Мужичок оказался химиком. Еще со студенческих лет он вел свои разработки, пытаясь создать дешевый синтетический наркотик. То, что у него получалось, обладало слабо выраженном галлюциногенным действием и нисколько не окупало даже расходов на материалы. Наконец, после двадцати лет поисков и неудач, до него дошли слухи о новом наркотике биологического происхождения. Затратив массу денег, он все же вышел на след, связался с парнем из лаборатории и купил у него технологию, образцы препарата и "штамм В". Это давало надежду. Надежду разбогатеть, компенсировать все затраты, а главное, выкупить сына, который отбывал срок за наркоту. Однако теперь надежды рушились. Поняв, что жестокий грабитель по — прежнему не хочет вникать в его проблемы, мужичок начал умолять. Калямову это надоело.

— Заткни свой хавальник, — брезгливо процедил он, но тут же услышал звук шагов. Калямов обернулся. К ним приближались четверо рабочих.

— Эй, ты чего к человеку пристаешь? — спросил первый, мужчина лет тридцати пяти с обветренным лицом и выцветшими усами. Чуть сзади шел парень лет двадцати в оранжевом жилете, толстяк с большим пивным животом и неопределенного возраста личность с узким скошенным лбом и длинными руками, похожая на питекантропа. Усатый, по — видимому, являлся лидером.

— Гребите отсюда, — презрительно выдавил Калямов и повернулся, чтобы закончить с мужичком, который собрался воспользоваться ситуацией и ускользнуть.

Четверка "докеров" приблизилась, и шедший первым схватил Калямова за плечо:

— Ты что, не понял?

Вместо ответа Калямов дважды ударил его тыльной поверхностью кулака в печень и в солнечное сплетение. Мужчина согнулся и отступил на шаг.

— Ах ты, гондон! — парень в оранжевом жилете поднял с земли обрезок трубы и замахнулся на Калямова. У Калямова было время, чтобы достать кастет, и удар трубы он отбил защищенным железом кулаком. Труба со звоном отскочила, а парня он встретил мощным левым хуком. В челюсти что-то хрустнуло, парень упал.

Толстяк ринулся к нему. Калямов достал его в прыжке боковым ударом ноги. Толстый двигался медленно, он еще не успел набрать скорость, и поэтому удар отшвырнул его. Он приложился о стенку контейнера, шумно выдохнул воздух и снова ринулся в бой. Усатый тоже очухался и теперь представлял угрозу с другой стороны. Калямов отскочил. Толстяк развернулся и теперь оказался ближе. Отступать было некуда. Калямов оттолкнулся от контейнера и всадил каблук в солнечное сплетение толстяка. Он тяжело упал и больше не поднимался.

— Отсосите, — сказал Калямов. Мужичок с портфелем попытался бежать, но был схвачен за грудки и отброшен на место.

Настала очередь питекантропа. Он сжал кулаки и, раскачиваясь из стороны в сторону, побежал на Калямова. Калямов врезал ему по черепу кастетом, но питекантроп не отреагировал и попытался достать его левой. Калямов поставил блок и акцентирование врубился в зубы. Послышался треск. Питекантроп размахнулся и ударил Калямова по скуле. Казалось, он совсем не чувствует боли. Голова Калямова мотнулась в сторону, и он автоматически увернулся от следующего удара. В дополнение ко всем его достоинствам, противник оказался еще и амбидекстром — он одинаково владел правой и левой рукой. Калямов присел, пропуская над головой удар, развернул противника за плечи и локтем ткнул его в позвоночник. Это подействовало. Питекантроп замычал, упал на колени медленно завалился вперед.

Калямов поднял голову. Усатый молча приближался. Он держался осторожно и в то же время раскованно, обнаруживая навыки уличного бойца. Калямов медленно взвесил в руке нож — кастет.

— Ну ты, мразь панковская, — негромко произнес мужчина и тоже что-то подкинул на ладони. Калямов догадался, что это свинчатка. Мужик собирался свести счеты. Как и все портовые, он ненавидел панков, с которыми они постоянно дрались, будучи еще пацанами. Это ясно читалось в его глазах. Калямов решил на этом сыграть.

— Фак ю селф, — сказал он, демонстрируя высунутый язык и средний палец. Мужик рассвирепел. Глаза его сузились, превратившись в злобные щелочки, на скулах заиграли желваки, и он молча бросился в атаку.

Калямов отступил, пропуская первый удар. Мужик промахнулся, но зато второй, грубым кирзовым ботинком по голени, достиг своей цели. Калямов дернулся и врезал усатому по скуле. Кастет рассек кожу, из раны выступила кровь. Мужик остановился. Он вытер левой рукой лицо и слизнул кровь. Глаза у него совсем побелели. Он зверел.

— Ну все, — негромко произнес он, — ну все!

Калямов понял, что сейчас начнется что-то весьма нехорошее, и оно началось. Мужик прыгнул вперед. Лицо, залитое кровью, было похоже на маску, а оскаленный рот обнажал прокуренные клыки, желтые, как у старого пса.

— Рх — ра!

Калямов увернулся, встретив противника коленом в живот. Мужик словно не почувствовал этого и попытался достать Калямова ногой. Калямов поймал ногу, вздернул и ударил в пах. Он целился в промежность, но промахнулся и попал в бедро. Мужик подпрыгнул, и кулак, усиленный свинчаткой, пролетел у лица, не достав самую малость. Калямов выпустил ногу и изо всей силы дал кастетом по ребрам, вложив в удар массу своего тела.

— Йа!

Мужик замер, будто из него выбили воздух. Рот его приоткрылся, глаза округлились и вылезли из орбит. Он покачнулся и рухнул на землю без сознания, даже не вскрикнув.

— Вот крысы, — нервно сказал Калямов, утирая пот. Парень в оранжевом жилете куда-то исчез, а мужичок с портфелем испуганно забился в угол, наблюдая за дракой и больше не пытаясь убежать. Убирая в карман кастет, Калямов подошел к нему.

— Дай мне это.

— Нет, пожалуйста…

Вместо ответа Калямов дернул к себе портфель, другой рукой схватил мужичка за лицо и толкнул его назад. Оставив химика изливать свое горе контейнерам с корейским товаром, Калямов двинул из порта. Помимо "препарата В" и прочих вещей он имел словесное описание продавца — Толи, который прилично одевался, носил очки и вообще выглядел интеллигентно. Об этом следовало немедленно доложить.