Глава 8
Среда, 23 апреля 1902 года, 22:00
Гвен не сводила глаз с мужа.
Франческа ожидала, что его появление вызовет более яркие эмоции. Гвен была бледна, глаза широко открыты. Но в них не было страха или удивления, только шок – более чем странно, с ее точки зрения.
Харт заставил Ханрахана сесть к столу в кухне, ослабил узел галстука и сам сел на стул, перевернув его спинкой вперед. Он все еще выглядел раздраженным, и Франческе оставалось только надеяться, что причиной тому стал муж Гвен, а не она сама. Разумеется, надеяться впустую.
– Дэвид? – прошептала Гвен. Мужчина кивнул.
– Так это был ты? Там, на улице? Он опять кивнул.
– Я имею право быть здесь! Ты моя жена! – грубо сказал он.
Гвен закрыла лицо руками и всхлипнула. Внезапно из-за занавески показалась Бридж в длинной фланелевой рубашке.
– Папа?
Франческа поспешила подойти к Бриджид, и та громко зарыдала.
– Это ты. Значит, я действительно видела тебя после школы! – Девочку начало трясти. Она была пора жена, увидев отца.
Франческа полагала, что девочка будет рада увидеть отца, пока не поняла, что та дрожит и выглядит расстроенной.
– Это был я. Привет, моя куколка.
Бридж не шевельнулась.
Гвен в один прыжок оказалась между ними.
– Не подходи к ней! – выкрикнула она.
Дэвид презрительно фыркнул.
Бридж прижалась к Франческе.
Так сразу и не разобраться в отношениях этой семьи.
– Джоэл, пожалуйста, выведи Бридж в коридор не надолго, – велела она мальчику.
Джоэл покраснел и подошел к девочке:
– Давай, пойдем. Еще поболтаешь с отцом, когда мисс Кэхил и мистер Харт покончат с вопросами.
Бридж испуганно посмотрела на Гвен:
– Мама?
– Подожди в коридоре, дорогая. – Губы ее едва шевелились. – Это недолго.
Джоэл взял ее за руку, и дети вышли. Франческа сделала шаг вперед:
– Вы следили за женой, когда она закончила работу?
– А если и следил? – скривился Дэвид. – Это мое право!
Харт поднялся. Он выглядел угрожающе, поскольку был высок и широкоплеч. Несмотря на миролюбие, от него исходила уверенность, люди чувствовали его силу и власть. Харта невозможно было игнорировать.
– Слежка – не право мужчины, – мягко напомнил Харт.
Выражение лица Ханрахана изменилось.
– Она моя жена, – сказал он с вызовом. – А это значит, что она принадлежит мне. Она не имела права уезжать в Америку. У нее вообще нет прав. Никаких! – Внезапно он кротко добавил: – Сэр.
Франческа содрогнулась. По закону большинство женщин не имеют прав, и тут Дэвиду сложно возразить. Гвен могут заставить вернуться к мужу. В этом городе никто не станет заниматься их проблемами и вмешиваться в личную жизнь. Возможно, в маленькой деревне в Ирландии дела обстояли по-другому.
– Ты сам меня выгнал! – Гвен всплеснула руками. Ее трясло. – Ты велел убираться долой с глаз твоих! Сам сказал, что не хочешь меня видеть!
– Я передумал! – рявкнул Дэвид. Его глаза сверкали от гнева.
– И долго вы следили за женой?
Дэвид пожал плечами.
– Можем поехать в участок, если хочешь, – холодно произнес Харт.
– Да не следил я за ней!
Франческа презрительно скривила губы.
– Не следил! Просто ждал на улице, думал поговорить. Но она же не хочет разговаривать. Сами видите. Я хочу, чтобы она вернулась, а она разговаривать не желает! – Он смотрел то на Франческу, то на Харта, словно искал у них поддержки.
Гвен отошла к раковине, повернувшись ко всем спиной. Воду она не включила, но принялась тереть надтреснутую тарелку.
– Гвен? Вы, кажется, не очень удивились, увидев мужа. Вам не показалось странным, что он приехал за вами в Америку с намерением помириться, – сказала Франческа и подошла ближе. – Как долго, по-вашему, он находится в стране?
– Несколько недель, – пролепетала Гвен.
– Как ему удалось выбраться из тюрьмы? И был ли он там? За покушение на убийство? – сыпались вопросы.
– Они ничего не смогли доказать! – выкрикнул Дэвид.
Гвен несколько минут медлила с ответом, наконец произнесла:
– Да.
– Он отказался от обвинений! – рявкнул Дэвид. – Его светлость признали, что это была ложь, что я не пытался его убить!
Гвен едва сдерживала рыдания.
