяб, но слово надо было держать.
— Молодцы-то молодцы. — Я приблизил свое лицо к лицу Насти. — Ты зачем мальчишку прирезала? Это что за дела такие, что за зверства?
— Чтобы языком не трепал лишнего. — Улыбка сползла с ее губ. — Всему предел есть, терпению тоже. Я себя не на помойке нашла.
— Он дурачок был несовершеннолетний, — процедил я. — Ты себя в его возрасте вспомни, небось еще и не такие глупости выкидывала.
— Да ладно тебе. — Настя захлопала ресницами. — Подумаешь. Все равно он бы с нами не пошел, для него этот Ромул, судя по всему, был большим авторитетом. Ну и какой в нем прок? Или того хуже — выследил бы нас да потом кого-нибудь и навел бы на крепость. Он же много чего знал, например, какую добычу мы тут взяли.
Самое забавное — логика в ее словах была. И смысл, суровый и практический, тоже. Но надо загонять ее в рамки, пока она и впрямь с катушек не съехала.
— Насть, ну не так же надо было это делать, — чуть мягче сказал ей я. — За здорово живешь пленным глотки резать — это дикость. Одно дело — при сопротивлении или в кризисной ситуации, но тут-то… Я понимаю, это самый простой из всех путей, нет человека — нет проблемы, но этот путь не самый лучший. И он реально ведет в тупик. Рейдеров вспомни — они шли именно по этой дороге.
— Больше не буду, — покладисто ответила мне эльфийка. — Так не буду. Буду как скажешь.
Лицо ее было безмятежно, голос убедителен, и мне очень хотелось ей верить. При этом я точно знаю: пообещать можно многое, но при этом не факт, что слово будет сдержано. Надо ее при себе держать, от греха.
Однако и впрямь распробовала моя гвардия вкус чужой крови и то, как просто убить себе подобного. Впрочем, этот мир отлично устроен, он для убийств идеален. Вот если бы она ощутила настоящий запах крови, тяжелый, металлический, пряный, если бы под ноги ей упало тело того мальчишки, а не его одежда, может, она это все расценила бы по-другому. А так… Для нее это все еще игра, в которой она пока победитель. Чик ножом по кадыку — и все, ты выиграла. На руку тебе не плещет тяжелая густая струя, человек не дергается, хрипя и выпучивая глаза, а просто истаивает в воздухе. Как все просто, как удобно… И не тошнит потом при взгляде на залитую кровью грудь и мокрое пятно на штанах убитого тобой человека. Черт, почти ребенка.
Хотя это все морализаторство, не более. Боюсь, если я ей сейчас все это скажу, то она выслушать меня выслушает, но вот выводы… Не факт, не факт.
— Так — не надо, — отчеканил я. — Нет смысла в убийстве ради убийства, понимаешь? Тем более в данной ситуации. Скорее всего мы бы все равно ему шею потом свернули, если он из сторонников Ромула, но тихо, так, чтобы никто ничего не узнал. А теперь могут возникнуть вопросы. Вон, смотри.
Ко мне приближалась Лиана, которая уже начинала меня раздражать.
— Если что: щенок просто убежал в лес, — быстро сказал я Насте.
— Ясно, — шепнула мне она.
— А где Ник? — Лиана впилась глазами в лицо Насти. — Вы же ушли с ним?
— Сват, скажи, а эта потертая жизнью дамочка имеет право со мной таким тоном говорить? — прощебетала эльфийка, поправляя мне воротник камуфляжки.
— Ну она просто излишне впечатлительна, — пояснил я ситуацию. — Чересчур, я бы сказал.
— Я оценила вашу иронию. И все-таки где мальчик? — Лиана было побледнела, но упорно стояла на своем. Это вызывало уважение.
— Да сбежал этот паршивец, — ответила ей Настя уже своим обычным голосом. — Шустрый оказался, стервец. Когда тайник вскрывали, отпустили его — черта ли в нем уже было? Он сразу ноги в руки и так в сторону сиганул, что только кусты затрещали.
Лиана просто бурявила взглядом мою заместительницу, видимо, пыталась понять, врет та или нет.
— Женщина, я сразу вам говорю: у меня скверный характер. И еще я очень хочу спать, — секунд десять спустя сообщила ей Настя и расстегнула кобуру. — Тем не менее сейчас я очень благожелательна к окружающим, и это с учетом того, что несколько часов назад я потеряла подругу. Но если вы не угомонитесь, то я могу сменить настрой на агрессивный, и тогда, простите за банальность, мертвые позавидуют живым.
— Она может, — признал я. — Не так, как расписала, но иногда я сам ее побаиваюсь.
— Надо найти Ника, — обеспокоенно сказала Лиана. — Один, в лесу…
Господи, бывают же люди! Нет чтобы о себе думать.
— Бога ради, — обвел я рукой темный лес. — Ищите, коли вам делать нечего, у вас на это сутки. Но послезавтра… Точнее, теперь уже завтра, как только рассветет, мы отсюда уходим. Если вы не вернетесь к тому времени, то ни ждать, ни искать вас никто не станет. Мы не благотворительная организация и не фонд защиты дикой природы, у нас другие цели и другие приоритеты. И вот еще что — людям скажите, чтобы спать ложились, чего глаза в темноту пучить.
Лиана призадумалась, я же отправился спать. Посты Наемник выставил, ночь давно перевалила за середину, а впереди был очень длинный и трудный день.
