Так Миронович оказался в службе сервиса корейского генерала, заменив на вакантной должности уборщика мелкого бандита, который вернулся к своим прежним обязанностям вышибалы и пулеулавливателя. Генерал жил в двухэтажном коттедже в глубине леса. С ним был штат обслуги из трех человек, врач, бывший военный медик, и охрана — главным образом, отставное офицерьё.

Квок Чен Ир собирался в театр. Он хотел послушать оперу и тем самым выразить свое восхищение русской культурой. В то время как он принимал горячие морские ванны, Миронович начищал его форменные ботинки до устойчивого зеркального блеска. С ним в комнате находилось двое телохранителей. Они примеряли костюмы и обсуждали, удобно ли идти в оперу с пулеметом.

— Мальчики, вы готовы? — спросил переводчик, приоткрывая дверь.

— Не совсем, — ответил один, которого звали Виктор. — Ты готов?

— Уже, — второй, по имени Константин, оторвался от зеркала и снял с лацкана нитку.

— Оружие берем?

— Нет. Зачем оно нам в театре? Задача телохранителя — не допустить возникновения конфликта или устранить его в зародыше. К тому же я сомневаюсь, что на "мешок" будет кто-нибудь покушаться.

— Хм, — сказал Виктор, немного смущенный новым определением Квок Чен Ира, обычно его называли "тело". — Ну ладно, значит, обойдёмся "макарятами".

— Ну, ребята, вы идете? — переводчику явно не терпелось.

— Идем, идем, — сказал Константин.

Они спустились в холл, где их ждал Василий Николаевич, даже в новом бандитском качестве ухитряющийся исполнять обязанности замполита.

— Готовы? — спросил он. — Еще раз напоминаю правила поведения в общественных местах… Кстати, оружие взяли?

— Не думаю, что "калаши" целесообразно применять в театре, если только мы, конечно, не собираемся пойти по трупам, — рассудительно заметил Константин и привел высказывание о телохранителях. В прошлом старший лейтенант морской пехоты, он четко уловил витавший здесь дух армии. Группировка была почти на две трети укомплектована отставниками, и традиции тут были офицерские. Однако умные люди ценились, и Константин вовсе не собирался задерживаться в "бойцах".

— Очень правильно, — сказал Василий Николаевич, — вы не бандиты, Гм… Побеждает ум, а не сила в конечном итоге. В общем, вы все запомнили или вам повторить?

В этот момент в холле появился генерал. Мундир его был отглажен, а многочисленные регалии сверкали, отбрасывая блики во все стороны. Сзади его сопровождал переводчик. Они вышли во двор, где их ждал большой белый лимузин.

— Поехали, — сказал Квок по — корейски.

В коридоре Мироновича встретил Василий Николаевич.

— Закончил? — спросил он.

— Да, — ответил Миронович. Он не любил этого человека. От него можно было ожидать какой угодно гадости.

— Тогда забирай двоих с кухни и спускайтесь в гараж. — Василий Николаевич посмотрел на часы: — Через сорок минут мы должны быть на теплоходе.

— Понял.

— Вопросов нет?

— Нет.

— Тогда действуй.

"Ублюдок", — подумал Миронович и отправился на кухню. Василий Николаевич проводил его взглядом и решил, что задумка Моджеловского хотя и глуповата, но не так уж плоха.