Франческа покосилась на ее мужа, сомневаясь в правдивости его заявлений. Он совершенно очевидно питал ненависть к лорду Рандолфу, но было ли это чувство сильно настолько, чтобы толкнуть его на убийство? Действительно ли лорд отказался от обвинений? Или Ханрахан просто сбежал?
– Как вы узнали, где искать жену и дочь?
– Она говорила соседке, миссис Рейли, что ее можно будет найти через отца Калхейна. Гвен оставила адрес. Святой отец был так любезен, что рассказал об этом и мне. – Дэвид смотрел на Гвен, ни разу даже не повернувшись к Франческе.
– Я не вернусь, – тихо произнесла Гвен. – Ни в Ирландию, ни к тебе.
– Это будет ошибкой. – Голос его звучал глухо. В словах слышалась угроза.
– Вы уже обсуждали возможность примирения? – вмешалась Франческа.
– Я не вернусь! – не сдержалась Гвен.
– Прошу вас, я не из любопытства задаю эти вопросы, и мне нужны правдивые ответы.
Гвен испуганно посмотрела на нее и кивнула:
– Да. Он просил меня вернуться, когда только приехал в город. Я отказалась.
Франческа удовлетворенно кивнула и повернулась к Харту. Он мгновенно понял ход ее мыслей и едва заметно кивнул в ответ, словно велел продолжать.
– Мистер Ханрахан, где вы были в прошлый понедельник между двенадцатью и четырьмя часами дня? – уверенно задала вопрос Франческа.
Теперь у них есть первый реальный подозреваемый.
В столь поздний час в полицейском управлении было тихо, половина сотрудников дремали прямо на рабочих местах. Харт обнял Франческу за талию, и они вместе покинули здание. Дэвид Ханрахан был задержан до утра и находился в камере. Когда они спускались по ступенькам, Франческа остановилась. Харт посмотрел на нее и улыбнулся, крепче прижав ее к себе.
Их работа окончена. Хоть и слишком поздно, но они все же остались наедине. Франческа была очень довольна, что появился наконец подозреваемый, но присутствие Харта вызывало беспокойство. Тепло и забота не помогали справиться с волнением.
– Надеюсь, ты уже не так сильно зол на меня? – Она ласково улыбнулась.
– Я совершенно искренне потрясен твоим поведением, – ответил он.
– Харт, у нас теперь есть подозреваемый. – Франческа ликовала, что вызвало смех Харта.
– Да, у вас появился подозреваемый.
Он крепко обнял ее, вокруг них кружил ласковый ветерок.
– Разве ты не рад? У Ханрахана есть мотив и нет алиби!
– Если бы он был убийцей, то мог бы найти дело поприятнее, чем бродить по улицам, присматривая новую работенку на понедельник. И у него бы точно было алиби на два предыдущих понедельника, а у него его нет.
Ее эйфория мгновенно прошла.
– Но он все же не очень умен.
– Да, верно. Не расстраивайся пока. У него ведь есть мотив. Возможно, ты поймала убийцу.
– Да, но Резальщик умен, – возразила Франческа. Она чувствовала, что права. Знала, что преступник не просто бандит.
– Откуда ты знаешь?
– Чувствую.
Харт обнял ее за плечи. Жар, исходящий от его ладони, несмотря на плотную ткань накидки, обжег кожу. Франческа повернулась и заглянула Харту в глаза.
– Никогда не сталкивался с таким безрассудством, – прошептал он.
– Я хотела помочь.
Их бедра соприкоснулись, и Франческа положила руку на широкое плечо Харта.
– Знаю – это меня и напугало. – Он гладил ее по спине.
Франческа тихо застонала:
– Не останавливайся.
– Я бы хотел увидеть тебя в этом платье без корсета, – прошептал он, склоняясь к ее шее. Опустив накидку, он поцеловал ее в обнаженное плечо.
По телу пробежала горячая волна.
– Без корсета? – воскликнула она. Это было бы смело! Как ей нравятся его фантазии!
– Без корсета, – шептал Харт, целуя ее шею. – Без корсета, без рубашки. Ничего лишнего. Только туфли, чулки и платье.
Франческа почувствовала дрожь. Она открыла глаза и увидела, что Харт смотрит на нее очень внимательно.
– Я шокирована, – пробормотала она, надеясь, что выглядит достаточно возмущенной.
Харт улыбнулся.
– Нет, ты не шокирована. – Он наклонился и поцеловал ее в губы.
Франческа сдалась.
– Нет. – Рот приоткрылся в надежде на еще один поцелуй, которого не последовало. – Когда же, Харт?
Он улыбнулся. Их губы были совсем близко. Бедром она чувствовала, что его возбуждение нарастает. Она чувствовала себя слабой в его объятиях.
– Что, дорогая? – Она ощущала его дыхание. – Когда я тебя поцелую? Или когда я отправлю тебя парить под небесами?
