По найденным старым номерам в гараже определили все угнанные машины и три похоронных «уазика», которые развозили трупы по склепам. По номерам машин пробили владельцев. Три облавы, и они все оказались в каталажке. Так полиции стало известно, в каких склепах устраивались захоронения. Начали вскрывать могилы. В одной из них, двухмесячной давности, нашли труп Гиви Ахвледиани и девушки из клуба. Они даже не успели разложиться, находясь в вакууме, замурованные в стене. Определили по журналу квартирного бюро, по какому адресу в тот день выписывалась девушка. Ее звали Катарина Лебединская. Настоящее имя – Агриппина Ломакина. На квартире работали гробовщики, которые тут же вспомнили этот уникальный случай. В склеп пришлось отправлять двоих сразу. Когда убийцы пришли в квартиру со шприцем, веревкой и фотоаппаратом, мужчина не спал и шампанского не пил, а девчонка была избита и задушена. Он ее пытал, желая что-то выяснить. Скорее всего, адрес Ленчика. Убийцам с огромным трудом удалось справиться с разъяренным грузином. Оглушили вазой с цветами, потом сделали укол. Он больше не очнулся. Это они хотели представить как самооборону. Гиви воспользовался фальшивым паспортом. Его опознали только по фотографии. В адресном бюро он числился как Арсен Мартиросян. Из грузина перевоплотился в армянина. Ленчика он искал для мести. Также у него был найден национальный кинжал. Его нашли позже в квартире Ленчика с отпечатками Гиви. Хранил как память.

– Итог один, – сказал следователь. – Гиви не мог убить Ленчика. Но его просчитали раньше. Важно другое – он уже два месяца как мертв.

– Значит, Гиви не убивал Ленчика. Его мог убить тот, у кого на него имелся компромат. И он подбросил диски убитому. Но как он с ним справился? И почему такой осторожный человек, как Ленчик, впустил его в дом?

– А он мог не впускать, – сказал Левушкин. – У того были ключи.

– Хозяин дачи Гоша уверяет, что замки Ленчик сменил. Запасные ключи мы нашли на даче. На окнах решетки.

– Нет, Валера. Окно кухни закрыто, но оно без решетки. Убийство произошло около пяти утра. Люди могли спать. А вывести из строя Ленчика можно хлороформом. Он действует через тридцать секунд, – ответил Сабуров. – Причем решетка была на кухне, но без крепежей. Она легко снималась. Мы ее нашли на улице, возле дома. Мы все решетки проверили. Я тоже не верил, что Ленчик сам открыл дверь убийце. Надо искать «человека в черном».

– Нет, Сергей Натанович, – не согласился Левушкин. – Если «человек в черном» собирался его убить, он не прятал бы свое лицо. Зачем?

– Вот тут мы нашли любопытную фотографию при обыске кабинета Ленчика.

Следователь положил фотографию на стол.

– Это, как я понимаю, старая фотография. Сейчас клуб перекрашен в синий цвет, а здесь мы его видим желтым. Как видите, весь коллектив клуба и девушки вышли на улицу и сделали общий снимок. Я думаю, в центре стоит не Ленчик, а Отар перед поездкой в Грузию на дуэль. Клуб не был еще притоном. Но «черный человек» уже тогда существовал, и кто-то мог его узнать, – следователь ткнул пальцем на одно из окон второго этажа, и все оторопели.

В окне стоял человек в черном с тремя светлыми полосами для рта и глаз. Руки он скрестил на груди – позировал. Но даже если бы кто-то оглянулся назад, его бы не заметил. В помещениях не было света, а на улице светило солнце.

– А он похож на мстителя, – сорвалось у Левушкина.

– Или на оператора, который брал интервью у старика в Грузии, – добавил подполковник.

– Гадать можно долго. Одно ясно: в Твери ему больше делать нечего, – добавил следователь. – У нас нет шансов его найти. Все тайны он унес с собой. А мы сидим у разбитого корыта.

Принесли три письма с почты. Адресованные в Кутаиси Казбеку Геловани. Пришлось искать человека, знающего грузинский язык. Такого нашли из своих же. Он начал читать:

«…Отец! Ленчика пора заменить. Слишком жаден и уже попал под колпак. Кандидатуру я найду.

Целую, твоя Нателла».

Следующее письмо было не менее странным:

«Ленчика убила какая-то сволочь! С ним была убита и Исфирь. Тяжелая потеря!»

И, наконец, третье письмо:

«Мэра пора убирать. Обнаглел. Я найду ему замену. Полагайся на меня. Твоя Нателла».