Она потянула его за лацканы. Их взгляды встретились, и улыбка сползла с его лица.
– Когда ты хочешь видеть меня в этом платье?
Харт положил руку на ее бедро, и она не могла пошевелиться. Кровь, казалось, закипает во всем теле.
– Эти игры подождут до свадьбы, подождут, когда мы насладимся более традиционными способами доставлять друг другу удовольствие.
Ей хотелось ударить его по носу.
– Тогда зачем ты об этом говоришь?
– Потому что думал об этом и хотел тебя подразнить. Неудачно? Тогда извини. – Он опять широко улыбнулся, явно не раскаиваясь в своем поступке.
Франческа смотрела на него, не в силах не только улыбаться, но и дышать.
– Мы должны заняться любовью, Харт.
– Да.
Его ответ ее удивил.
– Мне все труднее дается ухаживание, Франческа.
Она не знала, что ответить.
– У меня свои мужские потребности. И я привык их регулярно удовлетворять. – Он отошел в сторону, такой прекрасный в вечернем костюме. Серебристый свет луны придавал его облику загадочность.
Он имел в виду то, о чем она думала?
Франческа медленно подошла ближе:
– Я понимаю, как тебе важно оставаться благородным.
– Дело не в этом, – ответил Харт.
– Так в чем же? – Она намеренно не прикасалась к нему, понимая, что может все испортить одним прикосновением, даже неверным взглядом.
Харт поднял голову и рассматривал звездное небо.
– Я никогда не буду такой, как другие, – заметила Франческа. В его прошлом было много женщин, все они были опытными любовницами – вдовы, разведенные да мы или замужние, ищущие развлечений с любовником. Никогда раньше в его постели не было девственницы.
– Я знаю.
– Так в чем причина? Ты достаточно опытен, чтобы сделать так, чтоб я не забеременела.
Он нахмурился:
– Дело во мне, а не в тебе.
Франческа опешила:
– Я не понимаю.
– Я сам себя не понимаю, – усмехнулся Харт.
Она позволила себе осторожно прикоснуться к его рукаву:
– Прошу тебя, Колдер, постарайся объяснить.
– Тот мужчина… он существует… я физически ощущаю его присутствие.
Франческа не понимала, о чем он говорит.
Харт продолжал:
– Решив жениться на тебе, Колдер Харт давно бы совратил тебя, не обращая внимания на твою невинность. А ведь у него была такая возможность, и не раз. Он ведь так тебя хотел. А Колдер Харт, даже будучи помолвленным, не заботится о сохранении твоей невинности. Он не раз думал переспать с тобой до свадьбы и был уже так к этому близко.
Франческа смотрела на него широко распахнутыми глазами. Почему он говорит о себе в третьем лице?
– Но на сцене появляется еще один персонаж. – Он грустно усмехнулся. – Намного более привлекательный. Некто, понимающий, что солнце не пропадает даже в самый пасмурный день. Некто, предпочитающий солнце дождю.
И тут Франческа поняла. На глазах выступили слезы.
– О, Колдер.
– Он не такой эгоист. Он благороден. – Он осмелился повернуться к ней. – Я слишком сумбурно излагаю?
– Нет, – прошептала она. – Я все понимаю.
– Не понимаешь. Тебе только предстоит понять. – Он прикоснулся ладонью к ее щеке, и Франческа разрыдалась.
Харт не прижал ее к своей груди, не обнял. Вместо этого он сунул руки в карманы и стал вглядываться в ночь.
– Тот, другой… Ты заставила меня стремиться стать таким, как он.
Лавка модистки, в которой работала Кейт Салливан, располагалась в полутора кварталах к северу от универмага братьев Эрих на Шестой авеню, на западном углу Двадцать третьей улицы. Это был небольшой магазин с огромной витриной, предлагающий скромные капоры и шикарные элегантные шляпы, изумительные шелковые шарфы, и единственным прилавком внутри, демонстрирующим разнообразные предметы туалета.
Когда следующим утром Франческа появилась в магазине, Кейт Салливан выходила из складской комнаты, где разбирала новый товар.
Вторая жертва Резальщика оказалась красивой блондинкой в темной юбке и белой блузке. Подойдя к Франческе, девушка побледнела так явно, что та тепло улыбнулась, решив ее немного успокоить.
– Миссис Хаторн сказала, вы сыщик. – Глаза ее стали огромными.
– Да, все верно. – Она протянула Кейт визитную карточку. Девушка на нее даже не взглянула. Она была очень напугана. – Я расследую преступления, совершенные Резальщиком. У меня к вам несколько вопросов.
Кейт едва не плакала.
– Но я уже все рассказала полиции. – Она быстро подошла к одному из стульев в углу и села. Франческа направилась за ней, отмечая, что девушка готова упасть в обморок.
– Принести вам воды?
Кейт покачала головой.
– Я стараюсь все забыть, – прошептала она, и из глаз полились слезы. – Но как это сделать? Каждый раз, закрывая глаза, я вижу его лицо. Каждый раз, закрывая глаза, я слышу его голос.
Франческа присела рядом с девушкой:
– Так вы его видели? В полицейских отчетах об этом ничего не сказано!
Кейт опять покачала головой:
– Я его не видела, мисс Кэхил, он подошел сзади. Но сейчас я его вижу, этого высокого элегантно одетого мужчину!
Ее слова были лишены смысла. Франческа встала и опустилась на стул рядом с миссис Салливан.
– Объясните точнее.
Кейт пожала плечами:
– Я представляю, как он мог бы выглядеть. Он был высоким, потому что я сама не маленького роста для женщины – пять футов и пять дюймов, – он был намного выше меня.
– Вы сказали, он выглядел элегантно.
Она кивнула и побледнела:
– Я тогда только разделась.
– Вам лучше подышать свежим воздухом. – Франческа не на шутку забеспокоилась.
Кейт снова кивнула.
Франческа взяла девушку за руку и помогла встать. Через минуту они уже стояли на Шестой авеню.
Над головой по надземной железной дороге пронесся поезд, оставляя за собой клубы черного дыма и заставляя сотрясаться ближайшие здания. Со всех сторон доносился шум оживленного движения, звуки клаксонов и звон колокольчиков. Мимо сновали пешеходы.
– Вам лучше?
Кейт в очередной раз кивнула:
– Как подумаю о нем, сразу становится плохо.
– Вполне понятно. Он должен быть задержан, миссис Салливан.
– Да, должен. – Она слабо улыбнулась. – Я читала о вас, мисс Кэхил. Читала о Душителе и Кресте. Вы распутали эти дела! И еще я читала, что вы помолвлены с самым богатым холостяком в городе, мистером Хартом. – В глазах девушки все еще стояли слезы.
– И мне очень бы хотелось разобраться с новым делом, – сказала Франческа, стараясь не выглядеть слишком довольной. Разумеется, ей было лестно внимание журналистов к ее профессиональной деятельности. – Итак, Резальщик напал на вас сзади, когда вы разделись?
Кейт согласно кивнула:
– Я понятия не имела, что он в моей квартире. В тот день я очень устала оттого, что приходилось все время быть на ногах. Миссис Хаторн попросила прийти на несколько часов раньше и помочь ей с инвентаризацией. Такой был тяжелый день. Я почти засыпала на ходу! Только я скинула кофту, как он схватил меня и приставил нож к горлу. – Из глаз Кейт полились слезы.
– И он был высокий.
– Да.
– Почему вы сказали, что он выглядел элегантно? Что заставило вас так думать? – Дэвида Ханрахана не назовешь элегантным, но, возможно, Кейт ошибается. Жертвы часто допускают ошибки, когда приходит время опознать преступника.
– Дело в его одежде. Пиджак был из шерсти отличного качества, такие пиджаки носят только джентльмены.
– Вы уверены?
– Я видела рукав, мисс Кэхил. Рукав темно-серого цвета, и он был отлично скроен, мисс Кэхил. Прекрасный рукав, это точно.
Франческа размышляла.
– Вы уверены? Вы уверены во всем, что сказали?
Девушка кивнула:
– И я видела руку. Другую, что он держал на животе, – не ту, в которой был нож.
Франческа затаила дыхание. Какие ценные сведения!
– Кожа на руках мягкая и гладкая. Это были не грубые обветренные руки рабочего.
Франческа молчала и ждала.
– И еще кольцо. Не скажу точно, но, кажется, золотое. С камнем. Вот только не помню, какого цвета был камень. – Глаза ее заблестели. – Это был джентльмен. Несомненно, джентльмен.
«В это невозможно поверить», – думал он, разглядывая витрину лавки модистки, расположенной на противоположной стороне Шестой авеню. Невозможно, чтобы та самая Франческа Кэхил взялась за дело, как они говорят, Резальщика. Как она посмела встречаться с этими сучками и задавать им вопросы, ведь полиция все это уже сделала? Как она смеет пытаться его поймать?
Он знал, что она умна. Он читал о ней, да и кто не читал? Но она намного его глупее, никаких сомнений.
Дрожа от ненависти, он наблюдал за женщинами, разговаривающими у входа в магазин.
Боже, как он их всех ненавидит. Распутницы.
Он мог терпеть пустые обещания, но не ложь… Теперь становилось ясно, что их надо было убить, вместо того чтобы просто предупредить и позволить жить.
Рука скользнула в карман и нащупала острое лезвие ножа.
Что ж, его планы меняются. Эта должна будет умереть.
